ХИМИЧЕСКИЙ ПОЛИГОН: ЧЕГО НЕ ЗНАЛ КНЯЗЬ ГОЛИЦЫН
Сам военно-химический полигон возник много раньше.
16 мая 1918 года Народный комиссариат по военным делам утвердил постановление о расформировании двух органов военно-химической службы старой армии. Вместо них в новой армии создали один орган — IX (химический) отдел Арткома Главного артиллерийского управления (ГАУ). Потом к нему добавился еще один орган — упомянутый выше Межсовхим РВС СССР. А в 1925 года возникло Военно-химическое управление РККА (ВОХИМУ), заменившее собой два предыдущих и дожившее до наших дней.
Что до руководства органом управления военно-химическими делами, то поначалу новаций не случилось. Хотя армия была новая, химическое дело для революционных «кухарок» было еще более новым. Поэтому принципиальных изменений в кадрах образованной службы не произошло, и руководителем IX отдела Арткома РККА был назначен профессор А.А.Дзержкович — полковник Российской армии и инженер-артиллерист. IX отдел не ограничился лишь инвентаризацией военно-химического наследия «проклятого прошлого», а начал осуществлять активные практические действия, касающиеся и испытаний нового химического оружия, и организации всей военно-химической службы.
Именно в рамках этой активности 26 сентября 1918 года IX отдел решил организовать в районе деревни Кузьминки (недалеко от Москвы) первый полигон для проведения полевых опытов с химическим оружием — Опытный газовый полигон (ОГП) Арткома Красной Армии. Основная цель полигона - проведение «опытов полевого характера с целью испытания и изучения ядовитых и удушающих веществ, применяемых для выпуска из баллонов и для снаряжения химических снарядов». Были и другие задачи -«практическое ознакомление курсантов инструкторских курсов с приемами газовой борьбы», а также «окуривание войсковых частей».
Нелишне подчеркнуть, что активная революционная практика тех дней была такова, что решение Военно-законодательного совета на сей счет появилось лишь 15 ноября 1918 года («разрешить ГАУ организовать опытный газовый полигон»), а утверждено было 28 ноября, после чего и обрело силу закона.
Проблем с местными властями не возникло. Во всяком случае 16 ноября 1918 года Московский областной Губземотдел предоставил ГАУ РККА под будущий военно-химический полигон два участка близ станции Люблино Курской ж.д. из числе земель бывшего имения С.М.Голицына Кузьминки — лесную поляну в самом имении и примыкающую к имению открытую поляну.
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ И ДОКУМЕНТОВ
ЛОЖЬ ПОЛКОВНИКА В.К.СОЛОВЬЕВА:
«Химический полигон на территории Москвы? Впервые слышу! 33 года служу и впервые слышу!»
ПОЛУПРАВДА ГЕНЕРАЛА Н.С.АНТОНОВА:
«Для полевых испытаний огнеметно-зажигательных средств, машин и приборов для дегазации, для эксплуатационных испытаний средств индивидуальной защиты и других работ использовались бывшие учебные поля в Кузьминках, где был размещен полевой испытательный отдел, непосредственно подчинявшийся военно-химическому управлению. Обеспечение полевых работ ИХО и охрана его объектов возлагалась на специальный химический батальон, также размещавшийся в районе Кузьминок».
ПРАВДА РЕАЛЬНОГО ДОКУМЕНТА:
«Положение об артиллерийском газовом полигоне
1. Артиллерийский газовый полигон назначается для производства опытов: а) с целью исследования и изучения удушливых и ядовитых средств…
Полигон в свободное от опытов время… может быть использован… для ознакомления воинских частей с военно-химическим делом. На полигоне по соглашению соответствующих Наркоматов с артиллерийским комитетом… могут быть произведены опыты с удушливыми средствам: для… утилизации этих средств в промышленном и научно-техническом отношениях…
Зампредседателя РВС Республики Э.М.Склянский», 1921 год
Поначалу у армии еще не было намерений проводить артиллерийские и авиационные испытания химического оружия, однако после гражданской войны опытные работы на полигоне резко активизировались. Дошло и до переназвания ОГП в АГП — Артиллерийский газовый полигон, а также до более сложных опытов, чем простые пуски хлора и фосгена из баллонов. В рамках этого процесса 24 сентября 1921 года было утверждено положение об АГП — он был предназначен для «исследования и изучения удушливых и ядовитых средств, применяемых для боевых целей». Кстати, тем положением была предусмотрена и иная функция полигона (если не экономить на словах, то просто бандитская), приведшая в будущем к немалым экологическим бедам — проведение на «полигоне по соглашению соответствующих наркоматов с артиллерийским комитетом… утилизации»отравляющих веществ (ОВ; впрочем, тогда еще их называли по старинке — удушливые средства — УС). Так было впервые узаконено закапывание химического оружия на полигоне в Кузьминках. Другим способом химическое оружие вплоть до лета 1937 года практически не ликвидировалось.
