22.3. ЛЕТЧИКИ, ПИЛОТЫ…
На авиационных химических складах проходило то же самое.
Поначалу для технологических работ с одновременной ликвидацией зарина были избраны авиахимбомбы ОБАС-250-235П калибра 250 кг, которых только на трех складах авиахимбоеприпасов имелось не менее 15700 шт. (5280 шт. в Речице-Почепе, 4866 шт. в Мирном-Марадыковском, а также 5580 шт. в Леонидовке). Бомбы этого типа по возрасту самые старые, а по боевой привлекательности для любителей химической войны они не самые ценные: это — не чисто химические, а осколочно-химические боеприпасы226.
Сама идея ликвидации этих авиабомб с зарином на походных установках КУАСИ изначально не выглядела простой в исполнении. Поскольку в каждой осколочной авиахимбомбе содержится лишь47,8 кгзарина, для уничтожения значительных объемов ОВ (если речь шла о выполнении конвенциальных обязательств, а такие подозрения были) необходимо было подыскать и немало «аварийных» химбоеприпасов: одна отчетная тонна зарина требует уничтожения 21 авиахимбомбы, а для ликвидации 10 т требуется расстаться уже с 213 бомбами. Таким образом, смысл в этой затее мог быть лишь при уничтожении порядка 100 т зарина, для чего необходимо было подыскать на одной-двух авиахимбазах более 2 тыс. «аварийных» химбомб. Если же обратиться к снарядам с зарином, в каждом из которых залито всего 0,4-3,0 кгОВ, то для ликвидации серьезных количеств зарина необходимо было уничтожить под видом «аварийных» уже не тысячи, а сотни тысяч снарядов.
Можно только удивляться глухоте властей и лично З.П.Пака, которые все же решились на тайное (от населения — для властей всех уровней эта активность не была тайной никогда) уничтожение на складах химоружия нескольких партий неаварийных химических боеприпасов с использованием установок КУАСИ. И это при том, что еще в 1992 году, когда уже в новой России встал вопрос о практическом исполнении двустороннего советско-американского соглашения по химоружию от 1 июня 1990 года581, была очевидна нереальность ликвидации химических боеприпасов с помощью КУАСИ (как было подчеркнуто в одной из справок тех лет, «по мнению МО, их производительность мала, безопасность не обеспечивается»).
Практически все это было сделано вскоре после утверждения программы уничтожения химоружия 2001 года397. А предшествовало этому нижеследующее утверждение А.М.Амирханова — чиновника МПР, который на тот момент ведал экологической безопасностью. В письме от 26 января 2001 года он написал мне следующее: «применение усовершенствованных комплексов КУАСИ для ликвидации отдельных аварийных боеприпасов допустимо… Массовое уничтожение запасов химического оружия с использованием этих установок с целью выполнения сроков, предусмотренных Конвенцией о химическом оружии, не проводилось и является недопустимым».
Вот после этого и началось «недопустимое».
Сначала фокус с «аварийными» авиахимическими боеприпасами был проделан на химскладе в Леонидовке. Между 13 и 16 августа 2001 года тайком от населения Пензенской области там были уничтожены 19 авиабомб в наполнении зарином, и так расстались с908 кг зарина (табл.24).
Проделано все было с необходимыми хитростями бюрократии. Письмо с извещением о начале «аварийных «работ было демонстративно послано со склада в орган охраны природы Пензенской области лишь в день начала работ 13 августа. Малой скоростью. Разумеется, прокуратура, которая впоследствии расследовала факт нарушения многих законов страны в процессе той авантюры, не могла не примерить к руководству химсклада ряда статей Уголовного кодекса РФ. Однако военная прокуратура так и «не выявила» после осуществления той незаконной операции «реальных последствий, вредных для природы или человека» (вот так: оказывается, у нас в прокуратуре надзирают не за соблюдением законов, а за экологическими последствиями их нарушения) и возбуждать уголовное дело против начальника химсклада полковника С.И.Лялькова не стала. И в самом деле: сей начальник просто выполнил приказ министерства обороны 1997 года246 (и только поэтому незаконный, поскольку распространен на объект, находящийся вне армии и контролируемый международной организацией ОЗХО), который для него был выше законов России.
