15.4. ОПЫТЫ НА ЛЮДЯХ ПОСЛЕ ИХ «ЗАПРЕТА»
Многочисленные испытания иприта на людях не ограничивались лишь армией. В это грязное дело пришлось втянуться и промышленности.
В середине 30-х гг. встал вопрос об организации промышленного выпуска зимнего иприта, производившегося на основе пропилового аналога обычного (этилового) иприта. И тогда выявилось отсутствие средств проверки его качества. Как оказалось, по химическому анализу новый иприт был вполне пригоден, тогда как его токсичность при проверке на людях была в 3–4 раза ниже обычного иприта. Военные химики думали недолго и снабдили в 1934 г. технические условия (ТУ) на выпуск зимнего иприта требованием об осуществлении его проверки опытами на людях. В секретном ТУ была указана и норма — 0,5–0,8 мл/см2 кожи человека. Соответственно, с начала 1935 г. военпреды начали активно применять новый способ проверки иприта.
Так проблема вышла за рамки армии и стал общесоюзной. Реакция не заставила себя ждать — в конце 1935 г. заместитель наркома НКТП Г.Л. Пятаков потребовал исключить из ТУ требование об испытаниях иприта на токсичность на людях. Дальше развилась интрига. В ноябре ХИМУ доложил начальнику вооружений М.Н. Тухачевскому, среди прочего, и этот вопрос[545]. Однако именно насчет столь трудной проблемы напротив доклада военных химиков надпись «разрешаю» не появилась — маршал распорядился подготовить доклад для другого маршала, то есть для наркома обороны К.Е. Ворошилова.
В общем, «результаты», по-видимому, стали слишком досаждать властям, и осторожный «первый маршал» был вынужден ограничить слишком разросшиеся аппетиты энтузиастов военной химии. И запретил проверку иприта на людях.
Обращаясь к опытам с химоружием 1936 г., укажем, что они проходили уже в условиях, когда с начала 1936 г. в армии будто бы существовал запрет на проведение испытаний иприта на людях. Это — неправда. Для иллюстрации активных трудовых усилий военных химиков и токсикологов («врачей наоборот») приведем несколько дополнительных примеров.
25 мая 1936 г. был поставлен опыт по преодолению участка заражения (УЗ) на полигоне в Шиханах группой красноармейцев, направленных на политый ипритом (плотность — 50 г на м2) участок без средств защиты органов дыхания и кожи — только с подручными средствами (маты, прорезиненная накидка, ватное обмундирование, шинель). Цель была достигнута: «Опыт показал, возможность преодоления такого УЗ при пользовании импрегнированным обмундированием и подручными средствами защиты без поражения людского состава капельно- жидким и парообразным ипритом»[168].
А в июне-июле 1936 г. произошло качественное изменение в подходе к постановке опытов на людях. На полигоне в Шиханах были проведены уже войсковые учения на тему «Создание и преодоление районов заражения». Расход иприта при заражении двух больших участков (1,8 и 4 км2) составил около 2 т на км2. Солдаты без средств защиты преодолевали районы заражения пешком, на машинах, на лошадях. Их также от 30 до 60 мин. держали на участках, зараженных ипритом с плотностью 25 г/м2, причем в обмундировании были оставлены «окна» открытой кожи. Результаты были подробно и очень профессионально описаны в отчетах[167]. Во время тех же учений было выяснено, что «пребывание людей в отравленной атмосфере без противогаза в зоне первых 6 км следует считать безусловно опасным». Выяснено это было методически просто: трижды в течение года — весной, летом и осенью — создавался участок заражения ипритом размером 400×400 м2 и плотностью 50 г/м2, возле которого размещались солдаты без средств защиты. Именно так было выяснено, что «иприт во все сезоны проникает на глубину до 6–10 км»[168].
Среди других «достижений» ипритного лета 1936 г. в Шиханах отметим вывод, сделанный с участием незащищенных танкистов: «экипаж танка при преодолении участка заражения в летнее время будет поражен парами иприта, которые проникают в танк через щель для водителя и через щели башни, причем наибольшее время пары ОВ задерживаются в башне танка»[168].
