18.4. ИЗМЕРИТЕЛЬНЫЕ ПРИБОРЫ?
Более 10 лет назад деятель секретной медицины С.В.Нагорный — большая величина в НИИ гигиены и профпатологии в С.-Петербурге — важно сообщил применительно к предприятиям химоружия, что будто бы «за время исследований не было обнаружено присутствия ОВ в объектах окружающей среды как в границах территории предприятия и СЗЗ, так и на территории прилежащих населенных пунктов (в радиусе до 10-30 км)»490. Если б он хотя бы понимал, о чем говорит! Он даже в 1995 году не понял, что в нашей стране никогда не было измерительных приборов с требуемой нашими же ГОСТами чувствительностью по тем ОВ, о которых идет речь.
Разберем этот вопрос подробнее.
В предыдущем разделе говорилось о нелегком пути к созданию набора научно обоснованных и легитимных гигиенических стандартов. Однако важно иметь в виду, что сами нормативы — и уже утвержденные, и не очень легитимные — будут иметь ценность лишь в случае, если страна будет располагать такими измерительными приборами и устройствами, которые будут соответствовать по чувствительности действующим гигиеническим стандартам.
Исходные посылки таковы. В соответствии с ГОСТ 17.2.4.02-81 «Общие требования к методам определения загрязняющих веществ», чувствительность аналитического метода определения наличия загрязняющих веществ в атмосфере городов и населенных пунктов должно быть не ниже 0,8 ПДК. В соответствии с ГОСТ 12.1.005 «Общие санитарно-гигиенические требования к воздуху рабочей зоны», методики и средства должны обеспечивать избирательное измерение концентрации вредных веществ в рабочей зоне в присутствии сопутствующих компонентов на уровне не выше 0,5 ПДК (с учетом уменьшения времени работы в зараженной зоне в два раза с 8 до 4 часов, можно установить уровень 1 ПДКр.з.). Суммарная погрешность измерений не должна превышать 25%. Обычно ПДКр.з. подразделяют на две — ПДКр.з. максимально разовую, определенную в течение 20-30 минут, и ПДКр.з. среднесменную, определенную за время рабочей смены, то есть за 4 часа и большее время.
Итак, для решения задач аварийного мониторинга приборы должны быть способными к измерению ОВ в воздухе населенных пунктов на уровне 0,8 ПДК (ОБУВ), установленных для атмосферы населенных мест, а в рабочей зоне объектов химоружия — на уровне 0,5 ПДК, установленных для рабочей зоны.
К сожалению, требования эти не так легки, как поначалу активно писали армейские химики и расписывали их подручные от журналистики. Для этого достаточно проанализировать табл.17.
Таблица 17
ПРОСТЕЙШИЕ ПРИБОРЫ КОНТРОЛЯ ФОВ И АВТОМАТИЧЕСКИЕ ГАЗОСИГНАЛИЗАТОРЫ7,8,259
|
Марка прибора |
ФОВ |
Чувствительность, |
|
|
|
|
мг/м3 |
мг/л |
| Войсковой прибор химической разведки ВПХР |
Зарин, зоман, советский V-газ |
1.10-4 |
1.10-7 |
| Полуавтоматический прибор химической разведки ППХР |
Зарин, зоман, советский V-газ |
1.10-4 |
1.10-7 |
| Полуавтоматический войсковой газоопределитель ПГО-11 |
Зарин, зоман, советский V-газ |
1.10-4 |
1.10-7 |
| Прибор радиационной и химической разведки ПРХР |
Зарин, зоман |
2.10-1 |
2.10-4 |
| Автоматический газосигнализатор ГСП-11 |
Зарин, зоман |
2.10-3 — 5.10-2 |
2.10-6 — 5.10-5 |
| Автоматический газосигнализатор ГСА-12 |
Зарин, зоман, советский V-газ |
(6-8).10-3 |
(6-8).10-6 |
| Комплексный прибор КПХР-С |
Зарин, зоман, V-газ |
5.10-3 — 2.10-1 |
5.10-6 — 2.10-4 |
Содержание табл.17 было опубликовано в 1995 году нами в книге1 на основе данных 1993 года группы чрезвычайно скромных товарищей (доктора химических наук В.И.Холстова с соавторами259), забывших указать свое должностное положение в химических войсках (обитали они тогда в НТК войск РХБЗ и в управлении начальника войск РХБЗ).
