«Химическое разоружение по-русски»

12.5.   РЕАКЦИОННЫЕ МАССЫ ОТ ЛИКВИДАЦИИ ФОВ

Не всякие отходы безобидны.

Взяв на вооружение лишь химические способы ликвидации ОВ, наши разработчики получили и попутную головную боль — необходимость заботы о судьбе образующихся после первой стадии реакционных масс, которые подлежат неусыпной заботе ОЗХО в Гааге как ОВ категории 2.

Первоначально реакционные массы собирались сжигать, и именно этот способ планировался в качестве второй стадии после детоксикации ОВ на объекте в Чапаевске.

А в Вольском филиале ГСНИИОХТ (потом — это вполне самостоятельный ГИТОС, который после 2004 года было решено упразднить⁴⁰⁹) были даже проведены опыты по сжиганию реальных реакционных масс, образующихся при детоксикации V-газа смесью фосфорной кислоты и этиленгликоля. Для этого был использован агрегат термического обезвреживания 11Г42, входящий в известную на Западе установку КУАСИ (КУХО)²⁴⁷.

Были и активные пропагандисты метода.

Однако, реальность выявила то, что никем не обсуждалось до начала работ в Чапаевске. И в 1993 году, через 4 года после событий в Чапаевске через научный журнал пришлось признать, что сжигание реакционных масс, образующихся после детоксикации ФОВ, «сопровождается значительными выбросами в атмосферу продуктов сжигания»²⁵⁹ (в противном случае ГСНИИОХТ не получил бы на 1994 год 12 млн руб. на «разработку системы очистки абгазов, образующихся в процессе уничтожения химических боеприпасов на комплексе КУХО»). Ну а в узких кругах появились даже цифры. Как оказалось, при сжигании без нейтрализации в топочном пространстве газообразных окислов серы и фосфора коэффициент очистки по фосфорному ангидриду на двухступенчатой абсорбционной системе не превышал 75%, а по сернистому ангидриду — 95%. Разумеется, о судьбе более токсичных компонентов разговора с обществом никто не вел.

Уже этих результатов было достаточно, чтобы понять, что тот метод сжигания, который собирались применить на второй стадии во времена Чапаевского процесса, был просто непригоден. И от него отказались, даже не затевая разговора о том, что пропагандисты высокой экологичности сжигания просто лгали.

К 1995 году стало ясно, что метод сжигания реакционных масс, которые образуются после детоксикации ФОВ, не сможет по уровню экологической безопасности согреть сердца даже самых снисходительных «специалистов». И ГСНИИОХТ начал последовательно внедрять в сознание этой очень узкой «общественности» свой новый подход — битумирование реакционных масс. Так, на заседаниях генеральской экспертной комиссии, которая имела высокую задачу отбора технологий уничтожения химоружия (сентябрь-октябрь 1995 года) уже фигурировали бумаги на тему «переработки продуктов дегазации зарина, зомана и его вязких рецептур методом битумирования»⁶²⁰. И хотя насчет битумирования продуктов детоксикации советского V-газа не было даже бумаг, а в Леонидовке этого V-газа имеется достаточно для того, чтобы задать недоуменные вопросы, представитель Пензенской области В.П.Безвесельный спокойно поставил свою согласующую подпись⁵⁵⁹. В отличие от официального «эколога» из Пензы, у американских участников совместных российско-американских опытов 1995 года возникло немало вопросов в отношении как битумирования, так и битума. И они свои сомнения не скрыли⁶²⁹.

Ну а дальше ГСНИИОХТ предлагал метод битумирования реакционных масс более уверенно. Зимой 1997-1998 годов он фигурировал в качестве второй стадии после детоксикации ФОВ в документах по будущему объекту в Плановом (Щучьем), которые были представлены на государственную экологическую экспертизу⁶²¹. И хотя я, будучи членом той экспертной комиссии, высказал возражения, метод не вызвал сомнений ни у членов комиссии московского розлива, ни у министра охраны природы В.И.Данилова-Данильяна, утвердившего заключение комиссии.

