«Химическое разоружение по-русски»

«Если хочешь быть покоен, не принимай горя и
неприятности на свой счет, но всегда относи их на казенный».
Козьма Прутков

19.   ЕСЛИ ЗАВТРА… ПОЖАР

История распорядилась так, что ядерный Чернобыль апреля 1986 года достался нашей стране. Из-за этого об уровне ядерной опасности произведений человеческих рук у нас имеют представление многие, хотя бы интуитивно. А вот «химический Чернобыль» декабря 1984 года случился в Индии, а в нашей стране он как-то не очень был замечен обществом⁷³⁸. Между тем индийская химическая катастрофа в принципе не должна была произойти и тем не менее она была.

После этого напоминания вернемся к нашим химическим делам.

И зададимся вопросом, сколь вероятно аварийное развитие событий в процессе хранения и уничтожения химоружия. Другими словами, cобирается ли наша государственная бюрократия защищать своих сограждан (и тех, кто трудится в рабочей зоне объектов химоружия, и тех, кто обитает вне этих объектов) в процессе химического разоружения? И собирается ли она защищать природную среду? Да и готова ли она ко всему этому?

Вопросы эти не так просты, как может показаться поначалу.

            19.1.   ВОЗМОЖНА ЛИ ХИМИЧЕСКАЯ ВОЙНА НА ДОМУ?

К сожалению, такая война вполне возможна, если твой адрес — Советский Союз. Мы уже писали об этом. Теперь пора разобрать проблему поподробнее.

Для начала дадим место для военно-химических размышлений советского послевоенного химического генералитета^8,10. Разумеется, они относятся к возможной химической войне с «вероятным противником» (при этом не важно, кто на кого нападает). С той лишь разницей, что потом нам предстоит примерить все эти рассуждения к своему химоружию, сконцентрированному в значительных количествах на нашей земле.

Итак, начнем с разрыва химического боеприпаса ударного действия, при котором образуется облако паров и/или аэрозоля ОВ. Отраву подхватывает ветер и, перемещаясь, облако рассеивается по законам турбулентной диффузии. При этом облако деформируется, его верхние слои опережают нижележащие из-за того, что с высотой скорость ветра возрастает. Распределение концентраций ОВ в облаке неравномерно. По оси следа облака концентрации избыточны, то есть могут превышать смертельные во много раз¹⁰.

Размеры облака зараженного воздуха и глубина его распространения определяются свойствами ОВ (агрегатное состояние, коэффициент диффузии паров в воздухе, давление насыщенного пара, температура кипения), а также распределением ОВ в месте формирования облака. На размеры облака влияют и географические (топографические) и метеорологические условия (направление и скорость ветра, температура воздуха/почвы, степень вертикальной устойчивости атмосферы, шероховатость подстилающей поверхности, наличие на ней ложбин, холмов, лесов и т.д.). При конвекции, когда почва нагрета сильнее воздуха, восходящие потоки вызывают быстрое «размывание» облака ОВ. При инверсии (почва холоднее воздуха), напротив, распространение облака отравы достигает наибольших глубин. При слабых ветрах облака зараженного воздуха затекают в лощины и обходят холмы, поскольку пары ОВ тяжелее воздуха и «стелятся» по поверхности земли. Глубина распространения облака значительно снижается при наличии лесного покрова (примерно в 3 раза меньше) в сравнении ровной равнинной местностью. При инверсии глубина распространения зараженного облака увеличивается примерно в 1,7 раз по сравнению с изотермой, а при конвекции уменьшается. Чем неустойчивее атмосфера, тем интенсивнее идет перемешивание воздуха и тем быстрее разбавляется в нем примесь ОВ и тем меньше будет глубина распространения действующих концентраций ОВ в облаке, способных нанести ту или иную степень поражения⁵⁹⁴.

Возвращаясь к боевым рассуждениям военных химиков, отметим, что для большей равномерности распределения ОВ над поверхностью земли боеприпасы контейнерного (бакового) снаряжения вскрывают на больших высотах. Имеются в виду боевые части ракет и выливные приборы (ВАПы). При таких высотных выбросах заражение происходит в полосе шириной 1-1,5 кми длиной10 кми более, однако часть ОВ при этом не достигает земли.

Для повышения эффективности использования химического боеприпаса военные обычно используют два подхода. Один — это изначальное увеличение размеров облака ОВ путем применения соответствующих ВВ фугасного типа, однако возможности этого подхода по существу исчерпаны. Другой подход — это применение того же количества ОВ, но большим числом боеприпасов меньшего размера, когда суммарная поражаемая площадь оказывается зараженной более равномерно. Второй способ реализуется с помощью кассетных боеприпасов, о которых уже писалось. Имеются в виду авиахимбомбы кассетного типа, а также кассетные боевые части ракет ближнего и среднего радиуса действия¹⁰.