Так вот, оказывается, что в сравнении с табл.16 данные табл.17 указывают, что по состоянию на 1995 год приборов нужной чувствительности в стране не существовало.
И сложилось это положение очень давно. Для подтверждения приведем одну драматическую историю из жизни подполья ВХК. В 1980-1981 годах группа тоже очень скромных товарищей (генерал А.Д.Кунцевич, генерал В.Т.Заборня, а также команда производственников, наладивших серийный выпуск анализатора ГСА-12 взамен прежнего прибора ГСП-11; как водится, автора того изобретения В.П.Малышева в состав претендентов на премию включить «забыли») захотели получить Государственную премию СССР за разработку системы обнаружения ФОВ вероятного противника. В своей аннотации авторы указали, что их комплекс средств «повысит защищенность личного состава Вооруженных Сил и гражданского населения страны при применении вероятным противником химического оружия». Как видно из нижеследующей цитаты, искомой премии та команда не получила, потому что не сделала того, что подрядилась — не создала надежных средств обнаружения ФОВ (см. табл.17).
«Рассмотрев представленные на соискание Государственной премии СССР материалы по работе «Научная разработка, создание и освоение промышленного производства комплекса средств обнаружения фосфорорганических веществ вероятного противника» (ГО-55сс), НПО «Химавтоматика» считает, что… в представляемой работе не полностью учтены предприятия, участвующие в создании биохимической реакции, комплекта индикаторных средств, автоматических сигнализаторов ФОВ и в освоении их серийного производства, а именно ИРЕА, Тульского ОКБА НПО «Химавтоматика», Киевприбор, ЧЗХР… Следует отметить, что по технической сущности решаемой задачи представленная работа не является комплексом средств обнаружения ФОВ, а является автоматическим газосигнализатором ФОВ.
На основании изложенного «Химавтоматика»… считает, что в представленном виде работа не заслуживает присуждения ей Государственной премии.
Гендиректор НПО «Химавтоматика» Ю.М.Лужков, 4.5.1981 г.»
Не будет лишним сказать, что сам автор отрицательной рецензии и знаток в области обнаружения ОВ (а в наши дни — и знаток жизни пчел) был поощрен за заслуги по этой линии. Речь идет об ордене Трудового Красного Знамени, полученном им в августе 1976 года. Хотя и это знание не спасает его и вверенный его попечению столичный город от политиканства — ОВ, закопанные в Москве в Кузьминках541, он «не замечает» уже много лет. Причем безо всяких приборов.
Итак, в середине 1990-х годов, когда настала пора защищать население страны не от ОВ вероятного противника, а от своих собственных ОВ, ни один армейский прибор не был пригоден даже для контроля обстановки в рабочих помещениях объектов по хранению и уничтожению химоружия. Прискорбно констатировать, но публиковавшиеся в прессе гигиенические стандарты (ПДК и др.) для воздуха рабочих помещений оказались более жесткими, чем позволяла измерять чувствительность имевшейся тогда армейской и иной аппаратуры.
Тем не менее представители армии не очень стесняли себя в выдаче на-гора прямо противоположных заявлений.
Генерал В.И.Холстов и др.:
«Анализ представленных войсковых средств химической разведки и контроля свидетельствует о том, что использование их на первом этапе ликвидации химического оружия вполне возможно и целесообразно, особенно при решении задач контроля безопасности и сигнализации аварийных ситуаций на объектах хранения, уничтожения, а также при транспортировке химического оружия.»259
Между тем вряд ли их приборы могли устроить страну. Реальность такова.
