« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.371, 23 января 1999 г. *
*******************************************************************
Гражданское общество

РЕФЕРЕНДУМ ЖИТЕЛЕЙ ВОТКИНСКА ПРОТИВ РАКЕТ: ПОБЕДА

ВЛАСТИ РОССИИ
«Председателю Правительства РФ Черномырдину В.С.
В целях обеспечения работ по ликвидации и утилизации
твердотопливных ракет стратегического назначения, в
соответствии с международными договорами, и снимаемых с
вооружения по окончании сроков эксплуатации, необходимо
принятие решения по созданию комплекса по разборке ракет и
утилизации ракетных двигателей. В составе комплекса должно
быть размещено оборудование для утилизации ракетных
двигателей, передаваемое США в рамках реализации
Соглашения между Комитетом РФ по оборонным отраслям
промышленности и Министерством обороны США относительно
сотрудничества в ликвидации стратегических наступательных
вооружений от 26 августа 1993 года.
Учитывая недостаточную загрузку предприятия в связи с
малым количество м изготавливаемых ракет, что может
привести к потере технологии и снижению качества изделий,
предлагается организовать разборку твердотопливных ракет и
утилизацию ракетных двигателей твердотопливных ракет и
утилизацию ракетных двигателей на базе ГПО «Воткинский
завод». Это позволит рационально использовать сложное
оборудование объединения и высококвалифицированные кадры
как для изготовления, так и для утилизации твердотопливных
ракет.
В связи с изложенным прошу Вашего указания о
подготовке соответствующего решения Правительства РФ.
Председатель Государственного Совета
Удмуртской Республики А.А.Волков 23 октября 1997 г.»

«РАСПОРЯЖЕНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА РФ от 29 декабря 1997 г.
1. Принять предложение Минэкономики России и
Минобороны о создании в государственном производственном
объединении «Воткинский завод» и производственном
объединении «Златоустовский машиностроительный завод»
производственных мощностей по ликвидации и утилизации
твердотопливных ракет стратегического назначения и
ракетных двигателей с использованием технологии и
оборудования, поставляемых Американской Стороной в
соответствии с имеющимися договоренностями о техническом
сотрудничестве в ликвидации стратегических наступательных
вооружений.
2…Работы по созданию мощностей, по ликвидации и
утилизации твердотопливных ракет стратегического
назначения и ракетных двигателей осуществлять в рамках
государственного оборонного заказа в пределах средств,
выделяемых на реализацию международных договоров о
ликвидации, сокращении и ограничении вооружений.
3. Минэкономики России:
* организовать размещение поставляемого Американской
Стороной оборудования для утилизации ракетных двигателей
в государственном производственном объединении
«Воткинский завод»…
Председатель Правительства
Российской Федерации В.С.Черномырдин»

«В соответствии с Договором российская сторона
обязалась ликвидировать 916 твердотопливных ракетных
двигателей. Для реализации этих планов Постановлением
Правительства РФ в 1994 году была принята федеральная
программа утилизации вооружений и военной техники на
период до 2000 года.
Учитывая сложное экономическое положение
Правительство РФ согласовало с США вопрос об оказании
финансовой помощи в выполнении этой программы.
Официальные лица США содействовали принятию закона, в
соответствии с которым американская сторона выделяет
средства на решение российских проблем по сокращению
запасов вооружений. Среди американских фирм был
организован конкурс на право участия в проекте ликвидации
двигателей российских твердотопливных ракет. Только одна
фирма, а именно «Локхид Мартин» , имела действующую
установку в местечке Чайна Лейк, на которой отрабатывала
возможность замедления процесса сгорания твердого топлива
с целью улучшения очистки продуктов сгорания. Выбор был
сделан в пользу этой компании.
Правительством РФ после оценки ситуации было принято
решение — учитывая недостаточную загрузку ГПО «Воткинский
завод» организовать разборку ракет и утилизацию ракетных
двигателей на базе нашего предприятия. Во внимание было
принято и то, что при размещении стенда около ВМЗ будут
использованы ныне не загруженные производственные корпуса,
задействованы высококвалифицированные рабочие и
специалисты, отлично знающие технологию сборки.
Для того, чтобы ответить на вопрос, возможно ли
размещение завода по утилизации ракет вблизи Воткинска,
намечено выполнить целый комплекс работ.
Финансирует работы компания «Локхид Мартин». Она же
осуществляет контроль над ходом проектирования».
Газета «Трудовая вахта», 22 мая 1998 г.

АМЕРИКАНСКИЙ ПАРТНЕР
«Возьмем для примера «Локхид Мартин». Эту гигантскую
корпорацию представлять, пожалуй, нет нужды, можно лишь
упомянуть громкие названия, с которыми связана
деятельность фирмы: военно-транспортный самолет См-141
«Старлифтер», истребитель Ф-16, бомбардировщик Б-1,
многоразовый космический корабль «Спейс Шаттл» и так
далее.
Установку по уничтожению РДТТ разрабатывало одно из
подразделений корпорации, а именно — Отделение
перспективных экологических систем».
«Воткинские вести», 26 мая 1998 г.

«Поскольку «Локхид Мартин» не имеет опыта по сжиганию
50-тонных зарядов, соответствующие испытания еще предстоит
произвести на подмосковном полигоне «Геодезия». По
информации первого заместителя Министра окружающей среды
Удмуртии Михаила Кургузкина, органы экспертизы республики
по состоянию на середину июня не имели каких-либо
документов от проектировщиков комплекса… Проект должен
будет пройти еще 4 уровня экспертизы: три государственные
и одну общественную… Таким образом , известны лишь
рамочные данные из международных договоренностей: до 31
декабря 2002 года на не существующем пока объекте должно
быть утилизировано 916 ракетных двигателей (примерно 17,5
тыс. тонн твердого топлива) и 410 ракетных корпусов
стратегических баллистических аркет подводного и наземного
базирования». «Независимая газета», 7 июля 1998 г.

«Действующую в США установку нельзя считать
экологически чистой, потому что она дает 5% токсичных,
вредных выбросов в атмосферу. Кроме того, за 5,5 лет в
экспериментальной установке в Чайна Лейк выжгли всего лишь
18 ракет с весом двигателей до 10 тонн. Нам же предстоит
за 4 года сжечь 916, с весом отдельных двигателей до 50
тонн». «Воткинские вести», 26 мая 1998 г.

ОБЪЕКТ СЖИГАНИЯ
«Наиболее сложной была проблема разработки твердого
смесевого топлива и создания топливных зарядов. Эта смесь
содержит более 10 компонентов, основными из которых
являются горючее (порошок алюминия), окислитель (как
правило, перхлорат аммония) и связующее вещество
(полиуретан, бутилкаучук), которое создает из механических
частиц плотную монолитную массу. Проблема разработки
такого топлива и зарядов была очень сложной.
Еще более сложной оказалась проблема серийного
производства крупногабаритных зарядов в нашей стране.
Огромных, диаметром полтора и длиной около 10 метров
зарядов никто и никогда в нашей стране не изготовлял».
М.Первов, «Межконтинентальные баллистические
ракеты СССР и России», Москва: 1998.

«Многие не знают, что такое твердое топливо. Там нет
ничего страшного, незнакомого — это соединения обычной
взрывчатки, кислорода, водорода, азота и других веществ.
При сжигании образуются в больших объемах такие опасные
вещества, как хлорная кислота, окись алюминия, угарный
газ и дополнительные токсичные компоненты — дихлорэтан,
бензол, толуол и другие. Американская технология
позволяет их полностью уловить и нейтрализовать.
Американская технология разработана для сжигания
собственного топлива, наше, разумеется, пусть и
незначительно, но отличается. Вероятно, придется в
технологию ввести небольшие коррективы, но на это времени
достаточно: еще не выбран участок, не проведена
экологическая экспертиза, на нее отводится по
международным нормам не более полугода.
«Воткинская газета», 19 марта 1998 г.

Нельзя разглашать: «12. Сведения, раскрывающие
свойства, рецептуру или технологию производства ракетных
топлив …»
Из Указа Президента РФ от 24 января 1998 г. «О
перечне сведений, отнесенных к государственной тайне».

ЭКОЛОГИЯ
«Объект по уничтожению РДТТ создает определенную
нагрузку на окружающую среду. Это воздействие определяется
количеством газовых выбросов в атмосферу и твердыми
отходами подлежащими захоронению на специально создаваемом
для этой цели полигоне. Источником газовых выбросов в
атмосферу являются организованные технологические выбросы,
удаляемые в атмосферу системами вытяжной вентиляции. Все
газовые выбросы проходят специальную очистку. После
очистки дымовые газы содержат водород, азот, окись
углерода, углекислый наз, воду, окись алюминия, алюминий,
хлористый водород.
Генеральный директор ГПО «Воткинский завод»
В.Л.Толмачев»

«Меня интересовал состав газов в продуктах сгорания.
Я считал, что там должен содержаться бифенил. Химики
объяснили, что его в выбросах нет, так как при высоких
температурах горения происходит распад сложных соединений
на простые. Согласно документации, в выбросах содержатся:
угарный газ, окись алюминия и соляная кислота».
«Трудовая вахта», 24 июля 1998 г.

«В результате анализа продуктов сгорания твердых
ракетных топлив было установлено, что как в их газово-
аэрозольных, так и в твердых составляющих содержится
значительное количество различных изомеров
полихлорированных дибензо-п-диоксинов (ПХДД) и
полихлорированных дибензофуранов (ПХДФ). Интересно
сопоставить эти данные с полученными ранее результатами
анализа верхнего слоя почвы, отобранной в непосредственной
близости от пусковых площадок твердотопливных ракет.
Очевидная близость изомерного состава и количественного
соотношения изомеров свидетельствует о сходном источнике
загрязнения. Таким образом, из проведенной работы следует,
что процесс сжигания твердых ракетных топлив является
мощным источником ПХДД, ПХДФ и бифенилов, распространяемых
как в приземном слое, так и в верхних слоях атмосферы.
Несложный расчет показывает, что при масштабе сжигания 100
тыс. тонн в год количество выбрасываемых диоксинов и
фуранов сравнимо с величиной выбросов, производимых всеми
автомобилями США за год».
«Журнал аналитической химии»,
том 51, N 11, стр.1218-1221.