Общественные организации (17 марта 2004 года): «На объектах по хранению боеприпасов с химическим оружием (п.Леонидовка и т.д.) производится уничтожение аварийных боеприпасов с использованием комплексов по дегазации, не прошедших проверки на безопасность»584.
Генерал В.И.Холстов (12 мая 2004 года): «На объекте по хранению химического оружия п.Леонидовка уничтожение аварийных боеприпасов не производится».
И это (повторимся) при том, что склады химоружия РФ будто бы давно переданы из армии в цивильные Росбоеприпасы422. Напротив, полковник-нарушитель законов России оказался первым в списке работников химсклада в Леонидовке, награжденных орденом за «подвиг» при незаконной ликвидации партии «аварийных» боеприпасов («Комсомольская правда в Пензе», 13 марта 2003 года). Однако был он далеко не единственным.
Ну а 5-10 октября 2001 года была ликвидирована 31 химавиабомба на складе в Мирном-Марадыковском (табл.24, уничтожили 1481,8 кг зарина)687. И все это проделали под так называемым «контролем российских и зарубежных наблюдателей». Однако, мероприятие это было столь неоднозначным, что даже природоохранный орган Кировской области предпочел сделать вид, что он был не в курсе494 (это чекист-то Н.В.Цывов не знал ничего, если он специально был поставлен готовить это мероприятие!?).
Разумеется, обо всех этих авантюрных действиях, как было заявлено, «информация в установленном порядке направлялась в ОЗХО». Возможно, однако же не жителям России. В общем резкая реакция рядовых граждан не заставила себя ждать757. Ясно, что в дальнейшем, что бы ни произошло, властям в центре и в Кирове уже трудно будет добиться доверия населения — слишком велик разрыв между их желанием во что бы то ни стало начать неэкологичное уничтожение химоружия и нежеланием жителей области пасть жертвой этого желания.
В-общем заинтересованные жители Кировской области отреагировали на 31 авиахимбомбу в зарином довольно эмоционально.
РЕШЕНИЕ
собрания жителей г. Котельнича по проблемам уничтожения
химического оружия на военно-химическом арсенале Марадыковский
г.Котельнич Кировской области 14 октября 2001 г.
Собрание считает, что начало уничтожения химического оружия на военно-химическом арсенале Марадыковский с использованием установки КУАСИ (комплекс по уничтожению аварийных специзделий), предназначенной исключительно для ликвидации аварийных боеприпасов, — это реальная угроза жизни и здоровью граждан, отравления окружающей среды, прямой вызов интересам населения Кировской области, грубое нарушение его экологических прав.
Ведение работ по ликвидации химического оружия при отсутствии надлежащей технологии, прошедшей все стадии ее рассмотрения и утверждения как безопасной для человека и окружающей природной среды, чревато массовым заболеванием, гибелью населения, уничтожением растительного и животного мира, отравлением атмосферы, почвы, водных ресурсов.
Собрание постановляет:
1. Считать целесообразным вынесение решения о запрещении на военно-химическом арсенале Марадыковский любых способов уничтожения химического оружия до выяснения мнения населения всех районов, прилегающих к арсеналу Марадыковский о согласии или несогласии уничтожения химоружия на территории Оричевского района и до утверждения положительного заключения государственной и общественной экологической экспертизы, как на планируемую технологию уничтожения химического оружия, так и на объект КУАСИ. Поручить депутату Кировской областной Думы А.Н.Стрельникову (Котельничский избирательный округ) внести на рассмотрение областной Думы соответствующий проект решения, а также на основании ст.1065 ГК РФ выступить в защиту своих избирателей, обратившись в суд с иском о запрещении деятельности по уничтожению химического оружия на установках КУАСИ, создающих опасность причинения вреда жизни и здоровью населения, природной среде.
