« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »
*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.224, 17 февраля 1998 г. *
*******************************************************************
Вести с полей биологической войны
ГОТОВА ЛИ РОССИЯ К НАСТУПАТЕЛЬНОЙ БИОЛОГИЧЕСКОЙ ВОЙНЕ?
(секс-бомба по-советски)
В апреле 1979 г. в Чкаловском районе Свердловска
(Екатеринбурга), расположенном в южной части города, случились
события, забыть которые мы не сможем даже при жесточайшей
информационной блокаде. В ночь со 2 на 3 апреля ничего не
подозревавшие жители города попали в облако биологического
оружия, погубившего множество людей. Вылетело то облако из
недр 19-го военного городка — секретного микробиологического
центра Министерства обороны Советского Союза (в/ч N 47051).
То не было частной трагедией. Это была биологическая
катастрофа. И прямое доказательство нашей готовности к
биологической войне.
Защитники Родины. Военно-биологический центр в городке N
19 возник в 1946 г. Состоит он из трех зон, как бы вставленные
друг в друга. «Делом», то есть созданием биологического
оружия, занимались в «рабочей» зоне, куда можно попасть только
после третьей проходной. Причем настолько глубоко под землей,
что ни при аэрофотосъемках (американского летчика Пауэрса
сбили как раз в этих краях), ни со спутников лаборатории и
промышленные реакторы не видны. Здесь-то и выращивали
микроорганизмы против «вероятного противника».
К югу и юго-востоку от военного городка N 19
располагаются жилой массив «Вторчермет» и военный городок N 32
- менее секретный (танковые войска и артиллерия). Соседство
удобное — соединив городки подземным тоннелем, удалось
секретный ввоз-вывоз биологических лабораторий и
производственных цехов перевести на соседний городок.
Режим секретности был редкостный — прямое подчинение
городка Генштабу Минобороны СССР. Над Свердловском «висел»
спутник, и информация была неподконтрольна Уральского военного
округа и КГБ.
Ныне, под аккомпанемент разговоров о конверсии статус
особо секретного объекта Минобороны России сохранился. Прошлым
летом подходы к ней оснастили новыми инфракрасными датчиками.
ЧЕРНЫЙ АПРЕЛЬ.Аварийный выброс патогенного облака
произошел через вытяжную систему биологического подземелья
(точно не известно — лаборатории или склада биологического
оружия) над городком N 32.
Потом выяснилось, что будто бы во всем виноват молодой
лейтенант, который допустил разгерметизацию кассетного
боеприпаса (скорее всего авиабомбы), начиненного сухой формой
биологической оружия. Так это или нет, не проверишь — армия
«разобралась» с лейтенантом быстро. Сейчас ему не было бы и 40
лет.
В то утро дул северный ветер, и облако биологической
заразы накрыло южную часть города. Под него попали городок N
32, жилой массив «Вторчермет», поселок керамического завода,
частные дома, множество учреждений, в том числе многочисленные
детские сады и школы и даже несколько колоний для заключенных.
Территория 19-го городка в зону поражения не попала. Его
обитатели наблюдали за происходящим со стороны с неподдельным
интересом.
Так в одночасье район Свердловска превратился в
испытательный военно-биологически полигон.
Первыми приняли удар животные. Коза семьи Игнатьевых пала
днем 3 апреля, потом пало много собак и овец. Этого не заметил
никто.
Днем 4 апреля появились первые больные и умершие люди,
прежде всего среди рабочих керамического завода. Они закончили
свою жизнь в морге 20-й больницы с диагнозом «пневмония» и без
вскрытия. Это тоже еще не стало поводом для беспокойств.
Горячка началась 5 апреля. С этого дня и до конца мая, в
районе катастрофы умирало ежесуточно по 5-10 человек. Они
прошли через морги 24-й, 40-й, 20-й и многих других больниц.
Вскоре в Свердловске высадился десант столичных светил от
медицины и КГБ. Светило эпидемиологической науки В.Н.Никифоров
оставался до конца, возглавив борьбу с эпидемией.Начала
работать ЧПК (чрезвычайным противоэпидемическая комиссия).
