VI.8. МОНИТОРИНГ
Уничтожению химического оружия неизбежно должна предшествовать оценка экологической обстановки в выбранных для этого местах.
В интересах населения работа по экологическому и медицинскому мониторингу должна быть распространена и на районы, где химическое оружие производилось, хранилось, испытывалось, захоранивалось, затапливалось. Только после тщательного, научно обоснованного мониторинга можно будет оценить размеры экологического ущерба и подступиться к решению задачи о реабилитации пострадавших районов.
Сколь это непросто — и технически, и политически — легко видеть на примерах последних лет. Они касаются поисков в окружающей среде Чапаевска и Камбарки мышьяксодержащих веществ, связанных с операциями с люизитом — его производством, а также хранением и уничтожением. Проводилась также работа в Чувашии по экологическому мониторингу территории вокруг цеха производства V-газа.
Силами НПО «Тайфун» (г.Обнинск, руководитель работы В.Савин) в Чапаевске в 1993-1994 гг. был выполнен экологический мониторинг завода, который в прошлом производил люизит, а также прилегающей к нему территории107,149. Исследование было поставлено методически грамотно — одновременно внутри и вне территории завода. Это позволило однозначно указать на территорию завода как на основной и единственный источник загрязнения города мышьяком.
За давностью лет на первых этапах было целесообразно оценить общий уровень загрязненности мышьяком, поскольку никаких иных источников мышьяка в городе, кроме производства люизита, не существовало.
Оказалось, что по прошествии 50 лет после прекращения выпуска люизита и после всех дегазаций тех лет на территории завода содержание мышьяка во всех пробах превышает 15 ПДК. В пробах, взятых не территории бывших цехов N 7 и 5, где люизит производился и разливался по боеприпасам, были обнаружены экстремально высокие концентрации мышьяка — от 49 до 8500 ПДК. В донных отложениях р.Чапаевки концентрация мышьяка составила от 2 до 17 ПДК149.
Исключительно важный результат принесли измерения в городских кварталах, окружающих завод. Как оказалось, содержание мышьяка превышает ПДК в 4-10 раз. Это может быть связано с его ветровым переносом с территории завода на частицах пыли, и подобная экологическая нагрузка существовала полвека149.
Суммарный мышьяк мог быть связан с загрязнением не только неорганическими, но и органическими соединениями мышьяка, то есть продуктами трансформации люизита. В связи с этим был предпринят поиск в окружающей среде 2-хлорвиниларсиноксида — токсичного продукта гидролиза люизита. Он был действительно найден, причем не только в почве на территории завода, но и в жилых кварталах, примыкающих к нему с северной стороны149.
Конечно, избранная авторами методика не единственно возможная. И не исключено, что по мере усовершенствования методического арсенала нынешние данные по загрязнению окружающей среды Чапаевска продуктом гидролиза люизита окажутся заниженными.
Важно подчеркнуть, что 2-хлорвиниларсиноксид имеет токсичность, сходную с самим люизитом. В свое время по боевым характеристикам это вещество было признано не подходящим в качестве диверсионного оружия и забыто6. Данные мониторинга в Чапаевске показывают, что забыто оно несправедливо: общая информация об устойчивости оксида в окружающей среде6, пополнилась такой важной деталью, что это может происходить много десятилетий.
Вряд ли в данном случае речь идет о диверсии государства, однако безусловно имеет место преступная бездумность руководителей. Они не только не прогнозировали экологические последствия производства люизита, но и не начали исследовать эту вероятность после 1987 г., когда к этому побуждала необходимость выхода из химического противостояния. Неудивительно, что даже в январе 1995 г. руководители Роскомхимнефтепрома в докладе МВК по экологической безопасности Совета Безопасности РФ сочли возможным заявить о «следовых количествах» люизита и мышьяка в почве на территории завода в Чапаевске172.
Из баталий вокруг “следов” мышьяка:
PRO. “Производство иприта, люизита и снаряжения ими или их смесью и рецептурами боеприпасов. Объекты размещались в г.Дзержинске, Чапаевске, Березниках, Волгограде. На всех этих производствах, технологическое оборудование уничтожено, корпуса частично разрушены, частично ассимилированы под выпуск народнохозяйственной продукции или других производственных нужд. Проведенный анализ отобранных проб грунта показал наличие в материалах строительных конструкций и грунте следовых количеств иприта, люизита и мышьяка”172.
