ХИМИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ В МИРНОЙ ЖИЗНИ
1921
12 июня 1921 г. Приказ командующего войсками Тамбовской губернии М.Н.Тухачевского о применении химического оружия против тамбовских крестьян. «Для немедленной очистки лесов приказываю: 1. Леса, где находятся бандиты, очистить ядовитыми газами. Точно рассчитывать, чтобы облако удушливых газов распространялось полностью на весь лесной массив. Уничтожая все, что в нем находится…» (см. 7 мая 1921 г.).
24 сентября 1921 г. Утверждение заместителем председателя РВСР «Положения об Артиллерийском газовом полигоне» в Кузьминках (Московская область). Полигон предназначен для производства опытов «с целью исследования и изучения удушливых и ядовитых средств, применяемых для боевых целей». Предусмотрено проведение на «полигоне по соглашению соответствующих наркоматов с артиллерийским комитетом… утилизации» удушающих средств.
1922
8 апреля 1922 г. Обращение начальника артиллерии РККА Ю.М.Шейдемана к Главнокомандующему вооруженными силами Республики С.С.Каменеву «О необходимости принятия мер по постановке военно-химического дела в Красной Армии». Исходный посыл: «с достаточной достоверностью можно предвидеть в будущем боевое применение химических средств еще в большем масштабе», чем в первую мировую войну. Поэтому, «считаясь с тем, что боевые столкновения с противником возможны и что существует большая вероятность ожидания боевого применения химических средств борьбы при первых же столкновениях с противником», Ю.М.Шейдеман поставил ряд вопросов. Предложено «ускорить оборудование разливочной станции при складе УС» в Очакове близ Москвы, «ускорить оборудование артиллерийского газового полигона» в Кузьминках близ Москвы, а также организовать «на химических заводах изготовление новых боевых химических веществ… для возможности производства необходимых опытов по снаряжению и боевому применению этих веществ». Чтобы последнее стало фактом жизни, было предложено организационное решение: «В целях дальнейших изысканий и исследований в области боевого применения химических средств и научной разработки этих вопросов учредить при Артиллерийском комитете специальную Комиссию из наиболее видных ученых и специалистов». Этот демарш дал толчок практической работе по реформированию и резкому расширению подготовки Красной Армии к наступательной химической войне. Была создана Особая комиссия по вопросам химических средств борьбы под председательством начальника штаба РККА П.П.Лебедева, в рамках которой прорабатывались предложения. И уже 19 июня начальник штаба испросил «согласие на осуществление намеченных совещанием мероприятий» и получил резолюцию заместителя председателя РВСР «Согласен. Э.М.Склянский, 23.6.22».
16 апреля 1922 г. Подписание в Рапалло (Италия) договора между РСФСР и Германией о восстановлении дипломатических отношений, взаимном отказе от претензий, а также о начале торгово-экономических связей («Оба правительства будут в доброжелательном духе взаимно идти навстречу хозяйственным потребностям обеих стран»). Следствием договора стало оказание Россией помощи Германии в преодолении запретов, наложенных на послевоенную Германию Версальским договором, в том числе в области химического оружия.
22 июля 1922 года. Приказания Главнокомандующего вооруженными силами Советской России об образовании окуривательных отрядов «для непосредственного ознакомления войсковых частей округов, фронтов и отдельных армий с боевыми химическими средствами и для обучения надлежащему пользованию противогазами и другими методами противогазовой защиты». Хотя в самом распоряжении не говорилось об организации опытов на людях, во многих воинских частях его прочитали именно таким образом. И начали реализовывать (с многочисленными печальными последствиями).
11 августа 1922 г. Подписание временного соглашения о сотрудничестве между армией Германии и РККА. Рейхсвер получил возможность создавать на территории Советского Союза военные объекты для проведения испытаний военной техники, а также обучения личного состава родов войск, иметь которые было запрещено Версальским договором. Соглашением предусмотрена за эти услуги советской стороны денежная оплата со стороны Германии, а также право участия в разработках и испытаниях. В 1923 году было принято решение о совместной постройке в СССР завода по производству ОВ (иприта и фосгена).
29 августа 1922 г. Пожар на артиллерийском складе в Глазове (Удмуртия). Уничтожено 53 вагона имущества, ранено три человека.
22 сентября 1922 г. В связи с протечкой 33-линейных английских артхимснарядов, хранившихся в Пермском, Глазовском и ряде других складов, Артком РККА постановил, что снаряды «с протекающей жидкостью или издающих запах горького миндаля (или горчицы)… подлежат уничтожению путем закапывания их в землю на глубину в два аршина».
9 ноября 1922 г. Командующий всеми вооруженными силами на Украине и в Крыму М.В.Фрунзе в своем докладе на имя председателя РВСР Л.Д.Троцкого написал: «нужно или окончательно признать военно-химическое дело в Красной Армии и уделить ему должное внимание или вовсе от него отрешиться… ».
23 ноября 1922 г. Первое заседание «Постоянного совещания по вопросам химических средств для борьбы» при Артиллерийском управлении Управления Снабжения (УС) РККА как органа управления военно-химическим делом в армии и стране. Председателем совещания стал член Президиума ВСНХ СССР, великий ученый, химик-органик академик В.Н.Ипатьев, заместителем назначен профессор А.А.Дзержкович (начальник IX — химической — секции Арткома ГАУ). Задачи: изыскание новых ОВ, а также изыскание и разработка мер и средств защиты от ОВ. Первое решение совещания — образовать комиссию по выбору места для создания в стране Опытного завода ОВ, подготовки проекта его устройства. Среди других решений — формулирование перечня основных ОВ, которые рекомендуются для снаряжения химических снарядов (иприт, люизит, мышьяксодержащие слезоточивые ОВ, бромбензилцианид, хлорацетофенон).
1923
13 января 1923 г. На «Постоянном совещании по вопросам химических средств для борьбы» при Артуправлении УС РККА академик Н.С.Курнаков был утвержден руководителем всех работ по ОВ в Петрограде. Решено сосредоточить активность лабораторий Петрограда на конкретных направлениях: университет (проф.А.Е.Фаворский) — получение и изучение люизита, технологический институт (проф.А.А.Яковкин) — дифосгена, ГОНТИ (проф.В.С.Садиков) — бромбензилцианида и т.д.
27 января 1923 г. Решение «Постоянного совещания по вопросам химических средств для борьбы» об образовании при артиллерийском ведомстве строительной комиссии для создания военно-химических объектов — опытного завода ОВ, разливочной станции ОВ, снаряжательной химической мастерской, хранилищ ОВ и т.д.
20 февраля 1923 г. «Постоянное совещание по вопросам химических средств для борьбы» обсудило работы химических лабораторий Петрограда по созданию ОВ, ранее в стране не известных. Проф. А.А.Яковкин разработал пути получения полупродуктов для изготовления дифосгена и планирует вскоре получить сам дифосген. Проф. А.Е.Фаворский ведет подготовку к синтезу ОВ группы арсинов. В лабораториях у проф.В.С.Садикова и проф.А.А.Солонина велась активная подготовка исходных веществ для синтеза бромбензилцианида и хлорацетофенона. Проф.П.Я.Сольдау уже привел в порядок взрывную камеру для осуществления полигонных испытаний на Главном артиллерийском полигоне, ему доставлены снаряды с синильной кислотой, фосгеном и хлорпикрином .
10 марта 1923 г. Обсуждение «Постоянным совещанием по вопросам химических средств для борьбы» работ по созданию ОВ в Физико-химическом институте (ФХИ) им.В.Я.Карпова (Москва); директор — А.Н.Бах. Доложено о синтезе для передачи в токсикологические лаборатории Петрограда и Москвы четырех ОВ — 30 г фенилдихлорарсина, 50 г дифенилхлорарсина, 50 г метилдихлорарсина и 30 г иприта. Решено изучить токсичность смесевых ОВ, намеченных к снаряжению артснарядов: фосгена (дифосгена) с хлорпикрином.