ОБЩЕСТВО
«Мы жители Воткинска, глубоко обеспокоены планами
строительства рядом с городом предприятия по уничтожению
твердотопливных ракет. Насколько нам известно, для
изготовления ракетного топлива используются материалы,
имеющие в своем составе канцерогенные вещества, которые
вызывают онкологические заболевания и наносят вред
окружающей среде.
Народ пытаются убедить, что установка
предусматривает высокую степень очистки газов, но
полностью это сделать, мы считаем, невозможно. Не
напрасно же американцы заинтересовались розой ветров.
Видимо, они хотят изучить, в какую сторону больше ветер
понесет вредные газы. Но какой смысл это делать, если
населенные пункты расположены буквально в считанных
километрах от запланированного места строительства
установки? Куда бы ни подул ветер, ядовитым облаком
накроет либо воткинцев, либо жителей поселка
Первомайский, деревень Камское или Гавриловка. Что уж тут
выбирать? Всем достанется своя порция отравы! Ядовитые
осадки могут попасть в реку Каму, угрожая здоровью
чайковцев, сарапульчан, ижевчан, которые используют
камскую воду.
Удивляет позиция руководителей ГПО «Воткинский
завод», которые стали инициаторами строительства объекта
по утилизации твердотопливных ракет в районе своего цеха
N 95. Кто им дал право распоряжаться здоровьем и жизнью
людей? Захватило дух от 60 млн. долларов, которые обещано
выделить для реализации проекта?
Опыт показывает, что доллары осядут в карманах
сильных мира сего, а простым людям не достанется ничего,
кроме отравы. А бесплатно лечить не будут. Обещание
открыть дополнительные рабочие места — утешение слабое,
т.к. это временно, на период строительства объекта, а
после сдачи его в эксплуатацию потребность в рабочих
местах резко сократиться.
Мы, жители Воткинска, обращаемся к нашему мэру
В.Л.Фридриху, депутатам городской Думы с требованием не
допустить строительства объекта по сжиганию ракетных
двигателей.
Обращаемся к соседям из городов Чайковского,
Ижевска, Сарапула с призывом поддержать нас в нашей
борьбе. Опасность отравления воздушного бассейна Удмуртии
и реки Камы грозит им в не меньшей степени.
Надеемся, что совместными действиями мы сумеем
защитить свои позиции».
«Воткинские вести», 17 марта 1998 г.

«НАШ ОТВЕТ: НЕТ. Мы, женщины Воткинска, возмущены
тем, что на высоком уровне принято постановление о
размещении вблизи нашего города установки по утилизации
российских ракет без ведом и согласия населения. И мы
благодарны газете «Воткинские вести» за статью, которая
довела до читателей в полном объеме беседу главы местного
самоуправления В.Л.Фридриха с членами рабочей группы США,
осуществляющей проект утилизации твердотопливных ракет.
Спасибо за информацию Джозефу Биоджони, из которой ясно,
что даже в пустыне Невада не было дано разрешения на
строительство завода из-за наличия там редких видов
черепах. Получается, что правительство США заботится даже
о черепахах, а наше подписывает документ, не думая о
людях. Мы обращаемся к главе местного самоуправления -
мэру г.Воткинска и говорим НЕТ! Заводу по утилизации
ракет. Ведь не секрет, что и в Удмуртии с каждым годом
растет количество онкологических больных, в том числе и
детей, Хватит спокойствия и равнодушия!».
«Воткинские вести», 23 мая 1998 г.

«Нам говорят «Не волнуйтесь, будет экспертиза. Все
будет хорошо и безопасно». Однако, в государстве, в
котором все сверху донизу пронизано коррупцией,
рассчитывать на объективную экспертизу несерьезно.
Американцы не дураки. Им надо уничтожить российские
ракеты. А чем будут дышать люди в Воткинске, Чайковском и
т.д. , их совершенно не волнует. Поэтому они не станут
вкладывать деньги на обеспечение полной экологической
защиты. Не будьте наивны. На подкуп экспертов и
лоббирование негодного проекта надо затратить значительно
меньше денег, чем на осуществление проекта с полной
экологической защитой». «Огни Камы», 6 июня 1998 г.

«Общественное мнение воткинцев, в прежние времена
изготовлявших на ГПО «Воткинский завод» более сотни боевых
ракет в год, сегодня оказалось не готовым к принятию
решения об уничтожении двигателей этих ракет в
окрестностях родного города. Впрочем, мало для кого
является секретом, что дефектные ракетные двигатели
уничтожаются здесь и сегодня — на площадке, расположенной
между Воткинском и столицей республики Ижевском. Причем
сжигание происходит предельно опасным для окружающей среды
открытым способом. По неофициальным данным, таким образом
за год сжигается от 50 до 80 тонн.
Четыре месяца обсуждения вопроса в прессе и на
бытовом уровне закончилось в конце мая «антиракетным»
митингом на исторической площади города. Сейчас официально
зарегистрированная группа горожан ведет сбор подписей за
проведение референдума о запрещении строительства завода
по ликвидации ракетных двигателей твердого топлива (РДТТ).
При этом республиканские официальные лица уже высказались
насчет неправомерности его результатов.
Объект по ликвидации РДДТ планируется разместить
километрах в 15-20 от границ города в юрисдикции другой
административной единицы — Воткинского района. Но, как бы
ни обстояло дело с правовой точки зрения, можно
констатировать, что республиканские власти полностью
провалили первый этап организации диалога с населением
Воткинска и пустили на самотек работу по формированию
общественного мнения в рамках всей республики».
«Независимая газета», 7 июля 1998 г.

«ДА или НЕТ заводу по утилизации ракет — вопрос
серьезный. И решать его надо цивилизованным путем. Именно
с такой позиции подошли к данной проблеме только что
избранные депутаты городской Думы. С обращениями в адрес
депутатского корпуса и администрации обратились около 4000
граждан. 19 мая избирательной комиссией зарегистрирована
инициативная группа, собирающая подписи за проведение
референдума.
Информируя депутатов о предполагаемом месте
строительства завода, технологии утилизации ракет, глава
местного самоуправления — мэр города, председатель Думы
В.Л.Фридрих подчеркнул, что многое здесь неясно. Какой
вред окружающей среде принесет эксплуатация объекта? Надо
предполагать, что установка будет вырабатывать отнюдь не
кислород». «Воткинские вести», 26 мая 1998 г.

ИТОГ
«ЖИТЕЛИ ВОТКИНСКА ПРОТИВ УТИЛИЗАЦИИ РАКЕТ. В городе
ракетостроителей Воткинске (Республика Удмуртия) проведен
назначенный городской Думой референдум о строительстве
здесь промышленной установки по утилизации снимаемых с
вооружения ракет. В референдуме приняло участие чуть более
половины местных жителей и 94,6 процентов из них
высказались против. Страх перед экологической катастрофой
оказался сильнее соблазна получить 1300 рабочих мест,
жилые дома, дороги и прибыль от отходов, содержащих ценные
сплавы и драгоценные металлы.
Мэр Воткинска Валерий Фридрих, в прошлом ракетчик,
сказал, что в соответствии с федеральным законодательством
о принципах местного самоуправления итоги референдума
обязывают местную власть запретить строительство объекта.
Напомним, что проект установки и оборудования должны были
поставить в Воткинск специалисты из США…»
«Известия», 19 января 1999 г.
* * *
Итак?
Референдум состоялся. Власти ищут, как оспорить его
результаты. Точного состава сжигаемого топлива мы не знаем
и — спасибо Гаранту — не узнаем. Ну а кое-кто подыскивает
«экспертов» и «экологов» из числа тех, кто подешевле.

« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.370, 22 января 1999 г. *
*******************************************************************
Экологическая правозащита

СУД НАД ЖУРНАЛИСТОМ-ЭКОЛОГОМ ГРИГОРИЕМ ПАСЬКО
(день второй — 22 января 1999 г.)

«Сегодня, 22 января 1999 г., как и в первый день,
суд проходил за закрытыми дверями. Продолжали зачитывать
обвинительное заключение и, по словам адвокатов самого
Г.Пасько (который все-таки успел сказать нам несколько
слов перед тем, как его посадили в машину и увезли), судьи
и обвинители всячески затягивали процесс. Запланированное
на сегодня слушание трех свидетелей не состоялось. Должны
были давать показания бывший и нынешний редакторы газеты
«Боевая вахта», где работал Г.Пасько, а также зам.
редактора этой газеты.
По словам адвокатов, вместо них в качестве свидетеля
обвинение представило суду некоего гражданина Амирова.
Обвинение настаивало на версии, что у Амирова Пасько взял
секретный документ «на время», а затем вернул. Ксерокопия
этого документ, по утверждению обвинения, была найдена при
обыске в квартире Пасько. Дальнейшее слушание по делу
Пасько перенесено на понедельник 25.1.1999 г.
Сегодня журналистов в суде не было. Главные каналы об
этом немного показали, а на местные СМИ, видимо, действует
прямая цензура. Ярким примером такой цензуры стала
ситуация с газетой «Известия». В московских «Известиях» от
19.1.1999 г. опубликована заметка под названием
«Радиоактивная кассета». Материал был посвящен делу
Г.Пасько и тому, что ПЕН-центр и Фонд защиты гласности
подали в суд на ФСБ. В дальневосточной же копии «Известий»
эта заметка была заменена другим материалом, абсолютно на
другую тему».
Дмитрий Шкрылев, Дарья Пыльнова

«Капитан Тихоокеанского флота и редактор флотской
газеты «Боевая Вахта» Григорий Пасько был арестован 20
ноября 1997 года. Ему было предъявлено обвинение в «сборе
данных, составляющих государственную тайну, с целью
передачи ее зарубежным организациям» по статье 275 УК, и
он содержится в тюрьме строгого режима во Владивостоке.
Он был замечен во время съемок процесса слива
радиоактивных отходов в Японское море с российского
танкера ТНТ 27. Этот фильм был передан по японскому
телеканалу NHK и вызвал шок в Японии. Пасько также писал
статьи о запущенном состоянии атомных подлодок Российского
флота и об участии ФСБ в транспортировке ядерных отходов.
Поскольку судебный процесс носит «конфиденциальный»
характер, адвокаты Пасько были предупреждены о том, что
будут отстранены от ведения дела, если будут сообщать
общественности и прессе о его ходе. Жене Пасько не было
разрешено навещать его.
«Репортеры без границ» заявляют, что работа Григория
Пасько в качестве журналиста защищена ст.10 Европейской
Jонвенции о правах человека, подписанной Россией,
предусматривающей, что «каждый человек имеет право на
свободу самовыражения». В ней говорится, что это право
включает в себя свободу высказывания своего мнения и
свободу получения и распространения информации и идей без
вмешательства со стороны властей и независимо от
государственных границ. Более того, статьи 5 (параграф 3)
и 6 Конвенции гарантируют право на справедливый суд в
течение разумного периода времени, а Григорий Пасько
находится в заключении уже 15 месяцев. «Репортеры без
границ» также обращают внимание на то, что большая часть
информации, «раскрытой» журналистом, либо является
достоянием общественности, либо о ней уже сообщалось в
специальных изданиях.
«Репортеры без границ» призывают Российское
правительство незамедлительно освободить Григория Пасько».
«Репортеры без границ «, пресс-релиз от 20 января 1999 г.

