« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »
*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.679, 17 декабря 2000 г. *
*******************************************************************
Токсичные металлы
БЕЛАРУСЬ: РТУТЬ В БОЛЬШОМ ТЕАТРЕ
В театре воспарила… ртуть
не так-то просто оказалось выяснить подробности «ртутного»
ЧП в Большом театре Беларуси
Есть ли ртуть в Большом театре? Для тех, кому не попались на
глаза газетные публикации о ртути, гуляющей по нашему театру оперы
и балета, сообщаем, что речь идет не о самом металле, а о его
парах. Здесь было разбито более 300 ламп дневного света. В театре
случилось ЧП, о котором лучше было сообщить сразу. А заодно и объяснить
толком и публике, и журналистам, на которых так обиделось руководство
Национального академического театра оперы и балета, в чем же собственно
дело. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.
Примечательно, что с журналистами решили поговорить только тогда,
когда директор и художественный руководитель Белорусской оперы Сергей
Кортес обратил внимание на резко поредевшие ряды зрителей во время
спектаклей, которые еще совсем недавно пользовались успехом.
Для тех, у кого нет времени или желания вникать в подробности,
сообщаем сразу: в Театр оперы и балета ходить можно и даже нужно.
Встреча с искусством не повредит вашему здоровью, и теперь это
подтверждают врачи-гигиенисты из Минского городского центра гигиены и
эпидемиологии, а также сотрудники Республиканского отряда специального
назначения МЧС.
Начало истории
Началось все 15 сентября. Главный инженер театра Валерий Макаровский в
соответствии с распоряжением Мингорисполкома и Минкультуры утилизировать
ртутьсодержащие приборы распорядился вывезти из театра лампы дневного
света. «Операцию» назначили на 18 сентября. Так совпало, что главный
инженер именно с 18 сентября был в отпуске в течение трех недель. Его
обязанности исполнял главный энергетик Виктор Залевский. По словам
Макаровского, сам он не может взять на себя ответственность за точность
описания происшедшего. Видимо, при погрузке оборвался трос, и лампы
разбились…
Попытка найти в театре в течение нескольких дней хоть одного
человека, который мог бы толком рассказать, как все произошло на самом
деле, оказалась безуспешной. Известно лишь, что о том, что в подвальном
помещении было разбито более 300 ламп дневного света, руководство
Большого узнало только 27 сентября. Причем случайно. Кто-то из рабочих
обнаружил осколки. Первым, кто забил тревогу, был инженер по гражданской
обороне Анатолий Зотов.
27 сентября в театр вызвали специалистов из Минского городского
центра гигиены и эпидемиологии, чтобы они взяли пробы воздуха. Вызвали
и представителей МЧС. Превышение ПДК (предельно допустимой концентрации)
паров ртути было обнаружено на 39-м и 26-м складах, а также в бойлерной.
Каким образом ртутные пары оказалась в бойлерной, непонятно.
Высказывались предположения, что это никак не связано с разбитыми
лампами. Похоже, что это действительно отдельная история, разобраться в
которой вряд ли возможно. За последние два десятка лет никаких приборов,
которые могли бы повлиять на превышение ПДК ртутных паров в бойлерной,
не было. Заведующая архивом музея театра Лидия Михайловна Ряженкова,
проработавшая в Большом 54 года, говорит, что найти сегодня людей,
отвечавших несколько десятилетий назад за техническое состояние здания,
скорее всего, нереально.
Что касается норм ПДК, то рассчитывают их в зависимости от объекта,
то есть для детского сада и производственного помещения они будут
разными. По словам Макаровского, сразу же после выявления превышения
ПДК паров ртути в бойлерной она была блокирована: насосы обесточены,
шебера закрыты, из бойлерной воздух не поступал ни на сцену, ни в
оркестровую яму, ни в зрительный зал.
Услугами МЧС сразу воспользоваться не смогли. Как сообщил директор
объединения «Национальный академический Большой театр оперы и балеты
Беларуси» Анатолий Кириенко, технические сотрудники посовещались и
пришли к выводу, что нейтрализацию ртутных паров можно произвести
собственными силами. Демеркуризацию (обработку помещений) вызвались
провести сам Зотов и столяр театра, имевший опыт армейской службы в
химических войсках. Какие химпрепараты они использовали в процессе
этой самой демеркуризации, установить точно так и не удалось. Известно
лишь, что во время первого выезда сотрудников МЧС на место происшествия
шел разговор о препаратах, которые, как правило, используются в подобных
ситуациях для обработки помещений. В их числе — хлорное железо, раствор
перманганата калия, соляная кислота, иодит калия с медным купоросом и
некоторые другие. Среди этих веществ на одном из последних мест — 10%-й
осветленный раствор бытовой хлорки, но применяется он на самой последней
стадии, когда ПДК паров ртути превышена не более чем в два раза.
