*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.951, 8 декабря 2002 г. *
*******************************************************************
Нефть на просторе

СМЕНА ВПЕЧАТЛЕНИЙ У «ЮКОСА» НА ОДНОЙ НЕДЕЛЕ
(у тандема ЮКОС-ФСБ что-то не получается)

НАЧАЛО
Китай и Россия намерены подписать соглашение о строительстве
нефтепровода. Понедельник, 02. The Wall Street Journal. Питер Хоупс
(Peter Hopes) и Джин Уэйлен (Jeanne Whalen).
2 декабря 2002
2 декабря 2002 года. В момент, когда озабоченность Китая
вопросами снабжения энергоресурсами в будущем возрастает, он
обращает взоры на своего соседа — Россию. Ожидается, что эти две
страны подпишут на этой неделе, во время начавшегося в воскресенье
визита в Пекин российского президента Владимира Путина, соглашение
о строительстве нефтепровода.
Руководители нефтяной индустрии говорят, что этот 2400-километровый
нефтепровод от нефтяных месторождений в районе города Ангарск к
нефтеперегонным заводам в Северном Китае может потребовать инвестирования
в предстоящие 25 лет до 2,5 млрд. долл. США. По заявлениям аналитиков, эта
сделка в большей мере, чем о финансовых обязательствах, свидетельствует о
стремлении Китая активизировать свое экономическое партнерство с Россией.
«Это нечто большее, чем просто символ дружбы, — сказал Ву Кан (Wu Kang),
исследователь из Центра Восток-Запад на Гавайских о-вах. — Энергетическая
безопасность стала для Китая навязчивой идеей».
Эта навязчивость в последние месяцы усиливается в связи с подготовкой
Соединенными Штатами войны против Ирака, поскольку Пекин удовлетворяет
почти половину своих потребностей в нефти за счет источников на Ближнем
Востоке. В противоположность этому, на долю импорта из России приходится
всего 4%. Однако в первые 8 месяцев 2002 года импорт нефти из России
подскочил на 70% и ныне составляет 50000 баррелей (1 американский баррель
для нефтепродуктов = 158,75-158,98 л) в сутки.
Добыча нефти в России в последние годы выросла более чем на 20% и
составляет около 8 млн. баррелей в сутки. Экспорт нефти в Китай и в
Соединенные Штаты Америки позволит России выйти на новые рынки за
пределами Европы и в вопросе влияния на мировую цену на нефть бросить
более серьезный вызов своему главному конкуренту, Саудовской Аравии,
которая пока остается крупнейшим в мире экспортером нефти.
Россия и Китай ведут переговоры о совместных проектах строительства
нефте- и газопроводов на протяжении многих лет. Но только в текущем
году они завершили исследование практической осуществимости проекта
транспортировки в Китай российской сырой нефти. Окончательное утверждение
этого проекта правительствами позволит начать осуществление коммерческих
планов.
ОАО «Юкос», вторая по величине нефтедобывающая компания России, и
китайская государственная нефтяная корпорация «China National Petroleum
Corp.» подписали контракт, в котором прописаны объемы транспортировки
нефти и формула ценообразования. Ожидается, что инвестировать в сибирские
нефтяные месторождения, а также эксплуатировать нефтеперегонные заводы
в Северном Китае будет дочернее предприятие «China National Petroleum
Corp.» — зарегистрированная в Гонконге и в Нью-Йорке компания
«PetroChina Co.».