Способ применения ОВ — тоже не последнее дело. В сравнении с твердыми жидкие ОВ предпочтительнее — они обладают большей летучестью, хорошо проникают через кожу и лучше переводятся в состояние пара или аэрозоля с помощью взрыва. Поскольку не все даже жидкие ОВ обладают этими свойствами в полной мере, их способность быть приемлемыми ОВ в конкретных случаях военные улучшают с помощью создания специальных рецептур.

Один из путей — это создание смесей ОВ, в результате чего смесь может обладать лучшими характеристиками отдельных ОВ. В частности, это относится к известной с довоенных времен советской смеси иприта с люизитом РК-7¹⁰.

Еще один — создание вязких рецептур ОВ, что обеспечивает и снижение их летучести, и дробление ОВ на более крупные капли (и, как следствие, замедление полного испарения капель ОВ и продление их боевого действия). Одно время считалось, что загущенный зоман (в СССР — это рецептура ВР-55) — удобное средство поражения противника, так как с его помощью можно было наносить ущерб людям в обход противогаза — через кожу. Потом с появлением V-газов стали загущать советский V-газ (рецептура ВР-33), с тем чтобы его можно было использовать в ракетах среднего радиуса действия: при вскрытии боевой части ракеты на большой высоте вязкая рецептура образовывала более крупные капли, которые способны долететь до поверхности земли и оказать боевой эффект. Усилились боевые характеристики и у смеси иприта с люизитом, после того как ее начали применять в виде вязкой рецептуры ВРК-7.

Распределение плотностей заражения и токсических доз неравномерно.

Облако паров и аэрозоля зарина или зомана может перемещаться по ветру и размываться в соответствии с законами распространения любых химических частиц. Повлиять на движение отравленного облака практически невозможно¹⁰.

Частицы аэрозоля V-газа инерционны и при встрече их потока с преградой они не следуют вместе с потоком вокруг преграды, а за счет инерционных сил осаждаются на ней. Степень осаждения зависит от степени дробления, скорости ветра и размеров преграды¹⁰.

Частицы аэрозоля V-газа, образующиеся при разрыве артиллерийских боеприпасов, осаждаются на изломах поверхности объектов, на выступающих элементах конструкции. Оседание на грунт капель ОВ происходит лишь вблизи места разрыва, а при дальнейшем продвижении облака они оседают на стебли растительности, камни. Человек, попавший в аэрозольное облако, оказывается сильно зараженным. Аэрозоль способен проникать вместе с зараженным воздухом в помещения, кабины машин и т.д. В результате в течение нескольких дней этими объектами нельзя пользоваться без средств защиты¹⁰.

Крупные капли ОВ, образующиеся при использовании крупногабаритных химических боеприпасов, совершают движение по прямолинейной траектории, а не движутся вместе с потоком воздуха. Они оседают на поверхности объектов наподобие капель дождя. По мере дрейфа в атмосфере крупные капли ОВ сепарируются по размерам: на ближнем следе выпадают более крупные частицы, на дальнем — мелкие. По мере перемещения в горизонтальном направлении капли ОВ могут преодолевать большие расстояния от места выброса — до 20 км. А около 20% ОВ, которое оказалось особенно раздробленным, могут быть унесены ветром на многие десятки км¹⁰.

Продолжительность заражения местности зависит от стойкости того ОВ, которое было применено. Зарин исчезает с зараженной территории через 2-3 часа после заражения. V-газ сохраняется на ней много дней летом и несколько недель зимой. Зоман имеет промежуточную стойкость и длительное время сохраняет зараженность территории за счет испарения капель ОВ и создания постоянной концентрации (0,00001 мг/л и более), при которой происходят поражения людей средней и легкой тяжести.

Влияние облака токсичного ОВ зависит от защищенности тех, против кого оно направлено. При этом военные химики обычно рассуждают в рамках трех принципиально различных сценариев. В случае полной защиты люди укрыты в оборудованных объектах, имеют средства защиты, располагают антидотами и дегазационными средствами, а техника исправно действует (газосигнализаторы измеряют и сигнализируют, а фильтро-вентиляционные установки работают по своему профилю). При умеренной защите имеется в виду, что люди находятся снаружи и заняты своими делами, однако их экипировка такая же, как и в предыдущем случае, то есть они имеют средства защиты, антидоты и дегазаторы. Особенно трудный вариант — это отсутствие у людей в случае химического нападения какой-либо защиты. В этом случае, как отмечают военные химики, «незащищенное подразделение, оказавшееся объектом химического нападения отравляющими веществами нервно-паралитического действия, теряет боеспособность и нуждается в помощи со стороны специальных подразделений медицинской и химической служб»¹⁰.

Итак, что из всего этого специфического знания может быть наложено на нынешние российские реалии? Можно ли получить химическую войну у себя на дому, ту войну, которую военные химики готовили «вероятному противнику»?

