7.2. ОТ ЗАРИНА ДО ЗОМАНА
Любой советский человек, прослушавший курс гражданской обороны, знает два ФОВ — зарин и зоман. Между тем судьба у этих ОВ в Советском Союзе и в США была принципиальной различной.
В Советском Союзе первые попытки наладить масштабный выпуск ОВ второго поколения, с тем чтобы заменить ими стоявшие на вооружении армии ОВ первого поколения, предпринимались вскоре после окончании Второй мировой войны. Фактически, однако, эта эпопея затянулась на несколько десятилетий.
В основе производств химоружия не могло не быть хлорных цехов, и военно-химические энтузиасты из армии, как и в предвоенные годы, должны были выдать химической промышленности нужные импульсы. Как уже упоминалось, в 1928–1930 гг. именно армия инициировала переориентацию промышленности на как можно более широкое использование хлора. Поскольку появление хлора невозможно без электроэнергии, параллельно с организацией производств электролитического хлора из поваренной соли непрерывно обсуждались вопросы электроснабжения этих производств. Даже возведение завода по выпуску табуна и зарина с использованием трофейного оборудования, идея которого родилась вскоре после войны, требовало возведения мощного хлорного цеха, что было немыслимо без появления новых мощных электростанций. А у армии были и более амбициозные планы в отношении химоружия второго поколения. Вот почему после войны еще в рамках «великого Сталинского плана преобразования природы» появились решения о возведении трех мощных ГЭС. Бухтарминская должна была быть построена на Иртыше в Казахстане, две другие — Сталинградская и Куйбышевская — на Волге. Именно с помощью этих трех ГЭС предстояло обеспечить электроэнергией заводы химоружия второго и первого поколений — новый завод в Усть-Каменогорске и два старых — в Сталинграде и в Чапаевске. Решение Министерства энергетики и электрификации СССР от 14 октября 1961 г. (резолюции открывшегося 17 октября 1961 г. XXII съезда КПСС, принявшего программу построения в СССР коммунизма к 1980 г., ждать никто не стал) о начале проектирования Чебоксарской ГЭС было связано с другой задачей — покрытием энергозатрат будущего выпуска ФОВ в Чувашии. Пока что эти планы созревали в умах очень узкого круга лиц из ВХК.
Как ни странно, но поначалу первым на выпуск ФОВ был назначен не химзавод № 91 в Сталинграде, где было складировано трофейное оборудование, захваченное в Дихернфурте-на-Одере[428] и где была предпринята попытка наладить опытное производство зарина (XXIII) с его использованием (комиссия для приемки и пуска цеха № 22 была назначена еще 7 июля 1947 г. приказом по ПГУ МХП СССР). Дело в том, что для реализации этих планов было необходимо возвести новый цех хлора мощностью 60 тыс. т/год. Поскольку цех этот в перспективе не просматривался, было решено начать строить новый мощный завод химоружия в стоящем на Иртыше Усть-Каменогорске (Казахстан) с обеспечением его электроэнергией от будущей Бухтарминской ГЭС.
Фактически жизнь развивалась по иному сценарию. По разным причинам, но новые ГЭС были построены в иной последовательности: Сталинградская — в 1962 г., Куйбышевская — в 1957 г., Бухтарминская — в 1966 г. Соответственно, от возведения нового завода химоружия в Казахстане пока отказались, вернувшись к организации выпуска ФОВ в Сталинграде.
Эта масштабная задача после ряда проб и ошибок была поставлена еще постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 9 мая 1952 г.[445] (причина — приказ по Военному министерству за № 00192 «О вводе на вооружение вещества молит (зарин)»). Тем постановлением было решено создать на заводе в Сталинграде мощности по выпуску зарина (2 тыс. т/год) и снаряжению им химических боеприпасов с применением собственного оборудования. В обеспечение предусматривалось использовать электроэнергию Сталинградской ГЭС (потом ее переименовали в Волжскую ГЭС имени XXII съезда КПСС).
Фактически тот замысел был исполнен позже, чем ожидалось, причем планы все время видоизменялись и разбухали.