ИВАНОВ. Первые несколько дней умерших не вскрывали и
хоронили на всех кладбищах города. Потом все «наладилось».
Бригадир грузчиков мясокомбината с фамилией, на которой
держится вся Россия, ходил в те дни на работу, как и все, к 8
утра. Семья его и поныне живет в том же доме, что и тогда — с
подветренной стороны городка N 19. 9 апреля Василий Дорофеевич
Иванов с работы не вернулся, а был отвезен в больницу N 20 с
условным диагнозом «сердечный приступ». 10 апреля он умер с
диагнозом «отравление неизвестным ядом» в возрасте 49 лет, без
вскрытия. Похороны были разрешены семье лишь вечером 13 апреля
на Восточном кладбище, чтобы не попасть на глаза другим
семьям. Все равно таких семей там оказалось более 10.
Незадолго до похорон люди в противочумных скафандрах сделала
набег на квартиру В.Д.Иванова и на глазах у незащищенных
домочадцев выгребла из холодильника запасы мяса.
В эти дни ЧПК уже навела советский порядок, и похороны
погибших гражданских лиц проходили в обработанных «химией»
гробах и в защитной пленке. Был выделен специальный, 15-й
сектор Восточного кладбища, а похороны разных людей были
разнесены по времени в течение дня. Немало могил остались
безымянными. Сколько всего? Точную цифру мы не узнаем:
кладбищенские документы «сгорели», а участок кладбища уже
несколько лет активно «заселяется» новыми покойниками.
Несколько сот граждан, попавших в мясорубку, были
организованно свезены в спецкорпус 40-й больницы. Места работы
у них были самые разные, место жительство — одно и то же
(южнее военного городка N 19). Закончили свой жизненный путь
эти люди в печи, активно работавшей возле морга больницы.
Разумеется, официальные лица этого не подтверждают.
Сотни заключенные, участвовавших в «санитарных»
мероприятиях, похоронены на Лесном кладбище (на участке МВД),
в основном, в безымянных захоронениях. Подсчитать их
невозможно — МВД такие вещи через ЗАГС не проводит. За краем
Лесного кладбища расположен и участок безымянных захоронений
Минобороны, о существовании которого стало известно совсем
недавно. Там тоже искать нечего.
Несколько сот молодых мужчин, попавших в конвейер военных
«сборов» 32-го городка (несмотря на эпидемию, они шли своим
чередом), использовались для очистки военных городков. В
госпиталь они не попали, а были «оформлены» в морге
медсанчасти 32-го городка. Как правило, на кладбище они тоже
не попадали, а сжигались здесь же.
ВТОРАЯ ВОЛНА.Во второй половине апреля Госкомиссия велела
ЧПК организовать очистку района. Под предлогом первомайских
праздников днем и ночью люди снимали верхний слой почвы, мыли
крыши, дома, улицы, дороги. Попутно был снесен поселок частных
домов. А «Вторчермет», где до этого на цивилизованные были
похожи лишь 2-3 улицы, оказался полностью заасфальтированным.
Керамический завод, где погибло около 20 человек (в основном,
слесаря, нахватавшие ядовитую пыль при ремонтных работах), был
закрыт на дезактивацию целых три месяца. Такие были масштабы.
Появление в воздухе новых порций биологического аэрозоля
вызвало новую вспышку эпидемии. Последние смерти датируются
началом июня.
ПЕРВОЕ ПРИКРЫТИЕ. Можно удивляться, но о сути
разразившейся катастрофы не знали ни КГБ во главе с
Ю.В.Андроповым, ни Свердловский обком КПСС во главе с
Б.Н.Ельциным. В Свердловск прибыл в составе Госкомиссии
заместитель председателя КГБ В.П.Пирожков и, как утверждают
знающие люди, он вынужден был пробыть здесь несколько недель.
