«Химическое вооружение — война с собственным народом (трагический российский опыт)»

11.2. ИСКАТЕЛИ ОТРАВЫ

Организация советского военно-химического дела знавала разные эпохи. В первые годы советской власти бывали времена, когда при создании химоружия переплетались активность и интересы военных и гражданских организаций. Так, в начале 1931 г. по заданиям ВОХИМУ РККА работало 35 гражданских научных организаций, причем 23 из них уже имели задачи и вели конкретные работы[70]. Однако разработкой и испытаниями химоружия, в первую очередь, занималась все-таки армия.

Изначально разработкой вопросов советского химического вооружения занималась Высшая военно-химическая школа (ВВХШ), преобразованная в 1924 г. в Химические курсы усовершенствования командного состава (ХКУКС). Из числа первых шагов упомянем доклад на заседании Межсовхима 24 апреля 1924 г., сделанный проф. С.С. Наметкиным (1876–1950) — будущим академиком АН СССР, — о достижениях руководимой им лаборатории ОВ в ВВХШ РККА[151]. Именно в этой лаборатории были впервые получены 300 г адамсита и 100 г этилдихлорарсина (дика), переданные для токсикологических испытаний в фармацевтическую лабораторию проф. Н.А. Сошественского в Институте экспериментальной ветеринарии (Москва). При ВВХШ (ХКУКС) была создана целая система военно-химических лабораторий, каждая из которых специализировалась в том или ином направлении. Например, в 1926 г. по заданиям армии лаборатория проф. С.С. Наметкина занималась поиском новых ОВ среди какодиловых соединений, производных дихлорацетона, фосфинов и др. Лаборатория инж. С.М. Шермана изучала цианистый мышьяк и хлорангидрид щавелевой кислоты. Лаборатория проф. Н.А. Изгарышева (1884–1956) — будущего чл.-корр. АН СССР — изучала физико-химические свойства, а также способы образования аэрозолей ОВ (в виде паров, дымов, туманов), их поведение в окружающей среде и т.д.[151]. Жилось обитателям ВВХШ неплохо, если учесть, что установленная 30 апреля 1920 г. декретом Совнаркома «О введении трудового продовольственного пайка» единая схема нормирования снабжения ставила Красную Армию в очень привилегированное положение (красноармейцу полагалось 800 г хлеба в день, а труженикам тыла — 400 г, и то не всем). А вот для простых (непривилегированных) граждан 28 мая 1920 г. было объявлено о возобновлении смертных казней, и в течение 1920 г. было приговорено к расстрелу 6541 человек.

Существовал также ряд лабораторий при военно-химическом полигоне ОГП-НИХП в Кузьминках (Д.Л. Талмуд, С.Е. Беляев, И.Р. Кричевский).

В дальнейшем часть этих работ переместилась в созданную в начале 1926 г. в Москве Центральную военно-химическую лабораторию[152]. А через пару лет та лаборатория переросла в целый военно-химический институт (ИХО-НИХИ)[153,154].

Работы по химоружию наряду с подготовкой кадров проводились также и в разместившейся в Москве в бывших казармах ее Величества Фанагорийского Суворовского полка (на ул.2-й Бауманской, 10; ныне это Бригадирский переулок) Военно-химической академии (ВХА) им. К.Е. Ворошилова (нынешнее название — Военный университет радиационной, химической и биологической защиты). Она активно занималась разработками в области химоружия и способов его применения. Испытания проводились и на общеармейском военно-химическом полигоне в Шиханах, и на собственном военно-химическом полигоне во Фролищах (Нижегородская обл.), который был закреплен за нею постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 23 июня 1936 г.

В предвоенные годы ВХА выпускала в год около 70 военных инженеров-химиков и до 70 инженеров для военно-химической промышленности. С ВХА связана история появления в СССР такого ОВ второго поколения, как табун, а также всей серии родственных ему ОВ. Когда в конце Второй мировой войны поступило сообщение о табуне (XXII) как о новом ОВ Германии, именно в ВХА преподаватель кафедры БХВ полковник К.А. Петров немедленно синтезировал и это ОВ, и многие родственные соединения этого ряда.

Весь XX век Военно-химическая академия полагала себя фактическим мозговым центром химической войны. Она хорошо прижилась в столице и густо заселялась химическим генералитетом. Лишь в 2004 г. встал вопрос о ее перемещении в Кострому, даже несмотря на стенания об угрозах химического терроризма. Переселение Москва-Кострома состоялось.

« Назад Оглавление Вперед »