В 1993 году, когда была подписана Конвенция о запрещении химоружия и когда генералом В.И.Холстовым была опубликована таблица армейских приборов (табл.17)259, армия заказала множество работ по созданию новых приборов, необходимых для осуществления «мониторинга окружающей среды при уничтожении химического оружия».
Полезно перечислить названия работ, в рамках которых появились эти «приборы» (в документах проходят не характеристики устройств, а лишь темы и суммы бюджетных затрат, поскольку качество обещанного никому во власти не интересно — важны лишь суммы) — «Навал-У» (исполнитель Тульское ОКБА, которое еще в советские годы так и не смогло создать путных измерительных устройств), «Высотомер-2У» («Астрофизика», Москва), «Изыскание-2У» («Химаналит», С.-Петербург), «Мечтатель-1У» («Химаналит»), «Спектр-3У» («Химаналит»), «Спектр-1У» («Химаналит»), «Инициатива» («Микротех», Москва), «Икар» («Микротех»), «Каскад» (МИФИ, Москва), «Каскад-5» (ГСНИИОХТ, Москва), «Каскад-Г» («Неорганика», г.Электросталь). Себе заказчики тех работ (армия, а точнее — НТК войск РХБЗ) оставили на кормление не создание самих приборов, а куда более безопасные темы — «обоснование задач», «научно-техническое сопровождение работ», «обоснование системы мониторинга» и т.д.
Вряд ли стоит искать следы тех потраченных денег — их нет, как нет и каких-либо результатов приборостроительных работ в 1994 и в последующие годы. Так что об этих потребителях бюджетных денег (от санкт-петербургского учреждения под названием «Химаналит» до московских контор типа «Микротех» и «Астрофизика») никаких данных у общества нет. И уже не будет.
По состоянию на 1997 год — год ратификации Конвенции о запрещении химоружия253 — положение дел не изменилось.
Представители ГСНИИОХТа опубликовали в 1997 году доложенную на международном уровне информацию об очередных «достижениях» на химико-аналитическом фронте. Они сообщили о наличии в России автоматического газосигнализатора, который способен определять ФОВ на уровне 1-10 ПДК, а также о стационарном газосигнализаторе для определения загазованности по ФОВ производственных помещений на уровне 1-1000 ПДК470. Как видим, до исполнения ГОСТ 12.1.005, требующего чувствительности метода на уровне 0,5 ПДК рабочей зоны, было еще очень далеко. Не говоря уж о более серьезных требованиях по чувствительности при исследовании зараженности ОВ атмосферы населенных пунктов.
Ну а осенью 1997 года вопрос о приборном обеспечении химического разоружения встал еще острее, поскольку ожидалась ратификация Конвенции о запрещении химоружия18,253, после чего с неизбежностью должны были начаться практические работы. В ответ на высказанную Государственной Думой России обеспокоенность официальные лица реагировали в меру своей ответственности. Генерал С.В.Петров вообще ничего не сообщил о реальной чувствительности имевшихся у армии приборов, ограничившись теоретическими рассуждениями о технических возможностях аппаратуры (впрочем, таился он зря — начальник склада артхиморужия в Плановом-Щучьем уже известил общественность о необходимости замены стародавних приборов ВПХР-65 на новые с порогом обнаружения паров ОВ до 5.10-9 мг/л491). Администрация Брянской области такой информацией «не располагала». Администрация Курганской области пересказала то, что ей сообщил ГСНИИОХТ. А администрация Пензенской области указала, что «научные проработки, оценки, прогнозы по данной тематике относятся к полномочиям органов государственной власти Российской Федерации и администрацией Пензенской области не рассматриваются» (подписант — В.Н.Карабаев, а сам текст ответа подготовил и поднес на подпись в прошлом химический полковник времен событий в Чапаевске, а ныне активный деятель Зеленого креста В.М.Панкратов).
