UCS-INFO.15

« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »

***********************************************************************************
ПРОБЛЕМЫ ХИМИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ — ХИМИЯ И ЖИЗНЬ
***********************************************************************************
Сообщение UCS-INFO.15, 25 мая 1995 г.
***********************************************************************************

Всем, кому это интересно

Дорогие друзья,
Направляю статью по вопросам химического разоружения, опубликованную в газете «Сегодня» (Москва) 25 мая 1995 г.
Возможно, она понадобится для Вашей работы.

С уважением,
Л.Федоров, «Союз за химическую безопасность»
25 мая 1995 г.
____________________________________________________________

ДЕПУТАТ НЕ В СИЛАХ ОТМЕНИТЬ НИ ХИМИЮ, НИ ЖИЗНЬ

В апрельском выпуске московской экологической газеты «Дом природы» появилась статья с аргументацией против ратификации Конвенции о химическом оружии, подписанной Россией еще 13 января 1993 г. под звуки фанфар, но так в действие и не вступившей. Указав на существование у нас в стране «шести нет», автор заключил, что с ратификацией «пока спешить не стоит, страна не готова к выполнению Конвенции по ряду очень существенных моментов».

Каковы они, эти самые моменты? Вот шестерка, отмеченная автором: 1) нет концепции уничтожения химического оружия, 2) нет программы уничтожения, 3) нет нормативной базы, 4) нет контролирующего оборудования, 5) нет полного согласия населения на размещение пунктов уничтожения химического оружия,
6) нет финансового обеспечения.

На первый взгляд, с этим перечислением нельзя не согласиться. Более того, вряд ли можно продолжить обсуждение, не указав на остальные «нет», по каким-то причинам упущенные автором: 7) нет технологий уничтожения отравляющих веществ (ОВ), 8) нет информации о прошлой деятельности с химическом оружием и т.д.

Тем не менее сделанный автором вывод представляется по меньшей мере странным.

Насчет отсутствия концепции автор по существу неправ. Концепция у нас есть, только действует она негласно. Суть ее в том, что в ближайшие годы армия должна уничтожить ненужную, обременительную часть химического арсенала (старые ОВ — иприт и люизит), с тем чтобы удельная химическая боевая мощь вооруженных сил усилилась. Каковы условия этого? Вот они. Чтобы население не мешало, ему надобно давать как можно меньше информиации. Чтобы государственные органы, призванные охранять природу и здоровье людей, не путались под ногами, их достаточно просто отодвинуть. Чтобы организации, создающие технологии уничтожения ОВ, не высовывались со своими идеями, их можно возглавить. В идеале процесс химического разоружения должен контролироваться армией и только ею.

Должен огорчить автора публикации — химическое разоружение уже в России происходит и именно в рамках «подпольной» концепции. И нет лучшего исполнителя, чем дуэт Черномырдин-Сосковец.

Посудите сами. Исполнитель Черномырдин подписал постановление правительства от 22 марта 1995 г. «Об организации работ по уничтожению запасов люизита, хранящихся на территории Камбарского района Удмуртской Республики». Не знаю, думает ли наш премьер о смысле того, что подписывает. Давайте задумаемся мы. Вот премьер поручает армии «провести на конкурсной основе выбор экологически чистой технологии уничтожения люизита» (кстати, решение несколько запоздало: «конкурс» состоялся еще прошлым летом, а его результаты утвердил генерал С.Петров — большой знаток химических технологий). Или вот премьер поручает той же самой армии (разумеется, по согласованию с одними и совместно с другими) «провести в 1996-1997 годах комплексное экологическое, санитарно-гигиеническое и медицинское обследование районов хранения и предполагаемого уничтожения люизита». Ну а венцом оказался последний пункт документа, поручающий все той же армии «активизировать работу по формированию у общественности Удмуртской Республики позитивного отношения к проблеме уничтожения химического оружия».

Такое же решение Черномырдин подписал и 30 декабря 1994 г. — «Об организации работ по созданию объекта по уничтожению запасов отравляющих веществ, хранящихся на территории Саратовской области». И в этом документе армии предписано решать технологические вопросы, проводить мониторинг и убеждать население, что все делается в его, населения, интересах.

