« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »
*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.504, 19 октября 1999 г. *
*******************************************************************
Из жизни инопланетян
КАК АМЕРИКАНСКИЕ КОМАРЫ СПАСЛИ РОССИЙСКОГО ОНИЩЕНКО
(похоже, нас все еще держат за придурков)
АМЕРИКА
«Нью-Йорк. 23 сентября, почти через три недели после того
как мэр Рудольф Джулиани заявил, что Нью-Йорк был атакован
вирусом, переносимым комарами, часто обнаруживающимся в
на юге Соединенных Штатов, главы федеральных органов
здравоохранения, созвали конференцию, чтобы сообщить
некоторые поразительные новости.
Ученый, который первоначально идентифицировал вирус как
энцефалита Сент-Луис сказал, что он изменил свое первоначальное
мнение. Это было вероятно вирус Западного Нила, болезнь никогда
прежде не регистрировался в Западном полушарии.
«Оглушенные» внезапным поворотом, руководители федерального
Центра по контролю и профилактике заболеваний (CDC) обратились
к своему коллеге с вопросами. Уверен ли он? Какие были проведены
испытания? Были ли они повторены?
Руководители решили отложить немедленное информирование
Нью-Йорка о новом факте и послали ученого, Duane Gubler,
в лабораторию в Форт Коллинс (Колорадо) для проведения
дополнительных испытаний. После подтверждения вывода сообщение
об этом на другой день появилось в Нью-Йорке. Представители
Министерства здравоохранения были огорчены, но не слишком
обеспокоились внезапным изменением диагноза. Вирус лихорадки
Западного Нила немного менее вирулентен, чем вирус энцефалита
Сент-Луис. И к тому времени власти города уже уничтожили комаров,
которые передавали болезнь.
Однако сообщение вызвало обеспокоенность среди многих ученых
и представителей властей, занятых защитой страны от биологической
оружия. Они увидели в Нью-Йоркской ситуации генеральную репетицию
того, как представители здравоохранения смогут обнаружить и
работать с внезапным распространением болезни, не типичной для
Соединенных Штатов. И пропущенный диагноз их взволновал.
«Вспышка энцефалита в Нью-Йорке — серьезный урок для
органов здравоохранения,» сказал Алан Зеликов, ведущий ученый
Центра национальной безопасности и контроля вооружений в
из национальной лаборатории в Сандиа (Нью Мексико). «Это -
отрезвление, однако оно не только не ободряет, но
демонстрирует неадекватность американской сети обнаружения
при возникновения болезней».
Местные и федеральные власти соглашаются с тем, что
необходимо изучение опыта Нью-Йорка, который может
применяться равно как в защите от биологического оружия,
так и при глобальном распространении опасной болезни.
В целом система здравоохранения сработала хорошо во
многих отношениях, но представители указывают на некоторые
ключевые ошибки. Например, при испытании образцов от
первых заболевших — их CDC проверила только по шести
вирусам, наиболее типичным для страны. Ученые не провели
тестирование по другим, которые связаны с иностранными
эпидемиями или биологическим оружием.
Кроме того, ученый-орнитолог, выполнявшая основной тест
по идентификации вируса и обратившая внимание на необъяснимые
смерти ворон около зоопарка в Бронксе, не могла получить в CDC
ответы на запросы в течение недели. В конце концов она
обратилась в некоторые другие государственные лаборатории,
в том числе военный научно-исследовательский центр, чтобы
подтвердить свои подозрения, что CDC неправильно установил
вирус.
Наконец, местные и федеральные агентства, которые включились
в исследования, не всегда удовлетворительно координировали
свои действия.
«Мы оценили необходимость и преимущества улучшения
координации лабораторий,» сказал Скотт Лиллибридж, который
руководит в CDC программой «по биотерроризму». «Мы также узнали,
каким полезным может быть надзор, особенно на начальных этапах,
в течение и при развитии вспышки инфекционного заболевания».
Несколько лет назад федеральное правительство инвестировало
сотни миллионов долларов в национальную программу по защите
против биологического терроризма. Представители властей сказали,
что с учетом опыта Нью-Йорка в будущем следует вкладывать много
большие суммы в систему здравоохранения, ответственную за выявление
эпидемий.
23 августа доктор Дебора Аснис, специалист по инфекционным
болезням в Flushing медицинском центре в Куинсе, обратилась в
горотдел здравоохранения с насторажиевающими новостями — два
пожилых пациента поступили с симптомами, характерными для
неврологического заболевания — лихорадка, мышечная слабость и
беспокойство. Доктор М.Лэйтон, шеф бюро инфекционных
болезней отдела здравоохранения, известил доктора Аснис о
необходимости направить образцы в Департамент здоровья штата,
а также дать сообщение в CDC, чтобы предупредить их, что возможно
это ботулизм, который случается в Нью-Йорке. В течении недели
число больных начало увеличиваться.