«В военном суде тихоокеанского флота начался процесс
над офицером-журналистом Григорием Пасько, обвиняемом в
шпионаже
Слушание дела по обвинению в шпионаже офицера-
журналиста Григория Пасько началось в военном суде
Тихоокеанского флота. В связи с тем, что в деле журналиста
часть документов имеет грифы «Секретно» и «Совершенно
секретно», суд объявлен закрытым.
«Защита Григория Пасько не надеется на объективное,
беспристрастное рассмотрение дела, поскольку военный суд
Тихоокеанского флота
задолго до начала процесса занял жесткую, бескомпромиссную
позицию, — сообщил РИА «Новости» адвокат офицера -
журналиста Анатолий Пышкин. — Адвокаты Григория Пасько 18
раз обращались во время следствия в военный суд ТОФ с
просьбой на законных основаниях изменить Григорию Пасько
меру пресечения, однако на все ходатайства поступил
отказ».
Адвокат журналиста сообщил, что Григорий Пасько «с
большой радостью и надеждой» воспринял сообщение о том,
что организация «Международная амнистия», защищающая права
политических заключенных, объявила его узником совести.
«Этот статус придаст мне силы в борьбе за справедливость»,
-сообщил Григорию Пасько своему адвокату.
Начальник отдела газеты Тихоокеанского флота «Боевая
вахта», капитан второго ранга Григорий Пасько активно
сотрудничал с японскими и российскими газетами по
проблемам международной экологической угрозы утилизации
военных ядерных отходов. 20 ноября 1997 года он был
арестован в аэропорту Владивостока по возвращении из
служебной командировки в Японию. Ему было предъявлено
обвинение в государственной измене.
Однако сам журналист и его адвокаты считают, что
арест и суд — акт возмездия за журналистскую смелость».
НСН, 22 января 1999 г., owner-rjour-l@irex.ru

ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ ПО ДЕЛУ Г.М. ПАСЬКО
Григорий Михайлович Пасько родился 19 мая 1962 г. на
Украине в селе Оскоровка Херсонской области.
В 1979 году закончил общеобразовательную школу с
золотой медалью. В 1983 году — факультет журналистики
Львовского высшего военно-политического училища.
С августа 1983 г. работает в газете Тихоокеанского
флота «Боевая вахта».
В 1996 году окончил редакторское отделение заочного
факультета Гуманитарной академии Министерства обороны РФ с
отличием.
Женат, имеет ребенка.
За время работы в редакции «БВ» досконально изучил
проблемы ТОФ, побывал практически во всех частях и
соединениях, участник дальних походов. Г.Пасько — капитан
2 ранга. Награжден медалью «За отличие в воинской службе»
1-й степени. Лауреат литературной премии Приморского края,
лауреат премии Союза журналистов России (1997 г.). Член
Союза журналистов России, Международного союза
журналистов, Союза писателей России. Автор и оператор
видеофильмов о радиоактивных отходах на ТОФ.
Публиковался в центральных военных и гражданских
газетах и журналах России, литературных и поэтических
сборниках. Основная тема публикаций: проблема утилизации
отслуживших атомных подводных лодок и переработка отходов
ядерного топлива.
Все публикации визировались редактором в
установленном порядке. Пасько сотрудничал с японскими
изданиями — газетой «Асахи», телекомпанией NHK.
13 ноября 1997 года во время вылета в служебную
командировку в Японию, в аэропорту Владивостока у Пасько
изъяли все материалы, которые он вез с собой и которые не
имели никаких ограничений в распространении.
20 ноября, по возвращении из командировки в Японию
Пасько был арестован прямо в аэропорту Владивостока. Ему
предъявлено обвинение в государственной измене. До сих пор
следствию не удалось найти доказательства для обвинения
Пасько, поскольку не установлены факты разглашения
государственной тайны и обвинение строится на заключении
экспертизы: изъятые у Пасько документы и материалы (в
аэропорту и дома при обыске) — все вместе — могут
содержать сведения, отнесенные к государственной тайне,
хотя каждый материал — в отдельности — государственной
тайны не содержит.
Обвинение инкриминирует журналисту «сбор и хранение
сведений, содержащих государственную тайну с намерением ее
разглашения». ФСБ неоднократно заявляли, что Пасько
оказывал услуги иностранцам за крупное вознаграждение.
Пасько действительно сотрудничал с японскими СМИ и получал
за это законные гонорары, но писал и снимал он — как
журналист — то, о чем считал своим долгом рассказать
обществу — для его же блага.
27 августа 1998 г. состоялись слушания по иску
Г.Пасько к телекомпании NHK о защите авторских и смежных
прав и компенсации морального вреда.
Дело в том, что основанием для предъявления обвинения
Пасько со стороны спецслужб послужило то, что военный
журналист без какого-либо документально оформленного
соглашения или договора представил в распоряжение
сотрудников Представительства японской телекомпании NHK во
Bладивостоке фрагменты снятого им документального
видеофильма «Зона повышенной опасности», которые в
октябре 1993 года продемонстрировали по одному из каналов
японского телевидения, вопреки договоренности, что
японская демонстрация будет осуществлена только после
показа фильма во Владивостоке. Тем самым сотрудники NHK во
Владивостоке, грубо нарушив Закон РФ «Об авторском и
смежных правах», неумышленно дали сотрудникам ФСБ
основания трактовать обычное журналистское сотрудничество
различных СМИ двух государств — России и Японии — как
шпионскую деятельность.
В ноябре 1998 г. состоялись слушания в Военной
Коллегии Верховного Суда РФ. Суд не нашел причин для
изменения меры пресечения Г.М.Пасько, Ни один документ из
представленных Суду защитой Пасько не был приобщен к делу,
ни один из доводов защитников не был ни рассмотрен, ни
оспорен в судебном решении.
Избиратели Владивостока выдвинули кандидатуру
Г.М.Пасько на выборы (январь 1999 г.) в городскую Думу. И,
хотя у него не было ни малейшей возможности для агитации,
в итоговых списках его фамилия была второй.
18 января 1999 года состоялась пресс-конференция
«Общественные и правозащитные организации подают заявление
в Генеральную прокуратуру на военных и ФСБ Тихоокеанского
флота» — в защиту военного журналиста Г.М.Пасько. На пресс-
конференции впервые была продемонстрирована видеокассета,
на которой зафиксирован факт захоронения боеприпасов в
Японском море. Эта кассета — единственная, случайно не
конфискованная при обыске дома. Продемонстрированный
видеосюжет, вместе с заявлением общественных организаций
(Комитет в защиту Пасько, Российский ПЕН-Центр, Фонд
защиты гласности) направлены в Генеральную прокуратуру. В
заявлении содержится требование о возбуждении уголовного
дела по факту незаконной утилизации военных отходов,
угрожающей экологии Тихоокеанского региона. Общественные
организации полагают, что судить нужно не журналиста
Пасько, который выполнял профессиональный долг, публикуя
материалы о загрязнении среды, судить необходимо
виновников этих действий — командование ТОФ и УФСБ по ТОФ.
18 января 1999 года Международная организация
«Международная амнистия» (AMNESTY INTERNATIONAL) сообщила
о признании Г.Пасько узником совести.
Г.Пасько инкриминируется ст.275 УК РФ
(«Государственная измена»)
Обвиняющую сторону в деле Г.Пасько представляет УФСБ ТОФ.
Фонд защиты гласности

« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.369, 21 января 1999 г. *
*******************************************************************
Экологическая правозащита

СУД НАД ГРИГОРИЕМ ПАСЬКО
(день первый — 21 января 1999 г.)

Первый день судебного разбирательства однозначно
показывает, что военный суд Тихоокеанского флота с
поддержкой военной прокуратуры намерены обеспечить только
обвинительный приговор.
Этот вывод основан на нижеследующем:
1. С упорной настойчивостью военные прокуроры и
судьи отказали в удовлетворении ходатайств о полной или
частичной открытости судебного процесса и делали все,
чтобы представители СМИ не присутствовали на самом
процессе, а также пытались выдворить их (СМИ) из здания
суда путем угроз, применения насильственных мер, запретив
присутствовать в здании суда в день следующего слушания
дела 22/01/99 г.;
2. В ходе процесса судьи отклонили ходатайства о
запросе данных фактов сотрудничества между журналистом
Г.Пасько, японской ТРК «NHK» и газетой «Асахи»; также был
получен отказ о вызове и допросе тех японских
журналистов, чьи фамилии фигурируют в обвинительном
заключении в качестве «сообщников» Г.Пасько как
заказчиков и получателей шпионской информации;
3. В судейский состав входят в качестве заседателей
два офицера из пограничных войск, а значит, они напрямую
относятся к структуре ФСБ, но отвод не был заявлен
защитой в связи с тем, что он был бы отклонен и давал бы
повод к затягиванию процесса;
4. Учитывая состояние здоровья Г.Пасько (подозрение
на туберкулез), а также с учетом фактора объявления
Г.Пасько «узником совести» и дополнительного
поручительства ряда международных правозащитных
организаций, было заявлено ходатайство об изменении меры
пресечения в отношении Г.Пасько и освобождения его из-под
стражи. Суд отклонил ходатайство, мотивировав отказ тем,
что «оперативный источник сообщает, что в случае
освобождения Г.Пасько намерен скрыться от суда на
территории Украины» (была оглашена справка из материалов
дела);
5. В ходе судебного следствия начато оглашение
обвинительного заключения. Из 69 листов огласили 20 и
слушание дела отложили на 22/01/99 г. Из оглашенной части
заметно, что обвинение основано на «воде», нет ни одного
факта незаконной деятельности журналиста и категорический
вывод один — полный бред, блестящий образчик в области
низкопробной ФСБ-шной фантастики;
6. У суда полная паника относительно судебной
перспективы, особенно после того, как для участия в дело
были допущены ген. Директор русского «Пен-центра»
А.Ткаченко и председатель совета ветеранов тихоокеанского
флота, контр-адмирал в отставке, бывший начальник
разведки ТОФ А.Максименко в качестве общественных
защитников.
Карен Нерсинян,
Дмитрий Шкрылев.

« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.368, 18 января 1999 г. *
*******************************************************************
Экологическая правозащита

НЕИЗДАННЫЕ РУКОПИСИ ГРИГОРИЯ ПАСЬКО
(к суду над Григорием Пасько, начинающемуся 21 января)

«Рукописи не горят.
Об этом, похоже, забыл бывший начальник ФСБ по
Тихоокеанскому флоту (ТОФ) г-н Г.Угрюмов, который соорудил
себе на деле журналиста-эколога из Владивостока Григория
Пасько неплохую карьерку — недавно он пошел на повышение.
Однако не так все гладко в профессиональной деятельности г-
на Г.Угрюмова. Мало того, что вместо вскрытия фактов
экологических преступлений, каковыми особенно богата
деятельность наши армии вообще и ТОФ в частности, г-н
Г.Угрюмов активно занят сокрытием этих самых фактов
(других причин для уголовного преследования журналиста-
эколога нет). Г-н Угрюмов и в простых полицейских делах,
таких как обыск, оказался не на высоте.
Во всяком случае команда г-на Угрюмова проморгала при
обыске на квартире Г.Пасько одну видеопленку. Пленка была
снята военным журналистом-экологом, заместителем главного
редактора газеты «Боевая вахта», в рамках его
профессиональной деятельности по разрешению руководства
ТОФ во время операции по затоплению старых боеприпасов.
Проделали этот фокус с затоплением наши морские «защитники
Родины» недалеко от порта, причем глубины в месте
затопления были небольшие. А операция та (далеко не
боевая) имеет в действующем Уголовном Кодексе России
вполне четкую квалификацию — экоцид, и ответственность за
него должны нести не экологи, а «защитники Родины» в лице
руководства ТОФ и их начальников в Москве. Сегодня, 18
января 1999 г., Комитет защиты Г.Пасько провел пресс-
конференцию, где впервые обнародовал содержимое
видеопленки. Все, кто присутствовал в Доме журналиста,
могли воочию видеть экологическое преступление ТОФ.
Разумеется, будучи людьми законопослушными, члены Комитета
начали день не с пресс-конференции, а с передачи пленки г-
ну Ю.Скуратову — самому генеральному из всех прокуроров
России. После чего показали ее содержимое прессе.
Есть у г-на Г.Угрюмова и другая промашка. Ему не
удалось изъять из оборота все рукописи журналиста-эколога,
с тем чтобы удобнее было устроить закрытое сидение
нескольких казенных лиц, которое почему-то принято
называть судом. Кое-какие тексты Г.Пасько, из числа не
изданных им на свободе и упущенных в процессе надзорной
деятельности повышенным по службе г-ном Г.Угрюмовым,
попали в печать. Ниже приводятся примеры таких текстов,
которые посвящены экологическим последствиям обладания
нашей армией ракетным и химическим оружием.
Будем снисходительны к автору — это всего лишь
черновики, еще не прошедшие последней — перед печатью -
отделки.
Итак, рукописи не горят…

«ДЫМИЛАСЬ, ПАДАЯ, РАКЕТА… В течение длительного
периода в отечественных и зарубежных СМИ всячески
замалчивалась проблема утилизации ракетного топлива и его
компонентов, в частности гептила. Отдельные публикации
лишь констатировали факт попадания ракетного топлива на
территории, где проживают люди, при запуске космических
ракет. Однако, никто не задавался целью исследовать
вопрос, куда девалось и как хранится ракетное топливо со
списанных баллистических ракет, несомых атомными
подводными лодками.
Ракетная база в Приморье, где хранятся списанные
подлодки и топливо гептил, находится сейчас в плачевном
состоянии. Корпуса ракет не утилизируются из-за
дороговизны их транспортировки через всю Россию на заводы-
изготовители. Емкости с гептилом заполнены до конца.
Вывозить его — очень опасная и трудоемкая операция. В то
же время резервуары, где хранят гептил, под воздействием
агрессивной среды самого топлива подвергались коррозии.
Возможны случаи протечки емкостей и выхода в воздух
ядовитых паров. О том, какую опасность представляет
гептил, говорят следующие данные: одной тысячной грамма
достаточно для того, чтобы человек, вдохнувший его, погиб.
Земля же, на которую попадает гептил, рекультивации не
подлежит. Это будет мертвая зона, своего рода оспина на
теле планеты Земля.
Чревата страшными последствиями для жизни людей и
процедура слива топлива с корпусов ракет. Полной
герметичности шлангов-рукавов достичь, как правило, не
удается, дегазация и дезактивация снаряжения и
оборудования тоже связаны с большими проблемами.
Я несколько раз побывал на самой ракетной базе.
Убедился, что проблемы не только не решаются, но и
накапливаются. Сужу об этом по крышкам емкостей с
гептилом, изъеденных коррозией. Их мне показали
специалисты базы.
Кроме того, они рассказали, что во время посещения
базы американской комиссией по разоружению один из
американцев взял пробы здешней земли и увез с собой.
На ТОФ был большой переполох. Можно догадаться,
почему».
«КОНЦЫ В ВОДУ. Быть может, самая плотная завеса
секретности экологических проблем России и Дальнего
Востока окружает утилизацию химического оружия. Сотни
тысяч тонн этого смертоносного арсенала в очень скором
будущем по своей опасности перевесят все другие угрозы.
Если тема ядерного оружия еще хоть как-то освещается под
давлением зарубежной и отечественной общественности и
экологов, то проблемы утилизации и хранения химического
оружия освещения почти не находят.
Между тем по данным специалистов ТОФ, в конце 50-х
годов в Японском море были затоплены емкости с химическими
отравляющими веществами. Сведения о том, в каком состоянии
сейчас находятся эти резервуары, отсутствуют, мониторинг
не ведется.
Некогда, готовясь к войне с мировым империализмом,
СССР вооружался не только танками и самолетами. В
секретных лабораториях из дня в день лучшие достижения
отечественной и зарубежной науки применялись для создания
все более мощного химического оружия. Дальний Восток
всегда считался — и считается поныне — одним из основных
театров будущей войны. Естественно, здешние запасы
химического оружия соответствовали решению главной задачи
- одержать победу любой ценой.
Даже я, военный журналист, занимаясь по долгу службы
и совести последние 5-6 лет проблемой ядерной и
радиационной безопасности в регионе Дальнего Востока, не
представлял себе степени смертельной опасности
захороненного в земле Приморья и в Японском море
химического оружия. Для того, чтобы ее понять, отмечу
такой факт: в различных арсеналах хранятся такие виды
химического оружия, которые при попадании в океан способны
нанести невосполнимый ущерб всему живому не только на
побережье российского Дальнего Востока, но и на всей
акватории Японского моря и, возможно, Тихого океана.
Я пришел к однозначному выводу: как журналист и как
гражданин должен и обязан постоянно освещать эти страшные
темы. Поскольку их замалчивание, нефинансирование
программ по решению этих проблем могут нанести ущерб, не
сопоставимый с масштабом чернобыльской аварии. У меня нет
иллюзий по поводу того, что мои попытки приподнять завесу
секретности не будут пресечены каким-либо образом. Военная
бюрократия в этом отношении надежно защищена от излишнего
любопытства и контроля: сотни инструкций и приказов по
этой тематике несут гриф «секретно» и «совершенно
секретно».
Я не самоубийца и прекрасно понимаю степень опасности
последствий чиновничьего гнева в отношении меня как
журналиста. Но понимаю и то, что не вправе замалчивать
подобные факты, касающиеся здоровья и безопасности людей и
планеты в целом. А в том, что такая опасность существует
реально, я убедился, изучив объекты ТОФ вдоль и поперек,
побывав на могильниках, на выходах кораблей ТОФ в море для
затопления жидких радиоактивных отходов и списанных
боеприпасов».
Григорий Пасько, «Литературная газета», 4 ноября 1998 г.

* * *

Вот таких шпионов отлавливают наши доблестные чекисты.

« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.367, 16 января 1999 г. *
*******************************************************************
Отходы и доходы

СТОИТ ЛИ ТОПИТЬ ПЕЧЬ… СВОИМ ЗДОРОВЬЕМ.

«Этой зимой в республике наметилась опасная
тенденция: предприятия начали «кормить» огонь в
собственных котельных чем ни попадя. Дошло до того, что в
печь теперь идут даже… наркотики! Промышленные
наркотики, но они не менее страшны, чем растительные.
В последнее время руководители некоторых предприятий
завозят и используют в качестве топлива отходы
нефтехимического производства, сообщил нам начальник
отдела Министерства экологии и природопользования Марий
Эл А.В.Жиряков. В частности, ЗАО «Шойбулакское», АСП
«Нурма», АО «Птицефабрика» Йошкар-Олинская» завезли
абсорбенты различных марок из Нефтекамска, что в Татарии.
Директора прельщаются их невысокой ценой, порой и не
подозревая, что расплачиваться придется… тяжелыми
отравлениями, которые вполне возможны при работе с этими
веществами, так как они содержат бензол, ксилол, хлор и
являются наркотиками (!) особого типа. Они не
предназначены для топки, их участь — утилизация
(уничтожение, нейтрализация) по всем правилам
безопасности. Причем жестко оговариваются условия труда:
работающие с абсорбентами люди должны быть обеспечены
спецодеждой, спецобувью и противогазами. И не случайно:
при сжигании этих коварных веществ образуются диоксины,
обладающие канцерогенными свойствами (реальная угроза
возникновения раковых опухолей). Подобные вещества
объявлены в Марий Эл персонами «нон грата»: существует
запрет на их ввоз в республику — письмо министерствам и
главам администраций районов за подписью первого
заместителя главы Правительства С.Г.Жилина на основании
предписания Минэкологии. Однако претворить в жизнь этот
запрет ой как непросто. Граница с соседними регионами не
имеет статуса государственной, таможен и колючей
проволоки нет.
Чем же перегородить поток отравы? Вся надежда на
благоразумие. Совесть руководителя — лучший контролер.
Экологи призывают директоров не гнаться за дешевизной и
не превращать территорию нашей республики в склад отходов
из других регионов. Тем более, что есть гораздо более
выгодный путь: вместо того, чтобы платить за отходы (даже
звучит нелепо!), можно получать деньги самим. Во всем
мире за услуги складирования и утилизации отходов
платятся большие деньги. И если не соблазняться
сомнительной экономией на здоровье своих же работников, а
посмотреть чуть дальше собственного носа, то на это м
можно и заработать.
Голь (читай, теперь вся страна) на выдумку хитра, но
себе же во вред. Топливная смекалка расцвела именно этой
зимой — безденежье, понятно. Уголь чуть не на вес золота,
каждый выкручивается как может. В жилищно-коммунальном
хозяйстве Марий Эл запас топлива сократился уже до 12
процентов! Ситуация действительно сложнейшая, но не
дороже ли это выйдет — сжигать свое здоровье?!
Дорогие директора! На будущее: если вам придет в
голову очередная идея: как приспособить под топливо нечто
нетрадиционное (сам по себе настойчивый поиск выхода из
нынешнего тупика похвален), чтобы не нарваться на новую
промышленную гадость, проконсультируйтесь сначала в
Минэкологии — советы здесь бесплатные».
С.Смирнов, «Марийская правда», 18 декабря 1998 г.

« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.366, 15 января 1999 г. *
*******************************************************************
На просторах Родины чудесной

ДНИ РЕФОРМ: НОВОГОДНИЙ ПОДАРОК В НОВОЧЕРКАССКЕ

«Новогодняя авария на метанольном производстве — а
город до сих пор не знает, что он был недалеко от гибели.
В городе есть Новочеркасская ГРЭС, которая все
доходы отдает… Чубайсам и К. В городе есть крайне
опасное производство электродов, весьма прибыльное и
валютное. В городе есть и завод химических продуктов,
который много чего делает из валютного товара.
Городу — Новочеркасская ГРЭС и сегодня сыплет по 1,5
тонн вредных выбросов на каждую живую голову в год.
Городу — электродный завод пакостит немеряно, но нет у
охранных служб даже техники все гадость замерить.
Городу — завод синтетических продуктов, так
называемый 17 номерной, сделал, помимо прочего,
новогодний подарок. В ночь с 31 на 1 января 1999 года
перепившаяся смена на метанольной установке допустила
завышение нормативной температуры со 100 градусов до 400,
что вызвало пожар энергопитающего хозяйства, и чудом
избежала гибели своей и всего города.
В городе такого метанола, хлора и всякой химической
заразы первого класса опасности хранится более 300 тонн
зараз. И только Господь не допустил гибели города-
мученика в канун третьего тысячелетия. Это производство
такие же подарки делает и Азову, где срочно хотят слепить
метанольный терминал для поставки его в страны, где
берегут и свой народ и свою природу.
Из данных медстатистики на середину 1990-х годов по
данным за предшествующие 10 лет следует:
* увеличение осложнений при беременности в 8,6 раз,
* преждевременных родов увеличилось в 1,6 раза,
* численность самих родов сократилось в 1,8 раза,
* патологий увеличилось в 1,5 раза,
* число осложнение при родах увеличилось в 5,6 раз,
* число нормальных родов уменьшилось в 10,6 раз,
* заболеваемость новорожденных увеличилась в 3 раза.
В России за 4 года реформ начала 1990-х годов
продолжительность жизни мужчин упала с 64 до 57 лет, в
Новочеркасске она упала с 60 до 54,2 лет. В Новочеркасске
вообще редки мужчины пенсионного возраста и редко кто из
них доживает до пенсии на опасных производствах, а это же
тот же срок 60, 55 50 лет. Даже в Ростовской области
мужчины живут на два года дольше. Женщины тоже живут
гораздо меньше — до 60,9 лет в среднем, в то время как в
России и Ростовской области женщины жили в начале 1990-х
до 74 лет.
Но жизнь женщин сокращается более высокими темпами,
нежели у мужчин: если в начале 1990-х годов разрыв был
11,7 лет, то через два года реформ к 1994 году разрыв
сократился до 6,7 лет. Рубеж падения и геноцида в городе
по всем показателям совпадает с началом 1990-х годов,
когда уровень психических заболеваний резко возрос с
обычного 0,2% показателя до 2,5%.
В нашей стране было много обреченных на смерть
городов.
Если есть города-герои, сделанные на потребу
правящей идеологии, то должны быть развенчанные и
приговоренные. Одни по факту нахождения крайне опасных
производств как Дзержинск, или проведенных ненароком
испытаний и катастроф — как Припять под Чернобылем, а
третьи — по факту своего рождения.
Таким городом в этом веке стал Новочеркасск, как
столица донского казачества, до конца боровшаяся с
оккупантами в гражданской войне. В истории России только
два города строились с первого колышка как столицы: Санкт-
Петербург на Севере и Новочеркасск на Юге, все остальные
стали ими волею судеб и сложившимися обстоятельствами. На
территории России только Новочеркасску была предоставлена
государственная автономия как столице Области Войска
Донского со своим законодательством. И за попытку
остаться в стороне, в нейтралитете, во время гражданской
войны правящий режим не пощадил и не простил
Новочеркасска.
Город сполна разделил участь побежденных и лишился
своих храмов, памятников и кладбищ. В полном соответствии
с программой касказачивания была реализована
широкомасштабная индустриализация всей Донской области и
Новочеркасска. На территории города было запущено более
50 промышленных предприятий, что потребовало изменения и
классового состава горожан, численность которых в лучшие
времена достигала 200 тысяч человек. Высокий уровень
производства общественно полезного продукта (а по
валовому выпуску электровозов, энергии, станков,
электродов, синтетических продуктов город занимал третье
место в области) уравновешивался последними местами по
обеспечению социально-экономического развития во втором
десятке областных городов, которых всего 16.
Маленький Париж (так значился город в начале века в
десятке лучших городов России) был репрессирован второй
раз после второй мировой войны, когда был лишен своего
кормильца — Новочеркасского сельского района.
И в третий раз уже в настоящее время, когда за все
годы и Советской и Антисоветской власти ни один из
избирательных округов не имел своего центра в центре
Донской жизни — в Новочеркасске.
У нас народ не берегут по традиции».
По мотивам Informzedon-4 (99).
* * *
В уточнение скажем, что службы, «охраняющие» людей и
природу, могли бы без особого труда не только окоротить,
но и закрыть электродный завод. И 17-й номерной — тоже.
Для этого нужны не только и не столько приборы, сколько
настоящие люди на природоохранных должностях и их
желание. Есть ли все это?

« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.365, 14 января 1999 г. *
*******************************************************************
На просторах Родины чудесной

МИНАТОМ ГОТОВ ПРЕВРАТИТЬ РОССИЮ В МЕЖДУНАРОДНУЮ
ЯДЕРНУЮ СВАЛКУ
(заявление Социально-экологического Союза)

Как следует из конфиденциального документа,
обнародованного Гринпис в Швейцарии, руководство Минатома
России, представители швейцарских энергокомпаний и
немецкой компании Интернекско подписали 17 сентября 1998
г. Протокол о намерениях. В соответствии с ним из
Швейцарии в течение 30 лет будет ввезено в Россию около
2000 тонн отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) из
реакторов швейцарских АЭС, а также 550 куб м
высокоактивных отходов, образовавшихся в результате
переработки швейцарского ОЯТ на заводах в Великобритании
и во Франции (которые Швейцария обязана забрать оттуда до
2010 г.).
В Протоколе отмечается, что если Россия не будет
перерабатывать швейцарское ОЯТ, Швейцария получит
плутоний в количестве, эквивалентном содержащемуся в
поставляемом ОЯТ. Если швейцарское ОЯТ будет
перерабатываться, то выделенный плутоний будет
поставляться в Швейцарию, а все ядерные отходы, включая
высокоактивные, останутся в России. Российская сторона
получит оплату за все эти услуги, а также будет
поставлять урановое
топливо для швейцарских АЭС.
Министр России по атомной энергии неоднократно
заявлял, что Россия готова перерабатывать зарубежное ОЯТ
по цене 300 долларов за килограмм, в то время как на
Западе эти услуги стоят более 1000 долларов. Секретность
сделки вполне понятна: в сентябре 1994 г. попытка
совершить аналогичную сделку меньшего масштаба вызвала
международный скандал.
Часть 3 Статьи 50 Закона РФ «Об охране окружающей
природной среды» запрещает ввоз на территорию России с
целью хранения или захоронения радиоактивных отходов и
материалов. Любая переработка ОЯТ связана с хранением и
захоронением радиоактивных материалов. Поэтому с момента
принятия Закона Минатом пытается изменить эту статью.
Правительство разрешило Минатому принимать зарубежное ОЯТ
на переработку, но только с условием возврата
образующихся радиоактивных отходов в страну-поставщик
ОЯТ. Ни Швейцария, ни другие страны, с которыми раньше
вел такие переговоры Минатом (а среди них были Швеция,
Южная Корея, Тайвань и Индия) не горят желанием принимать
свои отходы обратно. Они готовы заплатить большие деньги,
лишь бы их радиоактивная грязь осталась навеки в России.
С другой стороны, Минатом лишь через много лет сможет
построить на деньги собранные от хранения ОЯТ завод РТ-2
по их переработке в Красноярском крае. Значит , хранение
ОЯТ все это время неизбежно. Но такие операции незаконны.
Это подчеркнул и Верховный Суд России, в 1996 году
отменивший как противоправное положение одного из указов
Oрезидента России, разрешившего было Минатому ввоз ОЯТ на
переработку с «временным» хранением.
Ни одна страна мира, перерабатывающая ОЯТ ядерных
реакторов, не оставляет у себя высокоактивные отходы от
переработки. Возврат этих отходов является обязательным
условием при заключении контрактов на переработку.
Устанавливая демпинговые цены на услуги по переработке и
нарушая российские законы, Минатом тем самым готов
превратить Россию в страну, куда будет стекаться
радиоактивная грязь со всего мира.
Напомним, что переработка отработавшего ядерного
топлива является самым грязным звеном ядерного топливного
цикла и неизбежно сопровождается образованием огромного
количества разнообразных радиоактивных отходов. Уже
сегодня ситуация с радиоактивным загрязнением территорий
вокруг комбината «МАЯК» в Челябинской области и
Железногорска в Красноярском крае (где существует или
предполагается переработка зарубежного ОЯТ)
катастрофическая.
Только что ,- 2 декабря 1998г.,- вступил в силу
Федеральный закон о социальной защите граждан,
пострадавших от радиоактивного загрязнения вызванного
комбинатом «МАЯК». Если будем принимать радиоактивные
материалы из других стран, население всей России придется
защищать специальными законами от последствий
деятельности Минатома. Уже сейчас территория и подземные
воды вокруг многих предприятий Минатома загрязнены
плутонием на десятки, а то и сотни тысяч лет.
Социально-экологический Союз заявляет: Россия не
должна превратиться в мировую радиоактивную свалку!
Вместо обреченных на провал попыток сохранения «империи
Минатома» (даже ценой предательства интересов России!)
этому ведомству давно пора по-настоящему заняться
конверсией, использовать огромный интеллектуальный
потенциал отрасли не для загрязнения, а для очищения
России.
Ссылки на нехватку средств для проведения конверсии
военных ведомств неправомерны. Мы обращаем внимание
Государственной Думы, обсуждающей в эти дни проект
федерального бюджета, что Россия не должна кредитовать
многомиллиардное строительство, которое ведет Минатом за
рубежом.
Мы обращаем внимание Президента России на опасную
для России политику Минатома, способствующую
распространению расщепляющихся материалов в мире и
ослабляющую провозглашенную Россией приверженность
политике нераспространения ядерного оружия.
Мы уверены, что более эффективным и безопасным для
россиян использованием государственных средств было бы не
строительство новых или завершение строительства
неприемлемо опасных АЭС, начатого еще в дочернобыльские
времена, а развитие энергосбережения и возобновляемых
источников энергии.
Мы обращаем внимание Президента, Федерального
Собрания, Правительства и Генеральной Прокуратуры России
на постоянное нарушение Минатомом российских законов и
требуем привлечь к ответственности должностных лиц
Минатома, заключающих противоправные сделки, разрешающих
начинать противозаконное строительство плавучих АЭС,
продолжающих засекречивать данные по радиоактивному
загрязнению России.
Мы обращаемся к международной экологической
общественности с призывом и в дальнейшем предавать
гласности позорные переговоры Минатома в других странах.
Социально-экологический Союз заявляет, что
предпримет все необходимые шаги для того, чтобы не
допустить нарушения природоохранного законодательства
России и превращения ее в мировую свалку ядерных отходов.
14 января 1999 г.
Сопредседатели СоЭС А.Яблоков
С.Забелин

* * *
Будем помнить, что плутоний, помимо прочего, является
и сильнейшим химическим ядом.

« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.364, 13 января 1999 г. *
*******************************************************************
Гражданское общество

ПЕСТИЦИДЫ: В АНГЛИИ БОЛЕЮТ ФЕРМЕРЫ

«Болезни, обусловленные хроническим воздействием
фосфорорганических соединений, реально существуют и иногда
протекают очень серьезно. Это следует из доклада,
опубликованного недавно в Великобритании («Organophosphate
Sheep Dip: Clinical Aspects of Long-term Low-dose
Exposure,» Report of a joint working party of the Royal
College of Physicians and Royal College of Psychiatrists,
November 1998/CR67. * «Organophosphate Sheep Dip: Clinical
Aspects of Longterm Low-dose Exposure,» Report of a joint
working party of the Royal College of Physicians and Royal
College of Psychiatrists, November 1998/CR67). Доклад был
подготовлен объединенной рабочей группой Королевского
колледжа врачей и Королевского колледжа психиатров,
которые заслушали свидетельства жертв воздействия жидкости
для уничтожения паразитов на овцах (sheep-dip) и
заключили, что испытываемые ими симптомы, несомненно,
реальны. Диапазон жалоб пострадавших простирается от
чрезмерной утомляемости, головных болей, болей в
конечностях, плохого сна, невозможности сосредоточиться и
плохого настроения до мыслей о самоубийстве. Пострадавшие
также заявляли, что о них должным образом не заботились
больницы и врачи. Доклад рекомендует врачам серьезно
отнестись к проблеме и сочувственно трактовать жалобы
пострадавших.
Что касается проблемы безопасности фосфорорганических
sheep-dip, то в последние годы в Великобритании появляется
все больше свидетельств их удара по здоровью. Например,
эпидемиологическое изучение фермеров, выполненное в 1995 г.
Британским институтом профессиональной медицины, показало,
что постоянное воздействие на них пестицидов для
уничтожения паразитов на овцах, в основе которых лежат
фосфорорганические соединения, вызывают изменения в
нервной системе.
Ежегодно более чем 100 000 овцеводов Великобритании
используют около 200 миллионов литров жидкости для
уничтожения паразитов на овцах. Примерно в 50% продаваемых
жидкостей в качестве активных ингредиентов используются
фосфорорганические инсектициды типа диазинона,
хлорфенвинфоса и пропетамфоса. Некоторые фермеры заявляли,
что даже при следовании всем рекомендуемым мерам
предосторожности (например, при использовании защитной
одежды) они часто болели после обработки овец.
Высокопоставленный сотрудник Министерства
здравоохранения Великобритании положительно отреагировал
на доклад, выступив с инициативой включить Королевский
колледж практикующих врачей в выполнение рекомендаций
доклада. Авторы доклада предлагают, чтобы практикующие
врачи, работающие с Национальной информационной
токсикологической службой, оставались лечащими врачами
пострадавших.
Информационная сеть по фосфорорганическим соединениям
(OPIN), неправительственная организация Великобритании,
находящаяся в контакте с почти 700 пострадавшими, заявила,
что они не удовлетворены докладом, потому что доклад не
рассматривает симптомов и не учитывает того, что многие
практикующие врачи не знают признаков хронического
отравления фосфорорганическим соединениями. OPIN отметила
также, что рабочая группа вообще не рассматривала случаи
заболеваний среди детей фермеров.
В докладе, выпущенном в апреле 1998 («Organophosphate
Insecticides — Their Use by the Farming Community,» a
report prepared by Standing Committee D (Agriculture and
Fisheries Issues) of the Northern Ireland Forum for
Political Dialogue, 1998), сельскохозяйственный
департамент Североирландского форума за политический
диалог заявил, что существует связь между болезнями
пострадавших и фосфорорганическими соединениями и что
должен быть установлен мораторий на их использование
вплоть до появления реакции правительства. Доклад
критиковал правительство Великобритании за «дрожь в
коленях», когда дело касается использования
фосфорорганических соединений, и сделал вывод о
неадекватности предоставляемой фермерам информации о
жидкостях для дезинсекции овец, изготавливаемых на основе
фосфорорганических соединений.
Овцеводы органических ферм создали такой подход к
сельскому хозяйству, при котором минимизировано
использование химических веществ или вообще обходятся без
них, с тем чтобы контролировать чесотку овец и другие
проблемы. В рамках общей практики «свободы от химии»,
«органическим овцеводам» Великобритании разрешено
использовать лишь ограниченное количество синтетического
пиретроида flumethrin для контроля чесотки у овец.
Синтетические пиретроиды, как полагают, являются менее
ядовитыми; однако, эти химические вещества оказывают
ущерб и живой природе, и окружающей среде, и на некоторых
фермах клещи, вызывающие чесотку овец, приобрели
устойчивость к пестицидам».
January 11, 1999.
Pesticide Action Network North America Updates Service,
http://www.panna.org/panna/,e-mail: panna@panna.org

« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.363, 10 января 1999 г. *
*******************************************************************
Вести с полей биологической войны

РОССИЯ-УЗБЕКИСТАН: БИОЛОГИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ
ПРИСТРАИВАЮТ К ДЕЛУ

«НАРКОТИК БОЛЬШЕ РАСТИ НЕ БУДЕТ (госдеп США
финансирует работу узбекских ученых. В России аналогичные
исследования заморожены). В Институте генетики
Узбекистана несколько десятков ученых разрабатывают новый
вид грибковой плесени, способной уничтожать посевы
опийного мака. Эта программа вызвала пристальный интерес
МИД Великобритании и Госдепартамента США, которые выделили
на ее финансирование полмиллиона долларов, сообщила в
конце прошлой недели английская газета «Санди таймс».
Полученный в лабораториях грибок годится не только
для полного уничтожения плантаций, но и для борьбы с
производителями опиума экономическими методами. Дело в
том, что распыленный в небольших количествах он внешне не
вредит посевам, однако резко снижает в них содержание
опиума.
Новость для России обидная. Поскольку аналогичные
исследования она вела тоже, но вынуждена была их
приостановить.
Причина банальная — отсутствие средств. До последнего
времени изучением методов борьбы с дикорастущей коноплей
занималась небольшая, в 7 человек, группа в Российском НИИ
фитопатологии под руководством кандидата биологических
наук Олега Рудакова. Работали ученые по собственной
программе, на свой страх и риск, исследования даже не были
включены в план института. Сейчас с трудом можно найти
следы этой работы в архивах Минсельхозпрода. Российская
Академия сельскохозяйственных наук даже не сохранила
доклад о содержании исследований, имеющих мировое
значение.
Особая гордость ученых — разработки в области
биопрепаратов на основе спор гриба септории каннабина,
способных превратить буквально в труху стебли и
награждающих коноплю целым букетом болезней: ржавчиной,
серой гнилью, раком стеблей, распадом корневой системы.
Ученые научились выращивать в искусственных условиях
микроорганизмы, понижающие фотосинтетическую способность
растений, что приводит к постепенному увяданию конопли.
Полученные препараты могли бы быть использованы для
создания искусственных очагов поражения. Иначе говоря,
опыляя ими знаменитую Чуйскую долину, откуда, кстати, и
брались учеными материалы для создания патогенных
микроорганизмов, можно добиться уничтожения самого
известного в СНГ наркотического очага без какого-либо
ущерба для природы и людей.
Площади, заселенные дикорастущей коноплей, хорошо
известны благодаря аэрофотосъемке, и трагизм положения в
том, что сотрудники Управления по борьбе с незаконным
оборотом наркотиков МВД РФ не могут использовать
достижения отечественных ученых. Когда осенью 1997 года
группа Рудакова обратилась туда за поддержкой, она
получила отказ — правительство не финансирует программу
«Комплексные меры противодействия злоупотреблениям
наркотикам и их незаконному обороту». Она разработана уже
два года назад и предусматривает расходы на
исследовательские работы.
Экономя на этом, мы обрекаем себя на долгую войну.
Дедовские методы борьбы с коноплей, когда ее попросту
косят и жгут, больше похожа на игру, в которой процесс
становится важнее результатов. К тому же мы не так богаты,
чтобы позволить себе покупать новую технологию за
границей.
А.Самарина, Е.Журабаев, «Общая газета», 2 июля 1998 г.