К сожалению, ситуация осталась нетерпимой и в последующие годы.
Положение дел могло стать чуть более оптимистичным на рубеже веков. Однако к 2000 году приборов нужной чувствительности не прибавилось7. Лишь химический генерал В.Н.Орлов пообещал скорое окончание разработок приборов для измерения ОВ в рабочих зонах объектов — автоматических газоанализаторов на люизит и на иприт на уровне ПДК (срок окончания — 2000 год)226.
Тогда же этот генерал похвалился, что в 2002 году будто бы будет создан автоматический газоанализатор на ФОВ с чувствительностью на уровне ПДК для рабочих зон226. И в октябре 2001 года во время плановой ликвидации партии псевдоаварийных химавиабомб с зарином в Мирном (Марадыковском) были даже будто бы использованы некие устройства. Среди них были упомянуты, например, газосигнализаторы с такими новыми названиями, как ГАИ–1 и СБМ–1. Упоминался также индикатор локальной зараженности ИЛЗ–85687. Впрочем, данных о чувствительности тех устройств нет, так что трудно понять, стоим ли мы перед тенденцией или же перед очередным пропагандистским выбросом, тем более что пока речь шла лишь о рабочих зонах, а не о местах проживания людей. Впоследствии выяснилось489, что ГАИ-1, изготовленный в «Спецприборе» (Тула), имеет порог чувствительности по ФОВ лишь 4.10-2 мг/м3 и потому и рядом не находится с нормами для рабочих зон объектов химоружия (табл.16). Впрочем это не помешало ГАИ-1 занять достойное место в государственном реестре средств измерения под № 26052-03. А вот у прибора СБМ-1 того же изготовителя чувствительность по ФОВ составляет уже 4.10-5 мг/м3 (так было сообщено для «своих»489) и потому он может пригодиться для оценки загрязненности атмосферы складов химоружия зарином и зоманом (табл.16).
Однако все эти изменения касаются лишь рабочих мест людей, занятых хранением и уничтожением химоружия, и не имеют отношения к необходимости оценивать зараженность атмосферного воздуха населенных мест, где требования к чувствительности приборов много более жесткие (табл.16).
Для того, чтобы острота проблемы стала более очевидной, процитируем «особое мнение», относившееся еще к первой экспертизе по объекту в Щучьем621, то есть к зиме 1997-1998 годов. Факт, что у нас «отсутствуют автоматические средства контроля с чувствительностью на уровне ПДК населенных мест», был тогда очевиден.
ОСОБОЕ МНЕНИЕ
эксперта Федорова Льва Александровича, доктора химических наук, к проекту заключения государственной экологической экспертизы по «Обоснованию инвестиций в строительство объекта по уничтожению химического оружия на территории Щучанского района Курганской области», объект 1597.
…2. Опасность для населения функционирования объекта
Сам факт существования объекта по уничтожению химического оружия не может не вызывать сомнений и волнений населения. По количеству токсичных веществ и степени их опасности для населения такой объект относится к особо опасным производствам и подлежит уже на стадии создания документации декларированию безопасности (постановление Правительства РФ № 675 от 1 июля 1995 г. и совместные приказы МЧС и Госгортехнадзора № 222/59 от 4 апреля 1996 г. и № 599/125 от 7 августа 1996 г.).
Между тем в представленных материалах не имеется ничего, что способствовало бы снижению социальной напряженности в районе.
В частности, утверждается, что при нормальной работе объекта концентрации зарина, зомана и V-газа в приземном воздухе будто бы не превысят 0,01 нормативных величин. То же самое декларируется в отношении валовых выбросов этих ОВ в атмосферу. Другими словами, влияние этих ОВ вне промзоны на людей будто бы не ожидается.
Эти утверждения не подтверждаются необходимыми данными.
В материалах отсутствуют данные Минздрава РФ об острой и хронической токсичности реакционных масс — продуктов реакции зарина, зомана и V-газа с предлагаемыми дегазаторами. Эти материалы не были представлены по запросу.