21 марта 1923 г. Обсуждение «Постоянным совещанием по вопросам химических средств для борьбы» просьбы проф.Г.В.Хлопина о передаче ему для опытов по 200 г иприта, люизита и синильной кислоты. Академик Н.С.Курнаков доложил о синтезе в Петрограде бромбензилцианида и о результатах опыта по подрыву трофейного артснаряда с синильной кислотой. Детали сообщил сам проф.П.Я.Сольдау: токсичность ОВ сохранилась полностью — кошки погибли.
14 апреля 1923 г. Сообщение на «Постоянном совещании по вопросам химических средств для борьбы» о новых достижениях ученых из Петрограда — об изготовлении в лаборатории проф.А.А.Яковкина 150 г дифосгена и об опытах проф.А.А.Лихачева по изучению токсичности дифосгена и хлорацетофенона. Начиная с этого заседания, в соответствии с решением РВС СССР, в название этого военно-химического органа вплелось слово «межведомственное», чем была узаконено отделение Совещания и всей военно-химической проблематики от артиллеристов с приданием всеармейского статуса и содержания (полностью это случилось 20 февраля 1924 года). С 14 апреля 1923 года орган руководства военно-химическим делом в артиллерии (и армии) и стране стал называться «Межведомственным совещанием по химическим средствам борьбы» (Межсовхим). В его задачи был включены и наступательные, и оборонительные. Ему было предписано заниматься всем — от изыскания новых ОВ до изыскания и разработки мер и средств защиты от химоружия (см. 20 февраля 1924 года).
10 мая 1923 г. Обсуждение «Междуведомственным совещанием по химических средствам борьбы» (Межсовхимом) при Артуправлении УС РККА состояния работ по химическому оружию. Ученые Петрограда доложили об .успехах последних недель: в университетской лаборатории проф.А.Е.Фаворского изготовлено 148 г люизита, в лаборатории проф.А.А.Яковкина в техническом институте синтезировано 400 г дифосгена, в лаборатории проф.В.А.Садикова получено 400 г бромбензилцианида, в лаборатории проф.А.А.Лихачева исследована токсичность дифосгена (он оказался вдвое токсичнее синильной кислоты) и хлорацетофенона. Проф.П.А.Сольдау на Главном артиллерийском полигоне выполнены опыты по подрыву старых 76 мм артхимснарядов в снаряжении синильной кислотой (токсичность содержимого снарядов с годами не утратилась). Начальник АГП РККА в Кузьминках доложил о готовности проводить лабораторные работы с ОВ непосредственно на полигоне. Принято решение об организации промышленного производства ОВ.
14 мая 1923 г. Подписание договора между СССР и Германией об организации на ст.Иващенково Самаро-Златоустовской ж.д. (ныне — г.Чапаевск Самарской области) на химическом заводе бывш. Ушкова производств ОВ — иприта (установка «Н») и фосгена (установка «Т»), а также станций по розливу этих ОВ по артиллерийским снарядам. Со стороны Германии по поручению рейхсвера технологическую часть работы принял на себя концерн Штольценберг.
5 июня 1923 г. Рассмотрение Межсовхимом вопроса «об использовании для работ по военно-химическому делу инженера Курагина и младшего артиллерийского инженера Леплейского, присужденных по процессу „кооператоров“ к 2 с 1/2-летнему заключению». Возбуждено ходатайство перед Главным управлением мест заключения о предоставлении Г.Ф.Курагину и М.Н.Леплейскому «права работать в служебное время в своих учреждениях». На заседании доложено об изготовлении в ФХИ им.В.Я.Карпова 90 граммов иприта по французскому способу.
9 июня 1923 г. На Межсовхиме после доклада научных лабораторий Петрограда и Москвы о результатах работ, выполненных с января, состоялось принципиальное событие. Действительными членами «совещания» была избрана группа профессоров различных специальностей. Новыми членами Межсовхима стали А.Н.Бах, А.Е.Фаворский, Н.Д.Зелинский, Н.А.Сошественский, Г.В.Хлопин, Н.А.Шилов, А.А.Лихачев, А.А.Яковкин, П.Я.Сольдау, В.А.Садиков, В.Н.Кравец, П.Я.Солонин, М.Н.Соболев, Г.А.Забудский, Н.П.Данилов и т.д.
12 июня 1923 г. На Межсовхиме академик В.Н.Ипатьев сообщил о начале работ по проектированию двух первых установок по производству СОВ и НОВ. В Москве на Ольгинском заводе было намечено сооружение опытной установки по выпуску иприта, в Петрограде на Ватном острове — установки по выпуску дифосгена (руководитель проф.А.А.Яковкин). Тогда же представитель ФХИ им.В.Я.Карпова доложил известные способы получения иприта.
12 июля 1923 г. На Межсовхиме обсуждены работы ФХИ им.В.Я.Карпова по изучению способов синтеза иприта — немецкий, английский, французский.
13 августа 1923 г. Обсуждение практических вопросов организации в СССР производств ОВ на заседании Межсовхима. Даны поручения на разработка заводского метода получения ОВ кожно-нарывного действия: иприта — ФХИ им.В.Я.Карпова (Москва, директор — будущий академик А.Н.Бах), люизита — проф. А.Е.Фаворскому (Петроградский университет). Решено, что на Ольгинском заводе Анилтреста (Москва) по получении необходимых ассигнований будет развернуто производство фосгена (мощность — 10 000 пудов в месяц).
28 августа 1923 г. Пожар на складе № 44 артиллерийского вооружения (Брянск). Сгорела площадка с трофейными боеприпасами. Склад был построен в 1911 году, хранил артиллерийские и авиационные химические боеприпасы.
22 сентября 1923 г. Решение Арткома РККА по вопросу химических снарядов. Запись в отношении «проблемных» снарядов: «Неисправные снаряды… уничтожаются подрывом. В случае обнаружения снарядов… с протекающей жидкостью или издающих запах горького миндаля (или горчицы) с такими снарядами следует обращаться крайне осторожно: работу вести с надетыми противогазами… Снаряды, обладающие указанными дефектами, после рассоединения их с гильзами подлежат уничтожению путем закапывания их в землю на глубину в два аршина… В одну яму зарывать не более 5 штук снарядов». На подлиннике этого инструктивного документа имеется руководящая надпись начальника артиллерии РККА Ю.М.Шейдемана: «Очень интересный опыт, прошу о ходе этих работ докладывать по мере поступления сведений».
29 сентября 1923 г. Решение Межсовхима о назначении профессора Е.И.Шпитальского (1879-1931) руководителем работ по выпуску партии иприта в полузаводском масштабе на одном из заводов Москвы. После налаживания производства иприта (на Экспериментальном заводе) и фосгена (на Ольгинском заводе) Е.И.Шпитальский, избранный 31 января 1929 г. член-корреспондентом АН СССР, был в том же 1929 г. арестован и осужден по антисоветскому обвинению. Смертный приговор был заменен на десятилетний срок тюремного заключения с отбытием его на рабочем месте — ученый продолжал создание химического оружия на Ольгинском заводе до самой смерти.
30 сентября 1923 г. Подписание учредительного договора об организации на территории СССР смешанного советско-германского акционерного общества (АО) «Берсол» для производства основных ОВ первой мировой войны — иприта и фосгена, а также («в целях конспирации») мирной химической продукции — суперфосфата, серной кислоты, каустика и др. Учредители АО: с германской стороны — «ГЕФУ», с советской стороны — общество «Метахим». Общий капитал АО — 12 000 000 золотых рублей, основной вклад советской стороны — сдача в концессию на 20 лет химического завода бывш.Ушкова (г.Чапаевск Самарской области), оцененный в 5 680 000 рублей. Производительность завода: по иприту — 75 000 пудов в год, по фосгену — 60 000 пудов в год, по снаряжению химических снарядов — 500 000 штук в год по каждому ОВ. «ГЕФУ» обязался обеспечить запуск производств ОВ не позднее 1 января 1925 г. Германия получила гарантированное право на получение из СССР по себестоимости в течение трех лет: иприта — 5500 пудов в год, фосгена — 3000 пудов а год. СССР обязался обеспечить беспошлинный ввоз в СССР технического оборудования из Германии и вывоз из СССР заказанных Германией иприта, фосгена и химических снарядов.