Аналогичный опыт с участием солдат-нюхачей был поставлен на опытных учениях на окружном химическом полигоне БВО, проведенных 21 августа 1936 г. Посылая несколько танков на участок, зараженный ипритом, руководители хотели выяснить, «на каких расстояниях от участка заражения можно определить запах ОВ экипажем танка на боевых скоростях на марше с открытыми люками, а при атаке переднего края — с закрытыми». Из трех экипажей (8 человек), не знавших о месте заражения и не имевших противогаза, 4 человека обнаружили запах ОВ в 45–50 м от границы участка, а 2 человека — в 10–15 м. Двое танкистов почувствовали запах иприта лишь на самом зараженном участке: у одного был насморк, другой увлекся процессом вождения машины[331].
В тот же период действия «запрета» на ипритные опыты на людях серию опытов поставили в НИХИ РККА. С 16 ноября по 5 декабря 1936 г. была осуществлена масштабная проверка способа дегазации кожи людей. Проведены те опыты были на людях, у которых заражалась различными рецептурами СОВ (иприта, люизита или смеси иприта с люизитом) и затем дегазировалась или открытая кожа рук, или кожа, прикрытая обычной одеждой. Методически все было организовано честь по чести, даже размер капли ОВ, наносимой на кожу, тщательно выверялся — 5 мм3. Всего в том опыте было подвергнуто испытаниям 20 человек, и это позволило «врачам» выбрать способ дегазации кожи[545].
Способ был не только выбран, но и немедленно распространен в войска. Проиллюстрируем случаем из практики химических учений 44-й химизированной авиационной бригады, которые прошли в сентябре 1937 г. в Красноярске «на основе директив Управления ВВС». В рамках тех самых «директив» одним из упражнений, через которое прошел личный состав всех авиационных эскадрилий, было «нанесение капель иприта на руки и обработка кожи химическим пакетом».
Эти опыты не были единственными, их было множество, проводились они в разных местах Страны Советов и в разные временные периоды. Вряд ли стоит удивляться этому варварству, если учесть, что в те годы для определения качества дегазации военной техники после ее заражения ипритом применяли только один «технический» способ — прикладывали руку живого человека. Кожа собаки, кошки и кролика, как без особого сожаления выяснили «врачи», для этих целей не годилась. И способ этот был освящен высшими властями страны.
Однако военные химики все-таки попытались упорядочить проведение опытов на людях. Например, на совещании у начальника вооружений (январь 1937 г.) было решено, что начальники ХИМУ и СУ подготовят для доклада военному наркому специальное положение и методику о порядке и правилах проведения испытаний, разумеется «с применением всех необходимых мер для охраны здоровья испытуемых»[545]. Быстро это не получилось, а вскоре и сам энтузиаст Я.М. Фишман был арестован. Однако проблема осталась.
Вот почему 19 июня 1937 г. второй начальник ХИМУ РККА М.И. Степанов был вынужден испросить у К.Е. Ворошилова следующее: «В связи со срочной необходимостью испытать целый ряд вновь предложенных рецептур кожного и раздражающего действия прошу Вашего разрешения возобновить производство испытаний на людях»[545]. В объяснение просьбы было указано, что в 1930–1935 гг., когда действовало предыдущее разрешение на опыты на людях, только лишь «в НИХИ РККА было произведено около 6000 испытаний действия различных ОВ в минимальных дозах на кожу людей», в основном рецептур на основе иприта (подчеркнем еще раз, что речь идет лишь об одном типе испытаний и только лишь в одном учреждении). К письму прилагался и проект новой инструкции.
«ИНСТРУКЦИЯ ПО ПРОВЕДЕНИЮ ОПЫТОВ С ОВ НА ЛЮДЯХ
1. Разрешение на постановку опытов с ОВ на людях дается в каждом отдельном случае Начальником НИХИ РККА или лицом, его замещающим.
2. Опыты с кожными ОВ разрешается ставить лишь на тех людях, в отношении которых санчасть Института постановку опытов не считает противопоказанной по состоянию их здоровья.
3. Опыты на людях ставятся только врачами — научными сотрудниками 2-го отдела НИХИ РККА.
4. Подопытные люди непосредственно перед постановкой опыта должны быть осмотрены и опрошены врачом-экспериментатором на предмет выяснения состояния их здоровья…
5. Опыты с неизученными, с точки зрения их действия на организм, веществами ставить с особыми предосторожностями: начинать испытания с пороговых доз (концентраций), известных для наиболее сильно действующих веществ данной группы ОВ и только затем постепенно переходить к более высоким дозам (концентрациям)…
6. Биоконтроль дегазированных объектов на людях допускается лишь в тех случаях, когда биоконтроль на животных или вовсе не дает поражений, или дает слабые поражения в связи с повышенной чувствительностью кожи кролика к химическим агентам.
