«Химическое разоружение по-русски»

ВВЕДЕНИЕ

А мы все ставим каверзный ответ
и не находим нужного вопроса.
Владимир Высоцкий

Есть такая профессия — о защите Родины болтать.

В XX веке через нашу страну прошла война. Химическая. Необъявленная. Организованная руками тех, кто подрядился защищать Родину от злокозненных империалистических агрессоров. Потому что давно-давно руководители Страны Советов очень хотели обладать одним из самых варварских видов оружия — химическим^1-11.[1]

Ну а в XXI в России после долгих лет дипломатической тягомотины на международной арене и руководящих пассов перед собственными гражданами началось, наконец, уничтожение объявленных запасов химического оружия. И это хорошо — миру без советского химоружия будет спокойнее. Гражданам России — тем более.

Однако не все так просто — наше общество совсем не знает, каковы экологические последствия той долголетней и тайной эпопеи с химоружием, той необъявленной химической войны, от которой пострадали только собственные граждане и собственная природа. Разумеется, общество не знает и совсем уж простых вещей — как, когда и зачем этот варварский вид оружия массового уничтожения появился у нас в стране. И кто его проталкивал. И нужен ли он был. И в какую цену обошлись нам нынешние и прошлые запасы химоружия.

О существовании в СССР запасов химоружия граждане Страны Советов узнали как-то походя. Просто советский руководитель М.С.Горбачев на митинге в Праге 10 апреля 1987 года объявил об остановке его производства¹². И лишь в наши дни мы по крупицам узнаем, как в течение почти всего XX века варварское химоружие проделало свой путь по просторам Советского Союза/России, причем по-тихому, задорого и грязно.

По-тихому потому, что само существование в Красной/Советской Армии химоружия никогда не признавалось. Тем более не признавалось существование гигантского военно-химического комплекса, нацеленного на наступательную химическую войну^1,2,13. К тому же химоружие было юридически мало оправданным и политически пустопорожним — не объявив его миру оружием сдерживания в холодной войне, советские власти обессмыслили его ценность.

Задорого потому, что советский генералитет затребовал от страны на свои химические игры слишком большую цену и к тому же растратил полученные деньги практически впустую.

А грязно потому, что у такого антигуманного государства, как наше, столь опасное неточечное оружие массового поражения, как химическое, оказаться могло лишь в одной роли — в роли оружия против самих себя, против своих граждан, против своей природы.

К сожалению, зарождавшаяся на рубеже 1980-1990-х годов гласность в вопросах химического разоружения обернулась обыкновенной пропагандой. Официальная информация давалась и поныне дается главным образом военно-химической бюрократиейи обычно оказывается сомнительной, противоречивой, а порою просто лживой. В целом же по уровню достоверности военно-химическая информация советской бюрократии¹⁴ оказалась не более правдоподобной, чем гадания разведок Запада^15-17. Она не позволяла судить ни об истории советского химического вооружения, ни тем более об экологических последствиях многолетнего химического противостояния^1-5.

К сожалению, и реальное разоружение развивается по стандартному советскому сценарию. Заключение в 1993 году международной Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении¹⁸ мало что изменило — наша бюрократия так и не отчиталась перед обществом за «грязное» прошлое, связанное с массовым производством химоружия, которое на самом деле никогда не было необходимым для обороны страны. И можно лишь сожалеть, что нынешний подход к выполнению Конвенции сводится только к ликвидации самого этого оружия, а также к переориентации на мирный лад заводов по его производству. Экология при этом, как правило, отступает на задний план.

Однако уничтожением имеющихся запасов химоружия и сносом цехов по его выпуску не исчерпывается проблема выхода России из длительного химического противостояния. В первую очередь это касается преодоления связанных с прошлым химическим вооружением экологических и медицинских последствий.

Вот почему нам пришлось попытаться дать обществу реальную картину событий. Причем пересмотреть заново всю проблему химического разоружения — с позиций экологических, социальных и иных интересов общества. Нельзя допустить, чтобы жертвой сиюминутного политиканства военно-химической и всякой иной бюрократии стали безопасность населения России, решение ее приоритетных национальных задач.

Первые попытки такого рода были проделаны раньше^1-5.

В настоящей работе мы, опираясь на имеющиеся документы, предлагаем читателям наиболее полную реконструкцию событий химического вооружения-разоружения, к сожалению, куда более грустную по результатам.

Мы вооружались в атмосфере тайны и грязи, а разоружаться надо открыто и экологично — другого не дано.