*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1075, 6 ноября 2003 г. *
*******************************************************************
Гигиена
МИНЗДРАВ НЕ ПРЕДУПРЕЖДАЕТ!
Почему из всех опасностей, подстерегающих человека — биологическая
(вирусы, микробы, паразиты и т.д.), физическая (температура, шум,
электромагнитное излучение, включая радиоактивное), социальная,
экономическая, политическая, — особого внимания, как считает доктор
химических наук Григорий Иосифович Барам, заслуживает химическая
опасность. На то есть как минимум четыре причины. Во-первых, химическая
опасность глубоко скрыта, и последствия соприкосновения с ней проявляются
не сразу. А раз так, то нужны упреждающие меры.
От родильного дома до морга
Далее. Человек не может защититься от химической опасности
самостоятельно. Микроорганизмы в пище и воде уничтожаются кипячением или
консервированием; от источника шума или излучения достаточно отгородиться;
социальные, экономические и политические условия можно изменить мирным или
немирным способом. Но нельзя удостовериться в «химической безопасности»
продуктов питания, лекарств и воды… не будучи специалистом.
Кроме того, проблемой химической безопасности детально занимается
весьма узкий круг уполномоченных лиц. Если результаты их деятельности не
рецензировать, то отдаленные последствия возможных ошибок могут быть
катастрофическими.
Наконец, обнаружение опасных веществ осуществляется с помощью методов
аналитической химии. Владеют ими, как легко понять, только специалисты.
Формулировка «химическая опасность» принята в Минздраве РФ и относится
только к тем вредным веществам, которые считаются «загрязнителями окружающей
среды» (то есть природных вод, атмосферы, почвы). Этим самым территория РФ
разделяется на «грязные» и «чистые» районы. Очевидно, что опасно там, где
расположены заводские трубы, захоронены отходы, где есть склады пестицидов…
Население «чистых» районов может вроде бы спать спокойно — оно атаке опасных
веществ не подвержено. Пища, вода и лекарства химически опасными могут не
быть — их безвредность гарантирована государством.
Кроме того, химическая безопасность гарантируется также россиянам
Конституцией (статья 41), законами, постановлениями и положениями
Правительства РФ. А обеспечение химической безопасности возложено на
Минздрав РФ, который в свою очередь обеспечивает ее силами своих
подразделений — Государственной санитарно-эпидемиологической службой РФ
и департамента государственного контроля качества, эффективности и
безопасности лекарственных средств и медицинской техники (департамент
лекарственных средств). Обе службы имеют развитую вертикальную (федеральную)
структуру.
Такова в самом общем виде структура системы химической безопасности в
России. Но попробуем предсказать ее эффективность.
«Я не большой знаток принципов государственного строительства, — пишет
Г.И.Барам, — но здесь стратегический просчет мне очевиден: организация
решения всех проблем, прямо связанных со здоровьем человека, отдана на
откуп одному-единственному ведомству (Минздраву). Мотивы были, видимо,
самые благородные — сконцентрировать все силы в один кулак. Но почему же
строители новой России не объединили под одной крышей МВД, ФСБ, Минюст
и прокуратуру, которые тоже заняты вопросами безопасности, но другой?
Страшновато, видимо».
Пока речь шла только о Конституции и законах, которые не более чем
декларация. Если бы Минздрав, осуществляя лишь самое общее руководство,
распределил весьма разнородные функции между независимыми ведомствами,
то эта статья и не понадобилась бы. Но Минздрав стал полновластным хозяином
нашего здоровья. Доказательством тому служит длинный перечень полномочий
его подразделений, который Г.И.Барам вынужден приводить, чтобы не быть
голословным.
Ему, поручается: …Проводить научные исследования в области
нормирования, разрабатывать нормы безопасности, осуществлять экспертизу
проектов норм, регистрировать нормы на десять и более лет, издавать тексты
норм и реализовывать их через торговую сеть, организовывать систему
контроля (аккредитация лабораторий), удостоверять безопасность продуктов,
веществ, видов деятельности (сертификация, регистрация, лицензирование),
контролировать правильность работы собственных органов (надзор),
диагностировать состояние здоровья населения (обязательные ежегодные
профилактические осмотры), оценивать свою работу и осуществлять ее
планирование, информировать население о его здоровье и безопасности,
осуществлять воспитательную деятельность, контроль качества препаратов,
контроль качества лекарств, лечить граждан этими лекарствами, подтверждать
правильность поставленного диагноза и правильность лечения пациента после
его смерти путем вскрытия (судебно-медицинская экспертиза), готовить себе
кадры, включая врачей-лаборантов, которые, по правилам Минздрава, являются
единственными специалистами, допускаемыми к работе в аналитических
лабораториях СЭН), оценивать свою работу в целом (статистическая отчетность).
Уже из перечисления ясно, какие фантастические возможности получил
Минздрав.
