« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »
*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.583, 14 марта 2000 г. *
*******************************************************************
Как живешь, город?
ЭКОЛОГИЯ ВЛАДИВОСТОКА
(навстречу купальному сезону)
«Приезжайте в гости к нам
Город Владивосток расположен на полуострове Муравьева-Амурского,
разделяющем два залива теплого Японского моря — Амурский и
Уссурийский. Очень экзотично и красиво звучит. Чтобы вы не
заблуждались относительно географии, поясняю: поблизости нет ни
Амура, ни реки Уссури. Все названия здесь импортные — за счет первого
генерал-губернатора Восточной Сибири Муравьева-Амурского и за счет
того, что край когда-то в самом начале назывался не Приморским, а
Уссурийским. Отсюда и город Уссурийск, и залив Амурский, полуостров
Муравьев-Амурский, а залив Уссурийский.
Владивостоку не везло с самого начала. Царь не думал строить
здесь город. Сперва его строили только как портовый пункт, и вообще
это был просто военный пост. Климат здесь паршивый, подъезды сложные,
сельскохозяйственных просторов никаких, охотничьи угодья практически
отсутствуют. Разве что рыбалка. Но рыболовных мест вокруг полно и
получше. Все силы на Дальнем Востоке были брошены на Порт-Артур, а
город в Уссурийском крае собирались строить в поистине райском месте -
в заливе Посьета. Даже Великий князь посетил порт Посьет, и в честь
его пребывания там был установлен памятный знак и крест. Климат в
Посьете не в пример Владивостоку. На целый месяц больше тепла,
среднегодовая температура воды на целый градус выше, нет таких
пронизывающих зимних ветров и значительно меньше летних холодных
туманов. Да и штормовая защита там не в пример Владивостоку.
Военный комендант Владивостоку попался с придурью: в 1904 году,
страшась японских шпионов, он повелел вырубить весь лес на сопках
Владивостока. С тех пор здесь нет ни леса, ни зелени, ни питьевой
воды, которая в нашем климате, как известно, происходит из-за
медленного просачивания под землю конденсационной воды сквозь тонкую
лесную подстилку. Нет леса — нет воды. Все последующие градоначальники
только усугубляли ситуацию, доводя ее до самого что ни на есть полного
и идиотского абсурда. Градоначальники, военачальники и краеначальники
в течение всего Советского периода тоже попадались не весьма высоких
эстетических и интеллектуальных качеств. Все школьники Владивостока
помнят, как их гоняли в угоду капризу жены Первого секретаря Крайкома
КПСС Ломакина деревянными клинышками на газонах выковыривать
одуванчики. Вместо того, чтобы сберечь остатки некогда роскошных
смешанных лесов в пригородах Владивостока, а также вместо того, чтобы
сберечь подземный бассейн грунтовой питьевой воды высокого качества,
повелели построить целую систему водохранилищ, заняв под них роскошные
речные долины. Теперь у нас ни леса, ни воды. Как в той притче Дзен:
разлетелось ведро — ни воды, ни луны.
А вот бывший, ныне отставной генерал построил свой коттедж в
водо-охранной зоне питьевого водохранилища и сказал, что тому, кто
сунется, продырявит пузо из пулемета. Природоохранные начальники,
конечно же, немедленно ему дали разрешение. А ведь и выпустит кишки
ежели что! И по сю пору живет на вершине водораздела. То-то мы и
чувствуем: не тот какой-то вкус у нашей питьевой воды в водопроводе.
Благородством каким-то тянет от нее. А здоровья нету.
Освоение городской территории тоже велось по принципу: чем дурнее -
тем лучше. Вместо того, чтобы расселить людей в благодатных речных
долинах, пересекающих полуостров, в них расположили складские пакгаузы,
железнодорожные линии, помойки, ремонтные заводы и цеха, мехмастерские.
Все это гнилое железо сейчас, естественно, не работает, занимает место,
мешает жить и дышать. Людей же выселили на непригодные для проживания
крутые склоны приморских гор. Попробуй теперь пройти или проехать по
этому городу. Ни дорог, ни скверов для прогулки людям, ни питьевой
воды. Все пригодные для подхода мелкого флота прибрежные полоски суши
заняты под помойки, под склады, железные лодочные гаражи.
Никита Сергеевич Хрущев, побывавший во Владивостоке в шестидесятые
годы, повелел построить на его месте «советский Сан-Франциско».