Как видим, все идет в рамках той самой «несуществующей» концепции: армия будет и впредь решать все вопросы технической и экологической политики, а нас, население России, просят не беспокоиться. Нам же, напротив, нужна совсем иная концепция, в рамках которой экологией и технологиями занимались бы не армия, а экологисты и промышленность. Армия же должна охранять химическое оружие и делать то, что ей прикажут в области его уничтожения. Все это возможно лишь после ратификации Конвенции о химическом оружии.

Программа, которая будто бы отсутствует, на самом деле была утверждена ВПК еще в апреле 1989 г. и оказалась на редкость устойчивой. Поскольку она секретна и поныне, на потребу публике демонстрировались ее суррогаты. В подтверждение сошлюсь на поступки второй части упомянутого дуэта. Год назад Сосковец приземлился в Чувашии для того, чтобы во что бы то ни стало сохранить там потенциал по созданию новейших средств химического нападения. Давайте согласимся на том, что без программы заместители премьера разве что пьют чай с коржиками, а по России они летают исключительно со смыслом. И Сосковец будет исполнять свою часть дуэтной партии в интересах ВПК до тех пор, пока в соответствии с Конвенцией о химическом оружии мы не уничтожим ненужный нам потенциал химического нападения.

Кстати, у автора обсуждаемой публикации есть еще один оппонент, который считает, что ни программ, ни концепций населению страны не нужно вовсе. Как написал недавно президент России Б.Ельцин в указе от 24 марта 1995 г., для химического разоружения России достаточно иметь план мероприятий. А дальше все сделает армия … если население ее не остановит.

Продолжим обсуждение того, чего «нет». Норм ПДК, а вернее стандартов безопасности, у нас действительно многих нет. Странно, что от автора ускользнуло вот какое соображение. Норм этих у нас не было и тогда, когда рабочие делали те самые старые ОВ (иприт и люизит) и были наказаны инвалидностью до конца жизни, а многие - преждевременной смертью. При равнодушии социалистического государства. Похоже, норм не будет и сейчас, если мы будем уничтожать иприт и люизит по уже действующим решениям премьера, но без международного контроля, который будет включен лишь после ратификации Конвенции.

О контрольном оборудовании. Автор пишет буквально следующее: «Главный государственный санитарный врач России считает, что ПДК при уничтожении химического оружия должны быть нулевыми, приборы нужны для того, чтобы эффективно контролировать этот как бы ноль». Оставим в стороне химическую неграмотность автора публикации и процитированного должностного лица — нулевых ПДК быть не может, могут быть лишь очень малые ПДК, не доступные имеющемуся оборудованию. Заметим лишь, что содержанием наших ОВ в нашей окружающей среде не интересовались никогда ни санитарные врачи, ни люди, получающие зарплату за охрану природы. И не будут. В подтверждение хочу напомнить следующий факт. За годы советской власти армия втайне от населения уничтожила более 120 тысяч тонн ОВ — при полном равнодушии контролирующих органов. Осталось 40 тысяч тонн, о которых и идет речь (из них около 8 тысяч тонн составляют старые ОВ — иприт и люизит, которые армия стремится уничтожить, чтобы подольше сохранить остальные 32 тысяч тонн новейших). Так вот, мы никогда не узнаем степени загрязнения нашей природы в результате уничтожения «пропавших» и существующих ОВ, если не ратифицируем Конвенцию о химическом оружии и не начнем искать последствия. Скорее всего вместе с международным экологическим сообществом — нули на приборах наши санитарные врачи выдают нам давно.

Пожалуй, самое тяжелое место в разговоре — это пункты уничтожения химического оружия. В свое время ВПК решил сделать это в Чапаевске и Чувашии и потерпел фиаско, потому что не договорился с населением и потому что забыл про овраги - перевозка химического оружия в эти и иные пункты по железной дороге в 40 раз опаснее уничтожения самого оружия. Автор публикации упоминает о принципиальном согласии на уничтожение старого химического оружия двух субъектов, где оно сейчас хранится, имея в виду Удмуртию и Саратовскую область. Боюсь, что суждение излишне оптимистично. Власти Удмуртии обменяли свое согласие на водопровод и газопровод для Камбарки, где хранится люизит. Власти Саратовской области обменяли свое согласие на мифическое «развитие инфраструктуры в пос.Горном Саратовской области», где хранятся иприт и люизит. Что касается населения этих населенных пунктов, то его еще не спрашивали, однако последнее слово будет за ним.