2. Активизировать кампанию самозащиты населения против опасных действий руководства Российского агентства по боеприпасам и военно-химического арсенала Марадыковский путем использования всех законных форм и средств, включая проведение митингов, пикетирований войсковой части арсенала, подготовку индивидуальных и коллективных писем, заявлений протестов, обращений к депутатам разных уровней, к руководителям высших и других органов государственной власти и управления Российской Федерации и Кировской области, в средства массовой информации, предъявление в суды требований о прекращении нарушения конституционных прав граждан на благоприятную окружающую среду, о возложении на соответствующие органы обязанностей по выяснению мнения населения и учёта этого мнения при реализации соответствующих решений.
3. В связи с отказом в регистрации инициативной группы по проведению местного референдума в Оричевском районе, считать целесообразным проведение опросов на территории города Котельнича и Котельничского района о согласии или несогласии населения с размещением установок и объектов для уничтожения химического оружия и ведением процесса уничтожения отравляющих веществ в Оричевском районе. Обратиться к населению города Котельнича и Котельничского района с просьбой добровольного пожертвования средств для проведения опросов.
4. В целях охраны здоровья населения и реализации конституционных прав граждан и общественных объединений на достоверную информацию о состоянии окружающей среды, потребовать от Министерства обороны РФ представить населению Кировской области отчет о наличии на территории области старого химического оружия, а также о конкретных местах, видах, количестве и способах уничтоженного химического оружия в прошлые годы. Поручить Председателю Кировской областной Думы и Губернатору Кировской области проконтролировать безусловное исполнение этого пункта решения и обнародовать этот отчет через средства массовой информации в срок до 1 января 2002 г.
5. Предложить экологическим и другим общественным объединениям и организациям Оричевского, Котельничского, Орловского и других районов, прилегающих к военно-химическому арсеналу Марадыковский, рассмотреть возможность подготовки Гражданского соглашения между Российским агентством по боеприпасами и населением, которое бы регулировало отношения сторон в деле уничтожения химического оружия.
6. Обратиться к коллективам предприятий, организаций, учреждений учебных заведений, колхозов города Котельнича и Котельничского и других районов, прилегающих к военно-химическому арсеналу Марадыковский, с предложением создать первичные ячейки районного отделения Союза «За химическую безопасность».
7. Предложить заинтересованным органам и лицам информировать население через районную газету по вопросам выполнения данного решения.
8. Предупредить Губернатора Кировской области и председателя Кировской областной думы о том, что в случае неисполнения решения данного собрания население может пойти на крайние, отчаянные меры — перекрытие железной дороги757.
В связи с этим стоит более подробно разобрать, чем именно занимались специалисты в октябре 2001 года на химскладе в Мирном (Марадыковском).
При уничтожении партии не «аварийных», а «предаварийных» (именно так сформулировано в отчете687 и это куда как более точный термин) авиабомб с зарином был использован не комплекс КУАСИ, а так называемая комплексная установка для уничтожения химических боеприпасов с использованием штатных комплексов КУАСИ (фактически их использовали для «прикрытия» всей операции). В ее состав вошли два агрегата расснаряжения, четыре реактора детоксикации и две промежуточные емкости для приема промывного реагента, хотя на день начала работ окончательно она так и не была собрана. Создавалась та «комплексная установка» не спонтанно (по случаю появления «аварийных» бомб), а на основании задания, которое генерал С.В.Петров утвердил еще за два года до «аварийного» события, а именно 26 октября 1999 года. Причем в ее создании, кроме ГСНИИОХТа, участвовали также такие организации, как ОАО «Пензхиммаш+» и СоюзпромНИИпроект.