Строительство было поручено сугубо равнинно-континентальному институту
«Ленгипрогор». Ну что же, если у нас самих нет и не предвидится
собственного главного архитектора, то пусть хоть питерские мастера нам
построят город по последней моде. Чтобы Сан-Франциско позавидовал. Ну
они и построили. Все вершины сопок, вместо того, чтобы на них
возобновить хотя бы парковое лесонасаждение, покрыли «китайскими
стенами» уродливых панельных девятиэтажек, навечно изуродовав весь
роскошный рельеф. Ободранные каменистые склоны сопок во время
тропических ливней, с регулярностью часового механизма посещающих
город в летне-осеннее время, поставляют реки грязи, смешанной с
камнями. Так называемые «подпорные стены» выдерживают два-три десятка
лет и начинают тихо сползать вниз по склону, иногда загромождая
проезжую часть дороги каменными глыбами. Зимой морозные ветры гонят по
улицам пыль и мусор.
Город лишен пригородной зоны, поскольку пригородной зоной
называется прилагающая к городу площадь в радиусе 90 км. А у нас со
всех сторон море. Пляжей во Владивостоке практически нет, потому что
пляжи в этом климате и при этой горно-геологической ситуации возникают
только на пологих побережьях, обращенных на юго-восток и на восток. А
здесь на полуострове самые обрывистые берега, красивейшая бухта,
пролегающая к городу, называется Горностай, там великолепный песок.
Так эта долина и, соответственно, пляжи заняты под городскую помойку.
Там все время что-то горит и воняет. А штормом мусор разносится вдоль
по побережью.
Со стороны Амурского залива, где, собственно, и располагается
Владивосток, вся пляжная зона имеет ширину не более 1- м, чаще всего
это помойки, переработанные морем, бывшие городские свалки, да
болотистые пустыри, заваленные бытовым мусором. Здесь жители
Владивостока и отдыхают. Подсчет показал, что на 1 квадратный метр
поперечного профиля «пляжа» в самом посещаемом горожанами участке
бухты Федорова, что практически в центре Владивостока, приходится
более 1,5 тысяч (!) артефактов (окурки, битое стекло, пробки,
железки, резинки, фарфор и прочая дребедень).
В бассейне Первой речки можно было бы разбить парк (так оно
Генпланом и предусмотрено), но вся береговая зона занята огромной
нефтебазой, которая регулярно снабжает воды Амурского залива нефтью
и соответственно всю морскую биоту — бензапиренами. Для непосвященных,
бензапирены — это канцерогены такие, возникающие при растворении
нефтяных фракций морской водой. Они накапливаются во всех водных
организмах и передаются в организм человека. Корюшку и навагу из
Амурского залива ели? Керосинчиком пахнет? Так это вот первый
признак того, что бензапиренчиков вы уже хватанули. После принятия
генерального решения о ликвидации нефтебазы и внесения соответствующих
коррективов и рекомендаций в Генеральный план города, руководство
города и Приморского края, естественно, не советуясь с жителями,
совершенно автономно и тихой сапой приняли подпольное решение о
реконструкции нефтебазы. Реконструкция означает закрепление этой
экологической язвы в центре города, то есть в центре зоны
экологического бедствия навечно.
Не бывать более никогда парку на Первой Речке! Сейчас
прорабатываются планы реконструкции. Углубление причальной стенки и
бухты, где царствуют нефтяные короли, потребует выемки нескольких
тысяч кубометров илов, зараженных нефтяными битумами. Проектант -
Институт ДНИИМФ уже практически заручился поддержкой чиновников из
нашего главного природоохранного ведомства — Приморкрайкомприроды,
хотя документы на экспертизу еще представлены не были. Мне все больше
представляется, что это ведомство в основном озабочено не тем, чтобы
наши интересы защищать методом сохранения природных объектов и
комплексов, а тем, чтобы чиновников и различных покусителей на
природные богатства, принадлежащие всем нам, то есть
налогоплательщиков, защищать от нас, налогоплательщтков.
Как-то так получилось, что они всячески проталкивают различные
проекты, наносящие вред окружающей нас природной среде. Так, ими был
поддержан проект уничтожения великолепного леса на сопке в верховьях
Второй Речки и строительство там системы очистных сооружений для
сточных вод города. Это вопреки запрету, наложенному на реализацию
этого проекта Министерством здравоохранения. А кто не помнит
строительства гаражей там же в верховьях Второй Речки! Сколько бились
студенты и преподаватели ДВГУ над сохранением гнездовий голубой
сороки в верховьях этой злополучной Второй Речки! Подумаешь какие
мелочи! Такое ли еще проходило в Приморском крае!
Сегодны под шум волны планируется сброс зараженных грунтов
прямо в ближайших к Первой Речке участках морской акватории залива,
представляющего собой не что иное как Рыболовный Бассейн Высшей
Категории! Между прочим, санитарные власти не согласовывают
строительство очистных сооружений частным компаниям на полуострове
Муравьева-Амурского под лозунгом того, что в этот водоем нельзя
сбрасывать даже очищенных вод. И в то же время более 200 сточных канав
и различных труб сбрасывают сюда около 450-500 тысяч кубометров
неочищенных стоков в сутки. Из всех стоков города проходят очистку
не более 3%.
