6.4. СОЦИАЛЬНЫЙ ЗАКОН
Цепь событий, связанных с протаскиванием через Государственную Думу закона «Об уничтожении химического оружия», не была эпизодом. Она была элементом системы. Со следующим законом, к принятию которого во властных коридорах готовились много лет, произошло то же самое.
Для примера приведем документ из переписки, которая предшествовала реальным законодательным событиям в стенах Федерального Собрания России.
БУДНИ ЗАКОНОТВОРЧЕСТВА:
«Председателю комитета по Конвенциальным
проблемам химического и биологического
оружия при президенте РФ Сюткину П.П.
Глубокоуважаемый Павел Павлович,
Направляю предварительные предложения Союза «За химическую безопасность» по уточнению проекта Федерального закона «О социальной защите граждан, занятых на работах с химическим оружием».
Суть предложений сводится к следующему:
1. Права граждан, которые в прошлые годы участвовали в производстве и уничтожении химического оружия, должны быть прописаны максимально точно.
2. Практически все лица, участвовавшие в прошлом в производстве и уничтожении химоружия, подверглись необратимому негативному воздействию на их здоровье. Они заслужили право на льготы и компенсации на уровне лиц, уже получивших по линии ВТЭК звание профбольной. К сожалению, в силу разных причин, установить связь заболеваний этой категории граждан с воздействием токсичных химикатов практически невозможно. Поэтому целесообразно не называть рассматриваемую категорию лиц профбольными (если они еще не стали ими), а приравнять их по льготам и компенсациям к профбольным. Круг этих лиц невелик и может быть легко определен по записям в отделах кадров и трудовых книжках. Их благополучие не должно зависеть от готовности или неготовности официальных лиц признать ущерб из-за их участия в опасных работах с химоружием и, соответственно, их права.
3. Не только дети, но и все граждане, проживающие в санитарно-защитных зонах объектов по хранению и уничтожению химического оружия, должны стать субъектом настоящего закона. Их благополучие — база социальной стабильности при проведении работ по уничтожению химического оружия…
Президент Союза «За химическую безопасность»,
доктор химических наук Федоров Л.А., 11 декабря 1996 года.»
С тех пор прошло очень много времени, и 17 июня 1998 года в жестокой борьбе Государственная Дума приняла в первом чтении проект закона «О социальной защите граждан, занятых на работах с химическим оружием». Проект представил в порядке законодательной инициативы Государственный Совет Чувашии. Он был рассмотрен (и не рекомендован) профильным комитетом по труду и социальной политике Государственной Думы России (при наличии отрицательного заключения правительства) и передан на пленарное рассмотрение советом Государственной Думы. В последний момент лоббисты от правительства попытались усложнить ход рассмотрения вопроса, подсунув альтернативный проект правительства, никем не рассмотренный, никем не одобренный и не рекомендованный советом.
Два нижеследующих выступления, которые бесстрастно зафиксировала стенограмма, характеризуют накал страстей вокруг этого закона.
Печникова В.А., представитель Государственного Совета Чувашской Республики.
«Уважаемая Государственная Дума!..
Мы, имея горький опыт многолетнего производства химического оружия и массу социальных проблем, связанных с этим производством, реально представляя опасность работ с химоружием, вынуждены повторно войти в Государственную Думу с законодательной инициативой по принятию федерального закона «О социальной защите граждан, занятых на работах с химическим оружием», в котором учли, постарались учесть интересы всех регионов бывшего испытания (вы знаете, это десятки регионов), регионов хранения и регионов будущего уничтожения химического оружия…
Больших льгот мы не просим. Но Правительство Российской Федерации считает, что необоснованно расширен круг граждан, на которых распространяется социальная гарантия, и лишними оказались именно те, кто отработал десятки лет на объектах по производству, испытанию химоружия, получил определенные дозы отравления. И лишними оказались дети, рожденные в период работы одного из родителей на таких объектах. Если бы вы видели этих детей!
Наш законопроект закладывает правовые основы социальной защиты граждан, занятых на работах с химическим оружием, независимо от срока проведения этих работ. То есть социально защищены должны быть не только те, кто будет уничтожать химическое оружие или заниматься конверсией бывших производств, но и те, кто производил, испытывал и хранил химическое оружие.