http://www.echo.msk.ru/pressaaboutrussia/3.html

КОНЕЦ
6.12.2002
«Юкос» в пролете?
Проект трубопровода в Китай возвращен на доработку 4 декабря
руководитель Департамента государственной экологической экспертизы
Министерства природных ресурсов Амирхан Амирханов заявил, что проекты
«Юкоса» и «Транснефти» по строительству трубопровода Россия-Китай
возвращены на доработку в связи с тем, что стройку предполагается
вести на особо охраняемых территориях Сибири. Для «Юкоса» это решение
может стать источником неприятностей — начиная от задержек в реализации
проекта и заканчивая тем, что на попятную пойдет его китайский партнер.
Байкал на пути трубопровода
Еще не так давно «Юкос» триумфально объявил о том, что реализация
его главного проекта в Восточной Сибири — строительства нефтепровода
из Ангарска в китайский Дацин стоимостью $1,7 млрд — начнется уже в
середине следующего года. Осенью обоснование инвестиций проекта было
передано на рассмотрение в Госстрой, а вскоре «Юкос» передал в
правительство проект Федерального закона «О строительстве и эксплуатации
нефтепровода «Россия-Китай». О том, что строительству трубопровода
сопротивляются экологи, было известно, но никто из наблюдателей не
считал, что это серьезная проблема.
На пути проекта встали нормы законодательства. Как пояснил RusEnergy
заместитель председателя экологической организации «Бурятское региональное
объединение по Байкалу» Владимир Белоголовов, обоснование инвестиций,
подготовленное «Юкосом», не может пройти государственную экологическую
экспертизу, пока не будут учтены результаты экспертизы общественной,
проводимой местными учеными и неправительственными организациями.
Именно они потребовали вернуть проект на доработку.
Причина в том, что планируемый трубопровод должен пройти по охраняемым
природным территориям. Из трех маршрутов, предложенных «Юкосом», два
пересекают Тункинский национальный парк в Бурятии, статус которого защищен
федеральным законом, а третий, т.н. «восточный», пролегает на расстоянии
всего 20 км от Байкала, в пределах байкальской водосборной территории. При
выборе этого маршрута, если на трубопроводе случится авария, нефть может
достичь озера всего за 30 минут.
Если же трубопровод будет строиться через Тункинский парк, потребуется
изъятие части его земель из-под ведения федерального закона и перевод их
в категорию «земли транспорта». Именно это вызывает особенно активное
сопротивление общественных организаций. «Бурятское региональное объединение
по Байкалу» твердо намерено добиваться того, чтобы наряду с маршрутом через
парк «Юкос» рассмотрел и так называемый «нулевой» вариант, огибающий
Байкал с севера. Если экологи смогут добиться своего, строительство
трубопровода станет дороже как минимум на 50%.
Медвежья услуга
С ожесточенным сопротивлением экологов и местной прессы «Юкос»
столкнулся еще в прошлом году, но ситуация особенно накалилась в последние
две недели. В конце ноября ФСБ провело обыск в помещении общественной
природоохранной организации «Байкальская экологическая волна» в Иркутске.
Искали карту области с отмеченными на ней очагами радиоактивного
загрязнения — как сообщили прессе, на карте содержались сведения,
относящиеся к категории государственной тайны.
Хотя ФСБ намерена предъявить обвинение в разглашении гостайны не
экологам, а государственной фирме «СосновГЕОС», которая и составила карту,
представители экологов немедленно созвали в Москве пресс- конференцию, на
которой заявили, что силовая акция была инспирирована «Юкосом».
Пресс-секретарь «Юкоса» Александр Шадрин тут же заявил, что компания не
имеет к произошедшему никакого отношения и рассматривает сообщения о
своей причастности к событиям в Иркутске как не соответствующие
действительности.
Среди общественных организаций региона «Байкальская экологическая
волна» занимает в отношении «Юкоса» самую радикальную позицию. Ее
руководитель Дженнифер Саттон сказала RusEnergy, что «строить трубопровод -
вообще недальновидное решение. Никакой его маршрут нельзя назвать
предпочтительным, все они угрожают природе и нарушают интересы местных
жителей».
Именно «Байкальская экологическая волна» вела активную переписку с
Минприроды, требуя приостановить экспертизу. Объяснялось это тем, что
обязательные общественные слушания по проекту были проведены не во всех
районах области, по которым пройдет трубопровод, а только в Ангарске, где
«Юкосу» принадлежит нефтехимический комбинат и где компания,
соответственно, имеет рычаги влияния.
«Стоит отметить, что слушания не проводятся с целью получения «за» или
«против». «Юкос» путем различных махинаций получал различные «одобрямс» со
стороны местных жителей после якобы социологических исследований, — заявил
координатор «Байкальской экологической волны» Виктор Кузнецов в комментарии
для сайта Кремль.Орг. — Слушания проводятся для того, чтобы услышать мнения
граждан по каким-то не предусмотренным в проекте моментам, которые отражают
местные условия. И самое главное — зафиксировать пожелания граждан, после
чего либо учесть их, либо обоснованно отклонить». На 27 ноября было намечено
проведение таких слушаний в Усолье-Сибирском, и экологи считают, что обыск,
проведенный ФСБ в их офисе, был рассчитан на то, чтобы эти слушания сорвать.
Я.Забелло, RusEnergy, L1999-2002 «ПРАВДА.Ру».

http://science.pravda.ru/science/2002/6/20/55/3972_Ukos.html

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.950, 7 декабря 2002 г. *
*******************************************************************
Чистая вода