Конечно, наши военные химики — большие оптимисты. Они предполагают, что масштабы последствий так называемых проектных аварий (ГОСТ 22.0.05-94, п.3.2.2), а также взрывов и пожаров можно ограничить территорией объектов, где ведутся работы с химоружием. Вместе с тем они, естественно, не могут полностью исключить вероятности разрушения отдельных элементов объекта с выходом в атмосферу и заражением поверхностей опасными количествами ОВ. В результате чего это все может случиться? В результате стихийных бедствий (наводнений, землетрясений и т.п.) и катастроф, ошибочных решений персонала, а также диверсий. Именно подобного рода события создают наиболее высокую потенциальную опасность аварий на объектах химоружия⁷³⁹.

Если же от НИР военных химиков (и лично генерала И.Б.Евстафьева)⁷³⁹ перейти к нормативным документам медиков-специалистов, то вырисовывается картина не самая оптимистичная. Как указывается в документе Медбиоэкстрема, «причинами возникновения аварий при уничтожении ФОВ могут быть взрывы боеприпасов, отказы оборудования, воздействие внешних факторов (пожар, стихийные бедствия, авиакатастрофы и т.д.) и ошибки персонала»⁷²⁹.

Конечно, вряд ли стоит рассуждать о подрыве на наших химических складах отдельных химических боеприпасов — заряды к ним в течение многих лет хранились отдельно и к настоящему моменту уже уничтожены. И тем не менее прогнозировать взрывы индивидуальных химических боеприпасов приходится, поскольку на трех складах имеются кассетные боеприпасы (изящно именуемые «боеприпасами сложной конструкции») в снаряжении зоманом и советским V-газом. Так, на ракетно-артиллерийском химическом складе в Плановом (Щучьем) хранятся головные части тактических ракет «земля-земля» калибра 650 мми в них, вопреки утверждению генерала В.П.Капашина (он еще и обладатель диплома доктора технических наук)⁶⁵², содержатся взрывчатые вещества. А на авиахимскладах в Леонидовке и Мирном (Марадыковском) хранятся запасы кассетных авиационных химических бомб нескольких типов, и взрывчатка в них, вопреки заявлению все того же генерала В.П.Капашина⁷⁰², также наличествует.

Стоит ли рассуждать о террористическом подрыве хранилищ на наших химических складах? Этого мы не знаем, однако у нас в стране имеется немалое количество лиц, которые на сей счет и размышляют, и активно высказываются, и не забывают требовать больших бюджетных ассигнований.

А вот подумать о катастрофических последствиях людских ошибок стоит. Действительно, риск аварий на АЭС ничтожен (расчетный риск порядка 10^-5-10^-6) и тем не менее катастрофа на Чернобыльской АЭС случилась. Потому что спрогнозировать людские ошибки практически невозможно, особенно если иметь в виду нашу бюрократию, наш персонал и наше нынешнее «переходное» время.

Разумеется, помимо очевидной химической опасности, которая исходит от объектов химоружия, существует и опасность, связанная с функционированием многих иных объектов. По состоянию на 1996 года генерал С.В.Петров приводил на сей счет некоторые данные⁵⁹⁸. На территории России действовало свыше 3300 химически опасных объектов, причем в населенных пунктах, где размещались 166 самых опасных предприятий, проживало 44 млн. человек. Общие запасы СДЯВ (а это любая отрава I класса опасности, сверх химоружия), по данным все того же генерала, составляют 600 тыс. т, в том числе аммиак (270 тыс. т), хлор (34 тыс. т) и другие СДЯВ, которые обычно вслух не называют. Конечно, генерал С.В.Петров написал все это не потому, что подведомственные ему войска РХБЗ предполагают защищать — в его обязанности входит обеспечение защиты высших органов власти страны, а также войск системы Минобороны РФ. Что до всего остального, в том числе гражданского населения, то об этом должна болеть голова у МЧС. Просто в том сообщении, которое генерал С.В.Петров подготовил для Государственной Думы РФ⁵⁹⁸, он привел данные об общем положении с химической опасностью в стране лишь для оценки фона, потому что имел в виду испросить деньги для решения лишь своих армейских задач. Однако эти данные являются свидетельством того, что другие источники химической опасности могут многократно усилить уровень опасности, но они не могут изменить общих свойств распространения в атмосфере токсичных химических облаков. В конце концов «мирный» хлор в свое время начинал свой путь как боевое ОВ^6,9.

Подводя итог этому разделу, мы вынуждены констатировать, что в общем-то никто из руководящих лиц, которые имеют отношение к проблеме нашего химического разоружения, не обещает населению, что серьезных аварий с очень серьезными последствиями на военно-химических объектах не случится. И это справедливо, если учесть, например, что последние пожары на складе химоружия в Плановом (Щучьем) произошли 24 апреля 2003 года и 2 мая 2004 года.

Таким образом, мы знаем, какие именно неприятности ожидают жителей, проживающих в районе складов химоружия. Осталось понять, как это может случиться на практике. Разумеется, если оставить в стороне ошибки персонала, то при практическом анализе этой проблемы необходимо разбирать оба сценария возможных бед на наших объектах химоружия — и протекание отравы по причине ржавления разных химических емкостей, и ее катастрофическое распространение в результате тех или иных экстраординарных событий — пожаров, взрывов и т.д..

« Назад

Оглавление

Вперед »