13 октября 1923 г. Обсуждение Межсовхимом планов создания опытной установки для выпуска иприта. По докладу проф.Е.И.Шпитальского решено перенести место размещения будущего производства иприта с Ольгинского химического завода (Москва, Владимирский тракт, нынешний ГСНИИОХТ) на завод «Фосген» (Москва, ул.Садовая, бывш. завод братьев Шустовых; нынешний НИИОПИК), который получил название «Экспериментальный завод Анилтреста» и где в годы мировой войны действовало производство фосгена для фронта.
20 октября 1923 г. Обсуждение Межсовхимом здоровья людей, работающих с ОВ. Сообщено, что заведующий лабораторией А.В.Аксенов при изготовлении иприта «получил ожог и привел в полную негодность свою одежду». Решено осуществить меры по охране здоровья работающих с ОВ, включающих ежедневную выдачу молока и масла, регулярную выдачу особой одежды, а также ежегодный отдых в санатории. Сам А.В.Аксенов вскоре умер.
8 ноября 1923 г. Подписание ГАУ РККА договора на полузаводское изготовление на Экспериментальном заводе Анилтреста (Москва, улица Садовая) партии (60 пудов) иприта. За исполнение Анилтресту уплачено 40 000 рублей золотом. На заводе предусматривался также розлив иприта по артснарядам.
28 ноября 1923 г. Широкое совещание по вопросам химической войны у председателя РВС СССР Л.Д.Троцкого. Помимо высших чинов армии, в нем приняли участие также представители науки и промышленности (В.Н.Ипатьев, П.А.Богданов, Е.И.Шпитальский, Д.С.Гальперин, П.А.Шатерников) и военно-химического дела (Ю.М.Шейдеман, А.А.Дзержкович, В.Н.Баташев, Я.И.Авиновицкий, М.Г.Годжелло). «Вся область химической войны должна составить предмет настоящего совещания,»- сказал во вступительном слове председатель Л.Д.Троцкий. В основном докладе академик В.Н.Ипатьев рассмотрел три вопроса. Во-первых, он дал общую, в том числе историческую, картину в связи с применением химоружия в первую мировую войну. Во-вторых, он определил приоритеты в видах ОВ, которыми необходимо заниматься: в первую очередь это иприт («наиболее интересное вещество»; «это вещество должно лечь во главу нашего будущего производства удушающих средств») и дифосген, основные трудности изготовления которых в полузаводском масштабе были к тому времени уже преодолены; во вторую очередь — это мышьяксодержащие дифенилхлорарсин, люизит и мало кому известный этилдихлорарсин (дик). Было указано, что все должно начинаться с создания мощностей по выпуску хлора и фосгена, без которых невозможен выпуск остального. В-третьих, были сформулированы многочисленные научно-практические задачи подготовки к химической войне (постановка активных лабораторных исследований по разработке технологий производства ОВ, решение проблемы сырья для этих производств, создание самих производственных мощностей для выпуска ОВ, разработка способов снаряжения снарядов и создание мастерской для разливки ОВ, исследование путей стабилизации ОВ, изучение способов распыления ОВ, проведение интенсивных токсикологических испытаний и т.д.). Общее заключение В.Н.Ипатьева было вполне оптимистичным: «Сопоставляя работу на Западе с тем, что делается у нас, мы приходим к выводу: мы работаем совершенно правильным путем».
22 декабря 1923 г. Обсуждение Межсовхимом доклада Главного санитарного управления РККА о работах по военно-химическому делу («Считая, что случаи отравления на заводах могут дать богатый материал для изучения, Главсанупр совместно с ЦК союза химиков разработал анкетную карточку для обследования работников, занятых на производстве ОВ»). Инициатива была одобрена и в последующие десятилетия токсикологи осуществляли постоянное наблюдение за симптомами отравления людей, занимавшихся производством ОВ. Полученные данные передавались армии для обобщения и использования.
1924
20 февраля 1924 г. Изъятие РВС СССР «Междуведомственного совещания по химической обороне» из ведения артиллерийского ведомства и преобразование его в общеармейский орган военно-химического управления с подчинением непосредственно РВС СССР (см. 13 июня 1924 года).
10 марта 1924 г. Решение РВС СССР о создании в Советском Союзе первой общественной организации — «Общества оказания содействия развитию в стране химической обороны» («Доброхим»). Товарищу Бубнову было поручено «озаботиться о напечатании в прессе нескольких статей, проводящих идею необходимости создания общества Доброхим» (см. 19 мая 1924 г.).
22 марта 1924 г. Обсуждение Межсовхимом при РВС РККА работ по созданию системы подготовки к химической войне. Примером для подражания избран Эджвудский военно-химический арсенал США. Он расположен в изолированной местности на участке размером 13,8 км2 между рекой и железной дорогой в 20 милях от Балтиморы и сосредоточивает в себе основные элементы системы — заводы по производству ОВ (иприта, фосгена, хлорпикрина, хлора), снаряжательные мастерские, оборудование для розлива ОВ по химбоеприпасам, научные подразделения (химическое, медицинское, патологическое), Управление военно-химической службы, химический полк, военно-химическую школу. Проф.Е.И.Шпитальский указал, что подобные арсеналы «должны находиться около культурного центра, дабы можно было постоянно наблюдать за работой опытных установок». Вопрос о создании в СССР военно-химического арсенала, аналогичного Эджвудскому, был оставлен открытым. Принята к сведению информация Научно технического комитета ВВФ СССР о его готовности участвовать в опытах по применению. ОВ в авиабомбах.
15 апреля 1924 г. VIII секция Арткома РККА по инициативе Шуйского артсклада (Ивановская область) обсуждала судьбу химических снарядов, которые хранились в нем и которые в случае протекания «зарывались в землю». Склад считал, что в будущем «поступать таким же образом… невозможным из опасений отравить местность, окружающую зарытые в землю химснаряды» и спрашивал указаний. Указания Москвы были адекватны вопросу: «закапывание негодных и протекающих снарядов производить не следует». Однако реальная жизнь продолжалась своим чередом — каждый склад поступал по-своему.
24 апреля 1924 г. Обсуждение Межсовхимом работ лаборатории проф. С.С.Наметкина. Впервые получено 300 г адамсита и 100 г этилдихлорарсина.
13 мая 1924 г. РВС СССР под председательством Л.Д.Троцкого утвердил Совет будущей «общественной» организации «Доброхим» «с привлечением отдельных выдающихся работников по химии…».
16 мая 1924 г. Обсуждение Межсовхимом заявления профессора А.Е.Чичибабина, русского химика-органика, одного из организаторов отечественной химико-фармацевтической промышленности. Профессору «было предложено принять участие в работах Совещания по изысканию усыпляющих средств» для военных целей, причем форма оплаты предполагалась сдельной за выполненную работу. А.Е.Чичибабин не согласился на участие в работе при такой форме оплаты, поскольку в столь трудной поисковой работе было невозможно говорить о сроках выполнения. С 1930 г. А.Е.Чичибабин (академик АН СССР с 1928 г.) жил за границей и был в 1936 г. лишен звания академика. Инкапаситанты как один из типов несмертельных ОВ были созданы в СССР и поставлены на вооружение Советской Армии лишь в 1980-1990 годах.
19 мая 1924 г. Утверждение на заседании РВС СССР «Основных положений Доброхима» в виде первого чернового проекта, подлежащей дальнейшей обработке». Так было положено начало работы «общественной» организации, которая должна была помогать государству готовиться к химической войне.
