«Химическое вооружение — война с собственным народом (трагический российский опыт)»

18.4. ВОДЫ И ПОЧВЫ: ОТ МОСКВЫ ДО САМЫХ ДО ОКРАИН

Работа многочисленных производств химоружия, расквартированных в самых различных регионах страны, сопровождалась более чем масштабными выбросами вредных веществ. От этого браконьерства пострадали территории тех населенных пунктов, которые приютили у себя опасные объекты.

Обратимся для начала к Москве и Подмосковью.

В 1977 г. при рассмотрении проекта реконструкции ГСНИИОХТа секретная медицина поначалу отклонила проект реконструкции корпусов № 2 (установки для наработки партий токсичных веществ) и № 3 (спецлаборатории для работы с токсичными веществами) из-за принятия в проекте, среди прочего, неэффективных решений по очистке стоков спецлабораторий¹⁶².

Для предвоенной практики московского завода № 93 на Угрешской улице (впоследствии он долгие годы назывался ГосНИИхлорпроект, а в конце XX века был известен как институт «Синтез») характерен такой факт. Как уже упоминалось, 1 апреля 1937 г. Моссовет запретил производство хлорацетофенона(II) под предлогом того, что среди прочего оно осуществлялось без очистки сточных вод⁴¹³. Тот декоративный запрет носил политический характер (он был связан с «обкаткой» готовившегося постановления ЦИК и СНК СССР от 17 мая 1937 г. «О санитарной охране водопроводов и источников водоснабжения»⁶¹⁵) и потому продержался недолго — производство хлорацетофенона было продолжено. Когда же в 1939-1940 гг. был налажен выпуск этого ОВ новым способом, то так и остались нерешенными «вопросы: оборудования вентиляции, об очистке сточных вод»⁴⁰¹.

Дербеневский химический завод им.Сталина (Москва) мало известен эко-историкам, разве что аварией, которая случилась 23 января 1942 г. и сопровождалась человеческими жертвами⁵⁴⁷. Между тем выпуск таких мышьяксодержащих ОВ, как дифенилхлорарсин (IV) и дифенилцианарсин (V), был подготовлен на этом заводе без строительства сооружений для очистки сточных вод от мышьяка. Все стоки от выпуска ОВ сбрасывались прямо в реку («можно отравить всю Москву-реку»⁴¹³). И так продолжалось до самого конца, то есть до тех пор, пока с этого завода не были сняты обязанности по поддержанию мобилизационных мощностей по выпуску ОВ.

Еще меньше известен Щелковский химический завод, который занимался выпуском мышьяксодержащих ОВ вместе с Дербеневским заводом.

А между тем Щелковский завод выбрасывал мышьяксодержащие вещества в окружающую среду в течение десятилетий. В частности, по состоянию на 1949 г. этот завод сбрасывал в р.Клязьму в сутки 17000 м³ токсичных сточных вод, причем только мышьяка сбрасывалось в сутки 1300 кг. Жизнь р.Клязьмы была подавлена на расстоянии 10 км от места сброса. Как следствие, оказались загрязненными питьевые колодцы⁶⁴⁵.

Похоже, без специальной подсказки из КГБ (знающие люди утверждали, что у некоторых работников КГБ дачи располагались в бассейне Клязьмы) санитарные врачи не очень спешили выполнять свои служебные обязанности.

Стоки ипритного цеха завода № 761 в Березниках (нынешнего ПО «Сода») не очищались никогда — еще в первую пятилетку решили очистные сооружения не строить⁵⁸⁰. В годы войны концентрация иприта (XX) в стоках, направлявшихся с завода непосредственно в р.Каму, составляла в среднем 156 мг/л. Довольно часто содержание иприта в стоках доходило до 320 мг/л, приближаясь к растворимости иприта в воде (480 мг/л). Стоки содержали столь много взвесей, что стали зашламовываться и русло Камы, и водозаборы завода. После войны вопрос о строительстве сооружений для очистки абгазов и станции очистки сточных вод от иприта вставал неоднократно, поскольку с 1945 г. ипритный цех находился и на консервации, и в мобилизационной готовности. Проблема вновь возникла в середине 50-х гг., когда цех по выпуску иприта Левинштейна был расширен. Вопрос о воссоздании производства решался в муках. 25 января 1955 г. Госсанинспекция Молотовской (Пермской) обл. выдала заключение по проекту реконструкции цеха № 10 Березниковского содового завода (сода была лишь прикрытием — речь шла о производстве иприта), предусматривавшего его расширение. Одновременно было запроектировано строительство отдельного здания для организации станции очистки сточных вод от иприта (метод — гидролиз при 80^о в течение 7-8 часов, после чего они должны  были поступать в сеть производственной канализации). Задание согласовано не было, в том числе из-за отсутствия в проекте удовлетворительного решения вопросов утилизации сточных вод и очистки токсичных выбросов в атмосферу⁵⁸⁰. Нынешний содовый завод в Березниках, на котором многие десятилетия сохранялись мобилизационные мощности по выпуску иприта, — не единственный источник загрязнений в городе. Поэтому выделить влияние именно его выбросов на экологическое благополучие и города, и бассейна Камы невозможно.