«НАРКОМАФИЮ ИЗВЕДУТ БИОЛОГИЧЕСКИМ ОРУЖИЕМ. Плантации
опиумного мака в Юго-Восточной Азии, откуда расползается
по всему миру «белая смерть», могут быть полностью
уничтожены за 3-4 года. С карательной миссией легко
справится новый биоорганизм, напоминающий с виду мохнатую
плесень на залежалом хлебе.
По сообщению из Бангкока, эксперты из агентства ООН
по борьбе с наркоторговлей рассматривают возможность
распыления спор этого грибка — пожирателя мака над
обширными горными районами так называемого Золотого
треугольника — района на стыке границ Бирмы, Таиланда и
Лаоса.
Плесень вырастили в Узбекистане в лаборатории,
входившей в секретную структуру по разработке биооружия в
бывшем военно-промышленном комплексе СССР.
Исследовательские работы финансировали совместно США и
Великобритания, инвестировавшие в проект 500 тысяч
долларов. Гонконгская газета «Саут Чайна морнинг пост» со
ссылкой на таиландские источники сообщает, что
микроорганизм уже испытан в Средней Азии, где
культивируется опиумный мак и процветает нелегальная
торговля производимым из него зельем.
Эксперты из агентства ООН, по сообщениям, заняты
просчетом возможных экологических последствий в результате
масштабной биологической атаки на плантации опиумного
мака. Первые испытания плесени показали ее стопроцентную
эффективность в качестве истребителей растений».
А.Платковский, «Известия», 11 июля 1998 г.
* * *
Хороших ребят мы вырастили на редакционных
плантациях. По зову сердца (не хочется думать, что реклама
работ по биологическому оружию оплачена компанией
«Монсанто» и другими западными фирмами) они пропагандируют
«достижения», от которых нормальный человек только
поежится.
Не будем забывать, что первоначально (в ныне забытые
советские времена) работы подмосковного института
фитопатологии и его «друзей» из Краснодара, Узбекистана и
иных весей имели совсем иную мишень — рис и вообще
злаковые «вероятного противника». И грибок с этим вполне
справлялся, поражая листья риса и вызывая гибель всего
растения. Чтобы облегчить этот процесс, наши «ученые»
посредством генной инженерии так модифицировали грибок,
что, помимо болезни и общей слабости растений, он
способствовал еще и проникновению в семена и зеленую массу
риса токсических веществ. Осталась малость — обеспечить
избирательность. Так вот с этим как-то не сложилось — в
первоначальных опытах грибок поражал все, что имело
листья, не ограничиваясь одним рисом. Впрочем, особого
прогресса с тех пор не случилось.
Итак, для начала 2 сомнения:
а) способен ли разрекламированный грибок уничтожать только мак?
б) способен ли он тотально уничтожать тот самый вреднючий мак?

« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.362, 9 января 1999 г. *
*******************************************************************
Вести с полей химической войны

ИПРИТ В МОСКВЕ
(ищите и обрящете)