19 мая 1924 г. Образование на собрании общественности в Большом театре «общественной» организации — «Общества друзей химической обороны и промышленности» («Доброхим»). В своей речи нарком НКВМ Л.Д.Троцкий — большой энтузиаст химического оружия и химической войны — провозгласил зажигательный лозунг: «Мы хотим создать газовую ограду, в которой будет строиться новое общество». Созданный на собрании Президиум «Доброхима» возглавил председатель РВС СССР Л.Д.Троцкий, его заместителями стали — первый руководитель военно-химического дела СССР академик В.Н.Ипатьев и заместитель председателя РВС СССР М.В.Фрунзе. В 1925 году «Доброхим» и «Добролет» вошли в состав Союза обществ «Авиахим», в руководство которого снятый с поста председателя РВС СССР Л.Д.Троцкий не вошел. После соединения с «общественной» организацией ОСО (Общества содействия обороне) новое образование стало именоваться «Осоавиахим» (см. 10 марта 1924 г.).
13 июня 1924 г. Приказ РВС СССР о преобразовании военно-химического органа — «Междуведомственного совещания по химической обороне» при РВС РККА (Межсовхим) — в Химический комитет при РВС СССР (Химком). Задача Химкома — быть высшим научно-техническим органом военно-химического дела СССР. Председателем Химкома остался академик В.Н.Ипатьев.
19 июня 1924 г. На совещании у члена РВС СССР С.С.Каменева обсуждались практические дела химического вооружения — усовершенствование химических снарядов, создание химических авиабомб и полковых газометов.
3 июля 1924 г. Решение Химкома при РВС СССР о разрешении проф. А.А.Лихачеву — заведующему кафедрой фармакологии 1-го Ленинградского медицинского института — проводить испытания токсичности ОВ слезоточивого действия на студентах «ввиду полной безвредности испытаний».
30 августа-3 сентября 1924 г. Выпуск первой партии (18 пудов) иприта на Экспериментальном заводе Анилтреста в Москве (бывший завод «Фосген» на Садовой; ныне на месте Экспериментального завода на площади Маяковского размещается институт НИИОПИК). Партия иприта Левинштейна была произведена на опытной установке в 4 приема при расходе времени на каждую загрузку 22 часа. Все ОВ было разлито в артиллерийские химические снаряды для последующих опытных стрельб на полигоне в Кузьминках. Изготовление всей партии 60 пудов иприта, заказанной по договору (см. 8 ноября 1923 г.), было закончено к 8 августа 1925 г., после чего выпуск продолжался по крайней мере до конца 1926 г. Розлив иприта по химическим боеприпасам производился на самом заводе, на Богородском снаряжательном заводе № 12 (Электросталь) и на специально сооруженном производстве по розливу ОВ на военно-химическом складе № 136 (Москва, Очаково). Отходы выпуска иприта захоранивались на военно-химическом полигоне в Кузьминках (Москва).
13 сентября 1924 г. Утверждение Химкомом плана работ на сентябрь-октябрь 1924 г. Решено просить проф. Н.Д.Зелинского (член-корреспондента АН СССР с 6 декабря 1924 г.) изучить способ получения бромбензилцианида — ОВ раздражающего действия. Решено также просить член-корреспондента АН СССР А.Е.Фаворского (академика с 1929 г.) изготовить по 100 г карбонилов никеля и железа для проверки их в качестве ОВ, способных «пробивать» противогаз.
13 сентября 1924 г. Утверждение РВС СССР положения о Химкоме при РВС СССР. Важнейшие задачи: организация изысканий новых ОВ, изучение их свойств, возможности применения для военных целей; изучение и испытание открытий и изобретений в области военно-химического дела; изыскания и разработка мер и средств защиты от ОВ как индивидуальной, так и массовой; технические изыскания по усовершенствованию методов фабрично-заводского изготовления средств химической обороны; разработка способов хранения и перевозки ОВ; изготовление опытных партий ОВ; участие в выработке для Армии и Флота образцов химического снаряжения и предметов снабжения и т.д.
3 октября 1924 г. Утверждение санитарно-лечебной секцией Химкома плана работ на 1924-1925 гг. Первый пункт: «экспериментальное изучение действия ОВ на организм животного и человека». Первоначально для исполнения решили «использовать случайные отравления, для чего в клинике профессиональных болезней (директор — д-р Н.А.Семашко)» зарезервировали несколько коек. Через год случайные пациенты уступили место плановым.
25 октября 1924 г. Представление в РВС СССР председателем Химкома В.Н.Ипатьевым подробных данных в «области газового и противогазового дела» — о работах, выполненных в 1923-1924 годах, а также о планах на 1924-1925 годы. В планах работ значились пункты, касающиеся организации испытаний ОВ на людях («Систематическое исследование раздражающих веществ на людях (раздражающих, чихательных ОВ)»; «Для изучения действия ОВ на людей предполагается использовать случайные отравления, для чего в клинике профессиональных болезней… испрашиваются 1-2 койки»).
25 ноября 1924 г. Рассмотрение Химкомом результатов исследований ОВ, выполненных проф. А.А.Лихачевым. «Кроме опытов на кроликах, ставились опыты и над людьми смазыванием кожи руки 1% раствором иприта. Получились волдыри, зажившие через месяц, лечение пока не применялось. Продолжалось исследование лакриматоров на студентах, причем обнаружилось явление, затруднявшее исследование: при пребывании в струе воздуха в течение одной минуты невозможно создать невыносимую концентрацию, увеличение же ее влечет конъюнктивит. Ввиду этого меняется методика исследований».
25 ноября 1924 г. Письмо в Москву начальника артиллерийского отдела Приволжского военного округа (ПриВО) с обобщением практики закапывания химического оружия. Как оказалось, «в Пермском артскладе ежемесячно обнаруживаются в среднем 3-4 штуки (в иные месяцы и больше) протекающих химснарядов, которые… приходится не разряжая закапывать в землю, уничтожая тем самым корпуса снарядов». Последнее соображение особенно важно, поскольку изданный в 1923 году «Порядок хранения химических снарядов в артиллерийских складах» требовал сдачи корпусов артхимнарядов после их освобождения от ОВ в народное хозяйство — страна нуждалась в снарядной стали.
1925
2 февраля 1925 г. Обсуждение на заседании РВС СССР доклада председателя Химкома академика В.Н.Ипатьева о деятельности Химкома за 1923-1924 гг. Вел заседание М.В.Фрунзе. Сообщено, что в области ОВ и защиты от них достигнуты «значительные результаты». Для изготовления иприта запущен опытный завод производительностью 5 пудов в сутки (в Москве на Б.Садовой). Близок к пуску опытный завод для выпуска фосгена в количестве 6 пудов в сутки (в Москве на Владимирском шоссе). Другие достижения: изучена токсичность новых ОВ, сконструированы три типа 76 мм химснарядов, несколько типов газометов, два типа ранцевых приборов для создания ядовито-дымных завес. Решено «признать абсолютно необходимым выделить для работ Химического комитета опытный экспериментальный завод с передачей такового в ведение ГУВПа». Решено также «принять все меры к скорейшему окончанию работ на газовом полигоне по сооружению броневой ямы и других намеченных построек».
23 марта 1925 г. Решение РВС СССР о выделении Химкому Ольгинского завода (Москва, Владимирское шоссе) и части Экспериментального завода (Москва, ул.Б.Садовая) с передачей вновь образованного объединенного завода Эксольхим из Анилтреста в Главное управление военной промышленности. На Эксольхиме (другие названия организации — 1-й государственный химический завод ВТОП, завод № 1, химический завод № 51, НИИ-42, ГСНИИ-403, п/я 702, ГСНИИОХТ) был организован промышленный и опытный выпуск химического оружия. В дальнейшем работы по ОВ были сосредоточены на части завода, расположенной на Владимирском шоссе (ныне Шоссе Энтузиастов,23) и ставшей головным заводом-институтом СССР по созданию химического оружия.