7. Биоконтроль проницаемости тканей для ОВ кожного действия допускается только после проверки тканей на животных, начальные экспозиции при этом на людях не должны превышать 1/3 срока максимальной защиты, полученного на кроликах.
8. В случаях, если, несмотря на принятые меры предосторожности, подопытные люди дают извращенную реакцию или первоначальные поражения у них осложняются вторичными моментами, они должны быть направлены в санчасть, которая в случае необходимости освобождает их от работы, назначая амбулаторное лечение, или помещает их в госпиталь для стационарного лечения.
9. За постановку каждого опыта испытуемый получает денежное вознаграждение…
Начальник ХИМУ комдив Степанов
Начальник НИХИ РККА полковник Брынков», июнь 1937 г.[545]
К.Е. Ворошилов оказался в трудном положении. Оставить в расстрельном 1937 г. на подобного рода письме положительную резолюцию не мог даже непотопляемый любимец товарища Сталина. И он, несмотря на четырехклассное образование, догадался задать вопрошающему встречный вопрос: «А лечение?». В общем, официальное разрешение на тот момент получено не было (что до неформального согласия, то оно существовало всегда).
СПРАВКА
«О сравнительном действии ОВ кожного действия на кожу животных и человека»
1. Минимальная доза, вызывающая поверхностный некроз (или пузырьки) на коже кролика для таких веществ, как метилдихлорарсин и фенилдихлорарсин, примерно одинакова — 0,05 мг вещества на квадратный сантиметр кожи. На коже человека соответствующий эффект получается от фенилдихлорарсина при нанесении 0,1 мг на квадратный сантиметр и от метилдихлорарсина при нанесении 3,0 мг на квадратный сантиметр. Таким образом, если по опытам на кроликах оба вещества оказываются одинаково активными, по данным опытов на людях, метилдихлорарсин оказывается в 30 раз слабее фенилдихлорарсина и, следовательно, не может рассматриваться как боевое ОВ.
2. Аналогичная картина наблюдается при сравнении ряда других ОВ кожного действия. В частности, незамерзающий иприт (ИП), изготовленный из крекинг-газов, по данным опытов на коже кроликов, практически не уступает по силе действия химически чистому иприту. Опыты же, проведенные на коже людей, показали, что этот продукт примерно в 3 раза слабее иприта и, следовательно, необходимо значительное улучшение технологического процесса при получении данного продукта.
Такое же резкое несоответствие данных опытов на животных и на людях имеется по ряду других ОВ кожного действия (кантаридин, «пфификус», продукты хлорирования иприта и многие другие).»[545]
На самом деле упомянутый в переписке институт проводил опыты на людях все время своего длительного пребывания в Москве (под названиями ИХО РККА, НИХИ РККА и ЦНИВТИ СА) и вовсе не прерывал их в 1935–1937 гг. Практика использования людей для так называемого биоконтроля действия ОВ продолжилась и после 1961 г., когда институт был перемещен в поселок Шиханы Саратовской обл. и стал в секретных сферах именоваться как 33 ЦНИИИ МО.
Приведем лишь несколько примеров из более чем богатой практики. Так, 2–23 ноября 1937 г. на полигоне в Кузьминках были испытаны технические средства дегазации одежды (автомобильные установки АГВ-2 для дегазации воздухом и паром и автомобильные установки БУ-2 для дегазации кипячением) с использованием на заключительной стадии людей — в качестве средства биоконтроля качества дегазации. Результат превзошел все ожидания: «Суконные гимнастерки, зараженные ипритом плотностью до 15–15 г/м2 и дегазированные горячим воздухом, не вызывают у кроликов никаких поражений, но при опытной носке людьми сопровождались их поражением (статистика: 3 случая из 23)»[545].
Годом позже, в январе 1938 г., на полигоне в Шиханах состоялись «Испытания работы по дегазации автодегазационной машины АДМ-600 в зимних условиях». Танки и оружие, облитые с самолета на бреющем полете смесью иприта и люизита, подвергались дегазации. И в этих опытах их окончание было «человеческим»: «Через 30 минут после дегазации производился биоконтроль путем прикладывания к дегазированному объекту верхней трети сгибательной поверхности руки человека на 10 минут». Люди, конечно, не были единственными участниками тех испытаний: «Одновременно к данным объектам прикладывались на 10 минут морские свинки, выстриженные спинками. За всеми подопытными людьми и животными производилось клиническое наблюдение в течение 10 суток… В данном испытании участвовало 5 подопытных людей и 4 морских свинки»[545].