От родильного дома до морга ведет он нас по дороге жизни. Остается лишь
единственная функция, которую «благодетель» не прибрал к рукам, — оказание
ритуальных услуг, но прецеденты его участия в этом доходном деле уже есть.
До образования абсолютно замкнутой, «непрозрачной» системы осталось
полшага.
Может ли такая монопольная система эффективно решать проблемы здоровья?
Может, наверное, но только при условии, что все ее работники — люди
кристально честные, чрезвычайно добросовестные, беззаветно преданные делу
профессионалы высочайшей квалификации. Так — увы — не бывает. Система быстро
приспосабливается к рыночной экономике. Она начинает интенсивно развивать
доходные (хозрасчетные) направления своей деятельности, а расходные
(бюджетные) — сведет к минимуму, чтобы направить деньги налогоплательщика
в угодное себе русло.
Но вернемся к проблеме химической безопасности. В ее рамках расходными
статьями будут «нормирование» и «надзор». Они и должны «умереть». Доходные
направления — лицензирование, сертификация, аккредитация, аттестация -
сначала должны развиваться, а затем только имитировать активность, так как
при отсутствии норм и надзора их постепенно вытеснит еще более выгодный
бизнес — фальсификация. К сожалению, это не прогноз, а действительное
положение дел.
Как работает система химической безопасности?
Доктор наук Г.И.Барам ограничивается в своих рассуждениях лишь кратким
описанием процесса обеспечения нашей с вами безопасности.
Для каждого опасного для здоровья вещества, напоминает он,
устанавливается научно обоснованная норма максимально допустимого уровня
(МДУ) его содержания в том или ином продукте (или для группы продуктов),
в питьевой воде, в лекарственном средстве, а также регламентируется методом
химического анализа, который необходимо применять для исследования. Эти
обязательства и требования публикуются в специальных изданиях. Для
продуктов питания и воды они называются «Санитарные правила и нормы»
(СанПиНы), для лекарственных средств — фармакопейные статьи (ФС).
Сертификат подтверждает безопасность товара, а иначе говоря, его
соответствие требованиям СанПиНа или ФС. Сертификат выдается уполномоченными
на то органами по результатам химического анализа. Торговля
несертифицированными товарами запрещена.
Отметим, что нормирование и надзор осуществляются на бюджетные средства
(на зарплату), а услуги по сертификации, аккредитации, аттестации и
лицензированию оплачивает заинтересованная сторона по договорной цене. И
главное — конкурентов у Минздрава нет.
Очевидно: чем больше опасных веществ нормируется, тем более безопасны
товары. Но также очевидно, что большое количество нормативов заметно
прибавляет работы химикам-аналитикам, причем работы трудной, продолжительной
и требующей очень высокой квалификации, которой не обладают врачи-лаборанты
и химики-фармацевты. Да и лаборатории надо оснащать современными и дорогими
приборами. Ясно, что своими силами жесткие нормы Минздраву явно не осилить,
а делить прибыль от сертификации с посторонними жалко — как бы совсем ее
не потерять из-за своей немощности… И появились совершенно «безопасные»
для Минздрава СанПиНы — им самим написанные и утвержденные. А написаны они
так хитро, что суть дела поймешь не сразу. Все оказалось замаскировано в
оговорках (в разъяснениях), которые «не очень заметно» вставлены в общий
текст.
Уточним, что в России обязательно контролируются только 4-5 пестицидов.
Остальные — только в том случае, если к товару приложен сертификат, где
должно быть указано, какие пестициды применялись при производстве данного
продукта. Причем контролю подлежат только те пестициды, которые перечислены
в сертификате. Для «нарушителей» предлагаются на выбор два варианта: или не
прикладывать сертификат, или указать в нем совершенно другие пестициды.
Второй вариант, как более правдоподобный, предпочтительнее, советует
Г.И.Барам.
У нас в стране обязательно контролируются только 4 — 5 антибиотиков.
Остальные препараты контролируются только в импортной продукции в
рекомендательном (необязательном) порядке. Если обнаруживаются недопустимые
уровни содержания того или иного препарата, то претензии разрешаются в
арбитражном порядке. Этим самым Минздрав дает карт-бланш отечественным
производителям, а импортеров слегка пугает, но связываться с ними явно не
собирается (арбитраж — дело хлопотное и дорогое).
У нас ни для одной из 476 разрешенных к применению пищевых добавок
(консерванты, красители, вкусовые и пр.) норм нет. Добавляйте сколько
хотите, господа производители.
В питьевой воде страны обязательно контролируются только 9 органических
веществ. Из остальных 702 нормируемых веществ контролируются лишь те,
которые были обнаружены в данной системе водоснабжения в период ее
предварительного изучения или могут в нее попасть из окрестных предприятий,
состав выбросов которых честно описан в их технической документации.
Индульгенция на освобождение от химико-аналитической деятельности (срок
действия норм) выдается на целых 5 лет.
Два слова о лекарствах Для доказательства теоремы «Лекарственные
средства в РФ не отвечают требованиям, предъявляемым к ним в развитых
странах» применим способ «доказательство от обратного».
