2.2. КОНВЕНЦИЯ О ЗАПРЕЩЕНИИ ХИМИЧЕСКОГО ОРУЖИЯ
Мир знает не так уж много добротных договоренностей о разоружении. Многосторонняя «Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении»18 — одна из них. Ее подписание министром иностранных дел России А.В.Козыревым, как и большим числом представителей мирового сообщества, состоялось в Париже 13 января 1993 года. В этой процедуре Россия выступала как правопреемница СССР в делах, связанных с химоружием.
К числу достоинств заключенного документа относят обычно такие требования, как всеобъемлющий характер обязательств участников (в том числе даже отказ от традиционного права ответного применения химоружия), новый механизм международного контроля за соблюдением Конвенции (в особенности осуществление чувствительных для суверенитета стран инспекций по запросу), бессрочность действия, запрет на применение полицейских химических средств (средств борьбы с беспорядками) в качестве средств ведения войны.
Общие цели, которые были зафиксированы в самом названии Конвенции о запрещении химоружия18, очевидны.
В статье I документа были конкретизированы три военно-политических цели. Каждое государство-участник Конвенции брало на себя обязательства:
- уничтожить запасы собственного химоружия,
- уничтожить химоружие, оставленное на территории других государств,
- уничтожить объекты по производству химоружия.
А в п.6 части IV В) Приложения была сформулирована четвертая цель Конвенции — на этот раз не военно-политическая, а экологическая. Определено, что каждое государство решает проблему своего старого химоружия в качестве токсичных отходов в рамках своего национального законодательства.
В приложениях к Конвенции даны три списка химических веществ, которые входят в сферу интересов участников с точки зрения целей Конвенции и потому подлежат международному контролю (вещества категории 1, 2 и 3).
Во избежание разночтений в ст. II Конвенции о запрещении химоружия даны необходимые определения18.
Так, химическим оружием считаются токсичные вещества (по-русски — ОВ), боеприпасы, а также устройства для применения, «предназначенные для смертельного поражения или причинения иного вреда за счет токсических свойств» химических веществ. Характер воздействия этих веществ прописан достаточно определенно — химическое «воздействие на жизненные процессы», которое «может вызвать летальный исход, временный инкапаситирующий эффект или причинить постоянный вред человеку или животным». Во избежание недоразумений подчеркнем, что речь идет о любом химоружии, которое было произведено после 1925 года и которое все еще пригодно для использования именно в качестве химоружия, как это определено выше.
Конечно, дипломаты не были бы дипломатами, если бы не оставили в тексте документа минных полей. Одним из таких подводных камней является указание пункта III.2 о том, что положения этой статьи «не применяются к химическому оружию, которое было захоронено на его территории до 1 января 1977 года и остается захороненным или которое было сброшено в море до 1 января 1985 года». Однако и это ограничение не является обязательным, а вступает в действие лишь «по усмотрению государства-участника».
Объект по производству химического оружия — это любое оборудование и здание с соответствующим оборудованием, «которое было предназначено, построено или использовано в любое время после 1 января 1946 года».
«Cтарое химическое оружие означает: «а) химическое оружие, произведенное до 1925 года; или б) химическое оружие, произведенное в период между 1925 и 1946 годами, которое ухудшилось в такой степени, что оно уже не может быть использовано в качестве химического оружия». Как и в случае самого химоружия, для старого химоружия Конвенцией не определено место его расположения на территории: оно может находиться на поверхности земли, быть закопанным (затопленным) или же просто забытым где-то.
Другими словами, старое химоружие если и остается таковым, то не для массового поражения людей, а практически как экологическое оружие против людей и природы. Однако здесь таится неопределенность, поскольку оружие, способное «причинить постоянный вред человеку или животным» может считаться не только старым, но и боевым химоружием. Следует подчеркнуть также, что на старое химоружие не распространяется ограничение пункта 2 статьи III «Объявления» о том, что положения этой статьи (по существу режим открытости) «не применяются к химическому оружию, которое было захоронено на его территории до 1 января 1977 года и остается захороненным или которое было сброшено в море до 1 января 1985 года». Это ограничение касается лишь самого химоружия, но не старого химоружия.
«Оставленное химическое оружие означает химическое оружие, включая старое химическое оружие, которое было оставлено государством после 1 января 1925 года на территории другого государства без согласия последнего».
В Конвенции о запрещении химоружия18 не были забыты и многие другие объекты, которые использовались государствами для подготовки к химической войне. В пункте1.d статьи III на сей счет указывается, что каждое государство «указывает точное местонахождение, характер и общую сферу деятельности любого объекта или учреждения,.. предназначенного, построенного или использовавшегося с 1 января 1946 года преимущественно для разработки химического оружия. В такое объявление включаются, среди прочего, лаборатории и полигоны и испытательные площадки».
Парафирование 3 сентября 1992 года574 и последовавшее затем подписание Конвенции о запрещении химоружия18 было встречено мировым сообществом с немалым энтузиазмом. Тем самым цивилизация вышла на финишную прямую тяжелейшего марафона, приведшего к созданию правовой базы для всеобщего и гарантированно необратимого химического разоружения. При этом был учтен печальный опыт Женевского протокола 1925 года198, который так и не обеспечил существования мира без химоружия.
Заработала Конвенция о запрещении химоружия не сразу. Для всего мира она вступила в силу и стала действовать лишь 29 апреля 1997 года. Именно в тот день начался отсчет 10-летнего срока выполнения таких требований Конвенции, как уничтожение наличных запасов химоружия и разрушение объектов по его производству. Даже для России, хотя она процессуально завершила свой процесс ратификации лишь 5 ноября 1997 года, когда президент Б.Н.Ельцин подписал соответствующий федеральный закон253.
