*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.729, 25 апреля 2001 г. *
*******************************************************************
Навстречу Дню химической
безопасности 28 апреля
МОГИЛЬНЫЕ СТРАСТИ В ОДЕССЕ
Жители Одесского региона заложники отходов — радиоактивных
На 73-м километре автомагистрали «Одесса-Киев» на фоне деревьев
белеет табличка с надписью «Санитарная зона», дорогу преграждает
шлагбаум. Здесь в Ивановском районе Одесской области, на землях КСП
«Дружба народов», расположен местный «могильник» — пункт захоронения
радиоактивных отходов (ПЗРО) Одесского государственного межобластного
Спецкомбинат (ОГМСК). В Украине — 6 таких предприятий. Подчиняются
государственному объединению «Радон», находятся в Киеве, Харькове,
Одессе, Донецке, Днепропетровске и Львове. Создавались спецкомбинаты
по типовым проектам в конце пятидесятых начале шестидесятых годов.
Так, ОГМСК, введенный в эксплуатацию в 1961 году постановлением Совета
Министров Украины от 14.06.56 г. N 958-102, был рассчитан на 30 лет.
Не нужно быть математиком, чтобы подсчитать: 10 лет, как предприятие
следовало закрыть. Обслуживает этот «могильник» Николаевскую, Херсонскую
и Одесскую области, а также Республику Крым. Ранее информация о подобных
объектах хранилась в тайне. Нынче о них заговорили не только партии
Зеленых, но и сами руководители некогда засекреченных объектов, на что у
них есть веские причины: Впрочем, обо всем по порядку.
«Заповедная» зона занимает площадь 5,6 га. Западнее, на расстоянии
3-х километров, расположено село Краснознаменка, юго-западнее, в 2,5
километрах, — поселок городского типа Радостное. Вся территория ограждена
сеткой и колючей проволокой, а «грязная зона», где находятся
непосредственно могильники радиоактивных отходов (РАО. Не путать с ОЯТ -
отработанным ядерным топливом), «окольцована» сплошным трехметровым
железобетонным забором и защищена периметральной охранной сигнализацией.
После утомительных формальностей: проверки документов, регистрации,
проведения инструктажа по технике безопасности, выдачи халатов и
дозиметров перед нами открыли железную калитку. На первый взгляд ничего
не говорило о том, что мы ступили в опасную зону. Четыре осиных улья,
красивые деревья: Это скорее напоминало аллею какого-то санатория.
Минули санпропускник: Как оказалось, лишь здесь начинается «грязная
зона», где хранятся, в основном, отходы деятельности народного хозяйства,
НИИ, «продукты» радиационных аварий.
Твердые РАО находятся в «могильниках» общей емкостью 35 кубометров.
«Еще 20 лет назад в Николаеве на железнодорожных путях мальчишки
раздавили кобальтовый источник, который украли в тамошнем штабе ГО, -
рассказывает начальник службы радиационной безопасности Сергей
Туманов. — Тогда собрали зараженные шпалы, землю и привезли сюда. Один
из наших могильников полностью заполнен этим «добром». Хоронятся здесь
радиоактивные спецодежда щебень, песок и прочее». Транспортировка твердых
РАО проходит по давно отработанной технологии. Заказчик под контролем
дозиметриста сдает «отходы» в специальной упакованной емкости. После
проверки опасный груз перевозится непосредственно в пункт захоронения,
где помещается в стальную бочку, цементируется, выдерживается трое
суток, а затем опускается под землю.
Две емкости из нержавеющей стали каждая по 200 кубов,
предназначенные для временного хранения жидких РАО, снабжены всеми
элементами технической защиты, гидроизоляцией. Одна из них — порожняя,
во второй — около 140 кубов слабоактивных отходов, которые содержат в
себе практически всю таблицу Менделеева — «плоды» работы НИИ биологии
южных морей, сельхозинститутов, гидрометов и прочих.
— Это и есть одна из наших основных проблем, — рассказывает Сергей
Туманов. — Ведь емкости предназначены для временного хранения не более,
чем на 2 года. После чего требуется обязательная переработка жидких
отходов в твердое состояние. У нас же они хранятся более четырех лет.
Последствия могут стать необратимыми. Например, при взрыве твердых
отходов заражение будет лишь локальным, поведение жидких -
непредсказуемо. Емкость-то стареет, швы сварные.
На территории ОГМСК, в Краснознаменке, Радостном и на полях «Дружбы
народов» создана сеть наблюдательных скважин. Таким образом, проверяется
возможная утечка радиоактивных веществ. Ангар по захоронению
высокотоксичных ампулированных источников ионизирующего излучения (ВАО)
заслуживает отдельного внимания. Змеевик уходит на 4 метра под землю и
«упирается» в бетонный «стакан» высотой порядка полутора метров. В
последнем и хранятся ВАО, многие из которых еще не отработали свой век.
Дело в том, что некоторые предприятия, использующие высокотоксичные
вещества, из-за тяжелого материального положения закрываются.
