«Не верьте пехоте,
когда она бравые песни поет».
Булат Окуджава
12. СПОСОБЫ, МЕТОДЫ И… НИ ОДНОЙ ТЕХНОЛОГИИ
Прискорбно, но самый большой вред химическому разоружению России химический генералитет нанес своими неуклюжими попытками заниматься тем, от чего он особенно далек — выбором технологий уничтожения химоружия и надзором за их созданием. Похоже, наши военные химики запамятовали (а быть может и не знали) о химико-технологических неудачах своих советских предшественников по профессии конца 1920-х годов.
А рассмотрев недюжинные усилия ветвей нынешней власти на химико-технологическом поле, нельзя не задаться детским вопросом, а существуют ли вообще технологии уничтожения современных ОВ и химоружия в целом? Ведь по существу лишь в наши дни человечество пришло к однозначному выводу, что химоружие нельзя ликвидировать методами открытого сжигания, захоронения и затопления, что и нашло отражение в Конвенции о запрещении химоружии18. Эти варварские способы ликвидации химоружия, ранее широко применявшиеся нашей армией, экологически чрезвычайно опасны. И, как уже не раз упоминалось, последствия будут сказываться очень долго.
Обращаясь к конкретному технологическому обеспечению химического разоружения России, отметим, что, начиная с забываемых многими времен Чапаевского протеста556, технологий уничтожения химоружия у энтузиастов этого дела не было никогда. Не было изначально.
В подтверждение укажем на обмен репликами, который состоялся 11 июля 2001 года в Комитете Государственной Думы РФ по промышленности, строительству и наукоемким технологиям. В тот день руководитель Росбоеприпасов З.П.Пак доложил думскому комитету об имеющихся способах уничтожения ОВ — кожно-нарывных и фосфорорганических669. После доклада я спросил, понимает ли мой визави, что технологиями в строгом смысле этого термина он не располагает, так как методы, представленные им, никогда не проходили стадию опытно-конструкторской работы (ОКР) в старо-советском понимании этого термина, то есть не были тщательно отработаны в опытно-промышленном масштабе. И на этот прямой вопрос З.П.Пак был вынужден прилюдно дать утвердительный ответ.
Рассмотрим, далее, в этом ключе технологическую сторону химического разоружения.
12.1. ДОРОГАЯ ЭКЗОТИКА
Обращаясь к реальной практике химического разоружения в России, мы вынуждены констатировать, что поначалу наша армия, как водится, решила подзаработать на такой недешевой игрушке1.
Поэтому свои первые технологические опыты армия начала с того, что активно раздавала деньги на обычную экзотику — использование для уничтожения химоружия вулканов287 и энергии ядерного взрыва, закачивание продуктов детоксикации ОВ в глубокие геологические образования294 и другие столь же экологически преступные, сколь и мало осмысленные «технологии».
В частности, фантазеры из нашего ВХК, среди прочего, рассматривали и такой метод расставания с ОВ, как «термическое и термохимическое воздействии энерготеплоносителей от магматических очагов на 0В с последующей закачкой продегазированных газов в геотермальную скважину»670. В качестве возможных мест размещения объектов уничтожения ОВ (химоружия) предлагались такие: Байкальская рифтовая зона, Ставропольский край, Березовский район западно-сибирской платформы, Курило-Камчатский регион…
Кстати, в вопросе использования ядерных взрывов опыт США и России отличен. В США еще в 1982 году были опубликованы результаты теоретического анализа о возможности уничтожения химоружия с использованием подземного ядерного взрыва313. Это направление было признано неперспективным и брошено, а результаты анализа — опубликованы. Разумеется, это знамя тут же подхватили в Советском Союзе. Ученые Арзамаса-16 по заказу армии начали эти работы еще в 1987 году. Вскоре ядерно-взрывной способ нашел место в первой программе уничтожения химоружия образца 1990-1991 годов287,605.
Нельзя, однако, не видеть расхождения у нашего ВХК между словом и делом. Физики из Арзамаса-16519. утверждали, что, по ядерно-взрывному способу, «уничтожение химического оружия предполагается проводить в штольнях на больших, около 600 м, глубинах, на специально выделенном для этих целей полигоне, имеющем соответствующую геологическую структуру земной коры». Можно было надеяться, что их заботила безопасность по обеим компонентам будущих взрывов — и по ядерному, и по химоружию. Им вторил и генерал А.Д.Кунцевич («Нужно было только сделать специальную штольню»287), который-то должен был знать об опасности обоих видов оружия массового уничтожения. На самом деле сделано было по-иному.
В 1993 году была осуществлена имитация подземного ядерного взрыва519. Вместо ядерной взяли обычную взрывчатку, а вот ОВ были настоящие — зарин и иприт. Потом авторы заявили, что в результате взрыва образовались будто бы безвредные продукты 5-6 класса опасности, не уточняя, однако, вырвались ли они на поверхность. Остается добавить, что никакой штольни никто не сооружал, потому что на полигоне в Шиханах это невозможно — не та «геологическая структура». А классификация токсичности химических веществ у нас в стране заканчивается на 4-х классах (по ГОСТ 12.1.007‑76) — веществ 5-6-го классов опасности не бывает.
Не будет лишним небезобидный вопрос, произошел или нет токсический выброс из полости полигона в Шиханах во время подрывов реальных ОВ. И что означают реальные поражения многих людей, которые вызвали эмоциональные демарши экологической общественности и населения517.
| « Назад | Оглавление | Вперед » |