«Химическое разоружение по-русски»

«…империя — слишком большое учреждение,
чтобы она могла рухнуть целиком».
Ф.Дюрренматт

11.   ПРОЩАЙ, ХИМИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ

            Наш рассказ будет неполным, если мы не разберем практику расставания с той частью химоружия, которое было «уничтожено» в предвоенные и первые послевоенные годы. Как и всякое иное, химоружие приходило и уходило. И весь процесс советского химического вооружения напоминал кругооборот веществ в природе — на складах и базах происходили непрерывные изменения в объеме и качественных характеристиках не только самих ОВ, но и запасов химических боеприпасов различных типов.

И никогда бы не подумал, что в связи с этим мне придется лично пройти по «химическому следу» К.Е.Ворошилова. К тому же в двух смыслах.

Дело в том, что многое, о чем говорилось выше, связано с деятельностью предвоенного наркома обороны на ниве химического вооружения страны. И ее экологических последствий. Пройти по этому пути пришлось потому, что у нашей армии не нашлось ни мудрости, ни мужества, ни просто обыкновенной порядочности отчитаться перед страной за все, что было ею сделано в делах химического вооружения в течение многих десятилетий, причем с излишним рвением. Однако у К.В.Ворошилова был и такой удивительный эпизод, как забота об экологическом благополучии мест обитания военных полигонов и складов. Она была явлена временно, всего лишь с лета и до конца 1937 года, да и то была связана с необходимостью убрать с военной арены вслед за М.Н.Тухачевским также и Я.М.Фишмана — одного из лиц команды опального маршала. А лучшего способа, чем обвинить его в закапывании химоружия, не сыскать, Тем более что решали закапывать ОВ они вместе — маршал и комкор, начальник и подчиненный.  

Есть у этого обращения в историю и прагматический смысл.

Историю не перепишешь. Теперь уже очевидно, что c момента своего возникновения Советский Союз оперировал большими количествами химоружия.

Однако обращаясь к судьбе всего этого оружия, мы имеем дело с более чем гигантским разрывом между работами с химоружием и отходами от его производства, с одной стороны, и минимальным порядком в обращении с этими опасными объектами деятельности цивилизации, с другой. Тем не менее наше общество практически ничего не знает об обращении с химоружием и, что особенно важно, о его выводе из оборота в прошлые годы, когда секретность была просто драконовской. А это в свою очередь не позволяет продуктивно вести работы по расставанию с химическим оружием в рамках международных договоренностей конца XX века.

            Попытаемся восполнить этот пробел. Тем более что, в отличие от той полуправды, которой многие годы потчевала наше общество военно-химическая бюрократия, ныне мы обладаем большим количеством документов, позволяющих располагать уже сравнительно реальной картиной событий.

            Естественно, картина расставания с химоружием существенно различна в две исторические эпохи — в период полной тайны советского химоружия и в период робкой попытки установить в этом деле хотя бы минимум  гласности.

11.1. ОТРАВА НА ПЛЕНЕРЕ

В отличие от мыслящего глобальными категориями мирового сообщества, нас, жителей России, в первую очередь интересуют экологические аспекты химического вооружения-разоружения. Поэтому не будет лишним начать с рассмотрения вопроса об отравленной природе (земля, вода) — той, по которой прошлись наши любители химической войны.

Советские энтузиасты химической войны выполнили бездну научных исследований о сохранении и преобразованиях различных ОВ в окружающей природной среде (гидролизе, окислении, термических превращениях и т.д.). Тем не менее отечественные данные^9,259-261 о скорости и путях трансформации ОВ в природе, которые ВХК допустил к открытому опубликованию, недостаточны, а информация о токсичности тех или иных продуктов — зачастую недостоверна. В то же время новые данные, которые появляются как бы на чистом месте⁶⁶⁵, еще не стали и вряд ли станут исчерпывающими. В результате этого при оценке последствий антропогенного заноса ОВ в биосферу нам приходится использовать в основном зарубежные данные^{11,316,321,322,331}.

