UCS-INFO.1365

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1365, 30 июля 2005 г. *
*******************************************************************
Государство и люди

О ЧЕМ БОЛИТ ГОЛОВА У ОНИЩЕНКО

Контрольная работа

«Радикалы говорят: прочь с рынка надзорные органы! Это приводит к тому,
что реального контроля за производством товаров, продуктов, услуг нет -
госнадзор ослаблен, а механизмы конкуренции в России пока не работают», -
считает Главный государственный санитарный врач России Геннадий Онищенко
Мы привыкли считать, что власть в нашей стране интересует что угодно,
кроме проблем отдельно взятого человека, жизнь которого сокращают скверная
экология, некачественные продукты, опасные вирусы и прочие напасти. Это, к
счастью, не совсем так — в структуре федеральных органов власти не так давно
появилась служба, название которой говорит само за себя: Федеральная служба
по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека. Служба
выполняет сразу три функции: хорошо известного Госсанэпидемнадзора,
торговой инспекции и департамента по защите прав потребителей. Руководитель -
главный государственный санитарный врач России академик РАМН Геннадий
Онищенко, который прежде возглавлял Госсанэпидемнадзор, в эксклюзивном
интервью «Итогам» рассказал о том, чем отличается новая структура от старой
и будем ли мы завтра жить лучше, чем вчера.
— Геннадий Григорьевич, говорят, жить стало совсем вредно — ездить в метро
и то небезопасно для здоровья. Ваша служба, судя по ее новому названию,
наконец повернулась лицом к человеку. От чего будете нас защищать в первую
очередь?
— Насчет того, что жизнь стала хуже, я бы поспорил: ряд объективных
показателей говорит о другом. Кроме того, наша служба и раньше делала все,
чтобы люди могли жить и работать в безопасных условиях. Суть работы осталась
той же, но круг ответственности расширился. Мы и жилищно-коммунальные тарифы
на предмет их оправданности проверяем, и то, как аптеки и поликлиники
обеспечивают людей льготными лекарствами, и как вузы выполняют договоры по
платному обучению. А защищать, создавая нормы и правила и контролируя их
исполнение, мы обязаны много от чего — от недостаточно высокого качества
питьевой воды, эпидемии гриппа и так далее. Составить рейтинг неблагоприятных
факторов, наверное, можно, только он будет неодинаковым для жителей разных
регионов. Хотя есть и единый, самый вредный для всей страны: асоциальные,
нищенские условия жизни непростительно большой части населения — отсюда
тысячи проблем. Если брать отдельные факторы, то в крупных городах, например,
это загазованность воздуха из-за выбросов, главным образом автомобильных.
Почти 11 миллионов россиян сегодня дышат воздухом, в котором содержание
вредных веществ в пять раз превышает предельно допустимые концентрации. Надо
ужесточать требования к экологичности автомобилей. Вот вступим в ВТО, будем
вынуждены это наконец сделать. Я бы даже поддержал и драконовские меры:
скажем, создание таких условий, при которых выгоднее было бы ездить на
велосипеде. Неполезно для здоровья шумовое загрязнение среды: каждый
четвертый результат замера шума в населенных пунктах не соответствует
санитарным нормам, и как минимум 8 миллионов человек живут под воздействием
этих сверхнормативных шумов. А еще опаснее нарастающее с каждым годом
загрязнение от источников электромагнитного поля. Тут вам и компьютеры, и
радио с телевидением, и мобильные телефоны — ими сегодня пользуются около
40 миллионов человек. Сейчас мы изучаем влияние этих телефонов на здоровье
людей, в первую очередь детей и подростков, и рекомендуем снизить до минимума
время общения по мобильному. А ведь еще недавно этой проблемы просто не было.
Сегодня мы вообще узнаем много нового: например, только в 90-х годах мы
узнали, что существует гепатит А, В, С — раньше все их называли болезнью
Боткина.
— Однако вспышка гепатита в Ржеве показала, что мы перед вирусом все еще
беззащитны. Уже известно, кто виноват?
— Пока еще ведется следствие. Но признаки того, что причиной послужила
продукция завода «Ржевпиво», весьма убедительны: в четырех районах двух
областей от одного продукта возникает вспышка болезни — это уже что-то.
Другое дело, что заражение шло за месяц до вспышки, поэтому установить, как
это происходило, с протокольной точностью пока трудно. Более того, скажу,
что Ржев и сегодня не застрахован от новой вспышки. Почти все 70-тысячное
население города берет воду из Волги. Вода просто закачивается в водопровод,
«добивается» хлоркой и подается населению. То есть город снабжается не
питьевой, а технической водой. Как и многие другие города России. Ведь в
целом по стране треть всех проб воды поверхностных источников не
соответствует гигиеническим нормативам. От 40 до 70 процентов водоразводящих
сетей в аварийном состоянии и требуют замены. Поэтому не исключено
вторичное микробное и вирусное заражение питьевой воды: отсюда и кишечные
инфекции, и тот же вирусный гепатит А.