Город полностью лишен зеленых насаждений. Если где-то
идеалисты подсчитали, что на одни человеческие легкие должно
приходиться 22 квадратных метров зеленых насаждений, то во
Владивостоке их едва наскребается 2! Ни бабушке с внуком, ни
девушке с молодым человеком, ни двум друзьям-подругам совершенно негде
прогуляться редким тихим вечерком. Кстати о тихих вечерках. Комфортных
дней в году во Владивостоке по статистике всего 2-3. Может, поэтому и
не предусматривают градостроители для Владивостока такой роскошной
нормы как 22 квадратных метра зелени, как садики, дендрарии там всякие,
клумбы, фонтаны и прочие чудачества. Все, что энтузиасты затевают,
городские чиновники быстро отдают под размещение киосков,
автостоянок, а то и просто под растоптание. Никакой озеленительной
службы в городе практически не существует, поскольку она требует
питомников, специального финансирования и много чего прочего еще.
Явился нам новый самодельный градоначальник. Он везде называется
ИО. Вполне возможно заменить ИО на ИА. Ведь чем решил прославиться!
Обещал городских автоволдителей облагодетельствовать и расширить
автостраду, соединяющую Владивосток с Артемом. Без всякого
экологического обоснования, без проекта, без оформления землеотвода,
повелел срубить несколько сотен деревьев в зеленой зоне Владивостока,
подрезать склоны сопок, нарушив тем самым их устойчивость, без надежного
тыла затеял огромные землеройные работы. Обещал к сентябрю 1999 года
все закончить. Аварийность видите ли его заела. Так после начала его
стройки века аварийность возросла во много раз. Стройка не просто
разворошила старые язвы. Она ту дорогу, которую рьяно взялись строить,
превратила в мало проезжую нитку. А потом все, как это у таких
деятелей бывает, просто тихонько забросили. Где теперь та техника!
Где бравурные крики о гигантских достижениях!
Зато город зарос грязью по уши. После декабрьского снегопада весь
город стал мало проходимым. Междомовые проезды — непроезжими. Сколько
было аварий! Забота об очистке улиц проявлена в зимний период
исключительно изящная. Городские чиновники повелели самую грязную
часть снега после единственного в декабре редчайшего для города
снегопада, к февралю вывезти на городские пляжные ровные площадки и
там «складировать». Сегодня, в марте, когда снег в значительной мере
вытаял или сублимировался в лучах субтропического солнца, на площади,
прилегающей к городскому дельфинарию, прямо перед «Олимпийским»
комплексом спортивно-ресторанного здания красуются роскошные черные
помойки в виде гор высотой до 3-4 м. Они аккуратно так и весьма
эстетично заслоняют от прохожих всю уродливую морскую перспективу.
Кстати, городские власти взяли, видимо, эту тактику за правило. В
прошлую зиму они поступали точно так же. Резон один — некуда
складировать. Снег, вишь ты, выпал внезапно. Убирать надо срочно.
Думать о месте его складирования уже поздно. Было поздно в прошлом
году, стало поздно и в нынешнем. Всегда «уже поздно». Да чего там
думать! Впрочем, город так в этом году и остался не расчищенным.
Даром, что целые горы отравленного различными техногенными отходами
кучи грязного снега наворотили до небес. А сколько из-за этого было
аварий, сколько растеклось по этому же заледеневшему снегу
автомобильного масла, сколько порвано трансмиссий, сколько колесами
с шипами выдрано асфальта!
Теперь подумаем, что с этой черной грязью сделается через 3-4
недели. Солнце у нас субтропическое, вот грязь осядет, высохнет,
смоется в прибрежную морскую мелководнуюванну, где детишки любят
плескаться. А тут как назло все морские организмы затевают с весной
свои игры в размножение. Они ведь это делают злостно и тупо, и
почему-то всегда у самой кромки берегов. А мы их воспитаем свинцом,
ртутью, черной резиновой крошкой, которая при попадании в морскую
воду немедленно начинает выделять тиурам! Тиурам очень способствует
отбиванию охоты к размножению у всех морских организмов. Прибрежный
мелкозем, который заменяет владивостокскому пляжному сообществу
песок, теперь хорошо сдобрен и готов к употреблению по прямому
назначению. Детки в нем куличики с лопаточками строят, щепочками
ковыряют, иногда и кушают. Бывает дело. Малыши, что с них возьмешь!