Начнем с рассмотрения круга веществ, образующихся при разложении в природе ОВ первого поколения. Хотя отечественных данных (официальных) на эту тему нет, он стал уже более или менее определенным³³¹.

В природной среде обычный серный иприт (2,2’-дихлордиэтилсульфид) образует особенно много химических веществ: 2,2’-дихлордиэтилсульфоксид (сульфоксид иприта), 2,2’-дихлордиэтилсульфон (сульфон иприта), 2-хлор-2’-гидроксидиэтилсульфид (серный полуиприт), 2,2’-тиодиэтанол (тиодигликоль), 2,2’-дигидроксидиэтилсульфоксид (сульфоксид тиодигликоля), 2,2’-дигидроксидиэтилсульфон (сульфон тиодигликоля), 1,4-тиоксан (1,4-оксатиан), винил-2-хлорэтилсульфид, дивинилсульфид, 1,2-бис(2-гидроксиэтилтио)этан, 1,4-дитиан³³¹.

Обращаясь к более конкретной «судьбе» иприта в объектах окружающей среды, отметим, что в массовых изданиях встречаются не только недостоверные заявления, но и неоправданно оптимистичные прогнозы.

В частности, адмирал — начальник химической службы ВМФ — откровенно вводил читателей зеленой газеты в заблуждение. А вот химический полковник А.Ф.Труфанов, проснувшись, наконец, после многих лет молчания, сделал прямо противоположные и более близкие к истине заявления (правда, среди «своих»)⁶²³.

Вот как на самом деле выглядит судьба серного иприта в воде и вообще в природе.

Как видим, мнение немецкого специалиста времен 1963 года (а оно было опубликовано в советской прессе специально для таких должностных лиц, как адмирал В.Сканцев) куда более корректно, чем байки времен 1995 года ничему не научившегося химического адмирала. Прямое тому подтверждение — нахождения нами в 1998 году в Кузьминках «живого» иприта, немалые количества которого были закопаны там лет этак 60 назад и не пострадали от московских дождей⁵⁴¹.

Наряду с гидролизом, в иприте в присутствии влаги образуются димеры и более сложные продукты. Один из обычных продуктов той смеси вдвое, а другой (полуторный иприт, так называемый агент Q) — впятеро токсичнее самого иприта. И они также способны прожить в природе немало лет^9,11.

В связи с этим полезно не забывать и о том трофейном иприте Германии, который после окончания войны оказался в советской зоне оккупации и усилиями Советской военной администрации в Германии был затоплен в 1947 году в двух точках Балтийского моря с глубинами 100-105 м^231,567,572. Сначала это был район в 65-70 милях юго-западнее Лиепаи (Ш-56^o13^‘, Д-18^o54′), где было затоплено 958 т ОВ. В дальнейшем затопление продолжалось во втором районе в 14 милях к востоку от о.Христиансё (недалеко от о.Борнхольм, Ш-55^o20^‘, Д-15^o37^‘), где было затоплено 11077 т ОВ. Было затоплено, по официальным данным, 12035 т ОВ (чистый вес, с учетом металла — 34000 т), в том числе: иприта — 7635 т, адамсита — 1552 т, хлорацетофенона (ХАФ) — 559 т. Было затоплено примерно 600 тыс. единиц химбоеприпасов и емкостей с ОВ. Из них около 80% составляли артхимснаряды, 15% — авиахимбомбы, остальное — химфугасы, химмины, другие емкости с ОВ. Все эти ОВ были расфасованы в следующие «емкости»: в снаряды калибра 75, 105 и150 мм, реактивные химмины калибра 105, 158,210 мм, авиахимбомбы калибра 50, 250,500 кг, бочки емкостью 100, 150,250 л и однотонные контейнеры. Были и менее распространенные типы. Итог операции по затоплению обобщен в табл.6.