Надо, чтобы деньги, которых у нас в стране уже отложено на черный день
прилично, были потрачены на решение такого рода проблем. Но причина не только
в отсутствии средств. Пожалуй, важнее гуманитарная и духовная составляющая -
сострадание к людям и природе. Самый наглядный пример: посмотрите, что
делается в Барвихе, где живут не самые бедные наши соотечественники.
Направо-налево — миллионные усадьбы, но их владельцы хищнически относятся к
водным ресурсам: стоки, кстати, сбрасывают прямо в Москву-реку. Не об
отсутствии средств это говорит.

— Постойте, а где были санитарные врачи, которые должны контролировать
соблюдение санитарных норм на «Ржевпиве»?

— Когда моих коллег спросили, куда они смотрели, они напомнили о федеральном
законе номер 134, на основании которого санитарный врач должен посещать
предприятие не чаще, чем один раз в два года. И они были там полтора года
назад. Этот же закон запрещает осуществлять надзор на только что открывшемся
предприятии малого бизнеса целых три года! Сегодня возобладала крайность,
когда говорят: прочь с рынка надзорные органы! Эта гиперлиберализация
приводит к тому, что реального контроля за производством товаров, продуктов,
услуг нет. Ограничение вмешательства надзорных органов — стратегическая
задача реформы экономики, но отнюдь не единственная. Нужна реальная
конкуренция на рынке, а не ее суррогат. Конкуренция — это серьезная защита
от некачественной продукции. А сейчас рязанскую курицу остановят еще на
дальних подступах к городу, а продавать будут нечто неизвестного
происхождения, завезенное из-за рубежа. На огромных же просторах страны, за
Уральскими горами, вообще реальная конкуренция вряд ли возможна в обозримом
будущем.

— Но ведь эти ограничения неспроста приняты: всевозможные «надзиратели»
затерроризировали бизнес — тому дай, этому на лапу положи.

— Это неправда: малый бизнес, не тот, конечно, который табаком и водкой
суррогатной торгует, а который хлебушек для нашего небогатого населения
выпекает, совсем другое скажет: санитарный врач для него — самый нужный
человек. Но причину вопроса я понимаю — нас называли даже «государственным
рэкетом». Это было тогда, когда государство не финансировало службу и нам
законом разрешили оказание платных услуг. Они и сейчас существуют: например,
открывается цех, нужен производственный контроль за качеством продукции. Где
бизнесмену взять лабораторию, если свою создавать непомерно дорого? У нас
есть такие лаборатории, услуга платная. Но когда Центр Госсанэпидемнадзора и
контроль осуществлял, и платные услуги оказывал, это было неправильно.
Сейчас мы создали Госнадзор, который полностью находится на госсодержании и
никаких платных услуг не оказывает.

— Это результат реформы вашего ведомства? Что еще изменилось?