О заболевании было сообщено Гублеру, одному из экспертов CDC
по болезням, передающимся через насекомых. Его подозрения
сфокусировались на энцефалите Сент-Луис, который часто
обнаруживается в юго-восточных районах Соединенных Штатов.
Чтобы подтвердить свое предположение, Гублер протестировал
образцы на антитела против шести вирусов, которые передаются
насекомыми и обычно обнаруживаются в Соединенных Штатах. Тесты
возвратились положительными по энцефалиту Сент-Луис, который
является «близким родственником» лихорадки Западного Нила.
3 сентября CDC заявил, что тесты крови и спинномозговой
жидкости подтвердили подозрение Гублера.
Мэр спешно собрал пресс-конференцию в Куинсе. Его отдел
по чрезвычайным ситуациям принял руководство на себя и начал
компанию стоимостью в 6 миллионов долларов по уничтожению комаров
в Нью-Йорке.
В течение нескольких дней Нью Йорк практически израсходовал
все национальные средства против насекомых. 250 000 брошюр о
болезни были напечатаны и распространены вместе с бесплатным
средством от насекомых.
И жители Нью-Йорка немедленно начали обсуждать, чего бояться
больше — энцефалита или малатиона (инсектицида, который начали
распылять с вертолетов).
Должностные лица зоопарка Бронкса заинтересовались серьезным,
но казалось бы независимым фактом. С июля зоопарк получал
сообщения от жителей Бронкса и Куинса о мертвых птицах. Спустя
четыре дня после того, как город объявил об энцефалите, многие
экзотические птицы зоопарка, за исключением страуса Эму, погибли.
Все то заставляло Трэси Макнамара волноваться.
Доктор Макнамара, глава отдела патологии в зоопарке, знала,
что энцефалит Сент-Луис, который переносится птицами и
передается через комаров, в обычных условиях не убивает птиц.
Она предположила, что птицы погибли от другой формы энцефалита.
Но эта болезнь смертельна для страусов Эму, тогда как страусы
Эму в зоопарке не пострадали.
Патолог работала в своей лаборатории по 12 часов в день,
изучая погибших птиц. То, что она обнаружила, было так тревожно,
что она немедленно предупредила CDC. У мертвых птиц обнаружились
кровоизлияния в мозгу и серьезные повреждения сердца. Не тот ли это
вирус, который поражал людей?
Она обратилась в лабораторию Национальной ветеринарной службы
в Эймсе (Айова), отделение Министерства сельского хозяйства США,
чтобы и там изучили образцы.
Примерно в то же время, Вард Стоун, главный патолог по диким
животным из Департамента сохранения окружающей среды штата, начал
обращать внимание на большое количество мертвых ворон. Он предупредил
своих коллег в Нью-Джерси и Коннектикуте об этих странностях с
местной популяцией птиц.
Хотя CDC согласился изучить некоторые образцы доктора Макнамара,
работники агентства не отвечали на ее ежедневные запросы в течении
недели. «Я получила устное сообщение,» сказала она. Справедливости
ради, она признала, что приоритет был отдан умершим людям перед
птицами.
Однако агентство оказалось нерасторопным, чтобы понять
возможную связь с заболеваемостью птиц. Хотя доктор Макнамара
осмотрительна в критике своих коллег в CDC, но она сказала,
«Я обязана говорить об уроке, который должен быть извлечен, что
была проявлена некоторая узость мышления».
В генеральных репетициях федерального правительства, связанных
с действиями города по обнаружению и ликвидации внезапной
вспышки болезни, должностные лица предложили много различных
сценариев. Но никто не ожидал, что перекрестное доказательство
будет получено специалистом по живой природе.
А доктор Макнамара проявляла все больше нетерпения. Ветеринарная
лаборатория в Эймсе в рамках своих возможностей не смогла точно
идентифицировать странный вирус, который поражал птиц.
Доктор Макнамара послала больше образцов в CDC, а также обратилась
за поддержкой в командование Армии США по исследованиям и материалам.
Система заработала. Самые лучшие военные умы по биологическому
терроризму обратились к Нью-Йоркской вспышке.
21 сентября, доктор Макнамара послала образцы в лабораторию
экспресс-почтой. В течение дня армейская структура, которая
располагается в Форт Детрике (Мэриленд), подтвердила, что птиц
поражал вирус другого вида.
23 сентября, ученые из армейской лаборатории сообщили ей,
что тесты образцов птиц действительно заражены вирусом лихорадки
Западного Нила. CDC пришел к тому же заключение в тот же день.
На следующий день было объявлено о гибели птиц в Нью-Йорке и
о том, что тому причиной был вирус, подобный Западно-Нильскому.
Ученые уверенно предполагали, что люди поражались тем же вирусом,
но было необходимо это подтвердить.
Ответ пришел, как ни странно, из Калифорнии. Департамент
здоровья штата Нью-Йорк, не сообщая CDC, послал часть мозговой ткани
людей, предположительно умерших от Сент-Луисского энцефалита, в
лабораторию Яна Липкина, ученого Калифорнийского университета в
Ирвине, с которым познакомились на конференции в Олбани.