ДЕЛА ВОДЯНЫЕ: ЭКСПЕРТИЗЫ И ЖИЗНЬ

Лучшая вода не продается
Экспертиза бутилированной воды дала поразительные результаты
Специалисты НИИ экологии человека и гигиены окружающей среды
им.Сысина провели экспертизу бутилированной воды отечественного
производства и пришли к весьма неожиданным результатам: лучшие по
всем показателям марки питьевой воды практически отсутствуют в
продаже. Сегодня воду в бутылках, по подсчетам экспертов НИИ
им.Сысина, покупают около 30% москвичей, причем эта цифра неуклонно
растет. Но в России рынок бутилированной питьевой воды пока невелик -
его оборот составляет 200 млн. руб. в год, при этом доля импортной
воды невысока.
«Потребитель ориентируется на показатель цена-качество. Он видит,
что российская вода по вкусу и качеству не уступает импортной, но стоит
при этом в два-три раза дешевле. И, естественно, покупает ее», — пояснил
«ДХ» коммерческий директор ООО «Шишкин лес» Давид Мнацакян. Минимальная
цена Vittel 1,5 литра — 59,4 руб.; Evian 1,5 литра — 50 руб., в то время
как максимальная цена «Сенежской» этого же объема — 13 руб., «Новотерской» -
19,5 руб. Еще пять лет назад бутилированную воду можно было купить только
в редких супермаркетах, и за цену, казавшуюся невероятной для подобного
продукта. С появлением отечественных производителей цены на бутилированные
воды упали, и теперь пятилитровая емкость вполне доступна за 20 с небольшим
рублей. 70% москвичей по-прежнему используют для питья водопроводную воду.
«К 40 годам у среднего россиянина из-за нехватки витаминов и
микроэлементов уже около шести удаленных зубов,- говорит академик Юрий
Рахманин, директор НИИ им. А.Н. Сысина РАМН. — Нехватка фтора поражает
в первую очередь зубы, а потом и костные ткани. Из-за проблем с зубами
сразу же страдает система пищеварения. Почему в нашей стране не фторируется
вода? Говорят, что в крупных городах это нереально. Ложь. В четырех из
пяти крупных американских городов вода фторируется. Подсчитано, что за
фторирование воды американский налогоплательщик платит 1,2 долл. В год, а
в крупных городах и вовсе 20 центов. Вы бы согласились платить от 6,5 до
38 руб. в год за право получать фторированную воду? Скорее всего, да».
Пока этого не произошло, приходится рассчитывать на бутилированную воду,
которую можно насытить всеми необходимыми микроэлементам. Исследования
Института питания РАМН говорят о том, что 40% россиян живут в условиях
дефицита кальция, 65% — в условиях дефицита йода и 80-100% — в условиях
дефицита селена. Все эти элементы можно восполнять, обогащая ими
бутилированную воду.
Новые санитарные правила и нормы к питьевой воде (СанПиН, вступили в
действие с 1 июля 2002 г.) делят бутилированные воды на две категории -
первую и высшую. Специалисты НИИ им. Сысина провели в соответствии с
новыми СанПиН экспертизу 13 бутилированных вод, представленных на
российском рынке: «Шишкин лес», Welwater, «Святой источник», «Кристалин»,
«Аква минерале», «Домбай», «Троица», «Московия», «Ваше здоровье»,
«Кристальная», Volvic, Evian и «Живая вода». Первый критерий -
органолептические свойства (прозрачность, отсутствие запахов и цветности).
Его выдержали все, так же как проверку на радиационную и эпидемиологическую
безопасность. Однако анализ химического состава показал, что «Кристалин»
содержит частицы металлов, в «Аква минерале», Welwater и «Святом источнике»
обнаружились следы хлороформа.
Важный новый критерий для российского потребителя — физиологическая
полноценность воды (жесткость, щелочность, количество кальция, магния и
фтора). На Западе развита система употребления пищевых добавок, обогащенных
витаминами и микроэлементами, и добавлять их в воду необязательно. Нам же
обогащенная бутилированная вода может серьезно помочь в укреплении
иммунитета. Но марок воды, соответствующих этому критерию, у нас оказалось
совсем немного. По жесткости не прошли «Аомбай» и выдержали все, так же
как проверку на радиационную и эпидемиологическую безопасность. Однако
анализ химического состава показал, что «Кристалин» содержит частицы
металлов, в «Аква минерале», Welwater и «Святом источнике» обнаружились
следы хлороформа. Важный новый критерий для российского потребителя -
физиологическая полноценность нормах по высшей категории качества. Но
именно эти марки практически неизвестны широкому потребителю.
В 60-е писатели-фантасты предсказывали продажу воды за деньги
СЕГОДНЯ ПОТРЕБИТЕЛЬ УЖЕ СПОСОБЕН ОТЛИЧИТЬ ВОДОПРОВОДНУЮ ВОДУ ОТ
СТОЛОВОЙ И ЛЕЧЕБНОЙ
По данным ACNielsen, минеральные воды делят места в супермаркетах
следующим образом: «Шишкин лес» на 1-м месте (12,14% рынка по товарному
объему). «Аква минерале» — 2-е и 3-е места (5,25%), «Святой источник»
(4,4%), «Черноголовская» (3,59%), «Бон аква блю» (2,84%), «Боржоми (2%),
«Кристалин» (1,82%). Среди этих марок нет места новым производителям.
«Торговые площади распроданы. Новый производитель приходит и говорит,
что хочет продавать свою воду, а менеджер отвечает: я уже работаю с
известным производителем, зачем мне связываться еще с кем-то» — признал
Давид Мнацакян. «Сегодня на рынке царят несколько марок бутилированной
воды — те, чьи производители способны основательно потратиться на рекламу, -
рассказал «ДХ» гендиректор ОАО «Зеленоградский источник» Роберт Мкртчян. -
Оптовики работают с раскрученными брэндами, поэтому мы не можем пробиться
на рынок. Кроме того, объемы производства у нас пока небольшие, кредитов
от государства нет. Maгазины работают с отсрочкой платежа, а собственных
оборотных средств не хватает». Сейчас «Зеленоградский источник» решил
попробовать работать с сетевыми магазинами «Метро» и «Рамстор». Ради
этого сотрудничества производители готовы даже понести транспортные
расходы.
«Все воды, представленные сегодня на рынке, 6езопасны, — считает
профессор Сергей Хотимченко, завотделом гигиены питания НИИ питания РАМН.
Но здесь имеет место недобросовестная реклама: нельзя называть водой
высшего качества ту, которая не соответствует этому званию по одному-двум,
а то и нескольким показателям».
Ю.Стоногина, yulia@chronicle.ru
«Деловая хроника», 12-18 ноября 2002 г.