Эпоху, о которой идет речь, иллюстрирует табл. 7.3. Именно так, на взгляд наиболее агрессивной части советской власти, выглядело в те годы соотношение «эффективности» и иных «потребительских «характеристик трех видов оружия массового поражения (ядерного, химического и биологического), развитию которых был дан мощнейший толчок в послевоенные годы ценой очередного ограбления опустошенной войной страны[795]. В комментариях нет нужды.
Таблица 7.3
Сравнение характеристик оружия массового поражения, которое может быть
взято на борт одним стратегическим бомбардировщиком[795]
|
Критерий оценки |
Вид оружия | ||
| Ядерное | Химическое |
Биологическое |
|
| Зона поражающего действия | 200–300 км2 | до 250 км2 | до 100000 км2 |
| Время «проявления» поражающего действия | секунды | от 7 секунд до 30 минут | от нескольких дней до двух недель |
| Поражающие действия | летальность 90% | поражаемость до 30% | заболеваемость 25–75% |
| Возможность варьирования | нет | любая | любая |
| Вред сооружениям | уничтожение на площади до 100 км2 | нет | нет |
| Дополнительные последствия | радиоактивные осадки в зоне 2500 км2 в течение 6 месяцев | заражение местности на срок до нескольких недель | распространение эпидемии |
| Возможность использования зоны применения | через 3–6 месяцев | ограниченная | после окончания инкубации |
| Сравнительная стоимость | очень большая | достаточно велика | относительно малая |
| Скрытность | отсутствует | достижимая | большая |
Следует подчеркнуть, что в 1958–1959 гг. в делах подготовки к наступательной химической войне случились два переломных момента. С точки зрения индустриальной, состоялся, наконец, пуск производства зарина (XXIII), что позволило армии начать химическое перевооружение. С политической точки зрения, Н.С. Хрущев, не удовлетворенный исполнявшимся пятилетним планом 1956—1961 гг., посреди этой пятилетки решил модернизировать ее исполнение, начав создание нового документа — семилетнего плана на 1959–1965 гг. И для ВХК открылся клондайк возможностей для преобразований и трат. А также для организации фонтана новых документов ЦК КПСС и СМ СССР на эту тему.
Остановимся лишь на делах и документах, касающихся развертывания производств ФОВ. В проект семилетнего плана на 1959–1965 гг. поначалу была включена запись о создании ряда новых заводов ФОВ, помимо завода № 91 в Сталинграде. Было решено возвести три завода по выпуску ОВ «ордоваль-1» и «ордоваль-2» — так в документах именовали зарин (XXIII) и зоман (XXIV) — на общую мощность 18 тыс. т/год. Точками размещения определили Павлодар (Казахстан), Чебоксары (Чувашия) и Юргу (Кемеровская обл.). Потом вместо трех заводов решили построить один — в Павлодаре. А затем вернулись и к Чувашии.
Практическое исполнение началось с новой серии постановлений.
Как известно, 28 июля 1958 г. в Москве на площади Маяковского (ныне — Триумфальной) был установлен памятник «лучшему, талантливейшему поэту нашей советской эпохи». После чего площадка у ног поэта на несколько лет стала советским «гайд-парком», где диссидентствующие поэты в недолгую «оттепель» читали стихи, пока в начале 60-х гг. их не стала разгонять конная милиция. Между тем советский ВХК жил своей жизнью. Именно в июле 1958 г. Чувашия была назначена жертвой наступательной химической войны — постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 23 июля 1958 г.[456]. Было решено построить на будущем комбинате «Химпром» им.Ленинского комсомола цеха для производства обоих ФОВ, которые очень понравились Советской Армии еще в годы войны — зарина (мощность — 6,4 тыс. т/год) и зомана (2,6 тыс. т/год). Как и в 1920-е гг., военно-химическое производство планировали замаскировать под выпуск гражданской химической продукции. Производимые ФОВ было решено снаряжать в авиахимбомбы и в артхимснаряды.