Решение этого вопроса действительно требует качеств, о которых упомянул автор — политической мудрости и государственной воли. Поскольку вместо этого нам предложено традиционное решение тех, у кого нет ни того, ни другого — «подождать», вынужден вновь апеллировать к химии.

Итак, известно, что в 1959-1961 годах на заводе «Химпром» в Волгограде снарядили зарином (тем, что недавно прославился и в Японии): 120000 артснарядов калибра 122 мм и 2390 авиабомб калибра 250 кг. Артснаряды находятся на двух базах — в городке Щучье (Курганская область) и в поселке Кизнер (Удмуртия). Авиабомбы разместились на трех авиабазах — Почеп (Брянская область), Леонидовка (Пензенская область) и Марадыковский (Кировская область). Известно также, что технический срок годности этих боеприпасов — 20 лет (так записано в официальных документах для всех боеприпасов не кассетного исполнения, у кассетных срок — 10 лет). А ведь до 1975 года завод тот не стоял на месте и выпустил гигантские партии других химбоеприпасов с зарином, а с 1969 года — и с зоманом. Кстати, с 1972 по 1975 годы вновь построенный завод «Химпром» в Чувашии тоже немало выпустил боеприпасов с самым ядовитым ОВ — V-газом.

Таким образом, для значительной части нашего химбоезапаса сроки хранения истекли и надобно решать, что делать, если известно: 1) часть тех авиабомб «потекла» сразу же после изготовления, и их пришлось переснаряжать, 2) часть запаса «потекала» на месте хранения и их пришлось уничтожать методом подрыва, 3) армия не дает информации о состоянии остальных и не пускает экологических активистов для контроля? Нам предлагают простейшее — ждать. Хорошо бы, да химия ждать не будет, потому что такие ОВ, как зарин, зоман и V-газ — не самые спокойные вещества, могут и разъесть стальные оболочки наших боеприпасов, которыми так гордятся наши генералы, показывая пальцем на американских, у которых зарин «течет» из алюминиевых боеприпасов М55 давно.

Вот почему нам нужно ратифицировать Конвенцию о химическом оружии. Пусть хоть международные контролеры проверяют, как хранятся наши военно-химические богатства.

Про деньги, а вернее про их отсутствие и говорить не приходится. Конечно, миллиарды долларов, названные автором, взяты прямо с потолка — на самом деле никто всерьез еще не просчитывал смету химического разоружения. Однако говорить об отсутствии денег бесполезно, их нет и никогда не будет. Так что и здесь вывод получается не тот, что навязывает нам автор — необходимо ратифицировать Конвенцию и получать (выбивать, выцарапывать) в Государственной Думе бюджетные деньги на ее выполнение. Для того мы, собственно, и держим в Госдуме депутатов на министерских окладах.

Можно и дальше произносить филиппики на ту же тему, однако вывод будет один: чтобы не устроить химического Чернобыля, необходимо не забывать о химии опасных ОВ. Именно поэтому необходимо ратифицировать Конвенцию о химическом оружии и последовательно ее выполнять. Если же на этом пути будет кто-то мешать, например «химический» генерал С.Петров, отодвинуть его, как это уже было сделано с генералом А.Кунцевичем. Интересы населения России важнее кормушки отдельного генерала.

Осталось подчеркнуть, что без создания правовой среды, тщательно проработанной законодательной базы химического разоружения мы не стронемся с места: вопросы экологической безопасности, интересы населения должны быть обеспечены наилучшим средством - законом. Вот почему нам необходимо понимание проблемы депутатами Госдумы, равно как и выполнение ими своих служебных обязанностей. Тем удивительнее было прочитать подпись под публикацией, которую я вынужден здесь разбирать — «Злотникова Т.В., депутат Государственной Думы РФ, заместитель председателя Комитета по экологии Государственной Думы РФ».

Лев А.Федоров
доктор химических наук,
президент «Союза за химическую безопасность»