В связи с этими результатами полезно привести, как на взгляд токсиколога из далекого 1938 г. выглядело действие иприта на человека.
«…площадь выстриженного участка спины собаки, по которому в основном приходилось судить о поражающем эффекте капель ОВ, во много раз меньше площади тела человека, обращенного в подветренную сторону (0,8–1,0 квадратных метра). Это значит, что на собаку попадает значительно меньшее количество капель, чем это было бы при пересчете на площадь попадания человека. К тому же несомненно было немало случаев, когда к моменту попадания капель собака не стояла выстриженным участком спины в подветренную сторону, а это уменьшало количество капель, попадающих на контрольный участок кожи… … самое важное — чувствительность кожи собак к СОВ значительно ниже чувствительности кожи человека; кожа собаки отличается от кожи человека по своей реакции на ОВ. Поэтому и степени кожных поражений собак… не могут быть перенесены на человека без того, чтобы не считаться с особенностью реакции кожи человека и большей чувствительности ее к ОВ, сравнительно с кожей собаки…
… капля иприта весом 0,0003–0,0005 мг, нанесенная на кожу человека (сгибательная сторона предплечья), вызывает кожное поражение слабой степени (балл 1–2), эта доза называется «минимально действующей каплей».
Для люизита минимально действующей каплей на кожу человека является капля в 0,003 мг.
Капля иприта весом в 0,02 мг на коже человека дает уже мелкие пузырьки (балл 3), люизит же такую же степень поражения вызывает каплей весом в 0,005 мг.
Иприт в 0,2–0,3 мг, нанесенный на 1 см2 кожи, вызывает уже сливные пузыри; люизит такую же реакцию кожи вызывает при нанесении 0,5 мг на см2 … капля иприта весом в 0,0002 мг, будучи нанесена на кожу отдельной каплей, обычно поражений не вызывает; множественное же нанесение таких же капель в различные точки площади квадратного сантиметра вызывает заметное поражение — при 10 каплях — легкую гиперемию, а при 50 каплях — гиперемию и отек кожи (балл 1–2). В отличие от иприта, множественное нанесение (до 50 капель на квадратный сантиметр) мельчайших капель люизита (0,0015 мг) столь же заметного повышения степени поражения не давало…»
В заключение приведем работу, выполненную токсикологами на полигоне в Шиханах в 1939 г. В то лето испытывался новый способ авиахимического поражения масс людей, находящихся на земле (войска «вероятного противника» на марше и т.п.) — высотная поливка СОВ из ВАПов с помощью тампонов. При этом иприт-люизитная смесь выливалась не в виде жидкости (в результате чего «противник» поражался каплями СОВ), а в виде тысяч тампонов, загруженных в приборы ВАП вместе с СОВ. У военных химиков и их подручных токсикологов те испытания вызвали методические неудобства — достигнув равномерности разливки ОВ, они не могли провести токсикологическую оценку прямого влияния тампонов, пропитанных СОВ, на живые организмы. В первом опыте, выполненном 27 июня 1939 г., смесь иприта с люизитом была вылита из трех ВАП-500 с высоты 500 м. При этом, хотя тампонами удалось равномерно накрыть площадку в 2,1 га, ни один тампон не попал непосредственно ни в одну из 16 выставленных собак (плотность — 10 тампонов на 1 м2) и пришлось потом прикладывать отравленные тампоны к увертливым подопытным псам. Что до людей, то авторы отчета тоскливо заметили, что «поражающее действие на живую силу не выяснено, так как случаев прямого попадания не наблюдалось». Более «удачным» для экспериментаторов оказался опыт, выполненный 14 июля 1939 г. В тот день на площадку 47,5 га с высоты 5000 м из трех ВАП-500 было сброшено 201600 тампонов: в среднем 3 тампона пришлись на 1 м2. И на этот раз «прямых попаданий тампонов по выставленным животным» не наблюдалось, зато с людьми получилось более удачно: «На людей (50 человек), находящихся на площадке интенсивного заражения, отмечено попадание только в одном случае». Впрочем, и один не увернувшийся красноармеец позволил «навести науку» на результаты тех испытаний — отчет оказался вполне впечатляющим[239].
Что касается лечения врачами людей, пораженных ипритом и люизитом, то такого уровня знаний, которое было добыто их антиподами — токсикологами — при проведении опытов на людях, в предвоенные годы достигнуто не было — к этому не очень-то и стремились. Не появилось это знание и позже.
| « Назад | Оглавление | Вперед » |