Новые задачи заводу № 91 в Волгограде (Сталинграде) были определены 18 июня 1959 г. соответствующим постановлением ЦК КПСС и СМ СССР[434]. Было установлено несколько заданий (разумеется, они и рядом не лежали с той миролюбивой риторикой, которой были наполнены протоколы состоявшегося в январе-феврале 1959 г. XXI съезда КПСС — на том съезде Н.С.Хрущев объявил, что социализм построен в стране окончательно, бесповоротно и навсегда и что Советский Союз приступает к строительству коммунизма). Во-первых, заводу предписывалось завершить работы по налаживанию серийного производства зарина (мощность — 2 тыс. т/год) и наполнению им артхимснарядов калибров 85 мм и 122 мм, реактивных химснарядов МС-14 и химавиабомб ОХАБ-100 и ОХАБ-250. Во-вторых, было установлено задание на строительство производства другого ФОВ — зомана (мощность — 2,43 тыс. т/год). И, наконец, было решено организовать опытный выпуск третьего ФОВ — советского V-газа[434].
Не забыли и Казахстан. Тем же документом было решено начать строить мощнейший химкомбинат с ориентацией на выпуск зарина и зомана (мощность — 8 тыс. т/год) для снаряжения химических боеприпасов — артиллерийских (122 мм и 152 мм артхимснаряды, 160 мм химмины) и авиационных (авиахимбомбы ХАБ-100, ХАБ-200 и др.). Местом привязки был назначен город Павлодар[434].
Чем был известен рядовым советским гражданам октябрь 1959 г.? А известен он был статьей И. Полетаева, опубликованной в «Комсомольской правде» 11 октября. Автор утверждал, что в век физики, в век завоевания космического пространства литература и искусство утрачивают свою значимость. С той статьи началась известная дискуссия «физиков и лириков». А между тем в Сталинграде (Волгограде) на заводе № 91 в новом цехе № 30 дело с началом выпуска зарина шло к финишу. 27 октября 1959 г. там начались пусковые работы и освоение масштабного производства зарина (XXIII)[756]. И делал ВХК все это безо всякой «лирики« — у него были свои приоритеты.
Все последующие годы директивные документы, которые относились к организации выпуска химоружия на основе ФОВ, были нацелены на химзаводы трех советских городов — Сталинграда (Волгограда), Новочебоксарска (Чувашия) и Павлодара (Казахстан)[117-119,209,435,436,438,439,446,448,449,759,796].
Как уже упоминалось, вскоре пришла очередь еще одного ФОВ второго поколения — советского V-газа (XXV), при создании которого были активно использованы разведывательные данные по синтезированному на Западе в 1952 г. ОВ типа V-газа. 18 июля 1959 г. было издано постановление СМ СССР о сооружении в Волгограде в цехе № 22 завода № 91 первой опытной установки по наработке этого ФОВ. Опытная партия в количестве 1 т была получена и испытана уже летом 1960 г.[446].
А 16 марта 1961 г., еще до полета первого человека в космос, ВХК инициировал издание постановления ЦК КПСС и СМ СССР о разработке модернизированной тактической ракеты «Луна-М» (FROG-7B). Ракета та была многоцелевой и предусматривала, среди прочего, также наличие боеголовки с химическим наполнением. Исполнителями по снаряжению ОВ в химическую боевую часть первых ракет были определены ГСНИИ-403 (Москва) и химический завод № 91 (Волгоград)[758]. Той же осенью ВХК масштабировал задачу. Пока мир активно обсуждал возведенную в августе «берлинскую стену», постановление ЦК КПСС и СМ СССР от 11 сентября 1961 г. ставило задачу создать огромнейшие мобилизационные мощности для производства зарина и зомана. Выпуск боеприпасов в наполнении этими ФОВ был предусмотрен в Волгограде, Новочебоксарске и Павлодаре. Мощности по зарину на заводе № 91 в Волгограде (2 тыс. т/год) предусматривалось иметь в полном объеме к 1 января 1962 г. Мощности в Новочебоксарске по зарину и зоману было решено создать к 1 января 1966 г. А мощности в Павлодаре было решено создать к 1 января 1967 г. (по зарину — 3 тыс. т/год, по зоману — 5 тыс. т/год). Причем особенно многообразными были планы использования будущего зомана на химкомбинате в Павлодаре. Вязкий зоман предполагалось заливать в химические боевые части самых разных ракет, которые разрабатывались в те годы, — тактических ракет Р-17 (SCUD-B, 8К14), «Ладога» и «Темп» (9К71), дальнобойной тактической ракетной системы «Луна», фронтовых крылатых ракет ФКР-1 и С-5 (ФКР-2, 4К95)[435].