Что до взаимоотношений России с другими странами, вышедшими из шинели Советского Союза, то формально они должны были быть урегулированы путем «Соглашения между государствами-участниками СНГ в отношении химического оружия», которое было подписано 15 мая 1992 года в Ташкенте575.
Конвенция о запрещении химоружия18 обошлась мировому сообществу дорогой ценой. Поиск компромисса, продолжавшийся в течение нескольких десятилетий, естественно, сопровождался утратой универсальности Конвенции. Приведем некоторые примеры.
Так, в тексте Конвенции нет механизма реализации декларированного в ее названии запрещения разработок химоружия — отсутствуют указания на запрет научно-исследовательских работ по синтезу и испытанию новых ОВ. К тому же не было дано определения и самому термину «разработка химоружия».
В запретительные списки токсичных химикатов, а также их прекурсоров не вошли результаты новейших разработок по особо токсичным ОВ. К тому же возникло противоречие между необходимостью опубликования данных о новых высокотоксичных веществах и опасностью использования их в запрещенных целях.
Много неопределенностей возникло в отношении веществ, вызывающих инкапаситирующий эффект. Конечно, в принципе Конвенция относит вещества класса инкапаситантов к химоружию и запрещает их применение в качестве средств ведения войны, причем одно из этих веществ (так называемый газ BZ) даже оказалось в запретительных списках. Однако она же допускает применение инкапаситантов «для правоохранительных целей, включая борьбу с беспорядками в стране» и ничего не указывает ни в отношении допустимых размеров запасов, ни насчет ведомственной принадлежности складов хранения. Тем более ничего не говорится о веществах, которые можно применять для правоохранительных целей, но не для борьбы с беспорядками.
Однако для экологов главное состоит в том, что с помощью компромисса ведущие «химические» державы пожертвовали экологическим благополучием и отдельных стран, и всего человечества.
Если в числе отдельных стран рассмотреть Россию, то складывающееся положение выглядит по меньшей мере тревожно. Так, ограничив круг объектов по производству химоружия только теми, что были построены или использованы лишь после 1 января 1946 года, создатели Конвенции18 оставили граждан России наедине с собственной не такой уж ответственной властью при обсуждении экологических и медицинских последствий выпуска химоружия в Кинешме (Заволжске) в годы Второй мировой войны. Тем более что адамсит, который там производился, «в рамках компромисса» также остался за бортом Конвенции. Соответственно, за бортом Конвенции остались и все заводы, выпускавшие химоружие, в том числе иприт и люизит, в годы между мировыми войнами в Москве. Конечно, они не могут тревожить мировое сообщество с точки зрения производственного потенциала, однако с точки зрения экологии эти заводы не заслуживают забвения — они оставили очень грязные следы в столице России.
Серьезнейшие последствия конвенциального компромисса связаны со старым химоружием.
Дело в том, что в последний момент ведущие страны мира и в первую очередь Советский Союз и США договорились скрыть от мирового сообщества факты захоронений и затоплений химоружия, осуществленных после 1 января 1946 года. Это зафиксировано в статьях III (п.2) и IV (п.17), где говорится, что государства не обязаны информировать мировое сообщество и предоставлять для контроля ОЗХО химоружие, захороненное в земле до 1 января 1977 года или же сброшенное в моря до 1 января 1985 года.
Этот сговор давал странам-обладательницам прошлых и/или настоящих запасов химоружия, у которых не развита культура гражданского общества, шансы на сокрытие тяжелых экологических последствий послевоенной военно-химической активности. А была она (активность), если подходить с нынешними экологическими мерами, варварской. Ведь именно после 1946 года ряд стран затопили в международных водах большие количества как химоружия (то есть оружия, пригодного к употреблению), так и старого химоружия, причем каких-либо различий никто не делал и документально не фиксировал. Соответственно, эти страны были бы не прочь освободить себя от дипломатических осложнений, связанных с угрозой международной экологической безопасности.
Надо сказать, что сговор сговором, а обязательства перед собственным населением у стран с ответственным руководством остаются. По крайней мере для США. Вот почему армия США была обязана Конгрессом выполнить полный пересчет всех мест прошлых работ с химоружием на своей территории — и довоенных и, что особенно важно, послевоенных. И она проделала это довольно скрупулезно. А вот насчет того, где и что США затапливали в открытом море или закапывали на территории чужих для американского электората стран, например, в Германии после 1946 года, тут американские генералы успешно прикрываются Конвенцией, которая позволила не отвечать на подобные вопросы.
Достижение военно-политических целей Конвенции о запрещении химоружия18, то есть уничтожение наличных запасов химоружия и ликвидация объектов по его производству, затянется надолго. Ясно, что из-за неготовности властей Россия не обеспечит ликвидацию химоружия ни к 2007 году, как это предусматривается в тексте Конвенции, ни даже к резервному сроку — 2012 году.
Особо необходимо иметь в виду, что выполнением целей Конвенции о запрещении химоружия18 должен быть решен только международный (военный и политический) аспект проблемы выхода из химического противостояния.
Что касается внутренних аспектов, которые связаны в основном с экологическими и медицинскими последствиями подготовки к химической войне, то они относятся к внутренней компетенции государств-участников и, к сожалению, обычно не затрагиваются международным сообществом. Тем более им не затрагивается экономика и психология выхода из этого противостояния. К числу внутренних аспектов, мало интересующих мировое сообщество, относится также проблема старого химоружия, рассматриваемого в качестве токсичных отходов и являющегося экологической бедой каждого государства, у которого эта проблема существует.
| « Назад | Оглавление | Вперед » |