В материалах не имеется описаний и технических характеристик приборов, которые предполагается использовать для обеспечения непрерывных анализов атмосферного воздуха на зарин, зоман и V-газ в рабочей зоне и по ее границам, а также в воздухе населенных пунктов Щучанского района Курганской области. Эти данные также не были представлены по запросу.
Между тем основания для сомнений имеются.
Согласно проекту, предусматривается создание стационарных постов наблюдения за экологической ситуацией на границах санитарно-защитной зоны и в окружающих населенных пунктах.
…Эти посты предусмотрено обеспечить приборами с чувствительностью по зарину, зоману и V-газу не на уровне ПДК населенных мест, а на уровне ПДК рабочей зоны, то есть в 100 раз грубее. Другими словами, допускается расширение экологической ситуации из рабочей зоны, где работники будут действовать в противогазах и специальной защитной одежде, до самих населенных пунктов, где жители не будут даже знать об опасности, которой они подвергнутся. В материалах констатируется, что «в настоящее время отсутствуют автоматические средства контроля с чувствительностью на уровне ПДК населенных мест». Указывается также на возможность разработки в будущем «методик определения основных загрязнителей в воде, почве и растительности на уровне ПДК населенных мест».
ВЫВОДЫ:
…2. В представленных материалах отсутствуют данные, которые бы гарантировали безопасность населения в процессе нормальной работы объекта. Заложенный мониторинг в принципе не может дать возможности принять корректные управленческие решения по защите населения от отравления ОВ.
Федоров Л.А., 23 января 1998 года
Впрочем, разработчики тогда что-то пообещали (генерал В.А.Ульянов даже официально написал, что «приборное обеспечение контроля качества атмосферного воздуха… должен представить заказчик»), и эксперты спокойно согласились с недостатками в обеспечении мониторинга реальными приборами и утвержденными нормами.
Однако в конце 1999 года при окончательной экспертизе «материалов проекта» по Плановому (Щучьему) все повторилось. И в своем заключении эксперты поделились таким вот изящным наблюдением: «Организация мониторинга в близрасположенных населенных пунктах не позволит получить аппаратурное отслеживание атмосферного содержания компонент загрязнения в процессе уничтожения ФОВ»677. И спокойно разошлись по домам.
В начале XX положение не изменилось. Вот как это формулировалось в официальных и не доступных обществу изданиях Медбиоэкстрема 2001 года632,633. В документе 2000 года МУ 1.1.019-00 «Организация и осуществление санитарно-эпидемиологического надзора на объектах по уничтожению фосфорорганических отравляющих веществ. Методические указания (временные)»728 дана таблица П.2.3, в которой однозначно указано, что чувствительные методики измерения зарина, зомана и V-газа в атмосферном воздухе населенных пунктов на уровне установленных стандартов безопасности отсутствуют. А в документе МУ 1.1.020-00.»Организация и осуществление санитарно-эпидемиологического надзора за условиями труда и охраной окружающей среды на объектах по уничтожению отравляющих веществ кожно-нарывного действия. Методические указания (временные)», который утвердил 31 декабря 1999 года заместитель главного государственного санитарного врача РФ по специальным вопросам О.И.Шамов727, тоже не имеется ничего ободряющего. Для определения иприта в атмосферном воздухе населенных пунктов была предложена созданная в Волгоградском НИИГТП очень неторопливая газохроматографическая методика, предназначенная для… рабочей зоны. Ну а для определения люизита в атмосфере населенных пунктов предложена газохроматографическая методика ГСНИИОХТа 1982 года, которая, как и предыдущая, даже близко не лежала с требованиями по чувствительности. Тем более что в этом документе727, который совершенно напрасно торопился под Новый года утвердить О.И.Шамов, норма для люизита в атмосфере населенных пунктов была дана с принципиальной ошибкой: Шамов сообщил несусветную цифру 4.10-4 вместо 4.10-6 (в дальнейшем именно эта величина была утверждена Г.Г.Онищенко)436.