Таким образом, вряд ли стоит заблуждаться насчет того, с помощью каких технических средств новейшие ФОВ должны были попадать в стан «вероятного противника» тех лет. И для стратегической баллистической ракеты Р-12 (8К63, Sandal, SS-4) разрабатывалась химическая боевая часть под названием «Туман» кассетного типа[766].
Исторический контекст того химико-ракетного поворота был серьезный.
В 1959–1961 гг. в Советском Союзе произошел принципиальный поворот в стратегическом развертывании войск и, в частности, в перестройке ракетных войск. Началось с того, что 24 июля 1959 г. советский руководитель Н.С. Хрущев во всеуслышание заявил в Москве вице-президенту США Р. Никсону, что «в нашем распоряжении имеются средства, которые будут иметь для вас тяжкие последствия… Мы вам еще покажем кузькину мать!». Так и случилось. В декабре 1959 г. на основе ракетных частей, вооруженных ракетами Р-12, был создан новый вид вооруженных сил — Ракетные войска стратегического назначения (РВСН). А 14 января 1960 г., выступая на сессии Верховного Совета СССР, Н.С. Хрущев объявил, что стратегические ракеты должны занять центральное место в военной стратегии и стать решающим фактором в войнах.
Дальше начались многочисленные активные оргмероприятия.
В 1960 г. было создано 11 дивизий РВСН первой волны, в основном, на Западе (назовем места их размещения: Хмельницкий, Валга, Гвардейск, Шяуляй, Пружаны, Поставы, Коломыя, Мозырь, Луцк, Манзовка, Дровяная), а также две армии РВСН (с размещением их командования в Виннице и Смоленске). А в 1961 г. было сформировано еще 23 (!) дивизии РВСН, причем главным образом в центре и на востоке страны (точки их изначального размещения таковы: Бологое, Орджоникидзе, Тейково, Кострома, Шадринск, Козельск, Йошкар-Ола, Бершеть, Свободный, Новосибирск, Остров, Джамбул, Гладкая, Нижний Тагил, Кармелава, Первомайск, Ромны, Лида, Ясная, Белокоровичи, Юрья, Алейск, Татищево). А вскоре были образованы еще 3 дивизии РВСН — в Домбаровском (1964 г.), а также Державинске и Жангизтобе (1965 г.)[766,797].
Естественно, от этих масштабных дел нельзя отделить, на первый взгляд, совсем иные события, например, случившееся летом 1961 г. «упорядочение сети государственных заповедников», сопровождавшееся резким сокращением числа заповедников и их территорий, которые иной раз мешали развертыванию новых ракетных соединений в необжитых и неожиданных для американских спутников местах (постановление СМ СССР от 10 июня 1961 г.). Да и известная на весь мир активность Н.С. Хрущева по части сельского хозяйства (общенародный подъем целины в 1954–1960 гг., а также план реорганизации сельского хозяйства, утвержденный ЦК КПСС 18 января 1961 г.) послужила симпатичной «крышей» для масштабной ракетной активности тех горячих лет (в том числе при организации с 1955 г. нового космодрома «Байконур» в Тюратаме), в особенности в связи с необходимостью скрывать от американских спутников масштабные железнодорожные перевозки.
Между тем у советского руководства и ВХК были свои хлопоты — помимо ракетных игр, шло также непрерывное создание новых ракет и других устройств, которые надо было чем-то наполнять .