Проблема бывших одна из самых серьезных. Это люди, которые имели контакт с боевыми ОВ, получили отравление, острое или малыми дозами. И так как технология производства и контроль за предельно допустимыми концентрациями ОВ были далеки от совершенства и не было средств защиты, адекватных уровню опасности отравляющих веществ, многократно превосходящих опасность веществ первого класса, то создается впечатление, что люди оказались участниками громадного эксперимента, в ходе которого отрабатывались и технологии, и средства индивидуальной защиты. Из более чем 3 тысяч человек, прошедших через производство химического оружия только в Чувашии, статус профбольного имеют 220 человек, остальные никак социально не защищены… Но они-то, придя на производство молодыми и здоровыми, умирают в 45-летнем возрасте, и получить статус профбольного и раньше-то было проблемой, а сейчас это практически невозможно.
Официальное отношение к профзаболеванию таково, что доказать связь болезни и производства может один процент пострадавших, а остальные обречены на вымирание. То, что эти люди больны, подтверждается закрытыми материалами, которые хранятся в бывшем Третьем главном управлении Минздрава России. Аналогичные проблемы — в десятке других регионов, где производилось, испытывалось, хранилось и уничтожалось химическое оружие. Это Саратовская, Волгоградская, Самарская, Нижегородская, Брянская, Кировская, Пензенская, Курганская области, это Республика Удмуртия, Березники на Урале, да еще много таких мест. Мы считаем, что все, кто прошел через производство и испытание химическое оружие… не должны ничего доказывать — они должны быть защищены государством.
При этом необходимо учитывать колоссальный риск, экстремальные условия труда, несовершенство технологии и несовершенство средств индивидуальной защиты… Наши рабочие работали по месяцу в своих костюмах, до тех пор пока они не прорывались. И, снимая костюмы, бросали их в дегазационную ванну, а на другой день получали из сушки, одевали абсолютно нечистые костюмы…
Финансирование всех расходов, связанных с реализацией данного закона, должно осуществляться из федерального бюджета, ибо люди, работавшие на производстве химоружия, крепили оборонную мощь страны и расплачивались своим здоровьем. Остались они ныне со своими нерешенными проблемами. Груз последствий в дальнейшем может остаться и в регионах, и единственный выход — социально защитить людей федеральным законом.
Просим принять наш законопроект концептуально, в первом чтении».
CONTRA.
Шенкарев О.А., депутат от Брянской области.
«Наш комитет принял решение не поддерживать этот законопроект, и не поддерживать по принципиальным соображениям. Дело в том, что он построен на абсолютно неприемлемых принципах: льготы давать не тем, кто пострадал, а тем, кто участвовал, проживал или работал, то есть по формальному признаку. У нас таких законов, вообще-то говоря, практически сегодня в Российской Федерации нет. Это будет беспрецедентный случай…
Следующий момент. Предоставляются льготы детям работающих или работавших раньше, и опять всем детям, независимо от того, здоровые они или больные.
Вообще создается опасный прецедент.
Согласно и конституционным, и просто человеческим нормам, мы должны поддерживать только пострадавших, заболевших, тех, кто стал инвалидом, пострадавших детей… А просто за факт участия, что человек где-то работал, на каком-то производстве, — это будет неправильно».
Господин О.А.Шенкарев (КПРФ) — демагог известный и о его подвигах в области законодательного оформления химического разоружения уже шла речь. Однако ложь этого парламентария лежит на поверхности. В проекте закона, который был представлен Чувашией, совершенно четко говорится о тех и только о тех рабочих, которые были лично заняты на производстве именно химоружия. А не в других цехах, не на других заводах и не в других отраслях. И дети имеются в виду не все подряд, а только этих людей. Рабочих тех вполне известное количество — 3000 человек назвала представительница Чувашии и 5000 рабочих остались от производства химоружия в Волгограде. Все. Остальные (те, что делали иприт-люизит-фосген в годы войны) в «заботе» господина О.А.Шенкарева не нуждаются: примерно 100 000 человек умерли в войну и в первые послевоенные годы, а дожившие до наших дней около 250-300 человек все (все!) свою профинвалидность имеют.
Первый тезис проекта, представленного Чувашией, материализует уже известный результат: все, кто работал на советском производстве современного химоружия, отравлены малыми дозами ОВ, а не только те, кто были отравлены большими дозами и потому получили «заботу» эскулапов из Третьего главного управления при Минздраве. Этот хорошо известный на Западе научный факт, что от малых доз химоружия не может не пострадать ни один человек, был скрыт от нашего общества «самой честной токсикологией в мире» и лично ее лидерами Ю.И.Мусийчуком и П.Е.Шкодичем — лицами, именующими себя докторами наук по классу самой гуманной профессии.