Неотработанные кобальт, иридий, цезий и прочие гремучие вещества также
поступают на Спецкомбинат, не оставлять же их бесхозными. В
онкологических диспансерах при лечении больных применяют кобальт,
период распада которого 5,5 лет. После того, как он теряют свою
активность, попадает в разряд радиоактивных отходов: «Бетонный
«стакан» при подъеме очень опасен, — констатирует С.Туманов, -
Стоять можно не ближе, чем за километр. Иначе: Отходы необходимо
перезахоронить. К чему их здесь накапливать, если имеются земли
Чернобыля, которые не принесут стране никакой пользы еще многие
десятилетия. Но даже для транспортировки ВАО в зону отчуждения у нас
нет средств». Есть на территории Спецкомбината и так называемая
резервная площадь, на которой, в случае стопроцентного наполнения
могильников, можно строить дополнительные. Пока она пустует.
Экскурсия закончилась. И хотя дозиметр, прикрепленный к одежде,
показывал норму, противное, липкое чувство страха закралось в
подсознание и еще долго не отпускало. Созданный 40 лет назад
«могильник» давно следовало закрыть. Однако, государство продлило
лицензию на эксплуатацию, правда, забыв о финансировании опасного
объекта. По словам директора ОГКСМ Дмитрия Бахчевана, с позапрошлого
года Спецкомбинат получает деньги лишь на «покрытие расходов (взятие
проб почвы, травы) и выплату зарплаты», на реконструкцию же и
капремонты уже несколько лет — ни копейки. «Могильник», заполненный
нынче на 80 процентов, изначально строился только для приема и хранения
радиоактивных отходов деятельности народного хозяйства, которые в
дальнейшем должны транспортироваться в зону отчуждения. Для переработки
и захоронения жидких РАО срочно требуется порядка 120 тысяч гривен, на
ремонт помещений хотя бы — 70 тысяч. Давно пора латать дорогу, ведущую от
основной трассы к предприятию. Строительство газопровода, необходимого
для нормальной работы комбината, остановлено: не хватило 170 тысяч гривен.
Нужны: на случай аварии или отключения ЛЭП — дизельэлектростанция,
мощностью не менее 40 квт, финансирование перегрузки твердых РАО и так
далее и тому подобное.
Список того, что «требуется срочно» можно было бы продолжить. Но
стоит ли?
За хранение 1 килограмма РАО положена разовая плата, которая
составляет 5 гривен 60 копеек. По словам старшего государственного
инспектора по радиационной безопасности города Одессы Елизаветы
Подгурской, законами Украины «Про использование ядерной энергии и
радиационной безопасности» и «Про обращение с радиоактивными отходами»
предусмотрено создание единого государственного фонда, из которого
должно осуществляться финансирование Спецкомбинатов и все операции с
РАО на территории страны. Фонд же должен формироваться за счет внесения
платы предприятий, использующих радиоактивные вещества. Имеется даже
комплексная государственная программа «Обращению с радиоактивными
отходами», выполнение которой координирует межведомственная комиссия, а
ответственность за ее работу возложена на МинЧС. Однако, не смотря на
то, что законы вступили в силу еще в 1995 году, «финансовый механизм»
не работает. Программа же пересматривается каждые 5 лет. В последнем
ее варианте четко изложено, — Спецкомбинаты необходимо перепрофилировать
в места временного хранения РАО, с вывозом последних в зону отчуждения -
на общегосударственный могильник для переработки отходов, но «воз и
ныне там».
«В цивилизованных странах финансовая проблема решается иначе, -
говорит председатель Одесской городской организации зеленых Вячеслав
Крук. — Никто не пребывает в ожидании, что «могильники» будут
существовать вечно. Никто не платит за захоронения 30-летней давности.
Например, в Швеции при вывозе любого, даже нерадиоактивного мусора, его
хозяин покупается полис экологической страховки на случай, если через
какое-то время отходы окажутся токсичными, их придется выкапывать,
перезахоронить и прочее. К сожалению, у нас нет закона об экологическом
страховании. Есть лишь строчка в законе «Об охране окружающей среды».
Как утверждает Елизавета Подгурская, в Украине есть страхование от
радиационного риска. Правда, используется оно для персонала
спецкомбинатов, учреждений, имеющих РАО и источники ионизирующего
облучения. И без наличия «страховки» не выдается лицензия на право
работы с ними.
«Зеленые» ратуют за создание на базе государственного объединения
«Радон» единую специализированную структуру, которая отвечала бы за
комплекс работ по выявлению, сбору, хранению, транспортировке, утилизации
РАО. Как в цивилизованных странах эта структура должна находиться в
прямом подчинении Президента Украины или премьер-министра. Понятно,
радиоактивные вещества и ионизирующие излучатели не вечны, «отработав»
положенный срок они, в любом случае, превращаются в РАО. Без первых
немыслимо существование медицинских учреждений, маяков, НИИ,
судоремонтные заводы и т.д. В тоже время необходимо срочно решать
дальнейшую судьбу вторых. Ведь нынче невольными заложниками «могильника»
стала вся Одесская область, в том числе и сотрудники Спецкомбината.
Дмитрий Бахчеван неустанно повторяет: «Объект безопасен». Быть может,
безопасен — пока.
Л.Козовая, журналист, Одесса, sobor@paco.net, 22 апреля 2001 г.