В отношении ракетных игр укажем на советскую операцию «Анадырь», которую обычно связывают с попыткой США вторгнуться на территорию Кубы (17 апреля 1961 г.). В рамках этой операции осенью 1962 г. силами советского торгового флота на Кубу были доставлены 36 боевых ракет Р-12 (SS-4) и 6 учебных. Под прицелом тех ракет до окончания кризиса оказалась треть территории США[766]. Данных о том, были ли доставлены тогда на Кубу, помимо ядерных, также и химические боеголовки, в прессе нет. Пресса широко писала совсем о другом: о сбитом над Кубой ракетой ПВО типа С-75 американском самолете-разведчике У-2 (27 октября 1962 г.) и о скандале, который закатил Н.С. Хрущев на выставке «Тридцатилетие МОСХа» (2 декабря 1962 г.).
Итак, к концу правления Н.С.Хрущева зарин (XXIII) уже производился серийно, в массовом масштабе, и наполненные им химбоеприпасы поступали в мобилизационный резерв страны. А в битве за налаживание серийного выпуска зомана шли арьергардные бои — энтузиасты химической войны в своем секретном химическом подполье уже просматривали благоприятный ее исход.
В общем, 21 января 1963 г. ВХК начал штурм новой высоты — овладение советским V-газом (XXV)[436] (напомним, что первая тонна V-газа была получена еще тремя годами раньше[798]). Именно в тот день появилось постановление СМ СССР о создании двух опытных установок для отработки технологии выпуска советского V-газа и наработки его опытных партий. Нарабатывать решили в двух городах — непосредственно в столице городе-герое Москве на шоссе Энтузиастов, в ГСНИИ-403 (нынешнем ГСНИИОХТе), а также в городе-герое Волгограде, на химическом заводе № 91 (нынешнем ВПО «Химпром«)[436].
И начало получаться. Так что через год после начала штурма, а именно 29 января 1964 г., во властных верхах страны был дан еще один толчок этому неостановимому процессу[438]. В тот день постановлением ЦК КПСС и СМ СССР Н.С. Хрущев установил новые задания по организации производств ФОВ второго поколения на заводах Волгограда, Новочебоксарска и Павлодара. И именно тем документом был сделан резкий поворот в сторону советского V-газ. Во-первых, строившийся в Чувашии завод химоружия был переориентирован с производства зарина-зомана на выпуск только лишь новейшего ФОВ — советского V-газа. Во-вторых, было решено начать работы по организации выпуска V-газа в Павлодаре на строившемся там комбинате химоружия, который раньше был ориентирован на зарин и зоман. Разумеется, был установлен и ряд заданий по строительству новых производств ОВ на химзаводе им. С.М. Кирова в Волгограде.
Эти задания были конкретизированы 29 мая 1964 г. постановлением ЦК КПСС и СМ СССР, детализировавшим задачи по строительству и реконструкции на Волгоградском заводе производств, предназначенных для выпуска ОВ и снаряжения ими химбоеприпасов, а именно цехов №№ 30 (выпуск зомана), 60 (снаряжение химбоеприпасов) и «П» (выпуск соответствующего полупродукта — пинаколилового спирта)[796].
Не будет лишним подчеркнуть, что именно с теми документами[438] связано и решение новых инфраструктурных задач. Как уже упоминалось, в марте 1945 г. нарком НКХП СССР М.Г. Первухин, докладывая ГОКО о возможности развертывания производства нового ФОВ — табуна на заводе № 91 в Сталинграде, подчеркнул, что производства хлора и фосфора на этом заводе уже имеются (хлор — для ОВ, фосфор — для бутылок с зажигательной смесью), а вот азот придется завозить в виде аммиака с заводов Донбасса[428]. Тогда, в 40-х гг., вопрос о выпуске табуна отпал, однако в середине 60-х гг. в связи с организацией масштабного производства советского V-газа в Чувашии попутно пришлось возвращаться и к порожденным этим решением инфраструктурным проблемам. Вот почему именно тогда произошли такие важнейшие события, как возведение в Советском Союзе гигантских производственных мощностей, нацеленных на снабжение заводов ФОВ таким сырьем, как азот (атом азота содержится в V-газе) и фосфор (атом фосфора является стержнем ФОВ — зарина, зомана и V-газа). Именно к тем временам восходит начало производственной деятельности таких химических гигантов, как «Тольяттиазот» и «Тольяттифосфор», которые в наши дни, среди прочего, снабжают весь мир удобрениями, содержащими азот и фосфор. При советской власти времен послехрущевского «застоя» именно эти гиганты химии обеспечивали снабжение заводов ОВ Новочебоксарска и Волгограда необходимым сырьем — отнюдь, не удобрениями. Избыточный аммиак теперь уже тек в обратном направлении — на Украину. Подчеркнем, что удобной «крышей» (фасадом) для новых химзаводов в Тольятти послужил Волжский автомобильный завод, который был известен всей стране. Напомним также, что город Тольятти (бывший Ставрополь) получил свое нынешнее имя именно в 1964 г., а город Новочебоксарск был образован в 1965 г.