24 сентября, Липкин обнаруживает, что именно вирус, подобный
вирусу Западного Нила (ранее он был найден в Европе), вызвал
заболевание у нью-йоркских пациентов. Вскоре CDC пришел к тому
же заключению.
Слова «вирус Западного Нила» не очень много значили в
Нью-Йорке. Но в Вашингтоне, американская интеллигенция, которая
следит за биотерроризмом, подняли красные флаги.
Конгресс, сказали официальные лица, не спешит тратить
деньги на обнаружение вспышек, хотя и вкладывает сотни
миллионов в на биологической защиту и создание вакцина.
«Мы тратим сотни миллионов на сомнительные запасы вакцин и
антибиотиков,» сказал Зеликов, ученый из Лаборатории в Сандиа.
«Мы должны улучшить возможности местных должностных лиц
здравоохранения по распознаванию и сообщению центральным властям
о странных болезнях, которая в свою очередь может быстро сделать
все необходимое».
J.Steinhauer, J.Miller, «New York Times»
РОССИЯ
Главный Государственный Санитарный Врач Российской Федерации
Г.Онищенко барахтался с эпидемией в Обливской слишком долго, много
дольше, чем может себе позволить великая держава — июль, август и
сентябрь.
Под прикрытием заклинаний Г.Онищенко, что все находится под
его неусыпным контролем, военные получили необходимую информацию
(не будем забывать, что гипотезу об искусственном происхождении
вируса в Обливской никто так и не опроверг) и уползли в свои норы
доигрывать очередную биологическую войну.
Под аккомпанемент кудахтаний Г.Онищенко о трудности проблемы
распознавания инфекций неясной этиологии руководство промышленности
биологической войны получило 23 июля подпись большого «знатока» этого
дела, бывшего премьер-министра бесхозной страны, а ныне убежденного
демократа неизвестного оттенка С.Степашина — подпись под программой
воссоздания в России преступной отрасли — отрасли биологического
нападения. После чего спряталось в свой особняк на Самокатной улице
(г.Москва, это возле водочного завода «Кристалл»).
По завесой тайны, ревностно оберегаемой минздравовскими
рыцарями секретных дел, спрятались все те потребители бюджетных
средств, которые десятки лет гнали на-гора туфту о создании в стране
безотказных тест-систем для экспресс-обнаружения любых инфекций
«вероятного противника» и которые не смогли отличить, когда приперло,
вирус геморрагической лихорадки от болезни негеморрагической природы.
И это после вскрытия 8 погибших. Где уж тут ждать от них известий, а
водится ли вообще в Обливской тот самый комар Culex, который
распространяет вирус энцефалита Западного Нила.
Можно, конечно, выйти на информационный рынок с гипотезой, что
в Обливской наши военные испытали эффективноть измененного вируса
геморрагической лихорадки Эбола. Тем более, что совсем недавно они
оповестили сограждан безо всякого на то информационного повода (см.
респектабельные «Известия» за 5 мая 1999 г.) о создании в военном
вирусном центре в г.Сергиев Посад (раньше он был известен в очень
узких кругах как Загорск-6) под руководством Героя России генерала
А.Махлая средства лечения от этой трудной и пока неизлечимой инфекции,
входящей в приоритетную часть арсенала любой уважающей себя державы -
обладательницы потенциала биологического оружия (впрочем, еще более
важный генерал из того же военно-биологического подполья В.Евстигнеев
тут же опроверг похвальбу Героя России как ни на чем не основанную).
И доказать это преступное действо не так уж сложно.
Еще легче выйти на информационный рынок с болтовней о чеченских
биологических террористах. Тут доказательств вообще не потребуется -
возражений не возникнет ни от общества, ни от генерала В.Евстигнеева.
Но мы этого делать не будем.
Мы отметим лишь, что американцы, не ведая о том, бросили нашему
Г.Онищенко спасательный круг. У него не было за душой ничего — ни
вируса конго-крымской геморрагической лихорадки, ни клеща-переносчика.
И вдруг соломинка из Нью-Йорка в виде энцефалита Западного Нила,
поразившего тамошних «женщин и кур» и, возможно, не имеющего никакого
отношения к нашим родным осинам.
Что же осталось в сухом остатке?
Остались на мели жители Обливской, которых целых три месяца
лечили от конго-крымской геморрагической лихорадки, а теперь будут
лечить от другой болезни. И ниоткуда не следует, что уж теперь-то -
от «той самой».
И остался двоечник во главе Санитарно-эпидемиологической
службы Российской Федерации. Это клеймо на нем нарисовано. Если,
конечно, во время эпидемии в Обливской он не придуривался, как все
те ценнейшие кадры, которые один за одним приходили на этот пост из
секретного военно-биологического подполья, начиная с давно забытых
1920-х годов.