Прислал Levashow@mail.ru, 5 декабря 2002 г.

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.949, 2 декабря 2002 г. *
*******************************************************************
Отходы и доходы

РУМЫНИЯ: ОПЯТЬ НЕПРИЯТНОСТИ С ЦИАНИДАМИ

Золотая лихорадка заставила румынские власти забыть об экологии.
Два года назад утечка цианидов на румынской шахте привела к
катастрофе. Строительство в Румынии нового крупнейшего в Европе
золотодобывающего завода «Розиа Монтана» вызвало волну протестов
по всей стране.
Поселок Розиа Монтана расположен в живописной местности в
западной части Трансильвании. Однако румынская деревушка со столь
благозвучным названием находится в районе экологического бедствия.
Выведенная из эксплуатации шахта оставила огромные отвалы вскрышных
пород, покрытых ядовитым слоем. Все реки этого региона биологически
мертвы.
Техника: эффективная и опасная
Теперь Розиа Монтана и два других поселка должны исчезнуть с лица
земли, 900 семей вынуждены будут переехать в другие места. Причиной
этого стало недавнее открытие: земля здесь содержит золото. Извлечь
благородный металл на поверхность собирается совместное
румынско-канадское предприятие «Розиа Монтана Голд Корпорэйшн». Для
добычи золота планируется использовать очень эффективную, но вместе с
тем крайне опасную технологию, основанную на мойке с применением
цианидов. Достаточно сказать, что подобные способы золотодобычи
запрещены почти во всех европейских странах. Однако, невзирая на
опасность, недалеко от поселка Розиа Монтана планируется строительство
самого крупного в Европе цианидного золотодобывающего завода. Этот
проект вызвал волну протестов по всей Румынии и в Европе, а также
обеспокоил Европейский союз.
После случившейся два года назад экологической катастрофы на
совместном австралийско-румынском золотодобывающем предприятии в
Байя Маре у жителей Румынии уже есть печальный опыт. В конце января
2000 года утечка содержащих цианиды отходов предприятия вызвала
крупнейшую во всей истории европейской горной промышленности
экологическую катастрофу, в результате которой в Тиссу и Дунай попало
около 100 тысяч тонн промышленных сточных вод, содержащих цианиды и
тяжелые металлы. Это повлекло за собой массовую гибель рыбы и вызвало
проблемы со снабжением населения питьевой водой в Румынии, Венгрии и
Сербии.
Протесты на местах
Румынские экологические союзы, гражданские инициативы, а также
международные природозащитные организации летом начали проводить
различные акции протеста. Заместитель директора компании «Розиа Монтана
Голд Корпорэйшн» Габриэль Думитраску (Gabriel Dumitrascu) возражает:
«Все обвинения беспочвенны. Наш проект разрабатывали как румынские, так
и иностранные специалисты».
Цифры, представленные авторами проекта «Розиа Монтана» звучат солидно:
компания собирается инвестировать в строительство 400 миллионов долларов
и создать тысячи рабочих мест. В общей сложности планируется переработать
225 миллионов тонн породы, применяя для ее обработки ежегодно пять тысяч
тонн цианидов. Кроме того, запланировано строительство водохранилища
вместимостью в 250 миллионов кубометров. Авторы проекта утверждают, что
содержащиеся в промышленных водах цианиды будут нейтрализовываться.
Незамкнутый круговорот цианидов
Эксперт по вопросам эксплуатации шахтных установок и осадочных
бассейнов Михаэла Лазареску (Michaela Lazarescu) все же сомневается в том,
что эксплуатация шахты не нанесет урона окружающей среде. По ее мнению,
замкнутого «цианидного круговорота», из которого не выделяется вредных
веществ, не существует. Она считает, что «Розиа Монтана» со временем
превратится в экологическую бомбу замедленного действия: «Когда добыча
золота завершится, мы останемся сидеть у отстойников и отвалов,
ликвидировать которые будет очень сложно».
Несмотря на это, министерство по охране окружающей среды Румынии
дало разрешение на осуществление проекта. Ведь речь идет о привлечении
инвестиций и создании новых рабочих мест в регионе, 40 процентов
трудоспособного населения которого безработны. В Европейском союзе это
разрешение было воспринято с опасением. По словам комиссара ЕС по вопросам
охраны окружающей среды Маргот Вальстрем (Margot Wallstrom), румынскому
правительству напомнили о том, что необходимо соблюдать требования к
охране окружающей среды. Однако Румыния не входит в ЕС и вправе принимать
решения сама.
Жители отказываются покидать поселок
В самом поселке Розиа Монтана мнения людей разделились. Одни одобряют
проект и надеются получить работу или выгодно продать свой земельный
участок золотодобывающему предприятию. Другие наотрез отказываются
переезжать. Они организовали союз Alburnus Maior, выступающий против
насильственного переселения. По словам одного из его руководителей
Ойгена Корнеа (Eugen Cornea), во всем мире после подобной деятельности
транснациональных корпораций от цветущей природы остались лунные ландшафты.
«Не считая ожидаемой экологической катастрофы, жизнь в поселке уже
изменилась в худшую сторону», — продолжает Корнеа. Золотодобывающее
предприятие ведет психологическую войну против противников проекта.
«Раньше мы были как одна семья. Сейчас люди угрожают мне», — рассказывает
бывший инженер-строитель Корнеа. Однако его это не пугает: «Мы отсюда ни
за что не уйдем, и это наше последнее слово!».
«Grupa EkaInform», ei@tut.by, 22 ноября 2002 г.
(Крынiца: «Deutsche Welle»)