Отметим, что особо токсичные ФОВ не были в последние годы власти Н.С. Хрущева единственной целью советского ВХК. С началом и развитием в мировом сообществе эпохи LSD (X) (да и вообще инкапаситантов) не могли не материализоваться и планы ВХК по развитию собственной системы. Во всяком случае в постановлении ЦК КПСС и СМ СССР от 14 февраля 1963 г.[437] решались не только вопросы организации промышленного производства психотропных веществ. Речь шла также о том, чтобы перейти от активных работ по новым ОВ, которые велись в Москве в ГСНИИ-403, к реальному обеспечению ими армии и госбезопасности. И хотя то постановление[437] было принято по инициативе КГБ СССР, изготовителем партий новой группы ОВ было определено опытное производство филиала № 4 ГСНИИ-403 (Вольск-17, Шиханы-1). На рубеже веков этот институт под названием ГИТОС входил в закрытую территорию города Шиханы (Саратовская обл.) и ныне с той своей деятельностью по новым ОВ расстался.
Осенью 1964 г. советский руководитель Н.С.Хрущев был отправлен на «выход с вещами» из занимавшихся им самых высоких в стране властных кабинетов — в ЦК КПСС и в СМ СССР. Однако подписанные Н.С.Хрущевым документы о масштабных мерах по подготовке к наступательной химической войне ВХК продолжал истово исполнять. Так что напрасно общество пыталось что-то сделать, чтобы повернуть страну в более миролюбивое русло. Поход к памятнику А.С.Пушкина, который совершила группа первых советских диссидентов 5 декабря 1965 г. с лозунгом «Уважайте свою Конституцию!», стране остался не известен.
В секретном подполье ВХК смену власти практически не заметили.
А чтобы руководство страны не расслаблялось в связи с «послехрущевской пересменкой», ВХК не забывал запугивать руководство страны «агрессивными замыслами вероятного противника». Во всяком случае на XXIII съезде КПСС (март-апрель 1966 г.) об этом говорилось в активной пропагандистской подаче. Да и «культурная революция», объявленная в КНР 16 мая 1966 года, никого не оставила равнодушным. Так что неудивительно, что для сохранения своих позиций ВХК использовал также и «тяжелую артиллерию»: начальник Генштаба ВС СССР М.В. Захаров написал в 1967–1968 гг. в органы власти страны немало писем об ускорении химического вооружения[115,116].
Одним из залпов этой «тяжелой артиллерии», давшим очередной толчок к подготовке страны к тотальной химической войне, было обращение в СМ СССР М.В. Захарова совместно с Л.А. Костандовым — министром вновь образованного после «ухода» Н.С. Хрущева МХП СССР[115]. В своем письме от 18 марта 1967 г. высокопоставленные авторы настаивали на необходимости резкого расширения работ по созданию производственных мощностей по выпуску высокотоксичных ОВ и изысканию новых. В обоснование они сослались на то, что будто бы «США могут ежегодно производить таких ОВ порядка 55000 т в год» (химический генерал И.Л. Кнунянц еще в 1960 г. официально заявлял, что США будто бы «на эти ОВ делают ставку, производят 50–60 тыс. т в год«[755]). В действительности все это было неправдой — с 1969 г. США вообще не производили смертельных ОВ[36], так что уничтожать им пришлось в дальнейшем лишь чуть более 30 тыс. т ОВ, накопленных за все годы.