Справедливости ради отметим, что администрация театра решила
действовать самостоятельно не по чьему-то злому умыслу, а потому что,
по сути дела, именно в тот момент оказалась в безвыходном положении.
Ей сказали, что к столь масштабной обработке здания в ближайшие дни
служба МЧС приступить не может. Что есть чистая правда, так как вся
техника и все основное оборудование находились в Украине, где под
эгидой НАТО проходили международные учения «Транскарпатье». Однако
когда 4 октября спецотряд уже мог приступить к работе, выяснилось,
что услуги МЧС стоят немалых денег. Бесплатно работы такого рода не
выполняются. В приказе за подписью министра по чрезвычайным ситуациям
Валерия Астапова содержится перечень платных услуг, и если ситуация
непосредственно не угрожает жизни людей, отряд не имеет права работать
бесплатно. То есть чистую ртуть они бы убрали, но в случае с лампами
речь шла о ртутных парах… По словам сотрудников спецотряда, была еще
одна загвоздка. Декорации из дерева и папье-маше чрезвычайно трудно
подвергнуть демеркуризации. С предложением МЧС все сжечь, а пепел
зарыть в землю, в театре согласиться не смогли.
Комментарии специалистов
По просьбе «БДГ» ситуацию и графики, составленные по результатам
исследований проб воздуха, прокомментировала заведующая лабораторией
исследования атмосферного воздуха Минского городского центра гигиены
и эпидемиологии Тамара САВЕНКО:
* — Первые пробы воздуха в помещениях театра сделали 27 сентября.
Причем замеры производили во всех помещениях, начиная с 4-го этажа,
включая хоровые классы, балетные залы и заканчивая подвалом. В первый
день превышение предельно допустимой концентрации паров ртути
обнаружили на складе и в бойлерной. ПДК была превышена в несколько
десятков раз. 28 сентября замеры продолжили. 2 октября сотрудники
центра выехали в театр по заявке врача-гигиениста, курирующего это
культурное учреждение. Подобное наблюдение ведется за каждым крупным
объектом. Превышения были, но меньше.
* 6 октября ПДК паров ртути в бойлерной бала превышена в 5 раз. 6 ноября
провели демеркуризацию хлорной известью. 10 ноября сделаны замеры воздуха
по хлору. Превышение обнаружено, но в количестве, не превышающем ПДК.
* 16 ноября было зафиксировано превышение ПДК по ртутным парам в
бойлерной. Но все эти показатели не влияли на воздух в зрительном зале. Я
лично обошла и проверила каждое кресло, каждый сантиметр сцены.
* В Центре гигиены и эпидемиологии возмущены многоразовыми вызовами в
театр. На логичный в этом случае вопрос, обязаны ли они это делать,
отвечают, что обязаны, но не так часто. Приезжали по просьбе
администрации и прежде всего потому, что спектакли были под угрозой
срыва. Тамара Савенко утверждает, что в последнее время разлить ртуть -
один из самых распространенных методов сведения счетов с кем бы то ни
было. Разлей три килограмма ртути — и школа наверняка на три недели
будет закрыта.
Старший лейтенант инженер химической и радиационной безопасности
Александр БАРАН:
— На 26-м складе сегодня (08.12.2000г.) ПДК превышена в два раза.
Есть превышение и в бойлерной. Для зрителей это неопасно, потому что
декорации, необходимые для спектакля, проверяются на ртутные пары. В
данный момент во всех помещениях, где уровень ПДК превышает норму,
ведется соответствующая работа.
Продолжение истории
Своими силами ликвидировать последствия происшествия в театре так
и не смогли. Вернее, говорят, что смогли бы, но по настоянию профкома
и рабочих решили этого не делать. На самом же деле есть все основания
полагать, что к услугам МЧС прибегли из-за шума, поднятого в прессе.
Не исключено, что чиновники испугались и поняли, что дело может
оказаться гораздо более серьезным, чем им показалось на первый взгляд.
С республиканским отрядом специального назначения МЧС все-таки
пришлось заключить договор. К работе он приступил 1 декабря. Как
сообщили «БДГ» в Министерстве по чрезвычайным ситуациям, приезд
представителей спецотряда в ноябре не является инициативой руководства
театра.
На вопрос, как отразилась на здоровье машинистов сцены и артистов
повышенная концентрация паров ртути, сегодня четко и ясно не отвечает
никто. Вернее, отвечают, однако во всех утверждениях врачей сквозит
некое «но». А если быть совсем точным, то в абсолютно железной
уверенности, что все в полном порядке, пребывает только начальник
медицинской службы театра Раиса Тихон. По ее словам, госпитализирован
был только один человек, но его диагноз никак не связан ни с
отравлением хлором, ни с отравлением ртутными парами.