Таблица 6

КОЛИЧЕСТВА ГЕРМАНСКИХ ОВ, ЗАТОПЛЕННЫХ СОВЕТСКИМ СОЮЗОМ В 1947 ГОДУ В БАЛТИЙСКОМ МОРЕ²³¹

Химические	Количества ОВ, в т					Итого, т
боеприпасы	Иприт	As-содержащие ОВ	Адамсит	ХАФ	Другие ОВ
Первый район (Ш-56o13‘, Д-18o54′)
Авиабомбы	512	78	51	41		682
Артснаряды	58		5	3		66
Фугасы	27					27
Мины	4					4
Емкости	7	18	60		6	91
ЯД-шашки	-	-	6			6
Контейнеры	-	80				80
Барабаны	-	-	2			2
Итого	608	176	124	44	6	958
Второй район (Ш-55o20‘, Д-15o37‘)
Авиабомбы	5920	906	591	479	-	7896
Артснаряды	671		61	36	-	768
Фугасы	314					314
Мины	42					42
Емкости	80	203	693		74	1050
ЯД-шашки			65			65
Контейнеры		924				924
Барабаны			18			18
Итого	7027	2033	1428	515	74	11077
Общий итог	7635	2209	1552	559	80	12035

Обращаясь к последствиям той операции, отметим, что выполненные более 10 лет назад оценки привели к таким результатам. Разрушение в морской воде корпусов химбоеприпасов и емкостей связано с электрохимическим механизмом коррозии с кислородной деполяризацией. Наиболее характерные виды коррозии — общая и местная (питтинговая, щелевая и контактная). Наиболее вероятная скорость общей коррозии корпусов составляет 0,05-0,07 мм/год, а местной — 0,13-0,58 мм/год. При оценке времени начала и конца разгерметизации химбоеприпасов и емкостей выявилось следующее. Разгерметизация авиахимбомб: начало — через 23 года после затопления, конец — через 80 лет; артхимснаряды калибра 75 мм: начало — через 69 лет, конец — через 240 лет; снаряды калибра 105 мм: начало — через 82 года, конец — через 313 лет; снаряды калибра 150 мм: начало — через 100 лет, конец — через 390 лет. Конечно, раньше должны разгерметизироваться барабаны, бочки, банки и т.п. емкости²³¹.

Утрата герметичности могла начаться уже через 8 лет после затопления (начало разгерметизации простых металлических банок) и закончиться через 390 (конец разгерметизации артхимснарядов с наиболее толстыми стенками). Авторы прогнозируют три периода поступления иприта в морскую воду, связанные с последовательным разрушением емкостей (бочек и фугасов; продолжительность этого периода примерно 26 лет), затем авиабомб (продолжительность — 60 лет) и, наконец, мин и артснарядов различных калибров (продолжительность — 150 лет). Максимальная скорость поступления иприта в первый период ожидается примерно через 60 лет с момента затопления, а во второй период — через 125 лет. Наиболее опасным предполагается второй период — время максимального поступления иприта. Его количество в морской воде может составить для района возле г.Лиепаи более 600 т, для района возле о.Борнхольм — более 7000 т²³¹.

Следует учитывать и такое обстоятельство, что скорость образования донных отложений в Балтийском море составляет около 5 мм/год. Очевидно, что по мере высвобождения ОВ из прокорродировавших боеприпасов и емкостей они будут частично растворяться в морской воде с последущим гидролитическим разложением, а нерастворившаяся часть ОВ будет поглощаться донными отложениями. Накопление ОВ в морской воде осуществляется в рамках трех процессов — диффузии, растворения и гидролиза. При этом фитопланктон, особо чувствительный к иприту, может подвергаться и острому отравлению²³¹. Рыбаки во время промысла регулярно вылавливают ржавые емкости, из которых течет густая жидкость. По данным Международного центра конверсии в Бонне (BICC), за десятилетие 1992-2001 было отмечено 353 случая, когда датские траулеры вместе с рыбой поднимали в сетях старые химбоеприпасы. Не будем, однако, забывать, что твердый иприт переходит в жидкость при 14,5 градуса Цельсия, а температура придонной воды в Балтийском море на 5-10 градусов ниже, так что трудно ожидать появления из образовавшихся дырок струй иприта.