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.948, 29 ноября 2002 г. *
*******************************************************************
Курорт или индустрия

ДЛЯ ЧЕГО РОССИИ НУЖНО ЧЕРНОЕ МОРЕ?
Радио «Свобода» — «Запретная зона»

21 ноября 2002 года
Нефть, аммиак и сера погубят Черное море

На Черноморском побережье России, протяженность которого 400
километров, бурно развивается строительство терминалов и трубопроводов.
Лев Федоров: Газопровод — уже одну нитку построили, это Геленджик.
Нефтепровод — уже год как работает, это между Новороссийском и Анапой.
На Тамани хотят вывоз аммиака наладить. Ну, и там сера на подходе, в
Новороссийске.
Марина Катыс: «Голубой поток» — это трубопровод длиной 396 километров,
который проходит по дну Черного моря на глубине 2 500 метров. При этом
на суше газопровод пересекает особо охраняемые природные территории и
санитарную зону города-курорта Геленджик. По утверждению экологов, проект
осуществлялся с нарушением российского законодательства и норм экологической
безопасности, а работы по строительству были начаты либо до окончательных
заключений экологических экспертиз, либо в обход этих заключений и
рекомендаций.
И все же, по мнению президента Союза «За химическую безопасность» доктора
химических наук Льва Федорова, это не самый худший из предлагаемых
вариантов.
Лев Федоров: Если быть справедливыми, это, в общем-то, «пионерский» проект.
Это — выход российского газа в Турцию, это — глубоководная прокладка на дне
Черного моря газовой «нитки».
Меня здесь смущает другое — даже 10 безопасных проектов в сумме могут
дать опасный результат. Не хотел бы очень критиковать именно «Голубой поток».
У него неприятности еще, скорее всего, будут, потому что дно Черного моря -
это «не сахар», это — сероводород. А вот когда они прокладывали по берегу,
когда они шли из Изобильного Ставропольского края и дошли до Геленджика, то
они много «напахали». По-моему, самшитовую рощу они погубили по дороге,
исключительно — из жлобства. «Немножко сэкономили».
Марина Катыс: По мнению Виктора Якубенко, инженера-гидротехника, много
лет занимающегося строительством морских портовых терминалов, при принятии
решения о строительстве необходимо руководствоваться несколькими принципами.
Виктор Якубенко: Определение целесообразности, эффективности и безопасности.
Технико-технологические решения вполне могут обеспечить безопасность работы
этих терминалов, если будут достаточно глубоко проработаны, и будет
проведена очень строгая экспертиза, причем — экспертиза технологическая и
экологическая.
Я думаю, что сочетание этих довольно небезопасных производств на
небольшом расстоянии друг от друга (потому что 400 километров, в принципе,
не является достаточно протяженным побережьем, где можно было бы
рассчитывать на то, что авария на одном из терминалов никоим образом не
повлечет за собой какие-либо последствия, связанные с близким расположением
других терминалов), реализация этих проектов должна быть выполнена на
самом современном уровне и с обеспечением безопасности.
Как атомная подводная лодка имеет два контура — легкий корпус и тяжелый
корпус. Точно так же подводные трубопроводы могут решаться в таком футляре,
да еще и между наружной и внутренней трубой может быть расположен
специальный нейтральный материал, который в случае, если пробьется первый
контур, мог бы воспринять на себя все негативное воздействие среды. А
Черное море, особенно — начиная с глубины 200 метров, насыщено серой и
является достаточно агрессивным.
Марина Катыс: Кроме того, всегда существует опасность производственного
брака или несоблюдения технологии.
Виктор Якубенко: В любом, самом лучшем проекте, при достаточно
распространенном разгильдяйстве исполнения, стоит предполагать наличие
каких-то отступлений, ошибок, а то и просто разгильдяйства наших инженеров,
техников и строителей. Поэтому процент возможного риска у нас, в связи с
этим фактором, гораздо выше, чем в странах, где высокая строительная и
общая культура.
Однозначно ответить на вопрос, что этого не стоило бы делать, я не
могу. Что это можно делать и нужно выполнить такие-то, такие-то условия -
тоже, так как понимаю, что какие бы мы ни ставили жесткие условия, жизнь
может внести свои страшные коррективы.
Марина Катыс: Вторым, по опасности, проектом является строительство
нефтяного терминала рядом с Анапой в Южной Озерейке. Каспийский
трубопроводный консорциум был создан в 1992 году правительствами России,
Казахстана и Омана с целью строительства 1 500 — километрового