Итак, тупик? Да, тупик, но не для хитрецов из ВХК. Чтобы это было более очевидным, процитируем В.В.Демидюка — заместителя директора ГСНИИОХТа. По состоянию на конец 2002 года виды на экологический мониторинг были, с его точки зрения, таковы: ежедневный отбор проб воздуха на наличие в нем ОВ производится на постах в ЗЗМ с последующей отправкой этих самых проб в… стационарные лаборатории495. Как если бы авария, когда не дай Бог она случится, станет терпеливо ожидать, как по заданию В.В.Демидюка неизвестный герой лабораторного фронта за тридевять земель от ЗЗМ и аварии сыщет превышение гигиенического норматива по тому или иному ОВ. Если сыщет. Однако, таких вялотекущих аварий не бывает — там на все про все уходит 3-4 часа.
К 2002 году проблема стала совсем уж нетерпимой — страна приступила к реальному уничтожению запасов ОВ кожно-нарывного действия, а приборов для измерения ОВ в атмосферном воздухе населенных пунктов по-прежнему не было — ни для измерения кожно-нарывных ОВ, ни для измерения ФОВ. Нетерпимость была столь очевидной, что это заметили, наконец, полковник А.Ф.Труфанов, спецврачи из подполья ВХК и даже Зеленый крест594,636. В частности, спецврачи констатировали, «что войсковые приборы предназначены для военного времени и их чувствительность низка и не позволяет обеспечить санитарно-гигиенический контроль за производством и территорией»636.
Ну а уж эволюцию химического полковника можно не комментировать.
1995 год
«В случае возникновения аварийных ситуаций на объекте по хранению и уничтожению химического оружия для анализа обстановки наиболее удобны простейшие войсковые приборы химической разведки, которые позволят установить тип ОВ и оценить их концентрацию. Перечислим эти приборы: ВПХР, ППХР, ПГО-11, ПРХР и ГСП-11, ГСА-12.»734
2002 год
«Нет жизненно необходимых приборов для определения концентраций ОВ. Имеющиеся приборы обладают порогом чувствительности 10-5 мг/м3, в то время как ПДК атмосферного воздуха по иприту 2.10-6, по зарину 1.10-7, зоману 1.10-7, по Vx 5.10-8»594.
А тем временем «приборостроители» все доили и доили бюджет под новые обещания создать нужные приборы. В 2002 году Редкинское ОКБА из Тверской области (советский родственник упоминавшегося Тульского ОКБА) получило из бюджета 15 млн рублей за разработку двух «высокочуствительных» приборов для измерения ФОВ, иприта и люизита — одного для СЗЗ, другого для рабочей зоны. После чего это ОКБА исчезло из государственного оборонного заказа, очевидно, в связи бесперспективностью. И в 2003 году по этой линии получал бюджетные деньги лишь ГСНИИОХТ. Ну а компанию ему составил «Центромашпроект» (вотчина еще не уволенного к тому моменту З.П.Пака), который был подкормлен на предмет написания отчетов на тему «разработка нормативно-методической базы» и «создание нормативно-методической базы». Эти бумаги не станут читать даже приемщики из ФУбХУХО.
Остальные созидатели приборов с дистанции сошли.
Итог таков.