Кстати, лишь по результатам работ 1998 года ГСНИИОХТ выдал, наконец, отчет на тему «битумирования реакционных масс, получаемых при детоксикации фосфорорганических отравляющих веществ»⁶⁷⁸.

Имеется в виду, что на второй стадии реакционная масса, полученная при детоксикации ФОВ, обрабатывается расплавом нефтяного битума при температуре 140-200^oС. При этом происходит переход продуктов детоксикации ФОВ в малолетучие и нетоксичные смеси с битумом с одновременной отгонкой ряда нетоксичных растворителей, введенных в реакционную массу на стадии детоксикации и образовавшихся на стадии битумирования.

Битумирование реакционных масс, образующихся после детоксикации зарина и зомана, предполагает их предварительную обработку гидроокисью кальция. Это необходимо для полного перевода фтористого водорода в устойчивую и малорастворимую соль (фторид кальция) и исключения при этом всякой возможности ресинтеза зарина и зомана и достижения на этой стадии более полной их детоксикации. Процесс битумирования реакционных масс после детоксикации более сложных рецептур ФОВ — вязкого зомана и V-газа — протекает при повышенных температурах с последующей отгонкой из образующихся смесей изобутилата калия и N-метилпирролидона с получением битумно-солевых масс. При обработке вязкого зомана дегазирующей рецептурой РД-4М полимер растворяется за счет имеющегося в ней N-метилпирролидона. Сам вязкий зоман взаимодействует с содержащимся в рецептуре изобутилатом калия с образованием О,О-изобутилпинаколилового эфира метилфосфоновой кислоты и фтористого калия. При битумировании реакционных масс от V-газа в условиях повышенных температур остаточные количества V-газа участвуют в терморазложении и по взаимодействии с изобутилатом калия.

Ну а дальше в 1999 году начала работать комиссия по государственной экологической экспертизе материалов проекта по объекту в Плановом (Щучьем). И, как мне рассказал руководитель природоохранной службы Курганской области тех лет Е.Г.Василюк, столичные деятели ВХК позаботились о том, чтобы Л.А.Федоров уже не фигурировал среди членов комиссии и больше не задавал неудобных вопросов.

Между тем основания для вопросов были. Полигон захоронения отходов должен был примерно на 80% содержать битумно-солевые массы, которые будто бы должны иметь III класс опасности, хотя захораниваться должны так, как если бы они имели I класс опасности⁶⁷⁷ (кстати, класс опасности битумно-солевых масс стал элементом интриги: в заключении государственной экологической экспертизы по документам на объект в Речице-Почепе²⁵⁶ он стал II, а на международной арене А.Ю.Уткин и В.В.Шелученко не забывали убеждать мировую общественность, что эти самые битумно-солевые массы имеют лишь IV класс опасности⁴⁷⁰). С другой строны, в документах определен срок эксплуатации полигона в 6 лет, как будто у опасных фосфонатов через 6 лет исчезнут все химические связи C-P, делающие их, в соответствии с Конвенцией, ОВ категории 2. Ну а дальше все было просто: документ этой комиссиия стали рассматривать в качестве экологического освящения так называемой двухстадийной технологии ликвидации ФОВ, в том числе его второй — битумной — стадии, хотя ничего такого утвердительного в выводах экспертной комиссии не содержалось⁶⁷⁷.

В дальнейшем битумирование еще несколько лет было принято считать в качестве составной части двухстадийного метода уничтожения ФОВ. Впрочем, в будущем все чаще стали упоминать, что процесс битумирования реакционных масс по сравнению с процессами сжигания имеет ряд недостатков: 1) количество образующихся отходов (битумно-солевых масс) примерно в 1,8 раза больше, чем при сжигании реакционных масс (представители ГСНИИОХТ, однако полагают, что количество битумно-солевых масс превышает количество исходного ФОВ «всего в 3,5-6 раз»⁴⁷⁰); 2) метод сжигания более универсален, чем битумирование, и в случае использования циклонных реакторов одновременно с реакционными массами возможно уничтожение других жидких отходов.

