18.9. ДИОКСИНОВЫЙ ФРОНТ В УФЕ И В СТРАНЕ
Поначалу могло показаться, что проблема диоксиновых загрязнений страны связана главным образом с организацией производства химоружия против растительности.
Действительно, на ПО «Химпром» (Уфа, Башкирия), который выпускал 2,4,5-трихлорфенол и 2,4-дихлорфенол — исходные вещества для химоружия против растительности, — образование высокотоксичных диоксинов было неизбежно. Особенно большие количества самого токсичного диоксина 2,3,7,8-ТХДД (XXIX), а также других диоксинов (XXX) образуются при производстве и переработке 2,4,5-трихлорфенола. Во второй половине 60-х гг. здесь произошли две аварии (в середине 1961 г. на опытной установке при попытке осуществления синтеза 2,4,5-ТХФ и в январе 1962 г. в лабораторных условиях). Отходы, обогащенные высокотоксичным диоксином 2,3,7,8-ТХДД, были захоронены на свалке на территории завода. Цех, где произошли обе аварии (это была территория Всесоюзного научно-исследовательского и технологического института гербицидов — ВНИТИГ), сохранился и в 90-х гг. эксплуатировался. Реконструкциям и очистным работам именно от диоксина цех не подвергался. Производство гербицида 2,4,5-Т на Уфимском заводе было начато в новом цехе № 19 в 1965 г. Оно было запроектировано без учета вредного влияния образующихся веществ. Отходы этого производства были захоронены непосредственно на территории завода без принятия каких-либо мер предосторожности и впоследствии забыты. Примеси высокотоксичных диоксинов были найдены в сбросах завода13.
В августе 1990 г. сложившаяся в Уфе тяжелейшая «диоксиновая ситуация» выплеснулась, наконец, из подполья на общественное обозрение863. И в 90-х гг. уровень опасности был понят властями, что позволило начать анализ реального положения дел. Как показали серьезные измерения диоксинов, выполненные через много лет после возникновения беды, «только в шламах на территории ПО «Химпром» законсервировано более тонны этих супертоксикантов, около 45-50 кг на уфимской городской свалке». После этого вывод стал очевидным: «прекратить использование и законсервировать здания цехов, в которых производились препараты 2,4,5-Т, трихлорфенол и трихлофенолят меди». Кроме того, была признана необходимость «осуществить перехват подземных и грунтовых вод с промплощадки»1054.
Полезно, далее, провести небольшой экскурс в диоксиновую проблему в общероссийском аспекте741 (что не было сделано властями страны1041).
Известно, что диоксины в большом количестве образуются в процессе неординарных событий. Не избежала их и наша страна. В мире широко известно, что в 1981 г. в здании офисов г.Бингхамптона (шт.Нью-Йорк, США) произошел взрыв трансформатора необычного типа, который сопровождался выбросом в окружающую среду больших количеств диоксинов и получил широкое общественное освещение. И немудрено — воздействию токсикантов подверглось около 500 граждан США. Однако власти Татарии и всей России еще не готовы понять аналогичную — диоксиновую — природу аварии, случившейся с точно таким же трансформатором на КАМАЗе 14 апреля 1993 г. (с последовавшим за ней диоксиновым заражением). Наверное, жителям Татарии было бы полезно узнать о последствиях этой беды для здоровья их ликвидаторов, по возможности, минуя «профессионалов»741.