Суть доказательства в следующем: почти все лекарственные средства -
органические вещества сложного строения, получаемые в результате химического
или микробиологического синтеза. В процессе синтеза образуется не только
нужное вещество, но и целый ряд побочных продуктов, которые могут обладать
вредными свойствами. С помощью специальных технологий от вредных примесей
избавляются, снижая их содержание до безопасного уровня. Максимально
допустимое содержание вредных веществ в лекарственном средстве и способы
их химического анализа регламентируются требованиями фармакопейной статьи.
Перед тем, как лекарство поступает в продажу, его обязательно анализируют
(сертифицируют). Практически единственным достоверным методом химического
анализа, позволяющим с необходимой точностью судить о количестве примесей
в лекарственном средстве, является метод высокоэффективной жидкостной
хроматографии (ВЭЖХ). В США этим методом проверяются все 100% лекарств, в
Европе — более 65%, в РФ — менее… пяти!
Вывод просто напрашивается. Мы не можем с уверенностью сказать, что
лучше делают лекарства из наших аптек — лечат они или калечат.
Здоровье россиян Что мы знаем о нем и откуда? Мало, искаженно знаем.
Здоровья у населения нет — жизнь все короче и короче, больных все больше и
больше. Все в один голос трубят, что вчера было лучше, чем сегодня, а завтра
будет еще хуже.
Сомнительно, что мы достаточно точно знаем, сколько граждан РФ проживает
на ее территории и за границей, и что все они, включая беженцев, бомжей,
беспризорников, как в центре, так и на периферии, со всеми своими болезнями
обязательно обращаются к квалифицированным врачам, которые устанавливают
правильные диагнозы. Как учитывается деятельность частных клиник, уходящих
от уплаты налогов, стремящихся не оглашать список своих клиентов? А лечение
у неофициальных целителей и самолечение? Очевидно, что в действительности
больных должно быть больше.
Сомнительно, что при хроническом дефиците бюджета Минздрав, который к
тому же за последние 15 лет много раз реорганизовывался (включая смену
министров), мог и может удержаться от соблазна «сгустить краски», чтобы
обосновать необходимость увеличения финансирования. Это соображение в пользу
того, что уровень здоровья населения по сравнению с декларируемым реально
выше.
Взгляд в прошлое Заблудившемуся всегда полезно оглянуться назад. Наше
прошлое — СССР.
Государственная монополия на импорт при ограниченном числе импортеров
давала возможность тщательно контролировать ввозимое продовольственное
сырье, продукты питания и лекарства силами нескольких хорошо оборудованных
химико-аналитических лабораторий. Отечественная продукция, ассортимент
которой был весьма скуден, производилась по хорошо отлаженным технологиям
и контролировалась самими производителями, Государственная агрохимслужба
контролировала расходование всех пестицидов, Государственная ветеринарная
служба — расходование всех ветеринарных лекарственных средств. Роль
санэпидемслужбы сводилась только к нормированию и надзору, а хозрасчетная
деятельность практически не предусматривалась. Добавим сюда партийный
контроль, отсутствие какой-либо гласности и… станет совершенно ясно, что
для демократического государства с рыночной экономикой «опыт отцов» пользы
не принесет.
Если все останется, как есть, то будущее выглядит мрачно. Вопрос времени.
Сейчас в России детей-инвалидов от рождения в 10 раз больше, чем 10-15
лет назад, то сколько их будет еще через 10-15 лет? Страна инвалидов и
пенсионеров долго не протянет. Тем более, что Россия серьезно метит во
Всемирную торговую организацию, и тогда импортной продукции, безопасность
которой мы контролировать не умеем, у нас прибавится.
Надо признать: в США вопросы химической безопасности решаются наиболее
рационально. Занимается ими управление по контролю за продуктами и
лекарствами США. У него три главные функции — нормирование, надзор,
аккредитация сертификационных лабораторий. Последняя функция приносит
ощутимый доход государству. Сертификацией продукции занимается либо сам
производитель (если он аттестовал свою аналитическую лабораторию), либо
частные аккредитованные лаборатории. Минздрав же занимается своим
прямым делом — обеспечивает функционирование государственной системы
здравоохранения.
Казалось бы, все предельно ясно, но воз и ныне там. Более того, ошибки
повторяются. Умудрились, например, поручить Министерству природопользования
охрану природы. На примере Минздрава можно легко догадаться, что будет
приоритетным для нового монополиста — лицензирование или охрана человека.
Что-то в нашем государстве не так, если очевидные вещи государственной
важности можно повторять годами без какой-либо реакции. Повторять не на
кухне, не на улице, а в весьма высоких кабинетах. Кто-то из хозяев сделал
все, что посчитал возможным, кто-то отмахнулся под предлогом «это не наша
функция», кто-то решил подождать команды «сверху»…
Советская Сибирь (Новосибирск), 21.08.2003 г.