Осенью 2003 года, когда исполнение первого обязательства перед Гаагой было позади, да и жидкий иприт закончился, в очередной раз констатировалось, что «отсутствуют приборы для экологического контроля и мониторинга, чувствительность которых позволяла бы обнаруживать ОВ в окружающей природной среде на уровне установленных нормативов»496. Осенью 2004 года — было то же самое489. К весне 2005 года состояние дел также не изменилось — для измерения ФОВ в наличии имелся лишь прибор «Терминатор-1»714 изготовления группы товарищей из Тулы (ЗАО «Астек-5»), у которого пределы обнаружения зарина и зомана лишь совпадают с ПДК рабочей зоны (по зарину — 2.10-5 мг/м3, по зоману — 1.10-5 мг/м3, по V-газу — 5.10-6 мг/м3), хотя по действующим в стране правилам должны составлять 0,5 ПДК. Разумеется в отношении атмосферного воздуха населенных пунктов вопрос об измерениях с помощью этого прибора просто не встает. Таким образом, тему регистрации этого прибора в государственном реестре средств измерения вряд ли имеет смысл обсуждать — к защите от отравления ОВ людей, живущих вокруг объектов химоружия это устройство отношения не имеет.
Другими словами, при проведении работ по уничтожению ОВ нынешние измерительные приборы не позволяют их определять на уровне действующих в стране гигиенических стандартов558. Тем более эти приборы не способны обеспечить определение опасных концентраций ОВ вне рабочих помещений, в случае если случится авария и ОВ, особенно ФОВ, выйдут из-под контроля.
Итак, измерительных приборов для обеспечения защиты населения от ОВ в стране нет, как нет и других военных химиков. Во времена холодной войны разработка столь чувствительных приборов нашей армии не удалась, да она к этому и не очень-то стремилась — защита своего гражданского населения от «вражеских» ОВ во все времена не так уж и заботила военно-химическую службу. А больше при советской власти эти приборы никому не были нужны (можно удивляться, но промышленность, которая была нацелена на выпуск ОВ и вообще химоружия и где отравлялись рабочие прямо в цехах, тоже не столь уж истово стремилась к обладанию приборами столь высокого класса).
«К.Иванов: Системы, разрабатываемые для данного объекта — это система производственного… мониторинга, система государственного контроля, система санэпиднадзора, создаются под… моим руководством. Завершение работ по созданию системы производственного контроля и экологического мониторинга для объекта по уничтожению химического оружия в г.Щучем планируется завершить в 2006 году… Система мониторинга, она функционирует, как на объекте, так и в зоне защитных мероприятий, каждая из которых выполняет свои функции…
Л.А.Федоров: … Вы отвечаете за измерение отравляющих веществ в зоне защитных мероприятий?
К.Иванов: В том числе и в этой зоне.
Л.А.Федоров: 445 км2 — в этой зоне официальный гигиенический норматив по советскому V-газу — 5.10-8 мг на кубометр воздуха. Приборы, которые вы сейчас устанавливаете, они этой действительности соответствуют или они хуже действительности?
К.Иванов: …В настоящее время приборы, которые позволяют осуществлять мониторинг на уровне нормативов гигиенических по жилой зоне, … отсутствуют.., но тем не менее, разработаны соответствующие подходы…
Л.А.Федоров: Кто подает команду на сигнал тревоги? Прибор, который почувствует отравляющее вещество, или методика?
К.Иванов: Прибор, который стоит на источник выброса, если превышение.
Л.А.Федоров: Я о жилой зоне сказал… Вот люди живут. Есть там прибор, который подаст команду?
К.Иванов: У нас специальная система функционирует, которая в реальном масштабе времени за очень короткий промежуток времени позволяет оценивать непосредственно распостранение вещества от объекта.
Л.А.Федоров: Хорошо, если… нет приборов нужной чувствительности для жилой зоны, то… приборы, которые вы сейчас имеете в руках, во сколько раз менее чувствительны?
К. Иванов: На два порядка.
Л.А.Федоров: В сто раз. То есть они только для рабочей зоны пригодны».
Пока же оборонная промышленность подрядила за счет финансирования программы уничтожения химоружия397 ученых-международников из ИМЭМО РАН издавать пропагандистские брошюры о приборах для измерения ОВ. Одно из свежих изделий этого рода, созданное в 2004 году686, принадлежит ученому, который много лет возглавлял аналитический отдел в академическом институте, а также бывшим военным химикам-»профессионалам». Можно изумляться, но высокие академические авторы вообще не заметили отсутствия в стране устройств, нужных для идентификации в населенных пунктах аварийных утечек ОВ требуемой по ГОСТу чувствительности. После такой «объективности» науки стоит ли ждать прозорливости от «общественности» из «Чистого дома»?689.