При окислении иприта влажным хлором, образуются токсичные сульфоксид и сульфон, а при термическом разложении — сложная смесь веществ, часть которых токсична^9,11. Впрочем, об этом советским военным химикам было известно еще с 1926 года⁶⁴. Последняя информация, важная при оценке уровня экологической безопасности доконвенциальных способов уничтожения иприта, может быть детализирована. Как оказалось, при прямом сжигании иприта образуется не менее 15 веществ³²¹, в том числе: канцерогены — хлористый метилен, 1,2-дихлорэтан, 1,1,2-трихлорэтан, 1,1,1,2- и 1,1,2,2-тетрахлорэтаны; мутагены — хлористый метилен, 1,2-дихлорэтан, 1,1,1-трихлорэтан; вещества, влияющие на репродуктивные функции — 1,1,1-трихлорэтан и т.д.

Наконец, как показал опыт США³²⁸, при термическом уничтожении иприта, образуются значительные количеств особо токсичных диоксинов и диоксиноподобных веществ⁴⁴⁷.

Для того, чтобы успокоительные уверения наших не очень знающих (или слишком уж неоткровенных) химических генералов-адмиралов стали более очевидными, укажем на уже известный опыт. Так, партия иприта, захороненного в США на Эджвудском арсенале в 1941 году без дегазации, была найдена мало изменившейся при вскрытии этого захоронения через 30 лет³¹⁰. Там же отмечены поражения людей остатками иприта через полвека после его попадания в почву³¹⁴. Как видим, в капсулированном виде в форме высокомолекулярных и потому менее растворимых и разлагаемых соединений иприт может сохраняться в почве долгое время³¹⁵. Таким образом, для последующего обсуждения важно помнить, что обычный серный иприт может сохранять свои экологотоксические свойства (даже при потере боевых) в почве в течение многих десятилетий. Что и было выявилено нами в 1998 году в Кузьминках (Москва)⁵⁴¹.

Несмотря на взаимодействие с влагой, иприт может оказаться опасным и в воде. Об этом свидетельствует модельный опыт, выполненный в Канаде: смесь веществ, образующихся в результате гидролиза иприта, сохраненная в течение 15 лет, оказалась биологически опасной (она содержит, конечно, не сам иприт, а многочисленные продукты его трансформации, часть из которых токсична)³¹⁸. А в Японии иприт, затопленный после второй мировой войны на мелководье в прибрежной полосе, вызвал поражения людей в 1962 и 1970 годах³¹¹.

В отношении азотистых ипритов информации много меньше, хотя и в этом случае следует помнить, что при их взаимодействии с водой образуют промежуточные вещества, не уступающие по токсичности исходным⁹.

В случае мышьяксодержащего люизита список образующихся при гидролизе веществ много короче — это главным образом 2-хлорвиниларсиноксид, то есть оксид люизита³³¹. Этот продукт, чье токсическое действие не меньше, чем у самого люизита, по устойчивости, однако, много выше¹¹. И нам еще придется с ним встретиться.

2-хлорвиниларсиноксид

При прямом сжигании люизита образуется более 10 веществ³²¹, в том числе: канцерогены — трихлорид мышьяка, окись мышьяка (белый мышьяк), винилхлорид, дихлорид ацетилена; мутагены — метилхлорид, винилхлорид, дихлорид ацетилена; вещества, влияющие на репродуктивные функции -трихлорид мышьяка, метилхлорид, винилхлорид.

Свойства люизита в природе аналогичны иприту, однако люизит — это мышьякорганическое вещество, так что экологически опасны не часть, а все продукты его трансформации в окружающей среде.

В случае мышьяксодержащего адамсита список образующихся веществ также невелик — это бис(5,10-дигидрофенарсазин)оксид³³¹. Этот оксид адамсита оказывает не меньшее раздражающее действие, чем сам адамсит¹¹.