Ну а само уничтожение 31 «аварийной» авиабомбы провели не военные с химсклада в Мирном, а специалисты ГСНИИОХТа совместно с военными того химсклада. Именно так написано в соответствующем отчете. И в том же отчете однозначно указано, что целью работы было не уничтожение «аварийных» химических боеприпасов, а «получение дополнительной информации по технологии уничтожения химических боеприпасов для уточнения Исходных данных на проектирование объекта для уничтожения химического оружия»687. Укажем объем информации, в которой нуждались разработчики: проверить технические решения; определить лимитирующие операции при расснаряжении, определить производительность установки; проверить математическую модель процесса в масштабе реактора емкостью 1 м3; определить температурные режимы работы оборудования на стадии детоксикации и получить данные для расчета этих режимов для опытной установки; и даже… определить степень превращения ОВ687. И они все это получили.
Кстати, во время одной из таких «аварийных» операций поучаствовали даже американские коллеги. Причем поучаствовали не с голыми руками, а со специально завезенным «реактором Метлера» — они у себя в США почему-то заранее знали, где в России возникнут «аварийные» боеприпасы494.
Ну а то обстоятельство, что операцию в Мирном провели в октябре, когда была реальной опасность замерзания моноэтаноламина (температура плавления у него 10,6oC) и забивки трубопроводов, связано с тем, что готовить «комплексную установку» к работе закончили лишь за несколько дней до ее начала и то не все успели закончить.
Приведем моменты, которые оказались важными и которые до того известны не были. Оказалось, например, что во «Временном технологическом регламенте» рассмотрены лишь операции с аварийным боеприпасами, которые имеют течь в запальный стакан, а случай течи по боковому сварному шву на корпусе почему-то предусмотрен не был. Надежды разработчиков на то, что химическая реакция зарина с моноэтаноламином будет проходить спокойно (в температурном смысле), не оправдались. При реальной детоксикации зарина наблюдалась температура выше тех 100oC, которые активно популяризировались в изданиях259. Поэтому с начала операций по детоксикации в кожух реактора был подан охлаждающий воздух и его подача не выключалась вплоть до окончания. Разработчики полагали также, что компоненты реакции будут перемешиваться сами собой — за счет скоростных потоков и диффузии. После опыта в Мирном возникла рекомендация снабдить реактор и перемешивающим устройством (лопастной мешалкой) и водяным охлаждением687.
Лимитирующей стадией в процессе уничтожения химавиабомб, как и следовало ожидать, оказалась стадия расснаряжения. В основном на нее уходило ~ 1 часа и на эту величину было предложено ориентироваться при оценках производительности всей системы. Однако в трех случаях время расснаряжения превышало 2 часа, что связано с забивкой трубопровода из-за низкого «качества» постаревшего за десятилетия лежания в засаде зарина.
Был и мониторинг рабочих помещений. Уровень содержания зарина в воздухе рабочей зоны дважды превысил ПДК. Оказалось, что превышение ПДК наблюдалось лишь в случаях, когда при работе нарушался регламент. Однако по мере работы происходило и постоянное нарастание фоновых концентраций — свидетельство того, что вентиляционная система в хранилище для авиахимбомб не обеспечила достаточного для работ воздухообмена. Кстати, при эксплуатации газосигнализаторов оказалось, что щит сигнализации не оборудован тумблером отключения звуковой сигнализации, а необходимость в этом была — сигнализация все время включалась и нервировала персонал687. Отключили — успокоились.
В-общем все это не всегда проходило по линии «человеческого фактора». И скорее напоминало обычный советский бедлам, чем планомерную работу, к которой загодя готовились.
Таким образом, больше нет необходимости говорить об «аварийности» или «неаварийности» работ, проводившихся в Мирном (Марадыковском) в октябре 2001 года — у разработчиков не было нужных данных и они их получили. Только зачем было прятать свои планы за «аварийные» боеприпасы? И зачем скрываться от населения?
| « Назад | Оглавление | Вперед » |