В общем на рубеже веков настала пора искать замену и битумированию. Поиски шли во всех направлениях — химическом, физическом, биологическом. И денег бюджетных было переведено немало. В частности, ГСНИИОХТ тратил бюджетные деньги в рамках государственного оборонного заказа³⁶⁰ по теме «Альтернатива-ФОВ» («разработка альтернативных технических решений по переработке отходов уничтожения химического оружия на основе фосфорорганических отравляющих веществ»; государственный контракт № 58 от 12 февраля 2001 года и № 163-Ф от 26 августа 2003 годы). И в рамках этой работы он подкормил интеллигенцию из Курганского сельскохозяйственного института и Челябинского политехнического университета на предмет «поиска возможности использования битумно-солевых масс в коммерческих целях».

Решение о замене в двухстадийном процессе существа второй стадии (битумирование на сжигание или переработку) З.П.Пак принял в 2002 году: если в начале 2002 года в заключении государственной экологической экспертизы по проекту для Речицы-Почепа еще проходило битумирование²⁵⁶, то в конце года те же эксперты в проекте для Леонидовки уже изучали сжигание реакционных масс или же их хранение с последующей переработкой²⁵⁷. Ну а дальше З.П.Пак решил, что химическую переработку реакционных масс проведут обычные предприятия химической промышленности³⁹⁷, как будто химические связи С-Р в компонентах реакционных масс уже поисчезали, а с ними и тотальный надзор со стороны ОЗХО за ни в чем не повинными предприятиями химической промышленности. Ничем путным эта авантюра З.П.Пака пока не завершилась. Во всяком случае принятое им «Решение о подготовке ФГУП «Каменский химический комбинат» к переработке реакционных масс» от 5 ноября 2002 года пришлось отменять 7 мая 2003 года, правда, уже не ему, а генералу В.И.Холстову — жителям Ростовской области идея З.П.Пака завезти в Каменск на завод взрывчатки еще и отходы детоксикации ОВ (химоружие категории 2) не приглянулась.

Впрочем, одно следствие все-таки имеется.

За химический метод взялся Пермский филиал РНЦ «Прикладная химия». Поначалу там предложили метод «жесткого фторирования» — перерабатывать компоненты реакционных масс под воздействием фтористого водорода и чистого фтора во фторсодержащие вещества, которые затем разделять на индивидуальные компоненты. Идея прожила недолго и ей на смену пришел метод жидкофазного окисления реакционных масс нитратом кальция. На этот раз пермяки предложили использовать для окисления реакционных масс горизонтальный цилиндрический реактор со шнековой мешалкой. Впрочем очень быстрое окисление не позволило энтузиастам смоделировать образец реактора. Тогда решили использовать вместо него аппарат «кипящего слоя», причем «кипеть» заставили металлическая дробь, разогретую до 300^оС. Смесь реакционных масс с 50% водным раствором нитрата окиси кальция, подогретая до 50-80^оС, подавалась в зону реакции. В процессе взаимодействия с нитратом окиси кальция компоненты реакционных масс окисляются с образованием мелкодисперсного фторфосфатного шлама, который вместе с отходящими газами направляется в систему его выделения — аппараты типа «Циклон». После «Циклона» отходящие газы направляются на охлаждение и очистку. Газообразные спирты — пинаколиловый (реакционная масса от зомана), изопропиловый (от зарина), изобутиловый (от V-газа) спирты и моноэтаноламин (реакционная масса от зарина и зомана) — конденсируются и направляются на ректификацию и выделение. А фторфосфатный шлам (это смесь апатитов), по мнению энтузиастов, можно использовать в качестве добавки при производстве керамического кирпича.