трубопровода для транспортировки сырой нефти от Тенгизского месторождения
в Казахстане до терминала на российском побережье Черного моря в Южной
Озерейке. В настоящее время через терминал уже перекачивается 10 миллионов
тонн нефти в год.
Кроме государств-основателей, совладельцами КТК являются «Шеврон»
(США), «Лукарко» (Россия-США), «Роснефть-Шелл» (Россия — Нидерланды),
«Мобил» (США), «Бритиш газ» (Великобритания). Согласно проекту, Россия
будет получать свою долю дохода только с 2017 года.
Слово президенту Союза «За химическую безопасность» доктору химических наук
Льву Федорову.
Лев Федоров: Это — посерьезнее. Это уже нефть, это уже разливы. Терминал,
собственно, уже год работает. Речь идет о казахстанской нефти, которую
надо выдать на мировой рынок. Насколько я понимаю, экономическая сторона
проекта — нулевая, даже отрицательная. Дружба с Казахстаном, в основном.
А с точки зрения экологии, это сильно похуже. Разливы были. Находится это
между Новороссийском и Анапой. Серьезные специалисты считают, что детский
курорт Анапа может сойти «на нет». Потому что избежать разливов невозможно.
Ну, и сама система. Нефтяники — это очень закрытая система от общества
вообще в мире, а у нас — особенно. Экологи всерьез не работали с этим
проектом раньше, и сейчас они не могут (даже постфактум) наладить контроль.
Марина Катыс: Заместитель генерального директора КТК Анатолий Шаталов не
согласен с такой оценкой.
Анатолий Шаталов: Нет. Мы в экологическом плане — не закрытые. Но по первой
просьбе каждого выдавать материалы — как и любое другое закрытое акционерное
общество мы не имеем права. Но отвечать на вопросы, конечно, мы готовы.
Экологическая экспертиза проходила трижды. Первый раз было направлено ТЭО
инвестиций, отдельно — на линейные части, и отдельно — на морской терминал.
В соответствии с решением экологической экспертизы этих двух наших проектов
и был подготовлен проект. Сам проект был направлен на экологическую
экспертизу, имеется положительное заключение экспертизы (причем, никакого
«особого мнения» ни у одного из 55 экспертов нет) от 12 ноября 1998 года
No 675. Морской терминал, который не только прошел экологическую экспертизу
и другие экспертизы (их 5 было), практически без замечаний принят в
эксплуатацию, и на него получена лицензия на погрузо-разгрузочные морские
операции на 5 лет, постоянная лицензия.
Марина Катыс: Но при этом перевалка сырой нефти даже в 5 километрах от
берега всегда чревата аварийными ситуациями и случайными утечками, и танкеры
сбрасывают балластные воды, которые не прошли очистку. В результате жители
побережья — анапского, в частности, — говорят о том, что к ним на детские
пляжи попадает нефть.
Анатолий Шаталов: Правильно. В этом случае могли бы быть серьезные
экологические требования, которые надо соблюдать. Но Каспийский
трубопроводный консорциум — это единственный морской порт по отгрузке нефти,
который не принимает морские суда с единым балластом. То есть он может
принять только современные суда, в которых жидкость для регулирования -
это отдельные емкости, а нефтеналивные — отдельные. Поэтому никто ничего
сбрасывать здесь не может, и у нас даже нет очистных сооружений (мы их
специально не предусматривали), которые могли бы принимать балластовые
воды. Второй вопрос: влияем мы или не влияем? Ну, если я скажу, что мы — не
влияем, честно говоря, это будет, скорее, лозунг. Мы провели очень серьезный
мониторинг состояния окружающей среды, с экологической точки зрения. После
окончания строительства мы постоянно вместе с экологической службой местной
проводим мониторинг, и на сегодняшний день можем заявить: никаких
последствий от нашего объекта на территории морского терминала в Южной
Озерейке не было.
Марина Катыс: У председателя экологической организации «Экурс», город
Анапа», Светланы Паньковой — свои претензии к руководству КТК.
Светлана Панькова: У них так и не была получена экологическая экспертиза
на последний проектировочный этап. Это рабочие документы. Вот это стало
камнем преткновения, когда новороссийские экологи подавали в суд на КТК
из-за того, что они тогда без полного прохождения государственной
экологической экспертизы начали строительство. И в первой инстанции
экологи выиграли дело, а потом краевой суд вернул, назначили другого
судью, и отменили решение суда о том, что строительство ведется незаконно
и необходимо его приостановить. Этот факт показал, что корпорации (если
они хотят), очень легко у нас сейчас обходят законы, а тем более -