— Государство пошло на то, чтобы ввести общепринятый в мире стандарт:
государственную функцию выполняет госслужащий. До этого у нас была некая
суррогатная модель, когда должностные лица учреждения выполняли
государственные полномочия. Сейчас произошло разделение. Плюс появилась
функция защиты прав потребителей — это для России дело новое. Нам отдали и
функции бывшей торгинспекции. Реформирование службы прошло по всем субъектам
РФ, было снижено число наших учреждений, а число штатных сотрудников
сократилось на десятки тысяч. Ведь меняется и законодательство: изменился
Административный кодекс, который теперь резко ограничивает все надзорные
функции, в том числе и наши по части внесудебного применения санкций.
Сегодня все надо делать в суде — это, конечно, цивилизованный путь. Но может
получиться так: общегражданские суды перегружены и не готовы к этому, а
института административных судов нет. Тем не менее закон принят, и его надо
выполнять. Нужны мощнейшая юридическая поддержка и сопровождение, а все нормы
должны быть прямого действия и не позволять двойного толкования. Тогда все
будут знать правила игры, а коррупционная воронка сузится до минимума.

— А когда вы принимаете санитарные нормы, то учитываете реальную
действительность? Помнится, был шум по поводу СанПиНов, где ограничивалась
высота школьных зданий до четырех этажей?

— О школах и детях разговор особый. Вы знаете, что 18 процентов детских и
подростковых учреждений в России не имеют канализации, 14 процентов — без
централизованного водоснабжения, а 9 процентов — без центрального отопления?
Согласитесь, это ненормальные условия. Когда мы разрабатывали санитарные
нормы, то подчеркивали: ребенок тратит сил на учебу не меньше, чем шахтер в
забое, — по статистике за годы учебы число детей с хроническими заболеваниями
возрастает в 1,6-2 раза! Далее, никто и никогда не говорил, что надо закрыть
школы, у которых этажей больше пяти, мы рекомендуем не предусматривать такую
этажность в новых проектах. Подсчитано с точки зрения физической нагрузки и
по многим другим параметрам: ребенок не должен подниматься по лестнице на
пятый этаж и выше. А еще мы говорим: давайте учить детей в одну смену,
сделаем больше уроков физкультуры и будем снова давать горячее питание, а
детям с хроническими заболеваниями — у нас здоровых всего-то 33,9 процента -
щадящее, диетическое. Директору-то невыгодно централизованно в столовой
кормить ребенка, куда как привлекательнее открыть буфет с чипсами и
пепси-колой. Вместо того чтобы добиваться денег на горячее питание, в системе
образования стали противиться СанПиНам, потом вывели физкультуру за пределы
сетки обязательных предметов. Мы потребовали убрать табачные и пивные киоски
в радиусе многих метров от школы, это плохо? Ведь если сигареты стоят
меньше, чем чашка чая в школьном буфете, что ребенок купит? Понимаете, служба
отвечает за то, чтобы ребенку были созданы благоприятные для здоровья
условия, поэтому и принимаются соответствующие СанПиНы. И они реальны.

— Знаете, убрать от школ киоски с табаком и пивом — не значит решить
проблему детского алкоголизма и табакокурения. Что еще вы делаете в этом
направлении?

— Доказано, что именно алкоголь и табакокурение — причина большой смертности мужского
населения. Только от некачественной водки умирает порядка 40 тысяч человек в
год, но причина не только в качестве алкоголя, но и в том, что пьют непомерно
много. И молодежь тоже. В каких только грехах меня не обвиняли, когда я
говорил на всю страну о том, что у нас создано правовое поле направленного
спаивания молодого поколения. Ведь разрешили в электронных СМИ рекламировать
пиво! Причем сделали очень грамотную, агрессивную рекламу — в короткое
время создали стиль поведения. Объективно пиво — это алкоголь! Есть конвенция
от ветхозаветного года, что пиво не алкогольный напиток, — фиговый листок,
на котором строится вся идеология пивного лобби. Все, что содержит больше
1,5 объемного процента спирта, алкоголь! В пиве его бывает 6, 9 и более
процентов. Сейчас появилась еще одна тема — энергетические напитки: во многих
из них 9 процентов алкоголя плюс кофеин, таурин, аскорбинка — совсем не
здоровый коктейль! Думаю, что надо возвращать государственную монополию на
алкоголь, тогда, быть может, будет обеспечено хотя бы качество продукта. Но
поскольку доходы нелегальной алкогольной мафии сопоставимы с бюджетом,
надежды мало. Линия поведения государства может быть одна — выработка
концепции алкогольной политики РФ. Этот документ уже был нами разработан, он
не раз побывал в администрации президента, но нам говорили: не время еще. А
почему не время, когда ситуация катастрофическая? Суть программы в том, что
надо добиться жесткого исполнения законов взрослыми, а молодежи дать
другой смысл жизни — не в питье, а в спорте, например. Где спортплощадки,
дешевые и бесплатные секции? При 35 миллионах нищего населения в стране все
делается за немалую плату.