Брошенный после начала Отечественной войны химический завод № 100 в Сталиногорске (ныне Новомосковск Тульской обл.) стал потом постоянным источником опасности для жителей. Упомянем поражение ипритом (XX) группы детей в возрасте от 8 до 13 лет, которые 21 июня 1946 г. собирали цветные металлы на его территории и в развалинах⁵⁶⁹. Последствия деятельности всего химического комбината были столь серьезны, что город был одним из первых, по которому СМ РСФСР был вынужден принять специальное экологическое постановление — № 642 от 30 ноября1981 г. «О мерах по предотвращению загрязнения окружающей среды г.Новомосковска».

В Кинешме (Ивановская обл.) на заводе № 756 (нынешнем Анилино-красочном заводе) приемлемого технического решения очистки сточных вод при производстве мышьяковых ОВ не имелось никогда — мышьяксодержащие стоки направлялись непосредственно в Волгу⁵⁶⁸. В соответствии с постановлением СМ СССР от 31 мая 1947 г. строительство канализации и очистных сооружений завода должно было быть закончено в 1950 г., когда выпуск химоружия остался позади⁶¹⁶. В действительности в том году еще только шла неспешная переписка на эту тему. Реально реконструкция канализационной системы завода и очистки сточных вод была проведена лишь в 50-х гг.⁵⁶⁸.

В Свирске (Иркутская обл.) мышьяковое производство местного металлургического завода выпускало белый и серый (металлический) мышьяк вплоть до1949 г. Отходы складывались прямо на территории. И они лежат там поныне — размываемые и смываемые в Ангару. До1995 г. забытая территория считалась неопасной на государственном уровне — именно так докладывал «наверх» флагман индустрии Гинцветмет. Но в 1995-1996 гг. после проверок выяснилось многое. Во всяком случае тогда глубина проникновения мышьяка в подстилающие грунты составила6 м, и он практически проник сквозь суглинки и вплотную приблизился к нижележащим легкопроницаемым песчано-галечным отложениям, создав угрозу загрязнения Братского водохранилища. Расстояния от брошенного мышьякового завода такие:100 м до водохранилища,200 м до дач и700 м до города. Сегодня ситуация со здоровьем жителей городка (их всего 15 тыс.) крайне неблагополучная: каждый пятый (21%) инвалид, характерно отравление тяжелыми металлами (это наследие градообразующего завода), а на отравление мышьяком исследования не проводились. В молоке местных коров содержание мышьяка превышает 1,5 мг/литр.

Для Павлодара (Казахстан) опасные экологические последствия связаны с выбросами ртути из электролизеров с ртутными катодами. В электролизном цехе «Химпрома» в 1975-1993 гг. фактически действовало 68 электролизеров из 80. В каждый из них загружалось 2,5 т ртути, которая расходовалась в процессе электролиза поваренной соли. Хотя научно обоснованный расход ртути был невелик (300 г ртути на 1 т сухого каустика), фактический расход составлял 5,5 кг/т. При изучении впоследствии структуры потерь ртути оказалось, что «плановые» потери (в шламы, в сбросные воды, в воздух) составили лишь 20%, тогда как на различные «неучтенные» потери пришлось 80% исчезнувшей ртути. Помимо непрерывных, происходили и аварийные выбросы ртути (например, в 1981 и 1989 гг.). При возведении химкомбината были предусмотрены меры по улавливанию ртути и очистке от нее как продукции, так и шламов, вод м воздуха. Однако на самом деле эти системы не работали. Сброс ртути в пруд-накопитель, роль которого исполняло оз.Былкылдак, составлял около 1 т в год. А в районе промплощадки самого «Химпрома» произошло интенсивное загрязнение ртутью грунтовых вод водоносного слоя (площадь очага загрязнения 0,5 км²). Основные «запасы» утраченной ртути — 1130 т — ныне сосредоточены в насыпных грунтах по периметру закрытого цеха электролиза площадью 7500 м² на глубину до2 м и более. Содержание ртути в сильно соленых и рассольных водах в районе цеха электролиза достигает 100 мг/л (200 тыс. ПДК). Помимо ртути, в грунтовых водах содержится немалое количество ядовитой и хорошо растворимой в воде сулемы. Справляться со ртутной бедой Казахстан вынужден самостоятельно.

По-видимому, в районе Шиханы-Вольск (Саратовская обл.) имеются районные санитарные службы. Однако следов их деятельности найти не удалось, поскольку они тише всего ведут себя возле объектов химической войны. Между тем именно в этом районе расположилось много объектов, занимавшихся подготовкой к химической войне: гигантский военно-химический полигон, два научных института (гражданский и военный), а также склад химоружия. Гражданский институт ГИТОС расположился вне полигона, а военный институт (33 ЦНИИИ МО, в/ч 61469) и склад химоружия разместились на общей с полигоном территории. Деятельность всех этих объектов серьезно сказалась на здоровье жителей и на состоянии окружающей их природной среды. Одна из «отложенных» бед. — проблема мышьяка — оказалась много более серьезной, чем могло показаться. В наши дни мышьяк находят не только на территории института, но и в жилом поселке Шиханы.