CONTRA.”Из “записки” выпало упоминание о производстве адамсита в Кинешме на анилино-красочном заводе, где очистные сооружения отсутствовали и где мышьяковое загрязнение было неизбежно. В “записке” говорится о наличии следовых количеств люизита и мышьяка в грунте на объектах производства люизита. В отношении мышьяка это неточно. На самом деле на месте производства люизита в Чапаевске ПДК по мышьяку превышен в 8500 раз (измерения НПО “Тайфун”, Обнинск), в городских кварталах, примыкающих к заводу, в 2-10 раз. На территории “Капролактама” (Дзержинск), где была захоронена тара из-под мышьяка, измерения не проводились. Искать через 50 лет следы нестойкого к гидролизу люизита химически некорректно. Необходимо искать продукт гидролиза — оксид бета-хлорвиниларсина, который сопоставим с люизитом по токсичности и чрезвычайно устойчив в окружающей среде, Этот продукт также был найден в Чапаевске силами НПО “Тайфун”353.
Этот эпизод лишний раз указывает, сколь важно проведение измерений силами исследователей, не зависимых от официальных властей.
Методический подход, примененный С.Решетниковым при мониторинге Камбарки,150 был некорректен. В работе не приводятся данные о расположении мест отбора проб почвы по отношению к базе хранения люизита, нет информации о методике анализа и не даны сами результаты измерений. Единственное, что следует из текста однозначно, так это то, что на территории самой военно-химической базы пробы почв не отбирались и что в почвах вокруг базы содержание мышьяка будто бы ниже ПДК. К сожалению, этот последний вывод не может быть признан достоверным, поскольку в тексте приведено ошибочное значение ПДК на мышьяк для почв (приведена цифра 20 мг/кг, а на самом деле ПДК, принятая в нашей стране, на порядок меньше — 2 мг/кг).
Чтобы оправдать руководство армии, не допустившей отбора проб на мышьяк на территории склада люизита, руководитель мониторинга в дальнейшем выступил с утверждением, «что если бы мышьяк был в почве, воде и воздухе внутри базы, то он был бы обнаружен и вблизи этой базы«354. С точки зрения экологической безопасности Камбарки это заявление ошибочно. Все операции по уничтожению ОВ, причем не только люизита, но и иприта и других ОВ, проводились в прошлые годы внутри территории базы, расположенной на песчаных почвах («зона в целом характеризуется преобладанием равнинных ландшафтов с существенной миграцией активных элементов и большой проницаемостью грунтов и почв«150). Поэтому пропагандистские заявления в газете — это не ответ на такие, например, вопросы:
- какое количество токсичных компонентов с территории базы участвовало в вертикальной миграции,
- какое достигло водоносных слоев,
- что из этого уже разнесено с грунтовыми водами, а что еще будет разнесено и т.д.
Ни на один из этих вопросов ответа нет.
В отличие от С.Решетникова, специалистам необходимость мониторинга внутри баз хранения химического оружия очевидна.
Из протокола:
“До настоящего времени не проведены в полном объеме исследования по оценке зараженности грунта прошлых углубленных хранилищ ОВ и мест их возможного уничтожения в районах расположения арсеналов г.Камбарка Удмуртской Республики и пос.Горный Саратовской области”141.
Таким образом, работа предстоит большая. Первые данные о мышьяке в донных отложениях Волосянихи, куда нынешнее ПО “Капролактам” (Дэержинск) бесконтрольно сбрасывало сточные воды производства люизита, уже появились151. Они были получены в процессе осуществления независимого общественного российско-нидерландского исследования экологической обстановки на Волге. Однако, необходим и более целенаправленный поиск.
Мониторинг на более токсичные фосфорные ОВ еще не стал элементом серьезного экологического планирования. Поэтому ограничимся оценкой результатов лишь одного из эпизодов.