— Но ни одной стране не удалось полностью отучить население от курения или
алкоголя. Вы думаете, вам это удастся?

— Вот пример: Билл Клинтон в течение первого года президентства развернул
кампанию и доказал, что четыре табачные компании США наносят вред населению
в определенном объеме. С тех пор эти компании ежегодно выплачивают миллиарды
долларов, которые идут на оздоровление населения и особенно молодежи. Многое
можно сделать, если государство захочет. Теперь эти табачники пришли к нам,
завладели рынком и уже диктуют свои условия. Мы хотели печатать на сигаретных
пачках, как это делается в мире, фотографии среза легкого курильщика,
умершего от рака, например. Нам не дали. Мы добились того, чтобы на сигаретных
пачках размещались различные предупредительные надписи, но должны были, как
предписывает закон, дать четыре вида формулировок на каждую, чтобы у компаний
имелся выбор. Так нам за каждую по рукам давали, если она уж очень
убедительная получалась. Недавно у нас рассматривался закон об акцизах, смысл
которого — собрать побольше миллиардов на табачной продукции. Это мы так на
здоровье нации зарабатываем. У нас 320 миллиардов штук сигарет производится,
при том, что мы ни одного куста табака не выращиваем, и 40 процентов этих
сигарет находится в пятирублевой ценовой зоне, еще 50 процентов — в
десятирублевой, то есть доступны всем. Всемирный банк, изучая опыт других
стран, сделал вывод: если на 10 процентов повышается цена на сигареты, то
количество курильщиков резко падает. Мы цену поднять боимся, мол, народ не
поймет. Поймет, пусть не сразу. Это не народу невыгодно, а табачным компаниям
и их лобби в органах власти.

— Это вечные проблемы, но есть еще чисто сезонные. От чего этим летом у вас
болит голова?

— Сейчас у нас зафиксировано 114 случаев крымской геморрагической лихорадки
на юге: самая тяжелая ситуация — в Калмыкии, Астрахани, Ставрополе.
Достаточно много случаев энцефалита, но самое опасное — множество случаев
бешенства животных, в том числе и в Подмосковье. Раньше Минсельхоз прививал
диких животных, разбрасывая приманки с препаратами, теперь это делается
крайне редко. Сейчас тепло, люди отдыхают за городом. Никому и в голову не
приходит, что лиса, которая вдруг вышла к ним среди бела дня, — опасное
больное животное: здоровые лисы днем от людей прячутся. Это серьезная
проблема, поэтому призываю быть очень осторожными. Еще ВОЗ прогнозирует в
ближайшее время появление нового вируса гриппа, который может привести к
развитию пандемии гриппа с пятикратным ростом заболеваемости и 5-10-кратным
ростом смертности. Вакцины, конечно, делать пока рано — неизвестен штамм.
Но подготовку необходимо проводить уже сейчас.

— А купаться в Москве-реке тоже надо с осторожностью, ведь неспроста ваша
служба периодически закрывает то один пляж, то другой?