16 мая 1925 г. Первые стрельбы на Артиллерийском газовом полигоне в Кузьминках (Москва) артснарядами в снаряжении ипритом. Позиция 122 мм крепостной гаубицы располагалась у деревни .Выхино. Выпущено 40 снарядов. Стрельбы 76 мм артснарядами были выполнены 2 июня 1925 г. с использованием горной пушки (выпущено 60 снарядов в снаряжении ипритом). В последних стрельбах произошло неполное вскрытие 11 корпусов снарядов. Судьба зараженных ипритом корпусов снарядов не известна.
23 мая 1925 г. Рассмотрение на Химкоме финансирования опытных работ по дегазации земель, продовольствия и одежды. Эксперименты по дегазации местности после заражения ипритом запланировано провести на полигоне в Кузьминках. На эти цели было предусмотрено затратить 58 пудов иприта.
25 мая 1925 г. Решение Президиума ВСНХ СССР о передаче Ольгинского опытного химического завода (Москва) из Анилтреста в Главвоенпром «для экспериментальных работ Химического комитете РВС СССР по ОВ».
4 июня 1925 г. Приказ РВС СССР с объявлением «Правил хранения боевых припасов и взрывчатых веществ в огне- и взрывскладах военного ведомства и устройства самих складов». Запись в отношении химснарядов: «Протекающие снаряды немедленно выносятся из хранилища, укладываются в ящики или бочки, засыпаются гашеной известью, а затем разряжаются, причем корпуса обращаются в лом металла, жидкость уничтожается выливанием, а запальные стаканы уничтожаются подрывом». Судьба ОВ не определялась, и путь ОВ — в яму, в болото или просто на землю — должен был определять «полевой командир».
17 июня 1925 г. Подписание представителями 38 государств «Протокола о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств» (Женева, Швейцария). Советский Союз присоединился к Протоколу 2 декабря 1927 г. и ратифицировал 5 апреля 1928 г., после чего немедленно приступил к его нарушению.
9 июля 1925 г. Доклад в Москву предзакЧК Кацнельсона и начальника особого отдела Краснознаменной Красной Армии Берия о взрыве на артскладе № 24 (Тбилиси-Навтлуг): «Огонь возник от самовоспламенения бездымного пороха или старых осадков огнеимущества, скопившихся под дырявым полом сарая…»). Годом позже комиссия РВС СССР по упорядочению артскладов обсуждала хранение артснарядов на складе в Тбилиси: «После взрыва в складе № 24, который был в июле 1925 года, склад в настоящее время приведен в порядок… производились раскопки по изысканию зарытых аэробомб».
14 июля 1925 г. Постановление СТО СССР «О передаче Ольгинского химического завода Анилтреста в Главвоенпром», которое было необходимо для обеспечения первостепенных нужды РККА в основных ОВ.
21 июля 1925 г. Приказ РВС СССР с объявлением «Инструкции по санитарной охране работающих с боевыми отравляющими веществами (БОВ) на заводах, в лабораториях, разливочных и снаряжательных мастерских и проч.». Предусматривалось органолептическое определение ОВ: «…Если в хранилище нет скоро отравляющих снарядов, то при входе в него и разыскивании протекающих снарядов можно пользоваться непосредственным ощущением, по резкому запаху и по раздражению глаз. Если эти ощущения вызывают кашель и вообще причиняют беспокойство, то следует надеть противогаз…»
11 августа 1925 г. Обсуждение в РВС СССР вопроса «О химическом управлении». Создано Военно-химическое управление при начальнике снабжения Красной Армии (ВОХИМУ УС) на базе химического отдела Артиллерийского управления и Химкома при РВС РККА. Руководитель Химкома В.Н.Ипатьев на заседание не приглашался. Начальником ВОХИМУ назначен Я.М.Фишман. Управление занималось химическим и биологическим оружием (из текста-обоснования Я.М.Фишмана: «в малый срок необходимо создать несуществующий род оружия»). В отношении химического оружия в число важнейших задач было включено: «Военно-химическая подготовка вооруженных сил СССР в целом, то есть снабжение всеми необходимыми средствами химического нападения и химической обороны… Организация химической обороны гражданского населения». На самом деле проблему защиты гражданского населения от возможного вражеского химического нападения ВОХИМУ довольно скоро переложило на других и так и не стало всерьез отвечать за это дело. И ВОХИМУ, и все его многочисленные преемники занимались исключительно подготовкой к наступательной химической войне, а также к защите армии (а не населения страны) от химического оружия других армий (см.22 ноября 1934 г.).
26 сентября 1925 г. Обращение начальника ВОХИМУ Я.М.Фишмана в РВС СССР с предложением немедленно приступить к сооружению установки по производству иприта в заводском масштабе мощностью 1000 тонн в год. В пояснительной записке обосновывается необходимость строительства установки на Ольгинском заводе по соседству с Лефортовским артскладом. Диспозиция завода в Москве, «могущая вызвать опасения в смысле опасения в смысле вредности и опасности для населения в случае каких-либо катастроф, не играет существенной роли для таких ОВ, как вещество „Н“. Вещество типа „Н“, действующее главным образом при непосредственном попадании на кожу,… даже в случае пожара… прежде всего будет полностью разлагаться и сгорать на воздухе» (об общетоксическом действии иприта еще не знали; не известно было и об образовании при его горении токсичных веществ типа диоксинов).
2 октября 1925 г. Получение первой опытной партии хлорацетофенона, ранее в Советском Союзе не производившегося. ОВ начали выпускать на опытной установке завода Эксольхим. В 1926 г. была пущена более совершенная установка. В последующие годы выпуск хлорацетофенона составлял: 1931 г. — 21,7 т, 1932 г. — 14,7 т. Установка для выпуска дифенилхлорарсина мощностью 4-5 пудов в сутки запущена в августе-сентябре 1926 г. По иприту в 1932-1934 гг. мощность составляла 2000 тонн в год, а в 1935-1941 гг. — 2250-2500 тонн в год. Фактический выпуск иприта составил в 1931 г. — 61,2 тонны, в 1932 г. — 754,4 тонны, и он продолжался до самой войны. С 1931 г. начал работать опытный сектор завода. Отходы выпуска ОВ захоранивались на полигоне в Кузьминках.
3 октября 1925 г. Обсуждение санитарно-биологической секцией Химкома ВОХИМУ РККА проблемы отравления персонала завода Эксольхим (Москва; отделение завода на Б.Садовой,5), который был задействован на производстве ОВ. С начала выпуска иприта пострадало 39 человек, практически весь привлеченный персонал: в основном — это поражения кожи («явлений общего отравления не наблюдалось»), причем после излечения кожных поражений за пострадавшими врачебное наблюдение не велось. Решено считать, что «в большинстве случаев поражения были вызваны небрежностью самих пострадавших». В действительности работники завода совершенно не были обеспечены средствами защиты кожи — в силу отсутствия таковых.
5 октября 1925 г. Первый обобщающий доклад начальника ВОХИМУ Я.М.Фишмана «О потребностях РККА в химических средствах нападения и обороны» в связи в подготовкой трехлетнего плана по подготовке экономики страны к войне. Даны расчеты средств химического нападения, необходимых на год ведения войны. Указано, что «местами, наиболее целесообразными для расположения заводов ОВ, является прежде всего Волга». В качестве задачи для Ольгинского завода (Москва) указана организация в течение года полузаводских установок для выпуска всех существующих ОВ. Сообщено, что заканчивающаяся оборудованием разливочная станция ОВ на складе № 136 в Очаково (Москва) способна снаряжать за 6-часовую смену 900 снарядов калибра 76 мм или 300 снарядов калибра 152 мм. Предусмотрено окончание оборудования военно-химического полигона в Кузьминках (Москва) и создание, помимо химического склада в Очаково (Москва), новых складов.
5 ноября 1925 г. Обсуждение санитарно-биологической секцией Химкома ВОХИМУ проблемы сравнительной токсичности ОВ кожно-нарывного действия. Начальник ВОХИМУ Я.М.Фишман отметил, что «результаты, полученные при испытании на животных, могут быть иными при действии на человека». Секция решила «признать необходимым произвести необходимые испытания иприта и люизита на людях в отношении их кожно-нарывного действия». Осуществление планов было поручено проф.А.А.Лихачеву (Ленинград) и д-ру З.М.Явичу (Москва), на что каждому из них было отпущено по 200 руб.