природоохранные.
Марина Катыс: Что касается увеличения интенсивности работы морского
терминала в Южной Озерейке, то, по мнению руководителя нефтяного проекта
«Гринпис — Россия» Оганеса Тургуляна, во сколько раз увеличивается объем
перевозимой морем нефти, во столько же раз возрастает опасность аварий.
Оганес Тургулян: Простая статистика показывает, что на 20 танкерных
перевозок происходит одна небольшая авария, на 50 — одна среднего размера,
на 100 — одна авария большого размера. Авария, к сожалению, рано или поздно
может случиться. До пляжей Анапы там очень недалеко, меньше 100 километров.
Да вообще, вся протяженность Черноморского побережья России составляет 400
километров, и, конечно, надо бы развивать там зоны отдыха, потому что не
все могут ездить в Турцию или в Таиланд, а большинство российского населения
и дети отдыхают на российских курортах. Нефть рано или поздно кончится.
Однако те рекреационные возможности, которые несут в себе наши, так сказать,
всесоюзные здравницы на морском побережье, относятся к разряду вечных
ценностей. Так же, как и рыба, которая в случае серьезной аварии перестанет
ловиться и в Каспийском море, и в Черном море.
Марина Катыс: По словам Светланы Паньковой, при разработке проекта КТК не
была произведена оценка воздействия нефтяного терминала на окружающую среду.
В частности, на детские курорты Анапы.
Светлана Панькова: Не было сказано, какой будет ущерб курорту в случае
аварии? Если они, например, 10 лет будут работать с такой нагрузкой. Какой
будет ущерб окружающей среде, курорту, природным ресурсам курорта, лечебным
факторам? Этого не было.
Этим летом мы столкнулись с таким фактом. Наши рыбаки, анапские,
пожаловались в июне, что они наблюдали большое количество нефти, которая шла
по поверхности, куда хватает глаз. Они были очень возмущены, что невозможно
пройти на сейнере — везде в нефть попадаешь, сети вытаскивают в нефти, и в
районе Южной Озерейки все больше и больше. В ту сторону увеличивается пятно.
Мы послали в КТК запрос от организации. Получили такой ответ-отписку:
«Смотрите в тех материалах, которые мы публикуем». Все. Теперь виновного не
найдешь.
Они считают, что это виноваты танкеры, балластные воды. Когда у них была
авария в марте, я, например, пыталась узнать, что там вообще происходит,
потому что люди были озабочены, видели, как там кружатся вертолеты, масса
техники, и было видно со стороны, что там что-то произошло. А потом, через
несколько дней, официальная информация — что вылилось полтора литра смазки.
Но это смешно же! Когда потом здесь, в Анапе у нас на пляжах эта нефть
обнаруживается, и мы все это должны ликвидировать собственными силами -
наши санатории собираются и идут, собирают эту нефть.
Марина Катыс: По словам заместителя генерального директора КТК Анатолия
Шаталова, консорциум вкладывает большие деньги в экологические программы.
Анатолий Шаталов: Каждый десятый доллар идет на решение экологических
проблем. У нас есть 13 судов, специальные нефтесборщики, специальные баржи,
но мы арендуем (и — платим полтора миллиона долларов в год) специальное
судно-нефтесборщик, которое работает на межрегиональном плане. Это
нефтесборщик «Светломор», который по всему Черноморскому побережью в этом
регионе в любой момент может приступить к ликвидации аварии.
Марина Катыс: Еще более опасным проектом является строительство терминала
по перевалке жидкого аммиака на Таманском полуострове. Постройку терминала
и порта Железный Рог в 2 километрах от курортного поселка Волна и в 10
километрах от станицы Тамань ведет химическая корпорация «Тольяттиазот».
Терминал рассчитан на ежегодное хранение более 2 миллионов тонн сжиженного
аммиака, и такого же количества углеводородов. Ежедневно по железной дороге
будет доставляться 6 000 тонн аммиака. Его загрузка в трюмы судов будет
осуществляться по двухкилометровой эстакаде-трубопроводу в открытом море.
Частная корпорация «Тольяттиазот» начала стройку терминала с нарушением
федеральных и местных законов.
Слово доктору химических наук Льву Федорову.
Лев Федоров: Это уже, я бы сказал, хуже некуда. Срыли верхушку горы с
9-балльной сейсмичностью. Аммиак выводят далеко в море, и там должны в
танкеры его накачивать. Опасностей много больше, чем экономических выгод.
На мой взгляд, это — самый неудачный, никудышный проект. То, что частные
предприниматели из «Тольяттиазота» пропихивают его, только усугубляет
ситуацию, потому что даже средств воздействия на них нет. Наши отважные
экологи бунтуют все лето, уже осень, и там идет все время игра по