Аналогична природа пожара в г.Шелехов Иркутской обл. на заводе «Иркутсккабель». Тогда в декабре 1992 г. в огонь попали сотни тонн товарного поливинилхлорида — заражение образовавшимися диоксинами окружающей среды было неизбежно. К сожалению, все более 700 молодых пожарных, участвовавших в 10-дневней борьбе с огненной стихией, не были обеспечены противогазами (их было просто запрещено надевать). Несколько десятков из них уже умерли741. Неудивительно, что сразу же после пожара «ученые» из недр Третьего главного управления при Минздраве так и не нашли «признаков, свидетельствующих о влиянии диоксина и диоксиноподобных веществ на организм» (не нашли и через пять лет1041). Между тем ныне уже известно и о хромосомных аберрациях в генетическом аппарате самих пожарных и о последствиях для их детей, родившихся после пожара. Власти тешат себя мыслью, что пожарные пострадали от окиси углерода и фосгена, так что проблем вроде никаких. На самом деле там был токсичный «триумвират» из диоксинов, фосгена и окиси углерода, и именно он создал такой токсический фон и такие последствия, которые трудно было бы представить даже знатокам из секретной медицины. Даже если бы она этого захотела. А она не хотела741. Лишь в 2007 г. появились, наконец, данные о превышении содержания диоксинов в крови 15 пострадавших пожарных (в сравнении с контрольной группой) и естественных при этом неврологических расстройствах968.
В конце XX века программа ООН по окружающей среде сообщила данные о том, сколько диоксинов образуется и выбрасывается в воздушную среду из всех источников в странах, которые по праву относят к цивилизованным. Оказалось, что в Японии в год образуется 3981 гдиоксинов, в США- 2744 г, во Франции — 873 г, в Бельгии — 661 г, в Великобритании — 569 г, в Нидерландах — 486 г, в Германии — 334 г, в Канаде — 290 г, в Швейцарии — 181 г, в Австралии 150 г, в Венгрии — 112 г, в Дании — 39 г, в Австрии — 29 г, в Швеции — 22 г. Вряд ли стоило искать Россию в этом перечислении. С точки зрения диоксинов, наша страна — это белое пятно мира. Или черная дыра. И в XXI веке мы пока еще являемся страной, которая не умеет хотя бы приблизительно оценивать уровень грозящей ей диоксиновой опасности741.
Что до квалификации нашего госчиновничества, ранее в своем секретном подполье, а ныне в открытую рассуждающего о токсичных диоксинах, то ее вполне характеризует следующий перл генерал-спасателя: «В 1997 г. мы создали Агентство по мониторингу и прогнозированию. Агентство получает и обрабатывает информацию с четырех спутников. В результате появляются прогнозы…Последняя, достаточно серьезная ситуация была с китайским наводнением. Нам стало известно, что в результате стихийного бедствия почти 80 тысяч тонн диоксинов ушло в реку и двинулось в сторону России. Естественно, на границе работали наши выездные лаборатории. Мы готовы были уже отключить водозаборные сооружения, потому что шло и много нефтепродуктов. К счастью, беда миновала: диоксины разложились еще до водозабора» («Общая газета», 1 октября 1998 г.). В связи с этим высказыванием г-на С.К. Шойгу необходимо иметь в виду, что если бы диоксины и двигались по маршруту Китай-Россия, то их могло быть в лучшем случае 80 г, а не 80 тыс. т. В противном случае перемерли бы не только жители Китая и иные обитатели берегов Амура, но и жители всего мира — такова токсичность диоксинов. Вот эта ошибка в 1000000000 раз (если по-современному, наноошибка) позволяет говорить в данном случае о редком по форме непрофессионализме. Известно, что вновь образующиеся диоксины практически никуда не деваются — их время полураспада в почвах составляет, по мнению оптимистов, 12-15 лет. А еще есть и пессимисты. Кстати, то количество диоксинов в принципе не могло раствориться в водах Амура — у них малая растворимость в воде, зато большая — в жирах741.