— Мы говорим: сегодня здесь нельзя купаться, потому что был аварийный выброс
сточных вод или неблагоустроен пляж. Мы обязаны вас информировать, что при
купании в этом месте могут возникнуть проблемы со здоровьем. А завтра, когда
наведут порядок или вода станет пригодной для купания, будет можно. В воду,
несмотря на все запреты, лезут те, кому наплевать на свое здоровье, или те,
кто свято верит в авось. Это системная проблема — низкий уровень культуры.

— Говорят, что у нас нет еще одной культуры — культуры питания, поэтому
народ толстеет, болеет, умирает. Или все дело в некачественных продуктах?

— Да, значительной части населения стали доступны самые разные продукты, но
культура вместе с этим не появилась. Нужно не просто объедаться, а правильно
питаться. Качество продуктов по объективным данным хуже не стало. Другое дело,
что существует огромная проблема зависимости нашей страны от импорта
продуктов. Сегодня люди, правда, стали отдавать предпочтение российским
окорочкам, и в этом есть наша заслуга. Мы говорили: импортные куры
выращиваются на генно-модифицированном корме, там гормоны, антибиотики. Нас
клеймили позором, говоря, что мы недостаточно космополитичны, поскольку
запрещаем ввоз «ножек Буша». К сожалению, наш бизнес ленив и не всегда
честен. Когда был запрет на ввоз и продажу курятины из США, они примерно два
месяца продавали эти же ножки в упаковке рязанской фабрики, где совершенно
иная информация о продукте. Кстати, мы ужесточили требования к информации на
упаковках и этикетках: 60 процентов продуктов, которые мы взяли на анализ,
имели генно-модифицированные ингредиенты, а соответствующей маркировки не
было. Больше всего таких проб выявлено в мясной продукции, хлебобулочных
изделиях, продуктах из птицы и даже детском питании. В прошлом году приняты
поправки в закон о правах потребителя, где закреплены дополнительные
требования к маркировке, еще мы приняли четыре новых документа о методах
исследования генно-модифицированных ингредиентов.

А на состояние здоровья влияют многие факторы: тут и качество питания, и
среда обитания, и много еще чего. Какие-то вещи кажутся фантастическими…
Например, знаете, какие проблемы сейчас актуальны для населения Командорских
и Алеутских островов? Китай и Индия без всякого контроля используют в
сельском хозяйстве стойкие высокотоксичные соединения. Это все вымывается
дождями, попадает в океан и течениями заносится к Командорам, да еще к
американским Алеутам. А народы здесь живут, питаясь в основном рыбой. Через
пищевые цепочки содержание этих вредных веществ концентрируется в сотни и
тысячи раз. Формула полихлорбифенилов напоминает формулу гормонов и дает
сильнейший гормональный сдвиг, в результате которого рождаются в основном
девочки. Для репродукции населения островов это плохо.

— Но, может быть, дело еще и в невысоком качестве медобслуживания? Как вы,
долгожитель медицинского олимпа, переживший многих министров здравоохранения,
оцениваете ситуацию в отрасли?

— С момента, когда система здраво-охранения стала федеративной, отрасль
перестала быть отраслью. Нужна реформа здравоохранения, соответствующая
экономической модели государства. Поэтому следует сделать поворот плода на
ножку: давать ли деньги на врача (семейный доктор, который получает средства
на лечение своих больных и ими распоряжается), или выделять деньги на лечение
конкретного больного. Но в один год этой проблемы не решить, и врачебное
сообщество само, в принципе, к этому не готово. И винить его в этом нельзя -
врачей другому учили: они привыкли приходить на работу, лечить и получать
зарплату вне зависимости от количества принятых больных. Сегодня важно
создать в корпоративной среде понимание необходимости перемен, привлечь все
силы врачебного сообщества и меднауки. Этим как раз и занимается министр
здравоохранения. Нужно помнить, что времени очень мало. И еще люди должны
сами понять ценность своего здоровья. Ведь как бы мы ни старались сделать
жизнь человека благополучной, без его собственной воли это бесполезно.

И.Мельникова, «Итоги», 30 июля 2005 г.

http://www.itogi.ru/Paper2005.nsf/Article/Itogi_2005_07_26_13_2139.html