9 ноября 1925 г. Обращение НКПС СССР к начальнику ВОХИМУ с предложениями об организации перевозок ОВ: «Если явится необходимость в специальном оборудовании вагонов для перевозки ОВ или в создании специальной конструкции подвижного состава, предназначенного для сей цели, просьба дать руководящие указания».
1926
4 февраля 1926 г. Постановление РВС СССР о состоянии средств химической борьбы. Одобрены направление и план работы ВОХИМУ. Рекомендовано обратить особое внимание на аэрохимические способы нападения, применение ядовитых туманов, Для работ ВОХИМУ необходимо наличие «изолированного газового полигона, центральной химической лаборатории и опытных заводов». Решено также «обеспечить за Военно-химическим управлением влияние на направление развивающейся мирной химической промышленности в целях плановой ее мобилизационной подготовки и полный контроль над производством военно-химической продукции».
12 февраля 1926 г. Приказ РВС СССР об образовании Центральной военно-химической лаборатории ВОХИМУ РККА. Временное московское помещение лаборатории с лета 1926 г. находилось на Петроградском шоссе,56. Часть подразделений лаборатории находились в других учреждениях Москвы.
17 февраля 1926 г. Испытание 76 мм снарядов с чистым ипритом (без растворителя) методом подрыва на полигоне в Кузьминках (Москва).
30 марта 1926 г. Утверждение ВОХИМУ «Инструкции для войсковых частей по проведению предупредительных мер во время работ с ипритом». Предусмотрены действия в отношении почвы, на которую был пролит иприт: ее необходимо срезать, поместить в предварительно вырытую яму, насыпать сверху хлорную известь и закопать. Это если облитая ипритом площадь меньше 2 м2, в противном случае закапывание исключается, а остается лишь засыпание хлоркой.
8 апреля 1926 г. Первая отправка с завода Эксольхим (Москва) на военно-химический склад № 136 в Очаково (Москва) партии иприта (150 кг в 6 баллонах типа Е-70). Следующая партия (892,64 кг в 34 баллонах) была отправлена на склад 12 апреля 1926 г. С тех пор транспортировка иприта с завода Эксольхим на склад в Очаково стала нормой. Тем самым на складе было положено начало снаряжательным операциям по разливке иприта в боеприпасы.
12 мая 1926 г. Заседание комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) по спецзаказам. По вопросам организации производства химического оружия решено, «ввиду невыполнения немецкой стороной своих обязательств по учредительному договору» о создании завода по выпуску иприта и фосгена в Иващенково (ныне — Чапаевск Самарской области), взять курс на самостоятельное — без помощи немцев — развертывание этих работ, в частности «приступить к постройке другого завода самостоятельно без немцев».
18-20 мая 1926 г. Первые опытные стрельбы артхимснарядами на артиллерийском полигоне им. III Интернационала возле г.Луга (Ленинградская область). Возглавлял испытания начальник ВОХИМУ Я.М.Фишман. Испытаны 76 мм артхимснаряды в снаряжении ипритом (500 штук) и дифосгеном (250 штук). Обстреливаемая площадь −14 400 м2. Дистанция стрельбы — от 4 до 4,6 км. Решались задачи на поражение животных и на заражение местности. «Моральный эффект на наши части оказался очень большим. Обслуживающие участок красноармейские команды заражались паникой, несмотря на противогазы» (Я.М.Фишман). Иприт был испытан не только на кошках, но и на людях — ими по случайности оказались два военно-химических руководителя — В.Н.Баташев и В.М.Рохинсон. («выбыли из строя» на 2 недели). Сделан вывод, что Лужский полигон пригоден для проведения больших войсковых химических испытаний.
1 июня 1926 г. Начало первого в РККА военно-химического лагерного сбора. Химические части были размещены на берегу Кузьминского пруда, а работали на полигоне в Кузьминках (Москва). На сборах части участвовали в широких войсковых испытаниях заражения местности и дорог ипритом (4 опыта по заражению). Один из результатов сборов и испытаний — новый способ химической разведки («разведка зараженного участка возможна путем обоняния разведчика, хорошо натасканного на запах иприта»).
30 июня 1926 г. Заседание комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) по спецзаказам. Вследствие неработоспособности производств иприта и фосгена, созданных немецкой стороной в Иващенково (ныне — Чапаевск), решено взять линию на разрыв с ними и организацию промышленности ОВ своими силами.
9 июля 1926 г. Отчет о проведении на военно-химическом полигоне в Кузьминках (Москва) опытов по ликвидации ненужных и потекших химических снарядов. Первый вывод касался разрядки снарядов с ипритом: было признано «допустимым… сливание ОВ в яму глубиной не менее 1 метра» с последующей засыпкой землей. Другой вывод относился к подрыву «химических снарядов, снаряженных стойкими ОВ (типа иприта) — закапывание их на ту же глубину при условии, если разрывной заряд не превышает 150 граммов». Оставалось не ясным, как следует поступать с закопанными, но невзорвавшимися снарядами.
21 августа 1926 г. Подписание в Москве соглашения между СССР и Германией об организации совместных опытов по химическому оружию. Общий смысл: лабораторные и теоретические работы — в Германии, крупномасштабные военно-химические испытания — в Советском Союзе. Испытания состоялись октябре-декабре на химическом полигоне в Кузьминках. Проведено 43 полета с выливанием жидкости, имитирующей свойства иприта,. Показано, что жидкость, выливаемая с высот до 1000 метров, достигает земли без больших потерь, причем ею покрывается большая площадь. Немцы доказали советским военным, «что применение иприта авиацией против живых целей, для заражения местности и населенных пунктов — технически возможно и имеет большую ценность». Итоги были столь серьезны, что заместитель председателя РВС СССР И.С.Уншлихт описал их в письме, направленном вместо новогоднего приветствия 31 декабря 1926 года И.В.Сталину: «Опыты доказали полную возможность широкого применения авиацией отравляющих веществ. По утверждению наших специалистов, на основании этих опытов можно считать установленным, что применение иприта авиацией против живых целей, для заражения местности и населенных пунктов — технически возможно и имеет большую ценность. С весны 1927 года предстоит выполнить 2-ю фазу испытаний — провести разбрызгивание с разных высот иприта, который предполагается приготовить в феврале по методу немцев у нас.» Военно-химическое сотрудничество между Германией и СССР было продолжено в рамках проекта «Томка» (один сезон в Оренбурге, а остальные — в Шиханах в Саратовской области). Цель — испытание новых средств и методов применения ОВ с использованием артиллерии, авиации и газометов. Совместные работы предполагали, однако, «возможность отказа от дальнейших опытов тогда, когда мы сочтем это необходимым». Отказ состоялся в 1933 г.
26 августа 1926 г. Стрельбы на полигоне в Кузьминках (Москва) 76 мм артиллерийскими снарядами в снаряжении ипритом. Дистанция — 4,5 км, число снарядов — 57, дальность распространения тумана иприта вне площадки обстрела — около 100 м. Стрельбы были повторены 1 октября 1926 г. (число снарядов — 200, дальность распространения иприта вне площадки обстрела — 400-500 м).
16 сентября 1926 г. Опыты в Кузьминках (г.Москва) по подрыву 122 мм артхимснарядов для полевых гаубиц в снаряжении ипритом.
25 ноября 1926 г. Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) по вопросам организации выпуска химического оружия в Иващенково (ныне — Чапаевск) в рамках советско-германского сотрудничества. Решено найти способ отказа от совместных в Германией работ по проекту «Берсол» — проф.Е.И.Шпитальский к этому времени уже разрешил основные вопросы конструирования установок для промышленного производства иприта и фосгена своими силами.