Ну а дальше пошли боевые будни и последовательное усложнение задач. В июне 1922 года Артком обсуждал »программу опытов, подлежащих к постановке текущим летом на Артиллерийском газовом полигоне». Среди них были изучение газового минометного облака, испытание группового выпуска газов, изучение действия химснарядов, в том числе осколочного действия и т.д. Вот и дошло дело до артиллерии.
К 1922 году Красная Армия созрела для реформирования руководства всем военно-химическим делом. Инициатором стал начальник артиллерии РККА Ю.М.Шейдеман (в царской армии — генерал-лейтенант). Именно он 8 апреля 1922 года обратился к Главнокомандующему вооруженными силами Республики с принципиальным документом «О необходимости принятия мер по постановке военно-химического дела в Красной Армии». Исходный посыл автора был таков - »с достаточной достоверностью можно предвидеть в будущем боевое применение химических средств еще в большем масштабе», чем в первую мировую войну. Поэтому,«считаясь с тем, что боевые столкновения с противником возможны и что существует большая вероятность ожидания боевого применения химических средств борьбы при первых же столкновениях с противником», артиллерист поставил ряд вопросов. Среди них было предложено «ускорить оборудование разливочной станции при складе УС» в Очакове и »ускорить оборудование артиллерийского газового полигона» в Кузьминках.
А 5 октября 1925 года первый начальник военно-химического управления (ВОХИМУ, впоследствии ХИМУ) РККА Я.М.Фишман сделал обобщающий доклад для РВС СССР »О потребностях РККА в химических средствах нападения и обороны» в связи в подготовкой трехлетнего плана по подготовке экономики страны к войне. Были даны расчеты количества средств химического нападения, необходимых РККА на год ведения войны. Среди прочего, в докладе сообщено, что заканчивающаяся оборудованием разливочная станция ОВ на складе № 136 в Очакове (близ Москвы) способна снаряжать за 6-часовую смену 900 химических снарядов калибра 76 мм или 300 снарядов калибра 152 мм. Предусмотрено также окончание оборудования военно-химического полигона в Кузьминках.
С осени 1925 года, то есть со времени образования ВОХИМУ, полигон в Кузьминках перешел от артиллеристов в ведение военных химиков и его стали именовать более торжественно — научно-испытательный химический полигон (НИХП). В то же время состоялась также и попытка Я.М.Фишмана соединить два разрозненных участка полигона в один.
Конечно, соседство опасного военно-химического объекта со столицей не могло быть вечным. В 1930 году случилась первая попытка закрытия полигона в связи с переносом многих испытаний химического оружия, особенно войсковых, в Шиханы (Саратовская область). НИХП как отдельная боевая единица и квартировавший на нем отдельный химический батальон были переброшены в Шиханы. Однако полигон устоял — его лишь переназвали в полевой отдел и стали включать в состав разных столичных военно-химических учреждений.
Повторение произошло в конце 1930-х годов и было инициировано Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 10 июля 1935 года «О генеральном плане реконструкции Москвы». Тем документом была поставлена задача «строить и создавать высококачественные сооружения для трудящихся, чтобы строительство столицы СССР и ее архитектурное оформление полностью отражали величие и красоту социалистической эпохи». В результате планировавшегося изменения столичных границ стало возможным включение в нее загородных районов, в том числе Кузьминок и Очакова. Ну а перспектива эта породила озабоченность В.М.Молотова загрязненностью района Кузьминок в связи с интенсивными работами с химическим оружием на военно-химическом полигоне. Он там бывал, как и все возглавляемое им правительство. И нарком К.Е.Ворошилов попытался даже закрыть полигон. И… вновь неудача.
Вскоре Ворошилов перестал быть наркомом, а потом началась большая война. Между тем военно-химический полигон продолжал жить своей жизнью, демонстрируя великую мощь сложившегося в Советском Союзе перед Великой Отечественной войной военно-химического комплекса.
После войны планы вывода полигона из Москвы уже не возобновлялись, а работы с различными видами химического оружия были продолжены с новой силой. Чаще с новыми типами, чем старыми.
Просуществовал химический полигон вплоть до 1961-1962 годов, когда Кузьминки из подмосковного села превратились в неотъемлемую часть столицы Советского Союза города-героя Москвы. И его растащили по новым владельцам, причем часть территории была даже отдана под жилую застройку.
Тогда же срочные опыты с химическим оружием московские военные химики перенесли в Московскую область в район Бунькова, а масштабные - «в глушь, в Саратов». Ею оказались Шиханы Саратовской области.
| « Назад | Оглавление | Вперед » |