« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »
*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.434, 22 июня 1999 г. *
*******************************************************************
Химия и жизнь
УНИЧТОЖЕННОЕ ХИМИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ В ПЕНЗЕ НЕ ПЕРЕСТАЛО БЫТЬ
ОПАСНЫМ
«Наиболее загрязнены верхние слои грунта, где содержание мышьяка
превышает предельно допустимую концентрацию в тысячи, десятки тысяч
раз. Даже на глубине пяти метров наблюдаются превышения ПДК в сотни
раз». Настолько ядовита земля близ поселка Леонидовка, что находится
всего в нескольких километрах от Пензы.
Здесь расположен арсенал по хранению авиационных химических
боеприпасов. В этих же местах смертоносное оружие уничтожалось.
Недавние изыскания показали, что обнаруженные в зеленой зоне Пензы
высокие уровни мышьяка и полихлорированных диоксинов «представляют
определенную угрозу для населения».
Но не исключено, что проводившие исследования пермские ученые
могли бы обнаружить нечто подобное и у себя дома. Ведь с начала
тридцатых годов в уральском городе Березники было налажено
производство иприта. А на противоположном, правом, берегу Камы, в
районе старинного городка Усолье, располагались склады, где военные
хранили это «стойкое отравляющее вещество кожно-нарывного действия». И
хотя в послевоенное время березниковский иприт больше не выпускался,
его производство и хранение вряд ли остались бесследными для всего
живого. Впрочем, об этом можно лишь догадываться. Завеса былой
секретности существует и сейчас, спустя десятилетия.
Уроки Первой мировой войны, когда немцы впервые применили
химическое оружие, не пропали даром. Советская власть не жалела
средств на подготовку к новым, гораздо более масштабным химическим
сражениям. В числе десятка гигантских производств нового оружия в 1931
году на Урале был построен завод N 761 (ныне «Сода»). По разным данным,
мощность ипритного цеха достигала 11 тысяч тонн в год. Между тем наши
заводы по выпуску химического оружия не отличались надежностью
технологического оборудования. Кроме того, все они были построены на
берегах полноводных рек — Волги, Оки, Камы. В тех же Березниках
ипритный цех никогда не имел очистных сооружений. И почти пятнадцать
лет отходы просто сливались в Каму. Концентрация иприта в стоках
иногда доходила до 320 мг/л — это близко к величине его растворимости
в воде. По сути на Урале проводился многолетний эксперимент по
воздействию смертельного яда на людей и природу.
Вот и под Пензой современными исследованиями вскрыта удручающая
картина. Химический арсенал Леонидовки время от времени обновлялся.
При этом большинство снятых с вооружения боеприпасов вывозилось за
пределы области. А ту часть бомб и контейнеров, которую по
соображениям безопасности уже нельзя было транспортировать,
приходилось уничтожать на месте. Боеприпасы с отравляющими веществами
сжигались на площадках под открытым небом или подрывались в озере
Моховом. Хотя прошли годы после уничтожения химического оружия, ученые
обнаружили там необычный серо-желтый окрас почвы, отсутствие вблизи
всякой растительности и резкий, напоминающий гниение чеснока, запах.
Такие следы остались от продуктов разложения иприта и люизита.
Конечно, пришлось работать с соблюдением всех мер
предосторожности — в противогазах и специальных защитных костюмах.
Опасения оказались не напрасными. Словно зловещая декорация к фильму
ужасов предстала перед исследователями речушка Жданка, в пойме которой
скопились отложения с высоким содержанием мышьяка. Воистину: не пей
водицу, Иванушка, козленочком станешь! Повсеместно в грунте и донных
осадках ручьев найдены продукты «старения» иприта, следы бета-люизита.
А взятый в пробах темно-серый сухой порошок на поверку обернулся
набором ядов с мудреным названием полихлорированные дибензо-п-диоксины
и дибензофураны. Официально установленный уровень содержания их в
почве здесь превышен в 201130 раз!
Для уточнения путей движения талых вод снег на площадках
уничтожения химического оружия был обработан специальным красителем.
Спустя несколько дней краска показалась в удаленных отсюда на километр
и далее речках, впадающих в Сурское водохранилище.
В самом этом рукотворном море (источнике, между прочим, питьевого
водоснабжения) были обнаружены превышения предельно допустимых
концентраций меди и цинка — соответственно в 100,1 и 11,6 раза. Однако
главным, пожалуй, своим впечатлением руководитель гидрогеологических
исследований Николай Максимович назвал отнюдь не эти страшные цифры.
Более всего за время полевых работ он поразился тому, что в этих
местах дети играют остатками от ипритных и люизитных боеприпасов.
Заместитель директора Пермского естественно-научного института
Н.Максимович наблюдал, как ребятня, устроившись у лесного костра,
варила похлебку в приспособленной под котелок головной части от
уничтоженной химической авиабомбы…
Подытожив полученные результаты, ученые предложили провести
специальные работы по санации зараженных окрестностей Леонидовки,
продолжить обследование Сурского водохранилища, а также наладить
постоянный мониторинг загрязнения природной среды во всех районах
захоронения, затопления и уничтожения химического оружия бывшего СССР.
Ведь и после потери боевых характеристик отравляющие вещества остаются
экологически опасными. Так что память, например, о производстве иприта
в Березниках и его хранении в Усолье еще только предстоит вытащить из
ведомственного забвения. Да, приготовления к большой химической войне
на чужой территории аукнулись бедами на своей российской земле. Но
чтобы противостоять опасности, надо хотя бы знать о ней. Пока сделаны
первые шаги в постижении правды об ипритных реках и мышьяксодержащих
берегах. Не остановиться бы в начале этого пути».
Автор: М.Лобанов, 15 июня 1999 г.
Источник: http://www.integrum.ru