Комиссия по оценке загрязненности территории вокруг ЧПО «Химпром» и ее опасности для населения Новочебоксарска была образована весной 1993 г. Ее работа была запрограммирована на ожидавшийся результат, что позволило бы в дальнейшем решить вопрос о технико-экономическом обосновании строительства в Чувашии объекта по уничтожению химического оружия. Была поставлена ложная цель — поиск V-газа в окружающей среде (почве, воде) через 6 лет после официального прекращения его производства, причем в концентрациях, превышающих ПДК. Задача на поиск реально существующих токсичных продуктов трансформации V-газа, в частности окси-S-2-(диэтиламиноэтил)метилтиофосфоната, не ставилась. В цехе, где производилось химическое оружие, пробы не отбирались. Не ставилась и задача объективной оценки состояния здоровья участников производства химического оружия. Что касается исполнения, то поиск V-газа был организован не нормальными инструментальными методами, как это делается во всем мире при решении вопросов химического разоружения85, а с помощью холинэстеразной методики, которая в принципе не способна отличить фосфорные ОВ от фосфорных пестицидов42. Работа комиссии закончилась ничем.
Обращаясь к проблеме эколого-медицинского мониторинга, укажем на результаты обследования детского населения Чапаевска210.
Следует иметь в виду, что официальная медицинская статистика в принципе не способна выявить “химические заболевания” городов. Так, по результатам анализа официальной отчетности по детской заболеваемости за 10 лет в городах Самарской области, оказалось, что формально она наиболее низка в двух городах -Октябрьске (эталонном по экологической чистоте городе Самарской области) и … Чапаевске.
Научно корректный медицинский мониторинг, однако, позволил выявить принципиальные различия210:
- патологические беременности в Чапаевске в 2-3 раза выше, чем в Октябрьске,
- риск выкидышей в Чапаевске в 2-10 раз выше, чем в Октябрьске,
- количество гексозов, нефропатий, токсикозов второй половины беременности в Чапаевске выше в 1,3-1,9 раз,
- патология в родах наблюдалась в 1,3-2,6 раз чаще у рожениц Чапаевска,
- хроническая сопутствующаяся патология у женщин Чапаевска встречалась в 3 раза чаще, чем в Октябрьском.
Таким образом, молодые женщины Чапаевска, болея в несколько раз чаще, имели почти в 3 раза больше патологических беременностей и родов и в результате меньше здоровых детей.
В заключение этого раздела подчеркнем, что лишь мониторинги в Чапаевске были в какой-то степени лишены политической подоплеки. В двух других случаях исполнители несли на себе заданность, и это не могло не сказаться на методической корректности мониторингов и нучной обоснованности их результатов.
Актуальность вопроса о политической беспристрастности контрольных работ по химическому разоружению легко видеть из пассажа, который был включен в армией в проект закона РФ “Об уничтожении химического оружия” (в настоящее время он находится в Правительстве России).
Из проекта закона (декабрь 1994 г.):
“Статья 17. Органы ведомственного контроля за проведением работ с химическим оружием.
Федеральные органы исполнительной власти, отвечающие за хранение, перевозку и уничтожение химического оружия, должны иметь органы ведомственного контроля за обеспечением безопасного проведения этих работ. Положение об органах ведомственного контроля и объеме контроля для каждого федерального органа исполнительной власти согласуются с органами федерального надзора и контроля с учетом специфики проводимых работ”.
В переводе на русский, приведенный текст означает, что армия, а она является единственным органом исполнительной власти РФ, который отвечает за хранение и уничтожение химического оружия, не имеет ни опыта, ни эффективной системы экологического мониторинга внутри и вокруг баз хранения химического оружия. И никогда их не имела. Однако пожелала заиметь сейчас, чтобы общество так и оставалось в неведении относительно экологической обстановки, складывающейся реально в связи с хранением и уничтожением химического оружия112.
С другой стороны, гражданские министерства и ведомства (Минприроды РФ, Госкомсанэпиднадзор и Росгидромет), которые проводят работы по мониторингу высокотоксичных веществ, хоть и имеют некоторый опыт, однако не имеют права действовать на базах хранения химического оружия. И практически не работают вокруг них. Ясно, что в интересах общества именно гражданские организации должны вести контрольные мониторинговые работы в связи с хранением и уничтожением химического оружия.
В марте 1994 г. на атолле Джонстон была обнаружена утечка зарина в процессе проводимого армией США уничтожения химического оружия. Американская общественность очень активно проанализировала этот эпизод. Однако утечку обнаружила не армия США, которой приндалежат сооружения на атолле, а гражданская служба - Агентство охраны природы (EPA). Именно она имеет на принадлежащем армии атолле необходимое оборудование и именно она проводит анализы, результаты которых не зависят от политической конъюнктуры.
| « Назад | Оглавление | Вперед » |