«В начале 20-х годов ближний юго-восточный пригород
Москвы стал предметом внимания военных. На территории в
60 га разместили объект, который в официальных бумагах
именовался как «Научно-испытательный химический полигон
РККА» (рабоче-крестьянской Красной Армии). Здесь
испытывали химическое оружие, военную технику, а также
уничтожали отравляющие вещества. Сюда же свозили опасные
химические отходы, в том числе лабораторное оборудование
и спецодежду.
Из доклада, направленного в 1937 году наркому
обороны Ворошилову: «Извлечено из ям зараженных СОВ
лабораторных отходов 20 тонн, металлолома и утиля — 4
машины, мышьяковистых отравляющих веществ — 3 тонны,
зараженного химпоглотителя — 4,5 тонн. Все это перевезено
в полевой отдел на полигон в Кузьмминки и уничтожено».
А вот что докладывали наркому обороны руководители
ХИМУПРа в феврале 1940 года: «На опытном поле в
Кузьминках промышленность Москвы уничтожает ненужные ОВ,
которые нельзя транспортировать на дальние расстояния, и
тем самым очищают Москву».
В 1962 году, когда город опоясала кольцевая
автодорога и территория автоматически вошла в состав
столицы, полигон прекратил свое существование. Убрать за
собой рабоче-крестьянская Красная Армия сочла излишним.
Со временем поле заросло березняком, куда по ягоды-
грибы любят ходить жители окрестных районов; частично его
распахали под огороды; в прудах купаются. В лесу без
труда можно наткнуться на поваленные столбы с
прицепленной к ним «колючкой». Никаких экологических
исследований здесь не проводилось, район — белое пятно
для санитарной службы города. Хотя его и называют
Кузьминками, к парку «Кузьминки» это отношения не имеет:
территория представляет собой квадрат, ограниченный с
востока кольцевой дорогой, с запада — Чагинской улицей, с
севера — улицей Головачева, с юга — Верхними полями.
Прошлое лето обрушилось на Москву небывалой жарой.
Народ лез в воду при первой же возможности, и, несмотря
на будний день, пруд был облеплен страждущими. Дохлые
березы, вязкий берег, темная вода, горб ила, вспухающий
посередине — ничто не могло отвадить граждан от этой
сомнительной лужи. Даже ужасная вонь, то и дело
наплывавшая неизвестно откуда, судя по всему, не
производила на отдыхающих никакого впечатления. Кто
плавал, кто загорал, кто закусывал, кто почитывал. По
берегу всюду подпалины — ясно, что шашлычникам тут
нравится.
Дядю лет 60-ти я оторвала от газеты: «Вам известно,
что здесь был военно-химический полигон и в этом пруду
топили химическое оружие?» «Что-то я об этом слышал, -
улыбнулся дядя. — Но знаете, сколько лет сюда хожу. Вода
тут очень хорошая, мягкая. Вылезешь — и как будто в
мыле.»
Стойкие у нас граждане. Так сказать, люди будущего.
Их не то что дустом — ипритом не проймешь.
Реакция моих спутников (заведующего отделом гигиены
окружающей среды городского центра санэпиднадзора Олега
Небиева, его зама Аркадия Щербакова и заведующего
аналогичным отделом в Юго-Восточном округе Анатолия
Остроумова) была куда более нервной. Место им незнакомо -
приехали они сюда лишь потому, что наша газета попросила
сделать анализы грунта и воды с территории бывшего военно-
химического полигона.
Пока мы с Остроумовым ковыряем совком землю и
наполняем полиэтиленовые мешочки, наш проводник Болеслав
Иосифович Грохольский прогуливается вдоль пруда. Коренной
житель Кузьминок, он по вольному найму работал на
полигоне в конце войны. «Ой, ипритом потянуло! Разве вы
не чувствуете? Да я этот запах никогда не забуду!» -
вдруг восклицает Болеслав Иосифович. Посланники
санэпидслужбы смотрят на пенсионера снисходительно. Но
ирония, как выясняется уже в следующую секунду,
преждевременна: не учуять этот ужасный, абсолютно ни на
что не похожий запах, способен лишь человек с сильным
насморком. Временами вонь исчезает, чтобы возникнуть с
новой силой. Лица санитарных врачей становятся строгими:
«Возможно, ядохимикаты какие-то слили… Вы только ничего
пока не пишите!» — просит Небиев, прибывший к опасной
луже на невообразимо шикарной иномарке. Ему и его
коллегам есть о чем волноваться: территорию, для отдыха
явно не пригодную, санэпидназдор откровенно проморгал.
Равно как и гражданская оборона с МЧСом вместе.
Возле пруда Грохольского посетили воспоминания,
вполне достойные самого широкого общественного внимания:
«В 1944-45-ом годах я работал в пожарной команде
полигона. Занимались в основном тем, что возле пруда
копали траншеи метра полтора глубиной. На машинах
подвозили тяжелые ящики, их брали когда вдвоем, а когда и
вчетвером, укладывали в траншеи и засыпали землей. Везли
также спецовки, гимнастерки, химическую посуду всякую,
желтые халаты — ткань, как клеенка. Это тоже зарывали, а
когда и в воду кидали, чтобы не копать. Воняло это
ужасно, и все говорили — иприт, остатки иприта после
испытаний.»
Уже по пути в редакцию наш фотокорреспондент,
человек вовсе не мнительный, спросил, как я себя
чувствую. «Чувствую себя, но плохо. А вы?» — в свою
очередь поинтересовалась я. «Да неважно — лицо горит,
зудит все, подташнивает как-то». До конца рабочего дня мы
не дотянули, разбрелись по домам .
В назначенный час звоню Небиеву: как там анализы?
Нашли что-нибудь? «Так ураган же был, аппаратуру
запустить не могли. Позвоните завтра.» Назавтра тоже что-
то случилось, и послезавтра — тоже. Потом Небиев ушел в
отпуск, распорядившись держать связь со своим
заместителем. Примерно через месяц с трудом выяснила по
телефону, что ничего предосудительного не нашли, и лишь в
ноябре удалось получить подтверждение по факсу: «Согласно
результатам лабораторных исследований в образцах воды из
пруда и грунта иприт не обнаружен.» Замечательный ответ
на незаданный вопрос!
Сдаться с первой же попытки? Ну, нет! И в один из
дней золотой осени, когда грибы-ягоды с бывшего военно-
химического полигона были либо съедены, либо заготовлены
на зиму, я отправилась в Кузьминки в компании президента
Союза за химическую безопасность профессора Льва
Федорова, чье имя вызывает скуку на лицах военных, а
также отставного полковника Вилятицкого, который служил
здесь командиром роты с 1947-го по 1956-й год и прекрасно
помнит, чем приходилось заниматься — все это время
возили, зарывали, топили, жгли и, само собой, испытывали.
Кроме химии, было и еще кое-что: после ядерных испытаний
на Тоцком полигоне в Кузьминки свезли зараженные
радиацией оборудование и технику. Здесь, на краю Москвы,
все это имущество отмывали.
Воспоминаний Эдуарда Ефимовича, здоровье потерявшего
на этой службе, хватило бы на целую книгу. Ограничимся
лишь эпизодами.
«Ипритом капали не себя, затем одежду кипятили -
называлось дегазацией, а обувь, понятно, не проваришь.
Это обмундирование потом надевали, носили десять дней,
после чего врач осматривал, нет ли на теле пятен…. В
кирпичной хибарке, которая и сейчас стоит, испытывали
зарин. Делалось это так: в камеру, где был распылен этот
нервно-паралитический газ, помещали несколько человек при
полной амуниции и в противогазах. Двадцать минут посидели
- с полной выкладкой триста метров прошлись по воздуху.
Затем — в чистую камеру. Смысл эксперимента в том, чтобы
замерить, сколько отравы сначала впитает, а затем
испустит солдатское обмундирование. Один солдатик не
вынес, у него началась рвота, он сорвал противогаз. Я рот
мальчишке зажал, вытащил из камеры. Врач части долго
потом наблюдал у нас обоих сужение зрачков… Со всей
Москвы свозили все химически опасное. Сам черт не знает,
что там было, в этих бочках и ящиках. Что закапывали, что
в воду кидали. Был там прудик такой маленький, мы его
копанкой называли. Однажды привезли много ящиков с
металлическим калием. Был приказ: уничтожить, так как
емкости начали ржаветь. Банку кидаешь в пруд, она от
контакта с водой тут же взрывается. Майор Сидоренко так
погиб: размахнулся с банкой в руке, а с деревьев, видно,
вода капнула. Ну, ему полголовы и снесло. Двое детей у
него осталось, хорошенькие такие девочки… Однажды
солдат, отличный такой парень, тоже без головы остался,
но по другому поводу — поменялся с нерадивым солдатом
огнеметом, только за спину его прицепил, как он
взорвался. Было это во время показательных выступлений, и
обнаружить происшествие перед приезжими генералами было
никак нельзя, так мы его за ноги, за ноги…
Показательные выступления шли постоянно, я и не думал,
что в генштабе такая прорва генералов. Мы мишени набивали
соломой, одевали, и вроде люди бегут, а мы по ним — из
огнеметов… Полигон был большой, я только в одном углу
его работал, что делалось в других — не знаю. Говорили,
что если землю чуть оросить ипритом, а потом посадить
картошку, здорово растет, потому что все вредители от
иптита дохнут. Сам я, правда, посадок таких не видел».
К мемуарам бывшего командира огнеметной роты очень
кстати добавить, что, расставшись в Кузьминках со
здоровьем, родив больных детей, Вилятицкий пытался
объяснить эту причинно-следственную связь в
соответствующих инстанциях, но родина в лице Министерства
обороны признать очевидное отказалась. Настырный
пенсионер привлек на свою сторону ученых из Института
общей генетики Российской академии наук, которые,
подивившись мощной жизненной программе, заложенной в этом
пожилом человеке, подтвердили: болезни вызваны контактом
с высоко мутагенными соединениями (ипритом, в частности),
генетический аппарат нарушен. Чугунное наше государство
сделало вид, что не расслышало. О прочих случаях
генетических обследований мне ничего не известно, но
крайне мало поводов думать, что кто-то еще из служивших
на военно-химическом полигоне проявил такое же упорство,
как Вилятицкий. По правде говоря, вряд ли кто-то из них
задержался на этом свете — люди ходили по лезвию бритвы.
Наталья Михайловна Годжелло рассказала о случае с ее
отцом, Михаилом Георгиевичем, который с 1922-го по 1927-й
год заведовал лабораторией на полигоне: «В задачу папы и
его коллег входило разобраться с конструкцией трофейных
снарядов времен Первой мировой войны (они хранились на
складе) и выяснить, чем они начинены. В Кузьминках он
получил ипритное поражение: вскрывал снаряд и не заметил,
как иприт капнул на сапог. Я была тогда совсем маленькой,
но прекрасно помню, как все лето он просидел на веранде с
вытянутой ногой, на подъеме которой была страшная язва».
Сама Наталья Михайловна, специалист в области
химического оружия, заведовала лабораторией в
суперсекретном НИИ-42. Все, что использовалось в работе,
сдавали на склад. Куда это девалось дальше, Н.Годжелло не
знает, и потому проявляет естественное беспокойство -
Кузьминки под боком.
За сорок без малого лет выжженное поле на краю
Кузьминок стало лесом. Проросло травой, покрылось мхом
то, что полигон оставил после себя. Кроме ржавых железок,
он завещал потомкам несколько одноэтажных домушек, в
которых худо-бедно теплится жизнь. В 1961 году хозяйство
перешло по наследству испытательной базе ВНИИхиммаша, что
не странно: именно этот институт, чье открытое название
вполне невинно, делал распылители боевых отравляющих
веществ и много всего прочего, имеющего самое прямое
касательство к химической войне. Все это испытывали в
Кузьминках, на военно-химическом полигоне. Старожилы
полигона со смехом вспоминают, как испытывали огнеметы:
«Лупили по немецкому «Тигру». Мимо шуранут, а он все
равно горит — его перед тем бензином обливали.»
Чтобы солидные железные ворота испытательной базы
ВНИИхиммаша открылись перед человеком со стороны, нужно
разрешение большого начальства. На фоне не сохранивших
равновесия столбов с «колючкой» это смотрится довольно
глупо — на режимный объект можно беспрепятственно попасть
с любой стороны. Фотографировать домики и все, что
находится поблизости, не разрешается.
Ворота отворяет пожилой вахтер в военной форме
доисторического образца. Интерьер сторожки тоже в стиле
ретро: пегие обои с узором, в красном углу — Ильич в
рамочке, под Ильичом — ящик лампового радиоприемника.
Попавшего сюда легально ждет вполне радушный прием,
нелегалов выпроваживают, а если те упираются, грозят
натравить собак, разномастных бобиков, из-за спин хозяев
демонстрирующих изрядную смелость.
Вся обстановка этого учреждения производит
впечатление давно обжитого, надышанного гнезда. Люди
здесь в основном немолодые, на базе работают годами и
успели неплохо приспособиться к существованию на отшибе.
В садах-огородах рядом с домиками отменно растет всякая
всячина. А уж грибов! «Зря вы так поздно появились, -
пожалели сотрудники базы (березы роняли последние листья)
- вы к нам летом приезжайте, за грибами».
С вопросами экологии тут знакомы слабо.
Пасторальный пейзаж пригородного поместья портит
странный автопарк, поставленный, похоже, на вечный прикол
- защитного цвета цистерны на колесах, кое-где просевшие
на бок. У хозяев, однако, иной взгляд: по их мнению, если
завести моторы, машины будут способны тронуться с места
уже через полчаса. Эти автомобили называются
авторазливочными станциями (АРС), они подробно описаны в
учебниках по химической войне. Например, в книге «Защита
от оружия массового поражения» под редакцией генерал-
полковника Мясникова нарисовано, как АРС разливает адскую
смесь. Здешние АРСы, безусловно, б/у.
Для любознательного гостя тут много интересного:
прямо возле хибарок — целые грузовики и отдельные их
части, старые аккумуляторы, цистерны, бочки, насосы,
баллоны, а также железки непонятного свойства. «Какой
самогонный аппарат!» — от души восхитился
фотокорреспондент, разглядывая какую-то штуковину с
колпаком и трубочками. Снести все это в утиль — «Серп и
молот» не знал бы простоя. Важно заметить, что, согласно
договору аренды, землей в Кузьминках ВНИИхиммаш
пользуется даром. При сем он обязан содержать участок в
соответствии с правилами, предписанными санэпиднадзором.
Как это происходит в реальности, может без труда увидеть
каждый.
Хозяев нисколько не волнует, что гости, пройдя с
полкилометра в лес, увидят кладбище металла. О чем
печалиться, если теперь это не их владения — с 1996 года
базе пришлось ужаться в четыре раза, до десяти га. Лес
усеян останками того, в чем хранили и чем распыляли
боевые отравляющие вещества. В ржавой емкости с двойными
заглушками мои бывалые попутчики без труда признали
ипритную бочку. Самый грандиозный памятник на этом
погосте — железнодорожная цистерна. И где только был
Тарковский, когда снимал «Сталкера»!
На сей раз пробы грунта возле пруда пришлось
отбирать хмурым октябрьским днем. Места Вилятицкий не
узнал: великовата лужа, та, в которую по приказу кидал
лн всякую гадость, была гораздо меньше. Стало быть,
прячется в лесу эта ядовитая яма, вот только где?
Как и в прошлый раз, ни с того, ни с сего наплыла
тошнотворная вонь. Капотня? Нет, нет! — решительно, в два
голоса, заявили мои попутчики, нанюхавшиеся всякой химии
предостаточно. Вилятицкий тут же вспомнил, как в училище
натаскивали за запахи: один раз из десяти в точку попал -
единица, два раза — двойка, ну, и так далее. Копнули
метрах в трех от воды — вонь усилилась. Глаза поднимаешь
- березы без голов, по пояс сломанные: «Кто верхушки-то
спилил?» «Да сами отвалились!»
Побродив по бывшему полигону, мы набрали несколько
полиэтиленовых пакетов земли, которые я отвезла на
экспертизу — сделать анализы любезно согласилась
лаборатория аналитической экотоксикологии, работающая на
базе Института проблем экологии и эволюции им.Северцова
РАН.
О том, что это за лаборатория, следует сказать
особо: она была организована 10 лет назад военными для
исследования проблем, возникших после войны во Вьетнаме
(так называемый «Тропический центр», специализированный
на диоксинах и отравляющих веществах). Кстати, именно
здесь стажировались некоторые сотрудники Академии
химзащиты, квалификация которых теперь признана в мире.
Пока мои вещдоки в течение полутора месяцев
дожидались своей очереди, я не раз вспомнила напутствие
работников испытательной базы ВНИИхиммаша, приглашавших
летом за грибами: «Зря вы сенсацию ищите. Никакого
химического оружия здесь нет. И не было».
А ИПРИТ МЫ ВСЕ-ТАКИ НАШЛИ! Следы его удалось
обнаружить в той самой кучке земли, которую взяли возле
пруда, под умершими березами.
Дай бог здоровья сотрудникам «Тропического центра!»
Это они возились с образцами — сушили, измельчали,
толкли, перемешивали, чтобы затем подвергнуть
спектрометрическому анализу. Когда данные ввели в
компьютер, дисплей написал цифру 158 — «визитная
карточка» иприта была получена.
Проводивший анализ ведущий научный сотрудник Ефим
Соломонович Бродский прокомментировал результат так:
«Данные позволяют предположить существование точечного
источника. Это косвенная наводка, которая говорит, что
поиски надо продолжить».
* * *
Подведем черту. В Кузьминках испытывали все виды
советского химического оружия. До 50-х годов отравляющие
вещества были мышьяковыми, после — фосфорорганическими.
Через полигон прошло также немало военной техники. Кроме
того, здесь без всякой системы, без простейших знаний
экологии уничтожали токсические вещества и химические
отходы, которые свозили со всей Москвы, а может быть, и
не только Москвы. А так как делали это в лучших
отечественных традициях, за сорок лет на большой
территории образовался некий культурный слой — почва,
сквозь которую фильтровалась вся отрава, и кучи металла,
временем проеденного до дыр.
Так вот: кто-нибудь изучал этот клин на краю Москвы,
чтобы выяснить, как отразилась кипучая деятельность
военно-химического комплекса на экологии района? Что там,
на этих 60-ти гектарах, от души политых страшной отравой?
Под этими гектарами — что с водой? Где зарыты ящики,
бочки, колбы и прочее, здоровья окружающей среды не
улучшающее? Что будет, когда металл проржавеет настолько,
что содержимое начнет выползать наружу? Что, наконец, с
грибами-ягодами, за которыми не зарастает народная тропа?
И почему никто не счел нужным известить о потенциальной
опасности людей, которые тянутся сюда позагорать,
зажарить шашлычок, потяпать картошку на грядках?
Необъявленная химическая война в России продолжается».
Елена Субботина, «Московская правда»,
5-6 января 1999 г.