« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »
*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.684, 9 января 2001 г. *
*******************************************************************
Химия или жизнь?
БОЙСЯ ЛЕКАРСТВ, ВРЕД ПРИНОСЯЩИХ
БЕЗНАДЗОРНАЯ ТАБЛЕТКА
Нас некому защитить от лекарств. Абсолютно некому, кроме нас
самих. Это выяснилось не в голодной и больной России, а в сытой
и здоровой Швеции, на первой международной конференции, созванной
с твердым намерением уберечь европейского потребителя от
зловредных таблеток и пилюль.
Всяческие непредвиденные эффекты, возникающие в нашем организме
на почве глотания лекарств, не сильно интересует фармацевтические
фирмы. Во всяком случае, собственная прибыль волнует их гораздо больше.
Государственные структуры контролировать лекарственный рынок не могут,
а пациентов вообще никто не слушает. Словом, пациенты всех стран, если
не хотите, чтобы вас залечили, объединяйтесь. Вот суть того, что
записали представители 32 стран в итоговом документе первой
международной конференции «Потребители сообщают о лекарствах».
Насколько европейский горький лекарственный опыт применим
в России и нужно ли нашему потребителю защищаться от лекарств? Об
этом — наш разговор с побывавшей на шведской конференции Светланой
ЗАВИДОВОЙ, юристом КонфОП (Международной конфедерации обществ
потребителей, действующей в России и пяти других бывших союзных
республиках, ныне независимых государствах).
— Это правда, что второй день конференции начался со свидетельства
жертвы побочных эффектов лекарств?
— Да, шведку Марию, как и 150 ее соотечественников, чьи матери на
ранних сроках беременности принимали препарат талидомид, в Швеции
называют «Детьми талидомида». Она родилась без рук.
— Эта демонстрация не показалась вам слишком жестокой и бессмысленной?
Мир давно уже применяет систему проверки лекарств на безопасность.
Трагедии, подобные талидомидной, сегодня просто невозможны.
— На конференции Мария говорила о том, что искалечивший ее препарат
в некоторых странах, например в Бразилии, снова появился в продаже, и
это страшно. Это во-первых. А во-вторых, действительно, случай с
талидомидом заставил многих вздрогнуть, и система безопасности была
разработана — перед тем, как выпустить на рынок новое лекарство, во
всем цивилизованном мире его теперь испытывают на безопасность и
эффективность по стандартам GCP (Good clinical practice): проверяют
сначала на здоровых добровольцах, потом — на нескольких сотнях больных,
потом — уже на тысячах больных в разных странах. В итоге лекарство
серьезно опробуется на нескольких тысячах человек. Но проблема в том,
что, когда оно попадает на рынок, его принимают уже не тысячи, а
миллионы. Представители Швейцарии говорили на конференции, что у них в
стране примерно 6 процентов случаев госпитализации вызваны побочными
эффектами лекарственных средств. Разве это мало?
— А сколько у нас пострадавших от лекарств?
— В России такой статистики нет, но думаю, больше, чем в Швейцарии.
У нас же человек лишний раз к врачу не пойдет — сам себе поставит
диагноз, пропишет лекарство, посмотрев по телевизору рекламу, и купит
в аптеке таблетки, которые должны отпускаться строго по рецепту.
— Участники конференции сообщали о действующих в их странах системах
отслеживания побочных эффектов лекарств. О чем сообщили вы?
— О том, что у нас этим занимается учрежденный Минздравом федеральный
центр. Центр собирает информацию от практикующих врачей. За год он
получает всего несколько сотен сообщений. Но как заставить врачей
собирать такую информацию, если большинство так загружены, что заполнить
еще одну форму для них — лишние мучения. Да еще многие боятся признать,
что с пациентом что-то случилось из-за прописанного ими лекарства и их
могут обвинить, что неправильно лечили. А кто-то просто не способен
отличить побочного действия лекарства от естественного течения болезни.
— Получается, у наших врачей и времени нет, и не обучены, и страшно.
Но их западных коллег пациенты засуживают за врачебные ошибки на суммы,
которые нам и не снились. Разве им нечего бояться?