Трудность, однако, заключается в том, что роль малых доз — это научный результат не наш, а американский, а наш компатриот О.А.Шенкарев не признает чужой науки. И состоит результат в том, что все американские солдаты, освобождавшие Кувейт от Ирака во время «войны в заливе», которые лишь однажды попали под облако зарина, пострадали от малых доз этого самого зарина. Было тех американских солдат 100 000 человек, пострадавшими они были признаны не сразу, но тем не менее в нынешнее время все они считаются пострадавшими и пользуются финансовыми благами, с этим связанными. Что до концентрации зарина, то тогда в пустыне она создалась такая, которая у нас на заводах химоружия была повседневной. И «обнаруженный» тогда эффект ФОВ является на самом деле частным случаем общего явления (сверхнизкие дозы таких веществ могут вызывать такой же эффект, как и высокие)617.
Не будет лишним напомнить, что знание о серьезном действии на людей малых доз ОВ было известно советской токсикологии за полвека до нынешних парламентских баталий. Его можно, например, обнаружить в очень высоких официальных документах. Так, 4 июня 1938 года заместитель наркома обороны СССР И.Ф.Федько подписал приказ наркома обороны, в котором была объявлена впервые утвержденная «Инструкция по профилактике интоксикаций в лабораториях РККА, работающих с ОВ»618. Более поздним поколениям жителей нашей страны, которых государство отравило во время работ с химоружием и не собирается этого признавать и тем более лечить, должно быть интересным одно из указаний той инструкции: «В отношении хронического отравления опасны ОВ кумулятивного действия, способные вызвать весьма серьезные болезненные расстройства даже в очень слабых концентрациях, не имеющих практического значения, при непродолжительном или однократном пребывании в них».
Второй тезис проекта, представленного Чувашией, столь же очевиден. Было предложено, чтобы все, кто окажется в зоне защитных мероприятий при будущем уничтожении химоружия, имели право на отселение за счет бюджета. Не ожидая, когда они пострадают. Зачем этим людям рисковать своей жизнью, если правительство387 разрешает строить заводы по уничтожению химоружия не только в отсутствие экологически безопасных технологий, но и без приемлемой технической документации — просто по рабочим чертежам? Почему люди должны верить, что государство по-честному разрешит их социальные проблемы, если уже имеется однозначный опыт — оно ни при каких обстоятельствах не платило по счетам тем, кого заставляло делать оружие массового уничтожения в ущерб своему здоровью?
Ответов на все эти вопросы мы не имеем и иметь не будем, пока не научимся не избирать в Государственную Думу таких лиц, как г-н Шенкарев, который много раз продавал интересы тех самых жителей Брянской области, которым предстоят неприятности в связи с будущим уничтожением химоружия.
Проиграв в 1998 году на первом чтении, ВХК пошел по другому пути. Был устроен тайм-аут на два с лишним года.
Ну а уже в новую эпоху в Государственной Думе был совершен подлог — замена проекта закона Государственного Совета Чувашии, прошедшего первое чтение, на правительственный проект, не имевший и отдаленного сходства с первоисточником. В том изуродованном тексте не были предусмотрены никакие льготы и преимущества ни одному новому человеку — все пострадавшие от химоружия были заменены только на тех, кто раньше уже сумел выклянчить у государства звание профбольного.
Этот подложный вариант закона и был выставлен на второе и третье чтения и прошел их через новый — послушный исполнительной власти — состав Государственной Думы без поражений. Принятый ею 11 октября 2000 года федеральный закон был подписан президентом и вступил в силу366.
Остается добавить, что ни парламент Чувашии, ни ее президент (фамилию называть вряд ли стоит) за своих людей не вступились, хотя и располагали серьезными правовыми рычагами. Ну а администрация Волгоградской области — тем более.
Вот так, в процессе принятия закона «О социальной защите…» ВХК и Государственная Дума РФ, пожертвовав интересами тысяч отравленных людей, сэкономили для бюджета немалые деньги. А совершенная ими социальная провокация поставила под вопрос весь процесс химического разоружения — люди, которые отравятся в будущем, уже сейчас знают об уровне ожидающей их «государственной заботы».
| « Назад | Оглавление | Вперед » |