14 декабря 1926 г. Постановление РВС СССР «О введении на вооружение РККА средств химического нападения» — большой группы ОВ (иприта, дифосгена, фосгена, хлорпикрина, хлора, треххлористого мышьяка), а также ядовито-дымовой шашки марки «ЯД-1».
1927
7 января 1927 г. Утверждение начальником ВОХИМУ Я.М.Фишманом одной из первых словесных систем шифрования ОВ, которая должна была использоваться в секретной переписке. «Круг учреждений: ВОХИМУ, ОГПУ, ВПУ, Вохимтрест и заводы, изготавливающие ОВ».
13 января 1927 г. Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) по вопросам организации выпуска химического оружия (иприта и фосгена) в Иващенково (ныне — Чапаевск) в рамках советско-германского договора. Решено договор считать расторгнутым, бывший завод Ушкова, где был организован выпуск, передать в ВСНХ СССР с полной реорганизаций всех производств ОВ.
14 февраля 1927 г. Утверждение начальником снабжения РККА «Инструкции по хранению химических снарядов на складах военного ведомства». Зафиксирован экономический подход к судьбе потекших химических снарядов любой из 7 выделявшихся категорий: «снаряды, которые не удалось разобрать,.. уничтожаются путем их подрыва». Лишь снаряды 6-й категории (содержимое — иприт), перед подрывом «закапываются в землю на глубину около 1 метра так, чтобы при взрыве не образовывалась воронка». Причина — бедность на снарядную сталь. Осколки от подорванных химснарядов в те годы собирались и после дегазации переправлялись на «оборонные заводы», в первую очередь в Златоуст.
22 марта 1927 г. Заседание производственной секции Химкома ВОХИМУ по проблеме потекших химбоеприпасов. Сформулирована норма естественной убыли ОВ при хранении в течение года: для легколетучих ОВ в баллонах — 3%; для твердых и жидких ОВ с малой упругостью пара — 1%; для химснарядов, снаряженных легколетучими ОВ — 2%; для снарядов, снаряженных ОВ с малой упругостью пара — 1%. «Убывали» ОВ в складах. Судьба потекших химических боеприпасов не обобщалась.
14 мая 1927 г. Обсуждение Распорядительным заседанием СТО СССР вопроса «О воздушно-химической обороне СССР». Докладчик — М.Н.Тухачевский. Утверждено положение, определяющее, что общее руководство воздушно-химической обороной страны возлагается на НКВМ.
14-28 мая 1927 г. Войсковые испытаний различных видов химического оружия на артиллерийском полигоне недалеко от г.Луга (Ленинградская область). Испытывались осколочно-химические снаряды в снаряжении хлорацетофеноном и другие вилы артхимбоеприпасов. Были выполнены газовая атака крупного масштаба и поставлена большая ядовито-дымная завеса. Носимыми приборами заражения заражен ипритом участок 400×30 м2. Вывод начальника ВОХИМУ: «Химические средства нападения являются ценнейшим боевым средством».
10 июня — 10 августа 1927 г. Второй лагерный сбор химических частей РККА. Они располагались непосредственно на полигоне в Кузьминках (Москва). Авторы отчета констатируют, что «процент красноармейцев, пораженных ОВ при тактических занятиях, связанных с применением боевых ОВ, резко снизился к концу лагерного сбора». Последующие военно-химические сборы проводили в основном во Фролищах (Гороховецкие лагеря, Нижегородская область).
8 июля 1927 г. Утверждение инструкции для регулирования вопросов безопасности хранения химического оружия в Красной Армии. В документе было записано, в частности, что хранилища ОВ должны располагаться не ближе 10 км от больших городов. Запись относилась исключительно к большим количествам ОВ и не касалась множества обычных мест хранения ОВ. На самом деле эта норма не исполнялась никогда, о чем свидетельствует опыт хранения ОВ в Хабаровске, Иркутске, Киеве, Омске и многих других городах.
5 августа 1927 г. Постановление РВС СССР «о введении на вооружение РККА новых образцов химических средств борьбы». Решено ввести на вооружение рецептуры снаряжения артхимснарядов калибра 76 мм (рецептуры НОВ: хлорпикрин в смеси с фосгеном или дифосгеном с добавлением 10% хлорного олова; рецептура СОВ: иприт с добавлением 10% треххлористого мышьяка) и 122 мм для полевых гаубиц (рецептуры НОВ: хлорпикрин в смеси с фосгеном или дифосгеном с добавлением 5% хлорного олова; СОВ: иприт с добавлением 5% треххлористого мышьяка в количестве). На вооружение введены также авиахимбомба калибра 8 кг (рецептура СОВ: иприт с добавлением 5% треххлористого мышьяка) и НПЗ -ранцевый прибор для заражения местности.
19 августа 1927 г. Главлит СССР издал документ «О секретных сведениях по военно-химическому делу». Определено, что «сведения по военно-химическому делу являются секретными и потому не должны разрешаться к печати». Примеры из запрещенных тем: «Средства химического нападения». 1. Все ОВ (наименования, марки, химические формулы и характеристики действий)… 3. Ручные и ружейные химические снаряды (гранаты и пр.). 4. Газометные мины, дымовые шашки и ядовитые свечи. 5. Все средства для заражения местности как с самолета, так и наземные. 6. Газометы. 7. Оригинальные сосуды для перевозки и хранения ОВ (баллоны, цистерны и т.п.)». Проведенная Главлитом «работа» позволила Правительству СССР спокойно ратифицировать Женевский «Протокола о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств» без боязни быть обвиненным в его нарушении. Это произошло 5 апреля 1928 года.
2 декабря 1927 г. Присоединение Советского Союза к «Протоколу о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств» (Женева, Швейцария). Ратификация состоялась в 1928 г. (см. 17 июня 1925 г.).
23 декабря 1927 г. Обсуждения на Химкоме ВОХИМУ «возможных концентраций ядовитых и раздражающих дымов». Поскольку возникли разногласия насчет реального содержания этих ОВ в воздухе, Я.М.Фишман нашел способ их разрешения, начертав на итоговом документе: «В ближайшее время организовать испытания на дифенилхлорарсин на людях».
1928
31 января 1928 г. Постановление РВС СССР о состоянии военно-химического дела в РККА. Решено просить ВСНХ СССР о скором окончании строительства и оборудования военно-химических заводов и разливочных станций ОВ в районе Самары и Нижнего Новгорода. Решено создать новый военно-химический полигон (первый — в Кузьминках, Москва). «Учитывая, что существующий химический полигон не может быть использован для осуществления широких войсковых испытаний средств химической борьбы и для устройства специальных военно-химических лагерных сборов», начальнику ВОХИМУ предложено подобрать подходящий участок из числа предложенных Наркомземом СССР. Одновременно возник вопрос о подборе «территории» для германо-советских работ по химическому оружию.
17 февраля 1928 г. Массовое поражение военнослужащих во время испытаний химического оружия на военно-химическом полигоне в Кузьминках (Москва). Пострадало 20 человек.
28 февраля 1928 г. Испытания модернизированной осколочно-химической 76 мм артгранаты и 107 мм осколочно-химического артснаряда ядовитого дыма на полигоне в Кузьминках (Москва). Биологический контроль осуществлялся с использованием людей, выставленных в 60 м, 100 м и 150 м от места подрывов с подветренной стороны. Выяснилось, что в 60 м от места подрыва 76 мм гранаты находиться без противогаза в облаке раздражающего ОВ невозможно в первые 30 секунд (до рассеивания облака). Находиться без противогаза после испытания 107 мм снаряда невозможно на расстоянии 100 м в течение 59 секунд. Вывод после испытания 76 мм гранаты: «Существующая методика определения на глаза и нос раздражающего действия осколочно-химических снарядов не может служить мерилом ценности получаемого облака». Вывод после испытания 107 мм снаряда: «Можно полагать, что на расстоянии 150 метров данный снаряд обладает достаточным токсическим эффектом».
1 марта 1928 г. Испытания стрельбой 76 мм химических и осколочно-химических артиллерийских гранат ядовитого дыма на полигоне Кузьминках (Москва). Часть гранат не разорвалась, однако причины не были установлены, поскольку ни одна неразорвавшаяся химическая граната не была найдена.