В нашей стране один из важнейших источников диоксинов — это деятельность предприятий, где хлор занял место в технологической цепи — химических, целлюлозно-бумажных, металлургических. Именно они вызвали серьезные загрязнения окружающей среды во многих регионах, в том числе и отдаленных от места расположения источника. Они же служат первопричиной диоксинового загрязнения мясо-молочных продуктов питания, равно как и молока кормящих матерей. Некоторое представление о масштабах беды дают оценочные цифры, опубликованные Институтом экспериментальной метеорологии Росгидромета. За время существования «хлорных» заводов-загрязнителей Уфы и Чапаевска они выбросили на потребу своим согражданам 25,2 и 20 кгдиоксинов, соответственно. Много это или мало? За время химической войны США выбросили 156 кгдиоксинов, однако они были распределены не на маленьком пятачке, а на гигантской территории в 1 млн. га741.
Конечно, какой-то прогресс есть, и в настоящее время известно уже немало данных о загрязнении диоксинами территории многих регионов нашей страны. Однако мы еще далеки от решения проблемы, поскольку изучаем места приземления диоксинов, но не точки их старта. А начинают свой жизненный путь диоксины на предприятиях, большинство которых относилось к сфере деятельности ВПК, то есть были недоступны для экологического анализа действующих технологий (в большинстве своем архаичных). А еще диоксины рождаются в «диких», формально не подлежащих контролю органами санитарно-эпидемиологического и экологического контроля печах, где сжигаются отходы множества предприятий. Таких мелких печей в стране тысячи. И беда состоит в том, что формальное их несуществование дает возможность государственным органам делать вид, что их нет на самом деле741.
Пожалуй, наше общество меньше всего готово воспринять мысль, что его армия-защитница — также является мощным источником диоксинового загрязнения страны. Тем более опасным, что армия предпочитает любое свое знание, и особенно свое незнание, прятать как можно дальше от общества. И касается это любой сферы — и вооружения, и разоружения.
Такой источник диоксинов, как все связанное с постановкой на вооружение Советской Армии и прямым использованием боевого гербицида на основе американской смеси «эйджент орандж», — это очевидно. Военным захотелось иметь два гербицида, которые составили основу смеси (гербициды 2,4,5-Т и 2,4-Д) и которые планировались для уничтожения растительности «вероятного противника», и они получили в середине 60-х г. эту смесь — больше 4000 тонн. А загрязнение территории завода-изготовителя «Химпром», расположенного в Уфе, — это осталось в наследство Башкирии. Равно как и места испытания этих смесей. Нет, речь идет не о Вьетнаме — испытывали гербицидное оружие, загрязненное диоксинами, в Московской, Ленинградской, Костромской, Архангельской и Новосибирской областях, в Красноярском и Краснодарском краях и многих других регионах741.
Армии показалось этого мало, и в начале 70-х гг. она начала готовиться к химической войне с использованием диоксинов в качестве средства нападения. Синтез серьезных партий диоксинов армия осуществляла на своем полигоне в Шиханах (вестимо, не избежав инцидентов, о которых предпочитает помалкивать). Более мощная партия диоксинов была заказана в институте ВНИТИГ в Уфе. Партия размером примерно 5 кгсамого токсичного в мире вещества — «вьетнамского» диоксина 2,3,7,8-ТХДД — была целенаправленно создана в секретном опытном цехе прямо посреди города Уфы и передана армии для испытаний. Естественно, это сопровождалось поражением тех уфимских женщин, которые за небольшую надбавку к жалованью положили на армейский алтарь свое здоровье. Много это или мало — иметь одномоментно 5 кгтоксичного диоксина посреди миллионной Уфы? Достаточно напомнить, что на территории такой большой страны, как США, из всех источников образуется в течение года 2,7 кгдиоксина, причем они равномерно распределяются по всей территории741.