Пермский филиал РНЦ «Прикладная химия» выразил готовность создать в своей промышленной зоне производство по переработке реакционных масс от детоксикации всех ФОВ мощностью 10 000 т/год. По состоянию на зиму 2003-2004 года вопрос о размещении этого производства не был согласован с администрацией Пермской области.

Окончание работы (шифр «Альтернатива» — «разработка и создание опытного промышленного комплекса по переработке отходов уничтожения химического оружия на основе фосфорорганических отравляющих веществ») было запланировано в Перми в 2004 году. Ее последний этап (испытания опытной установки, корректировка конструкторской документации на установку и исходных данных для проектирования и создания производства мощностью 10000 т/год) был запланирован на июнь 2004 года. Только в 2004 году затраты составили 3,35 млн рублей. Результат был такой: отсутствовала технологическая схема переработки реакционных масс с системой управления и контроля за процессом; не была разработана система очистки отходящих газов; не были представлены химизм, физико-химические основы технологического процесса, его материальный баланс, аналитический контроль производства. Ну и т.д.

Вся эта работа в Перми проходит в рамках государственного оборонного заказа (государственный контракт № 57 от 12 февраля 2001 года).

Нельзя не указать, что при обсуждении судьбы реакционных масс, которые образуются после детоксикации ФОВ, в последние годы юридические аргументы стали подменять экономическими разговорами о целесообразности. В частности, гендиректор ГСНИИОХТ В.А.Петрунин стал разъяснять общественности, что требование Конвенции о запрещении химоружия¹⁸ насчет необратимости детоксикации ОВ, «неразумно». И подкрепил мысли «убойным» примером: нормальное производство 1 т зарина стоит 6 тыс. долларов, а при использовании в качестве сырья реакционных масс та же тонна обойдется в 200 тыс. долларов⁴⁹⁵.

Это он зря. Проблему реакционных масс от детоксикации ФОВ породил сам же институт ГСНИИОХТ своей двухстадийной «технологией» ликвидации химоружия. Руководство ВХК знало об этих будущих подводных камнях очень давно — на стадии многолетних переговоров о химическом разоружении в Женеве и Гааге (общественность разговорами не беспокоили) и на стадии, когда генерал С.В.Петров выбрал самую ценную для страны «технологию» от ГСНИИОХТ⁶²⁰. И не потому, что американская технология сжигания ОВ плоха, а российская — хороша. Наша промышленность в принципе не смогла бы изготовить установку типа американской на уровне требований безопасности США — именно это был вынужден констатировать З.П.Пак во время цитировавшегося в начале этой главы доклада 11 июля 2001 года в Государственной Думе⁶⁶⁹. Ассистировал ему во время того доклада В.А.Петрунин.

Неумение и нежелание нашего ВХК соблюдать им же установленные или согласованные законы, правила и процедуры, выше уже обсуждалось довольно подробно. Теперь вот в связи с судьбой реакционных масс от детоксикации ФОВ деятелям ВХК не нравятся положения Конвенции о запрещении химоружия¹⁸. Между тем именно российская сторона при подготовке текста Конвенции особо тщательно следила за тем, чтобы при обсуждении таких смесей учитывались не только концентрации опасных химикатов (фактически химоружия категорий 2 и 3), но также объемы и техническая сложность выделения⁶¹⁵.

Как говорится, за что боролись…

В заключение полезно зафиксировать, а чем все-таки закончился великий исторический спор подковерных «специалистов» о судьбах реакционных масс — битумировать или же сжигать. Оказывается, не закончился ничем. В 2006 году генерал В.П.Капашин порадовал всю страну нижеследующим откровением: «Реакционные массы, образовавшиеся от фосфорорганических ОВ, по ТЭО могут либо битумироваться, либо сжигаться». Вот и все. Похоже, плакали денежки, жирно выплаченные на подкормку тех самых подковерных «специалистов» — при свете рампы они работать скорее всего просто не умеют.

« Назад

Оглавление

Вперед »