С тех пор трудностей у энтузиастов химической войны не возникало. После свержения Н.С. Хрущева и возвращения страны к министерской схеме руководства экономикой (вместо совнархозов времен 1957–1965 гг.) было воссоздано и МХП СССР. Именно в рамках той реформы ВХК осуществил принципиальный структурный шаг, собрав под крышей ведомства химической войны совсем не те заводы, которые раньше трудились под крышей ПГУ над химоружием первого поколения. И Всесоюзное объединение промышленности тяжелого органического синтеза (коротко В/О «Союзоргсинтез», п/я А-1488), пришедшее в деле химической войны на смену ПГУ и ставшее в воссозданном МХП любимым детищем, собрало заводы будущей химической войны. Заводы прежних ОВ (Чапаевский и Дзержинский «Капролактам», Новомосковский и Чернореченский, Воскресенский и Березниковский) были расфасованы по другим объединениям — «Союзхлор» и «Союзазот», «Союзосновхим» и «Союзсода». А вот в «Союзоргсинтезе» были собраны заводы нового химоружия — зарина и зомана в Волгограде, будущий завод советского V-газа (XXV) в Новочебоксарске, будущий завод ФОВ в Павлодаре. Под той же крышей оказались также завод «Алтайхимпром» в Славгороде и завод «Кремнийполимер» в Запорожье.
31 декабря 1966 г. было издано постановление ЦК КПСС и СМ СССР, в соответствии с которым в 1967 г. на опытной установке химзавода № 91 в Волгограде были произведены первые 15 т советского V-газа. Были названы и химические боеприпасы (авиабомбы ХАБ-500 и реактивные химические снаряды МС-21), в которые они должны были быть залиты[448].
В 1967 г. на химзаводе в Волгограде начались пусковые работы по производству зомана (XXIV), лимитировавшемуся отсутствием в стране производства пинаколилового спирта[721]. Однако в 1967 г. цех по выпуску пинаколилового спирта ввести в дело так и не удавалось, да и в 1968 г. жалобы в ЦК КПСС о нерешенности проблемы продолжались[799]. Дело это затянулось настолько, что добыча Ленинской премии за зоман увенчалась успехом лишь в 1972 г.[800], а не на следующий же год, как в случае зарина[726,755].
Подчеркнем, что, на первый взгляд, чисто химическая проблема замены одного спирта на другой (если на заключительной стадии производства ФОВ в действие вводился изопропиловый спирт, то получался зарин; если вводился пинаколиловый спирт, то результатом был зоман[9]) вылилась в тяжелейшую государственную беду. К сожалению, вопрос о том, стоит ли вообще идти на организацию выпуска зомана, если промышленность не способна организовать выпуск пинаколилового спирта, перед нашим химическим и иным генералитетом не стоял. Решили — и сделали, хотя на это малоосмысленное дело ушли долгих восемь-девять лет и бездна денег и сил не такой уж богатой страны. А вот США, встретившись с той же трудностью, вообще не стали организовывать выпуск зомана, а ограничились производством для своей армии лишь зарина и V-газа[724]. Нашему обществу не лишним будет напомнить авторов того ошибочного и дорогостоящего государственного решения — генерала И.Ф. Чухнова, главы химических войск до 1965 г.[32], и начальника Генштаба армии М.В. Захарова[116].