Мышьяксодержащие ОВ дифенилхлорарсин и дифенилцианарсин при взаимодействии с водой оставляют после себя тоже лишь одно вещество — оксид дифениларсина³³¹. Однако, оно по своему раздражающему действию не уступает исходным ОВ. Поэтому их гидролиз также не ведет к дегазации⁹.

ОВ второго поколения, в первую очередь ФОВ, при столкновении с окружающей средой также оставляют множество веществ.

После табуна в природной среде остается следующая группа веществ: N,N-диметиламидо-бис-О-этилфосфат, бис(N,N-диметиламидо)фосфорилцианид, бис(N,N-диметиламидо)-О-этилфосфат и бис(2-N,N-диэтиламиноэтил)сульфид³³¹. Продукты гидролиза табуна ядовиты из-за присутствия в них синильной кислоты или ее солей. Соединения, содержащие активный хлор, реагируют с табуном с образованием токсичного хлорциана.

При гидролизе зарина образуются такие вещества: метилфосфоновая кислота, фторангидрид метилфосфоновой кислоты, изопропиловый эфир метилфосфоновой кислоты, диизопропиловый эфир метилфосфоновой кислоты, диизопропиловый эфир диметилпирофосфоновой кислоты³³¹.

В случае зомана вещества аналогичны: метилфосфоновая кислота, фторангидрид метилфосфоновой кислоты, пинаколиловый эфир метилфосфоновой кислоты, дипинаколиловый эфир метилфосфоновой кислоты, дипинаколиловый эфир диметилпирофосфоновой кислоты³³¹.

Советский V-газ оставляет после себя группу иных веществ: окси-S-2-(диэтиламиноэтил)метилтиофосфонат, втор-бутиловый эфир метилфосфоновой кислоты, дивтор-бутиловый эфир метилфосфоновой кислоты, дивтор-бутиловый эфир диметилпирофосфоновой кислоты, бис(2-диэтиламиноэтил)сульфид, 2-диэтиламиноэтантиол, S,S-бис(2-диэтиламиноэтил)метилтиофосфонат, бис(2-диэтиламиноэтил)дисульфид³³¹.

Незнание токсичности продуктов трансформации V-газов — американского VX и советского V-газа — особенно опасно. Так, в отношении V-газов в советском популярном издании⁹ сообщается: «продукты гидролиза нетоксичны».

Это — неправда. На самом деле, при гидролизе V-газов, происходящем в обычных условиях окружающей среды, малотоксичен лишь основной продукт, возникающий при разрыве связи P-S (в случае советского V-газа это втор-бутиловый эфир метилфосфоновой кислоты). А вот при разрыве связи P-O образуется примерно 10-20% другого вещества (для советского V-газа — это окси-S-2-(диэтиламиноэтил)метилтиофосфонат). Важно иметь в виду, что это другое вещество не менее токсично, чем исходное ОВ и в то же время высоко устойчиво и хорошо растворимо в воде. Данные об этом токсичном веществе даже после опубликования в американских научных журналах³²² не нашли места в нашем отечественном издании²⁵⁹, а когда нашли²⁶⁰, то были опубликованы группой товарищей (были среди них и знатоки токсикологии — химические генералы В.И.Холстов, В.И.Данилкин и Ю.В.Тарасевич) без упоминаний о сохранении высокой устойчивости в окружающей среде. Между тем, приняв во внимание указанную особенность V-газов, нельзя не засомневаться в эффективности дегазации почвы в Новочебоксарске возле цеха № 83 «Химпрома» после пожара 1974 года и после аварии 1978 года. Не говоря уж о планируемых ныне мероприятиях^630,631.

Токсичный продукт трансформации советского V-газа

Естественно, не раскрытые для общества данные об этом продукте (имеется в виду окси-S-2-(диэтиламиноэтил)метилтиофосфонат), можно найти в архиве самого «Химпром», поскольку именно здесь он был обнаружен независимо от американских ученых.

При окислении V-газов в отсутствие влаги могут образовываться токсичные пирофосфонаты³²². Пирофосфонаты могут оказаться и продуктами трансформации зарина и зомана.