Этот раздел не будет полным, если не упомянуть о профессиональных государственных измерителях из Госстандарта. На этом направлении положение дел таково489,735. В марте 2001 года была утверждена «Концепция метрологического обеспечения уничтожения химического оружия и его бывших производств в Российской Федерации». В том же году были разработаны также «Методические рекомендации по подготовке и проведению аккредитации аналитических лабораторий объектов по уничтожению химического оружия»446. А в 2003-2004 годах Госстандарт выдал даже сертификаты об утверждении государственных стандартных образцов на имеющиеся в стране ОВ (№№ 2521-2526)489,735.
В новом веке были, наконец, начаты также сертификационные испытания средств измерения ОВ. А некоторые из приборов даже получили сертификаты об утверждении типа прибора и внесении его в государственный реестр средств измерения. Доктора наук генерал В.П.Капашин и Б.С.Пункевич с соавторами в 2005 году назвали эти 7 сертифицированных приборов735. Для детектирования ФОВ в воздухе на объектах химоружия предназначены устройства СБМ-1 и ГАИ-1 (изготовитель — ЗАО «Спецприбор», Тула). Для контроля паров иприта и люизита в воздухе на объектах химоружия: от «Спецприбора» — это устройства ГАИ-1М и ГАИ-И, от ФГУП НПО «Неорганика» (г.Электросталь, Московская область) — устройства Каскад-5 и Каскад-Г, а от Финляндии — прибор М90-Д1-С. Повторимся еще раз — все 7 сертифицированных приборов относятся лишь к анализу ОВ в воздухе объектов химоружия и не имеют ни малейшего отношения к защите от ОВ жителей, проживающих за заборами вокруг объектов химоружия.
В частности, прибор М90D1-С из Финляндии, предназначенный для аварийного контроля паров иприта и люизита в воздухе на объектах химоружия получил в государственном реестре РФ № 23790-02. Чтобы была понятна ценность этого прибора, который был установлен в 2003 году на объекте в Горном с шумным оповещением в прессе, подчеркнем следующее. Как объявлено489, его чувствительность находится на уровне 2.10-1 мг/м3, тогда как ПДК на люизит для воздуха рабочей зоны составляет 2.10-4 мг/м3 (табл.16). Так что острая нужда в повышении чувствительности хваленого устройства по крайней мере в 1000 раз имеется (люизит в Камбарке еще не кончился). А вот обсуждать его возможности по определению иприта вряд ли имеет смысл — в чистом виде это ОВ в России уже кончилось, остались лишь смеси с люизитом.
С 1 июля 2003 году в стране начал действовать закон «О техническом регулировании»370. Это событие в свою очередь потребовало от профессионалов измерения подготовки уже новой редакции их Концепции метрологического обеспечения химического разоружения489. Так что работы вновь созданному Федеральному агентству по техническому регулированию и метрологии хватит на долгие годы. Хотя запасы ОВ к тому времени закончатся.
Ну и в заключение укажем на курьез последних лет — документом 2005 года было указано, что ФМБА «организует проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в области создания для государственных нужд эффективных методов и средств обнаружения и идентификации опасных биологических агентов и химических веществ»408.
Можно лишь пожелать труженикам спецмедицины удачи, однако, не стоит забывать и обещания генерала В.А.Ульянова времен 1998 года о том, что «приборное обеспечение контроля качества атмосферного воздуха… должен представить заказчик». Тогда в заказчиках гордо ходила наша армия.
Итак, проблема обеспечения медико-экологического мониторинга всего процесса уничтожения химоружия по-прежнему находится в тупике.
| « Назад | Оглавление | Вперед » |