Работы было много. На виновность военных биологов указывал
выполненный контрразведчиками и врачами анализ адресов умерших
- картинка территориального распределения смертей на карте
упиралась туда, в 19-й городок. Активизировав прослушивание
телефонов, областное управление КГБ по разговорам военных
биологов получило прямые признания, что причиной эпидемии
послужила их «неаккуратная» деятельность.
Впрочем, и после этого жителям ничего не сообщили. Первые
«успехи» побудили КГБ начать две операции: выяснять причину
эпидемии (изъятый в городке N 19 образец штамма возбудителя
022 был отправлен в московские подразделения КГБ на
исследование) и одновременно дезинформировать общественное
мнение за рубежом.
В самом Свердловске операция прикрытия развивалась без
пропагандистских изысков. Сначала на стенах возникли красочные
плакаты с нарисованной коровой и словами «сибирская язва».
Потом появились первые публикации в газетах. Это случилось на
10-ый день после начала событий, когда погибло уже несколько
десятков людей. «Врачи» рекомендовали жителям соблюдать
осторожность и беречь себя от заражения «сибирской язвой» от
больных животных («Уральский рабочий», 13.04.1979 г.).
Остальные газеты бубнили о том же. Поскольку областная
ветеринарная лаборатория никак не могла найти возбудителя
сибирской язвы в конфискованном мясе, госбезопасность
попыталась подкинуть им возбудитель. Дело не выгорело.
И никого не смущало несуразица происходящего. «Сибирская
язва» не вызывала язв, которые бы позволили хотя бы формально
грешить на дохлую корову — форма болезни на самом деле
оказалась не кожной, а легочной. Палочку сибирской язвы в мясе
коров не сыскали, зато нашли на перилах и в жилищах.
«Инфекция» не хотела распространяться при контакте людей, и
врачи-эпидемиологи, щеголявшие среди испуганных сограждан в
эффектных противочумных скафандрах, потом прекратили этот
маскарад. Семьи тоже не вымирали — в основном мужчины-
кормильцы.
Да, было именно так. Смерть косила преимущественно
мужчин, к тому же в зрелом возрасте. Погибших женщин было
очень мало — в любых списках погибших они составляли не более
четверти. Стариков смерть практически обошла. Умерших и даже
заболевших представителей такой многочисленной группы риска,
как дети, не было ни одного, хотя к 8 часам того утра, когда
было выброшено смертельное облако, спешили не только рабочие
утренних смен, но и дети школ и детских садов. Эти факты не
помешали первой версии прикрытия продержаться до 1991-1992 гг.
Пока же заместитель министра здравоохранения СССР,
Главный государственный санитарный врач СССР, академик
П.Н.Бургасов сотоварищи ездил по США и произносил сказки на
темы «мяса дохлой коровы». Как впоследствии не без ехидства
сообщал генерал военной контрразведки А.Я.Миронюк, с задачей
дезинформации мирового общественного мнения академик справился
- отлично — американцы в «мясную версию» поверили. О научной
честности: прежде чем стать респектабельным академиком и
защитником здоровья и среды обитания сограждан, П.Н.Бургасов
прошел курс военно-биологических наук в Свердловске, в городке
N 19. Было это в 1958-1963 гг. и тематика его работы была
секретной, так что знал он о тех делах не понаслышке и носит
погоны не зря. Потому-то в апреле 1979 г. глава Госкомиссии по
расследованию эпидемии П.Н.Бургасов (генерал КГБ В.П.Пирожков
был лишь членом комиссии) не посетил 19-й городок — куда не
надо идти, он знал.
Л.Федоров, «Московская правда», 17 февраля 1998 г.
* * *
Продолжение статьи будет опубликовано 18 февраля.
Окончание и ответ на вопрос, готова ли России к наступательной
биологической войне, будет дан в выпуске газеты за 19 февраля.
Этот же ответ будет дан также на пресс-конференции в Национальном
институте прессы, которая состоится 18 февраля 1998 г.
(Москва, ул.Пречистенка, 10).