6 и 9 марта 1928 г. Опыты по распылению ОВ над полигоном в Кузьминках (Москва) с самолета с высоты 1200 м из прибора ВАП-2 (в каждом случае 120 кг ОВ). Самолет Р-1 взлетал с аэродрома в Ухтомском и возвращался туда же. В обоих случаях ОВ не попало на опытное поле полигона.
5 апреля 1928 г. Ратификация Правительством СССР «Протокола о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств» (см. 17 июня 1925 г.).
7 апреля 1928 г. Приказ РВС СССР о преобразовании Центральной военно-химической лаборатории ВОХИМУ в Институт химической обороны (ИХО) РККА им.Осоавиахима. Новый институт должен был собрать сотрудников лабораторий, которые существовали в 1920-е гг. при разных учреждениях и работали по заданиям Химкома и ВОХИМУ. Институт имел своей основной целью подготовку страны к наступательной химической войне. Здание для института химической войны было построено в Москва на Богородском Камер-Коллежском валу не на деньги НКВМ (их правительство не выделило), а на народные. Для этой операции была мобилизована «общественная организация» ОСОАВИАХИМ, которой поручили собрать с населения необходимые средства. В 1927 году в ответ на демарш министра иностранных дел Великобритании О.Чемберлена, потребовавшего разрыва дипломатических отношений с СССР, в советской стране было раздуто народное движение «наш ответ Чемберлену». В его рамках «Авиахим» и пришедший ему на смену ОСОАВИАХИМ собрали с населения голодной страны деньги, построили здание военно-химического института и… подарили его армии. На этом связь ОСОАВИАХИМа с ИХО РККА закончилась — осталось лишь имя, изъятое из названия института в 1934 г.
12 апреля 1928 г. Постановление СТО СССР «Об обследовании капитального строительства в химической промышленности». В записке ВОХИМУ РККА отмечались задержка сроков строительства «заводов, имеющих военно-химическое значение» (Чернореченского, Березниковского, Рубежанского) и «отсутствие четкого плана в развитии анилино-красочной промышленности лишает возможности использования этой отрасли химической промышленности в военно-химическом отношении».
4 мая 1928 г. Утверждение начальником ВОХИМУ Я.М.Фишманом очередной словесной системы шифрования ОВ для использования в секретной переписке. Эта система заменила ту, что была утверждена 7 января 1927 года, до ратификации Женевского «Протокола о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств». После его ратификации, состоявшейся 5 апреля 1928 года, потребовалось ужесточение мер секретности для сокрытия подготовки к химической войне.
23 мая 1928 г. Утверждение наркомом здравоохранения Н.А.Семашко «Положения об организации медико-санитарного обслуживания рабочих и служащих предприятий ВСНХ, занятых производством, связанным с ОВ». Предусмотрено «курирование» принципиальных вопросов деятельности медико-санитарных частей предприятий ОВ со стороны Военно-санитарного управления РККА — по отчетности, «касающейся специфических профессиональных заболеваний (поражений отравляющими веществами)», по вопросам подбора персонала, по решению проблем «специфических вредностей производства».
15 июля 1928 г. Принятие в НКПС документа, которым регулировались перевозки ОВ на пассажирских и товарно-пассажирских судах и поездах. Были, в частности, рассмотрены обстоятельства, «угрожающие перевозимым грузам». В этих случаях решения предусматривались простые: «вынести перевозимые предметы из вагона (судна) или, в крайнем случае, выбросить их».
18 июля 1928 г. Приказ РВС СССР о начале работы в новом здании Института химической обороны (ИХО) РККА им.Осоавиахима при его прямом подчинении ВОХИМУ РККА. Первый начальник института (до июня 1929 г.) — Я.М.Фишман. Структура ИХО повторяла соответствующую организацию армии США на Эджвудском арсенале в штате Мериленд. Последующие названия ИХО — Научно- исследовательский химический институт (НИХИ РККА), Центральный научно-испытательный военно-технический институт (ЦНИВТИ). В течение ряда лет Институту подчинялся в качестве полевого отдела научно-испытательный полигон в Кузьминках (Москва), где вплоть до рубежа 1950-1960 гг. проводились все виды работ с химическим оружием — демонстрация возможностей, военные занятия и учения, испытания, захоронение, уничтожение. После перевода в 1961 г. в Саратовскую область в пос.Шиханы (Шиханы-2, Вольск-18) институт стал называться 33 ЦНИИИ МО СССР (см. 2 января 1934 г.).
28 июля 1928 г. Испытания артиллерийских снарядов калибра 76, 122 и 152 мм в снаряжении ипритом методом подрыва. Подрыв осуществлялся на полигоне в Кузьминках (Москва).
12 сентября 1928 г. Боевое крещение химизированных авиационных частей Красной армии во время Всесоюзных маневров в районе Киева. Отрядом из 5 самолетов химизированной эскадрильи 5-й авиабригады был «произведен налет на территорию ст.Киев-пассажирская (депо, главные мастерские и станцию)». Глава ВОХИМУ Я.М.Фишман в своем докладе был оптимистичен: «полностью выявилось большое значение распыления иприта с самолетов как мощного средства для нанесения непосредственных потерь войскам».
26 октября 1928 г. Подрыв емкости с 6 кг иприта на полигоне в Кузьминках (Москва). Образовавшееся облако распространилось на 200-300 м.
16 ноября 1928 г. Показательное ознакомление слушателей Курсов усовершенствования высшего начальствующего состава РККА на полигоне в Кузьминках со свойствами и тактикой применения химического оружия. Программа включала показ средств химического нападения: авиационное бомбометание (включая использование ипритных бомб); артихимстрельбу, в том числе с применением ипритных снарядов; выливание ОВ с самолетов с применением ВАПов; газобаллонную атаку; газометную стрельбу; создание ядовито-дымных волн с использованием шашек с дифенилхлорарсином и хлорацетофеноном; заражение участка ипритом.
21 ноября 1928 г. Обсуждение на IV секции Арткома РККА вопроса о степени сохранности трофейных английских артиллерийских химснарядов для 115 мм гаубиц, хранившихся на советских складах в Сызрани (склад № 22), Кременчуге (№ 27), Рязани (отдел склада № 35), Ростове-Ярославском (№ 51), Перми (№ 59), Саранске (№ 62) и Москве (№ 136) с времен первой мировой войны. Решено годные артснаряды расходовать в плановом порядке, негодные уничтожить, а снаряды в снаряжении ипритом передать в ВОХИМУ РККА для сравнения со свежеизготовленными отечественными ипритными снарядами.
30 ноября 1928 г. Приказ по ИХО им.Осоавиахима РККА (Москва) с объявлением первого состава Научного Совета института во главе с начальником ВОХИМУ Я.М.Фишманом. Членами Совета были определены химики-академики Н.С.Курнаков и А.Е.Чичибабин, будущие химики — члены Академии наук СССР А.Н.Бах, Н.Д.Зелинский, Н.А.Изгарышев, С.С.Наметкин, П.А.Ребиндер, В.Г.Шилов, В.Г.Хлопин, многочисленные профессора, доктора и другие специалисты. Тем же приказом была определены группы консультантов отделов ИХО во главе с будущими членами АН СССР — С.С.Наметкиным (отдел боевых химических веществ), В.А.Ребиндером (отдел средств химического нападения) и Н.Д.Зелинским (отдел средств защиты). Прошло немного времени, и армия отодвинула в сторону представителей научно-технической интеллигенции. С начала 1930-х годов в институтских коридорах громко зазвучали совсем иные голоса, в том числе своих (кухаркиных) «военных ученых».
21 декабря 1928 г. Доклад в Москву начальника артсклада № 34 (Рыбинск, Ярославская область) о результатах осмотра хранившейся там партии 76 мм химических снарядов («протекающие снаряды закопаны в землю»).
| « Назад | Оглавление | Вперед » |