Разумеется, помимо выпуска зарина и зомана, шло активное изготовление и накопление большого набора химических боеприпасов в наполнении ФОВ. И у Советской Армии были на этот счет большие планы. Начальник Генштаба армии М.В. Захаров так и писал в правительство в 1967 г. в связи с задачами выпуска в 1968–1969 гг. авиахимбоеприпасов в снаряжении зоманом — «укрепление войск Дальнего Востока«[116]. Между тем ситуация в мире была не столь простой, как это виделось из кабинета М.В. Захарова. В США в переломном для всего мира 1968 г. был закончен выпуск смертельных ОВ, и больше он не возобновлялся[36] (там были свои приоритеты: 21 июля 1969 г. на поверхность Луны впервые ступил человек — и это был американский гражданин Нил Армстронг). А вот в СССР благодаря настойчивости армии в 1968 г. завод № 91 в плановом порядке активно пополнял закрома Родины разнообразными боеприпасами в снаряжении смертельными ФОВ — зарином и зоманом (табл. 7.4). В 1969 г. с выпуском этих боеприпасов случилась динамика, связанная с политической ситуацией. И равнение было не на США, а на Китай. Как следует из табл. 7.4, сначала по некоторым позициям произошел количественный рост от проекта плана до реального плана, назначенного заводу № 91. А в марте 1969 г. случилась беда: печальные события на Амуре, в районе острова Даманский, когда против неугомонных многочисленных соседей, помимо прочего, воевали советские РСЗО «Град» с использованием пока что обычных — фугасных — боеприпасов. Однако после той потасовки на Амуре заводу в Волгограде постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 16 июля 1969 г. было выдано дополнительное задание на выпуск ряда химических боеприпасов с ФОВ[117,119,449].
Таблица 7.4
Активность завода № 91 (Волгоград) по изготовлению химических боеприпасов с ФОВ (в шт.)[117,119,449]
|
Боеприпасы |
ОВ |
План |
|||
|
1968 |
1969 |
||||
|
1 |
2 |
3 |
|||
|
Боеприпасы ствольной артиллерии |
|||||
| 122 мм АХС к Д-30 |
15000 |
10000 |
20000 |
+5000 |
|
| 122 мм АХС к М-30 |
5000 |
10000 |
10000 |
+5000 |
|
| 130 мм АХС к М-46 |
зарин |
15000 |
10000 |
17000 |
- |
| 152 мм АХС к Д-1 |
10000 |
10000 |
15000 |
- |
|
| 152 мм АХС к МЛ-20 |
- |
9000 |
9000 |
+11000 |
|
|
Боеприпасы реактивной артиллерии |
|||||
| МС-21 к РСЗО «Град» |
8000 |
9000 |
9000 |
+5000 |
|
| МС-14 к РСЗО БМ-14 |
зарин |
10000 |
15000 |
15000 |
- |
|
Боеприпасы авиации |
|||||
| ОХАБ-250–235П |
зарин |
1000 |
1500 |
2500 |
- |
| ХВАП-500 |
зоман |
200 |
500 |
1000 |
- |
| ХАБ-250М-62П |
зоман |
800 |
400 |
3000 |
+900 |
| ХАБ-150П |
зоман |
- |
- |
400 |
- |
| ХАБ-500С |
V-газ |
90 |
90 |
70 |
- |
|
Боеприпасы для стратегических ракет |
|||||
| Боевая часть «Туман» к ракете Р-12 (SS-4) |
10 |
- |
|||
Обозначение: 1 — предварительный план на 1969 г.; 2 — окончательный план на 1969 г.; 3 — дополнительное (сверхплановое) задание на 1969 г.
Завершая раздел, укажем, что за активную деятельность по проведению химического перевооружения Советского Союза в годы «холодной войны» наши деятели ВХК выписали себе и получили у ничего не знавшей об этом их подвиге страны три высших — Ленинских — премии, пришедших на смену Сталинским: за организацию выпуска зарина (XXIII) и зомана в 1960 г.[726,755], отдельно за организацию производства зомана (XXIV) — в 1972 г.[800], а за организацию производства советского V-газ (XXV) — в 1974 г.[717]. Было и более техническое изобретение. Специалисты ГСНИИОХТа попыталась получить Государственную премию 1966 г. за оборудование для снаряжения химических боеприпасов. Имелись в виду две системы, установленные в Волгограде на бывшем заводе № 91 и в Дзержинске на бывшем заводе № 148. После получения отказа пришлось делиться, и в 1970 г. лауреатом Государственной премии стала команда из двух групп — создателей целого комплекта новых видов химических боеприпасов и создателей конвейерно-автоматизированных линий для снаряжения их ОВ[801].
Одно угнетало получателей — гордиться этими «достижениями» они могли лишь тайно, сидя на кухнях своих небедных квартир.
| « Назад | Оглавление | Вперед » |