— Это, наверное, их и стимулирует. Например, в Англии действует
система «Уеллоу кард», основанная на отчетах врачей и фармацевтов и
получающая примерно 20 тысяч отзывов ежегодно. Когда регистрируются
случаи очень серьезных или неожиданных побочных эффектов, о них
сообщают в контролирующие органы. Но идеальной системы отслеживания
побочных эффектов лекарств нет и в Англии.
— Потому что там тоже не берут в расчет человека, глотающего лекарства?
— По словам Чарльза Медавора, основавшего в Лондоне независимую
организацию «Social Audit», английский пациент в принципе может даже
потребовать от своего врача, чтобы он сообщил о побочном действии того
или иного лекарства в «Уеллоу кард». А отчеты «Уеллоу кард» доступны
не только для специалистов, но и для широкой публики. Но все равно
чаще всего подобную информацию собирают и сообщают о ней обывателю
(в наши дни — часто с помощью Интернета) либо объединения самих
больных, либо журналисты.
— Что же тогда говорить о России? И что в таком случае предлагают
делать европейцы?
— Они считают, что за любым лекарством нужен контроль не только тех,
кто его выпускает или разрешает продавать, но и тех, кто его употребляет.
Если власти не хотят организовать общенациональную систему слежения
потребителя за лекарствами, то этим должны заняться сами граждане,
точнее, их общественные объединения.
— Конференция заявила о необходимости создать международную систему
сбора информации от потребителей лекарств. На какие деньги?
— Ни денег, ни опыта пока нет. Поэтому каждой стране предложено
начинать с небольших проектов, которые ограничивались бы одним регионом
или группой больных.
— В итоговом документе конференции говорится еще и о том, что
европейскому потребителю лекарств грозит новая беда — фармацевтическим
гигантам очень бы хотелось, чтобы в Европе узаконили практику рекламы
лекарств, отпускающихся только по рецепту. Европа, скорее всего,
подобного не допустит. А Россия?
— При существующем запрете на рекламу препаратов, которые должны
продаваться строго по рецепту врача, у нас этим сегодня злоупотребляют и
явно, и скрыто — наши врачи и чиновники от здравоохранения, рассказывая
по телевизору о новых методах лечения той или другой болезни, имеют
привычку «невзначай» назвать какой-нибудь рецептурный препарат в
качестве панацеи.
— У нас ведь люди в белых халатах не только участвуют я запрещенной
рекламе. Они еще неофициально занимаются продажей лекарств. КонфОПу
это известно?
— Да, люди звонят и рассказывают, что, например, врачи продают
лекарства больным прямо в кабинетах.
— Или любезно сообщают пациентам телефоны распространителей и
адреса определенных аптек, то есть занимаются неофициальным дилерством?
— Есть много способов. Иногда у врача нет выбора: в его поликлинику
приходит представитель фирмы и заключает с руководством договор, по
которому врачи, выписывая рецепты, должны отдавать приоритет лекарствам
именно этой фирмы.
— Интересно, за какие деньги продается клятва Гиппократа?
— Суммы в договорах обычно не фигурируют. Это может быть бартер:
мы вам поставляем оборудование, а вы лечите больных нашими препаратами.
— А как защититься от врача-дилера? Может — ради своей же безопасности -
нам стоит собирать данные не о побочных эффектах таблеток, а о побочной
коммерции врачей?
— Случаи продажи препаратов непосредственно врачами, конечно, надо
пресекать. Другая «договорная деятельность» практически недоказуема:
как докажешь, что врач назначал препарат, руководствуясь не только
профессиональным долгом, но еще и каким-то не вполне медицинским
расчетом? К тому же наши пациенты своих докторов практически никогда
не «сдают» и даже ни в чем не обвиняют, потому что часто они приходят
к ним с последней надеждой. Вот в Санкт-Петербурге недавно был скандал:
там серьезная западная фармацевтическая компания обнаружила, что под
видом ее продукции распространяется подделка онкологического препарата.
Эту пустышку распространяли врачи, они выписывали рецепт и снабжали
пациентов определенным телефонным номером. После звонка дорогостоящее
декарство больным привозили на дом, и никто из них не задумался, стоит
ли покупать его не в аптеке, а у неизвестных распространителей. И врача
об этом тоже никто не спросил.
Беседовала Наталья ДАВЫДОВА
«Московские новости», 12 декабря 2000 г.