На газетках под морским ветерком устраиваются парочки прямо у
проезжей части. Пыль ветерком поднялась или кто лицом вниз полежать
вздумал — пожалуйте кушать уличные отходы. Их для вас городские
управители вместе со снегом как раз специально и подвезли,
заготовили с зимы. А как же, на это и рассчитано. Ведь хотели
сгрести грязный снег поближе к морю под броским девизом, что вся
грязь «все равно там будет». Действительно, ВСЕ ТАМ БУДЕМ.
Встретили жители Владивостока самодельного мэра на пороге
здания и говорят: «Что же это вы по радио да по телевидению
наговорили, что город очистили, а он как был, так и есть весь
в снегу! По городу ни проехать, ни пройти.» Но остроумен и глумлив
оказался мэр сверх меры: сделал величественный жест вокруг себя,
указал перстом на площадь перед мэрией и спросил «Где вы видите
снег? А ну-ка покажите!». Ну, да ему не привыкать. Он получил
партийно-хозяйственную закалку, еще когда был секретарем райкома
партии. Его с тех пор все и заприметили. Такой тип людей хорошо
известен. Типичный «Homo soveticus». Да и его раньше знали, не
даром не хотел никто его выбирать в законные мэры. Как же с ним
случилось? Не иначе как съел что-то необыкновенное. И хочется
прославиться: затеял совершенно невероятный для Владивостока и
совершенно Владивостоку по его природно-климатическим
характеристикам противопоказанный проект -
СтроительствоКанатнойПереправыЧерезБухтуЗолотойРог.
Этот проект надо произносить как одно слово. Потому что название
такое. А название должно быть из одного слова. Вроде как «Мост»,
«Переправа», «Автотрасса». Здесь нет грамматической ошибки. Все
правильно. И чтобы проект получился на славу (славу надо отбить у
предыдущего мэра — Черепков его звали), заказал проект у заграничных
мастеров, которые в нашем климате никогда не живали, ежедневными
русскими заботами не болели и на мыс Чуркин на катерах и паромах не
ездили. Они и не знают, что у нас ветра менее 3 баллов почти и не
бывает. Особенно зимой они злые. Да и в августе-ноябре ничуть не
легче. И что будет делать этот несчастный фуникулер здесь у нас в
штормовом районе — им-то наплевать! Не им ведь потом при ветрах и
неработающей переправе добираться до Чуркина! Небось тайфунчики наши
все жители любят и уважают. Вот весело будет при боковых ветрах
качаться на качелях над заливом! Да еще и обледенеет весь.
По секрету: под проливом Босфор Восточный проходят так называемые
патерны — подземные ходы, некогда прорытые для скрытного сообщения с
крепостными сооружениями города с островом Русским. Нет, чтобы взять
да и расширить, облагородить эти ходы, сделать нормальное туннельное
сообщение в городе. Ведь расстояния-то плевые! А подземные лабиринты
в городе для чего сегодня содержатся? А ежели ты мэр, то тебе и думать
положено чем положено. Закрытый порт Владивосток открыли, крепость
ликвидировали, устроили, понимаешь, туристических аттракционов, ну
так и пустите подземные ходы в ход! Нечего жадничать, все равно ведь
толку от них никакого. Хотя бы транспортные проблемы как-то
разрешились бы. И без качелей.
Уже около 10 лет пляжная зона Владивостока НЕ рекомендована для
принятия морских и воздушных ванн. В 100% гидробионтов, обитающих в
прибрежной зоне, регулярно обнаруживается гепатит-А, ротовирус, а
то и еще что похлеще, вроде холерного вибриона. Туберкулезна
лечебница сливает отходы прямо на рельеф, без какой-либо очистки,
и пошло оно родимое прямо в море! На туристических картах эта зона,
правда, обозначена как «Всесоюзная здравница», как «Берег здоровья»,
как «курортно-санаторная» (вариант — «Санаторно-курортная») зона
Владивостока. Станция у нас даже имеется «Санаторная». Так там не
только что купаться, на берегу сидеть противно. Кучи мусора мешают.
Их с глаз долой в кусты запихивают. Да и местное население
Приморского края не очень воображает из себя пуритан или чванливых
иностранцев. По-простецки так, посидели на бережку, в грязи, среди
мусора постелили припасенные из дома коврики или одеяльца, зажгли
костерочек, подогрели-поджарили мясца, шашлычки заделали, попили
водочки, побросали все бумажные салфетки, стаканчики, тарелочки,
поразбивали с помощью детишек бутылки, сели весело в машины
японского производства и укатили во свои свояси. У нас все можно.
Кто желающий — пожалуйста. Приезжайте в гости к нам.
Проф. Б.Преображенский (Владивосток), 14 марта 2000 г.