В некоторых, особенно армейских, кругах бытует некорректное мнение, будто бы в результате длительного пребывания в окружающей среде ОВ и, в частности, ФОВ подвергаются саморазложению и, таким образом, могут стать неопасными (см., например³⁰²). Уже приведенные выше перечни веществ, образующихся при трансформации ОВ в природе, свидетельствуют, что никаких оснований для подобных надежд нет.

По данным зарубежных околовоенных научных кругов считалось, что боевые характеристики ФОВ сохраняются в окружающей среде сравнительно недолго³¹⁶: зарина в течение двух суток, зомана в течение 6 недель, VX — до 16 недель. Цифры, даваемые российским генералом В.В.Мясниковым⁸ в отношении стойкости ФОВ на местности, еще более оптимистичны (в зависимости от температуры): зарина — от 3 до 28 часов, VX — от 1,5 до 20 суток.

К сожалению, реальные цифры гораздо менее оптимистичны.

Есть еще один важный момент, мало учитываемый популяризаторами. Как уже упоминалось, указанные данные^8,10,316 относятся лишь к боевым свойствам ОВ. Однако с учетом их экологической опасности для людей и природы, дело обстоит много сложнее.

В частности, по английскому опыту, известен такой впечатляющий факт. После прекращения в 1956 году производства зарина — самого простого в смысле самодеградации в природе — на предприятии была произведена очень тщательная дегазация территории и оборудования. Однако контрольное вскрытие, которое было выполнено через 20 лет, сопровождалось поражением людей¹.

Это, повторяем, относится к самому «простому» ФОВ — зарину. Зоман и V-газы как более устойчивые и менее летучие таят еще большие неожиданности.

Остается добавить, что и несмертельные ОВ не проходят для природы бесследно. В случае психотропного вещества BZ, например, возникают такие вещества: 3-хинуклидинол, 3-хинуклидинон, бензиловая кислота, бензгидрол, бензофенон³³¹. Соли психотропного вещества BZ, образующиеся в кислой среде, обладают такой же психоактивностью, что и сам BZ, и могут использоваться в диверсионных актах по заражению источников воды и продуктов питания⁴.

Итак, с точки зрения долговременного воздействия на окружающую среду в первую очередь важны две группы ОВ первого поколения — СОВ (иприт и люизит) и раздражающие ОВ, — и их серьезное экологическое влияние при любых сроках хранения не подлежит сомнению. Нестойкие ОВ (фосген, дифосген и синильная кислота) получили свое название в связи с боевой классификацией и, на первый взгляд, могли бы быть исключены из ретроспективного анализа. Однако их также необходимо учитывать, по крайней мере по двум причинам. Во-первых, еще могут жить люди, в свое время пострадавшие при производстве и испытаниях этого оружия. Кроме того, эти НОВ неизбежно «всплывут» при обсуждении затопленных и закопанных нашей армией химических боеприпасов.

Конечно, при разгерметизации емкостей в водных средах ОВ ведут себя по-разному. И гидролиз, и микробиологическое разрушение сопровождаются необратимым обезвреживанием ОВ, не содержащих мышьяк (без вмешательства человека). Наибольшую опасность представляет иприт, большая часть которого окажется на морском дне, однако не в виде жидкости, а в виде кусков ядовитого студня, образующегося в результате поликонденсации иприта на границе раздела фаз. Прогнозы скорости разрушения этих кусков более сложны, чем оценки скорости коррозии самого металла. Еще более сложны прогнозы возможных сценариев взаимоотношения ОВ, в частности иприта, с биосферой.

В заключение укажем на существование фактора, который в расчетах²³¹ не учитывался. Речь идет о расстреле химических боеприпасов в процессе их затопления, а также о раскрытии при этом емкостей (бочек) с ОВ. Таких факторов может быть немало, однако, и этого достаточно, чтобы понять, что общество не может себе позволить отказаться от учета и анализа первичных (пока не рассекреченных) документов, даже в предположении добротности таких вторичных материалов, как отчет²³¹.

« Назад

Оглавление

Вперед »