В то же время лорврач театра засвидетельствовал факт обращения
бригады рабочих, у которых наблюдались раздражение верхних дыхательных
путей и конъюнктивит. В большей или меньшей степени, но симптомы у всех
были одинаковы. У одного из рабочих повысилась температура, и ему выдали
бюллетень. Всех обратившихся к врачу направили к профпатологу в 10-ую
больницу. По словам лорврача, именно там должны были установить диагноз -
хлорной ли этиологии были фарингиты и ларингиты. О заключениях
профпатолога по этому поводу лорврачу ничего неизвестно. Зато наверняка
известно, что по истечении определенного времени установить, хлорной ли
этиологии был ларингит, просто невозможно. Комментируя ситуацию, лорврач
отметила, что все симптомы, с которыми обратились рабочие, могут быть
вызваны аллергической реакцией, сходной с той, что возникает у некоторых
людей, например, от стирального порошка. Это допущение ничего, кроме
печальной улыбки, не вызывает, так как предположить, что у десятерых
дюжих молодцов, таскающих тяжеленные декорации, одновременно потекли
слезы из глаз и запершило в горле от аллергии, трудно.
По словам Кириенко, во время демеркуризации, проводившейся своими
силами на 39-м складе, никого, кроме двух человек, вызвавшихся
ликвидировать последствия ЧП, там не было. По его убеждению, все
неприятности со здоровьем рабочих никак не связаны с применением
химпрепаратов.
Первая попытка выяснить, какие же все-таки препараты использовались
при демеркуризации, оказалась безуспешной. Однако потом главный инженер
Макаровский сказал, что использовали соду кальцинированную и
мыльно-содовый раствор(?!).
Одна из сотрудниц бухгалтерии, предположив, что рабочие просто
нанюхались хлорки, которую якобы использовали для нейтрализации паров
ртути, простодушно поделилась такой информацией: «В бухгалтерских
документах указано, что покупали 15-процентную хлорку. Ту, которую мы
сыпем в туалетах. Обязательно хлорную обработку надо делать! Положено
ее сыпать в туалетах». На вопрос, кем положено, сотрудница бухгалтерии
ответила, что санстанцией положено.
Заведующий отделением профпатологии 10-й больницы Александр
Сапельников сообщил, что из всех направленных на обследование
одиннадцати человек до сих пор обследованы только четверо. У них не
обнаружено ничего, свидетельствующего об остром отравлении ртутными
парами. При этом он подчеркнул, что это не значит, что такая же картина
будет у необследованных пока семерых рабочих. О симптомах отравления
ртутью пострадавшим никто не рассказал во избежание ситуации, которая
случилась с героем Джерома К.Джерома из бессмертного произведения «Трое
в лодке, не считая собаки». Помните, как один из персонажей нашел у
себя все болезни, кроме родильной горячки? Правда, узнав о симптомах
отравления ртутью, смеяться почему-то не хочется. Ртуть — нейротропный
яд, «бьет» в первую очередь по голове. Первая стадия -
астеноневротический синдром, вторая — астенический с паническими
атаками, а третья — энцефалопатия. Этих симптомов у обследованных
нет. И вообще состояние острой интоксикации в хроническую не переходит.
Тут уж или смерть или выздоровление. Правда, к нашему случаю все эти
ужасы прямого отношения не имеют. Здесь все-таки не ртуть, а пары ртути.
Заведующая отделением профпатологии Республиканского профпатологического
центра Валентина Масловская подтвердила, что у всех, кто обследовался до
сих пор, никаких следов отравления по результатам анализов не обнаружили.
Что касается условий, в которых сегодня продолжают работать машинисты
сцены, то их, по словам Масловской, должен оценивать гигиенист.
Вопросы
Выносить приговор «БДГ» не собирается. Не наше это дело. А вот
вопросы задавать будем.
Почему администрация театра не обсудила ситуацию на уровне
Министерства культуры и МЧС, когда стало известно о ЧП? Понимал
ли кто-нибудь в театре, чем грозят сложившаяся ситуация и ее
замалчивание? Почему рабочим не объяснили, какие химпрепараты
используются для демеркуризации? Почему после героических (без
всякого сарказма) усилий театрального столяра и инженера по ГО
нашлись-таки более 2000 у.е., чтобы спецотряд МЧС приступил к
работе 1 декабря, в то время как лампы были разбиты 18 сентября?
Е.Данейко, «Белорусская деловая газета», 13 декабря 2000 г.