Мощный источник диоксиновых загрязнений — уничтожение химоружия. Химическое перевооружение 50-60-х гг. сопровождалось уничтожением ранее накопленных запасов оружия первого поколения, основу которого составляли хлорсодержащие иприт и люизит. Делалось это самым бесхитростным способом (помимо затопления в морях, омывающих Россию) — сжиганием на территории России и Казахстана. Иприт и люизит сжигали открытым способом в очень многих местах, например, в местах производства химоружия — в Покровке возле Чапаевска и в Дзержинске. Досталось от армии и местам хранения иприта и люизита — Камбарке в Башкирии, Горному в Саратовской обл., Леонидовке в Пензенской обл. и многим иным «медвежьим углам» России. Особо крупную партию химоружия армия сожгла в степи возле ст.Арысь в Казахстане. И, наконец, военные жгли иприт с люизитом на своих испытательных полигонах — в Москве, в Кузьминках, и в Шиханах, в Саратовской обл.741.
О том, что при сжигании иприта образуются серьезные количества диоксинов, науке известно давно653. «Не известно» это лишь российскому военно-химическому генералитету. Вот почему пока мощные «залежи» диоксинов нашли лишь в местах сжигания иприта и люизита в Пензенской обл.742 (да и то лишь потому, что без этого знания само уничтожение химоружия там было проблематичным — население могло и не захотеть). Когда и если власти других территорий дойдут до мысли об опасности диоксинов, они найдут их и в Москве, и в Казахстане, и на многих других территориях.
Не менее мощный источник — старты твердотопливных стратегических ракет. Наукой установлено, что при сгорании твердого ракетного топлива диоксины образуются с вероятностью восхода солнца (и не только образуются, но и плавно попадают на землю на частичках пыли). Да это и немудрено, если учесть, что в «секретном» топливе имеется все необходимое для рождения диоксинов: хлор и кислород из перхлората-окислителя и углерод из связующего материала. Так что серьезные «эллипсы диоксиновых загрязнений» в почве неизбежно должны существовать на старте твердотопливных ракет на полигоне «Плесецк». Впрочем, регулярные отстрелы этих ракет происходили у нас и с постоянных стоянок — из Костромы и Барнаула, из Иркутска и Йошкар-Олы, из Юрьи (Кировская обл.) и Татищева (Саратовская обл.)741.
Поскольку отстрелы были, на всех этих стартовых позициях диоксины обязательно есть. Они должны были добавиться и в Воткинске, где предполагали уничтожать ненужные ракеты этого класса в конце 90-х гг. Технологию предложили из-за океана — фирма Локхид-Мартин надеялась заработать на своей «благотворительности» за счет правительства США. Что до диоксинов, то на прямой вопрос о них представители фирмы, «отработавшей все экологические вопросы», только недоуменно пожимали плечами741. Впрочем, с Воткинском тогда не вышло, и регулярное уничтожение твердотопливных ракет перенесли в город-миллионник Пермь. А еще партию ракет сожгли на артполигоне в районе подмосковного г.Софрино — и надеются это продолжить.
Серьезный разговор о влиянии диоксинов на здоровье людей начался в России лишь в XXI веке742. В США это случилось много раньше740.
К сожалению, прогноз неутешителен. Вряд ли стоит обращать внимание на замечания тех «реалистов», кто при упоминании о диоксинах начинает толковать о всяких там «приоритетах». Пусть те, кто любит направлять внимание общества на тысячи людей, страдающих от пьянства, и на тонны всякого рода выбросов из промышленных труб и автомобилей, и дальше борются с этими очевидными напастями. Однако невидимые миру диоксины в России были, есть и будут, потому что они представляют собой следствие уровня индустриального развития страны, и их опасность мало зависит от желания тех, кто любит корректировать нелюбимые неприятности741.
* * *
В наше время пора понять всем, а особенно представителям властной бюрократии, что выход из наступательной химической войны будет полным и окончательным не тогда, когда будут уничтожены наличные запасы химоружия и снесены цеха по его производству. Настоящий расчет с военно-химическим прошлым случится лишь тогда, когда наша бюрократическая система осознает, наконец, существование проблемы «грязного« экологического наследия подготовки к химической войне. И полностью рассчитается со страной по всем экологическим счетам.
| « Назад | Оглавление | Вперед » |