синусоиде: то — «давайте поговорим», то — «пошли вон».
Совершенно очевидно, что там нарушены все экологические нормы, какие
только можно придумать, и совершенно очевидно, что частники хотят на этом
именно заработать. То есть — как можно меньше учесть экологических
требований.
Марина Катыс: Существуют ли меры воздействия на частные фирмы,
занимающиеся подобным бизнесом?
Лев Федоров: Меры воздействия в любом нормальном государстве существуют,
а у нас нет, потому что мы еще пока не отработали нашу правовую систему.
Насколько я понимаю, сейчас ведь достаточно дать «немного на лапу»
губернатору и мэру конкретного города, который дает свою территорию (или
района), и — все. Вот такая у нас, к сожалению, пока складывается система.
Кроме того, что экономически это — глупость. Легче из аммиака сделать
твердые удобрения и вывозить их нормальным образом, чем сам аммиак как сырье
гнать за границу, чтобы там делали удобрения и чтобы мы их потом покупали.
Марина Катыс: В случае аварии в зону поражения могут попасть Островной
причал, дом отдыха «Факел», поселок Волна, город Тамань, поселок Виноградный
и станица Вышестеблевская. Расчетное время подхода облака аммиака к этим
пунктам составляет несколько минут. Речь идет о 35 000 человек.
Продолжает Лев Федоров.
Лев Федоров: Там бак — на 10 000 кубов. Если это разольется, то в радиусе
полтора километров вокруг умрут все. До 4 километров — будут поражения не
смертельные. Имеется в виду: не в первую минуту. А так, отложенная смерть -
это будет. Если аммиак прольется в момент его прокачки через трубопровод
в открытое море… Нашатырный спирт хорош для чего угодно, но не для того,
чтобы в нем жить. Вся жизнь уйдет из этого места. Представьте, если кусок
Черного моря будет состоять из нашатырного спирта — и больше ничего. Это
ужасно. И она не скоро туда вернется. Ну куда денется аммиак? Он же не
улетит. Он будет в воде. Не знаю… Те люди, которые экспертируют такие
вещи, должны это чувствовать как-то, мыслить категориями страны, что ли,
общего гуманизма, а не только вот сиюминутной задачи.
Марина Катыс: И последний проект — строительство в порту Новороссийска
универсального комплекса по перевалке жидкой серы мощностью 1 миллион тонн
в год. Заказчиком проекта, включенного в подпрограмму «Морской транспорт»
правительства России без необходимых экспертиз и согласований, является
акционерное общество «Астраханьгазпром» с долевым участием немецкой фирмы
«МГ Хемихендел».
Говорит доктор химических наук Лев Федоров.
Лев Федоров: 2 миллиона тонн аммиака на Тамани, миллион тонн жидкой
серы в год в Новороссийске — это уже слишком. Причем удивительно, что
Туапсе отбоярилось от этого проекта, и справедливо (у них своих хлопот
хватает). Так они пристроились в районе Новороссийска! Новороссийск, в
принципе, и так город — «не сахар»: 5 цементных заводов и 6 портов. Этого
достаточно для того, чтобы населению было неуютно. Это только один разговор,
что «живут на берегу Черного моря». А тут добавляется сера. Она происходит
из Астрахани, из знаменитых астраханских газовых месторождений. Там она
уже «достала» жителей, а теперь она «достанет» жителей Новороссийска.
Потому что серу уже не спрячешь. Она будет «сифонить» всегда. Не только
сера, но и сероводород. Не дай Бог, загорится. Если разольется и загорится
жидкая сера — хлопот хватит всем. Мне кажется, что это — не то что плохой
проект, это просто бандитский проект. И опять — мы гоним серу за границу
вместо того, чтобы перерабатывать ее в продукт здесь.
Марина Катыс: Если случится авария на этом планируемом объекте в
Новороссийске по перевалке серы?
Лев Федоров: Спичка — и пожар. Будет пожар, как у нас горели торфяники,
вот такой же будет пожар. А, учитывая, что там есть нефтебазы — там может
быть гигантская катастрофа. Причем — техногенная катастрофа, на природу
даже не свалишь.
Марина Катыс: Муниципалитет Новороссийска вообще никогда не давал согласия
на разработку проектов по перевалке твердой и жидкой серы в связи с тем,
что резервуары для хранения серы, а также железнодорожные вагоны и цистерны,
в которых предполагается ее перевозить, будут находиться вблизи жилых зон
с уже критическим уровнем загрязнения.
Продолжает Лев Федоров.
Лев Федоров: Весь путь доставки серы будет подвергаться опасности. В этом
все дело. И никакой храбрый МЧС не спасет. Мы все время глубже и глубже
тонем в техногенных рисках. Я назвал проекты по мере, так сказать, их
опасности. Газ — вроде терпимо. Нефть — похуже. Аммиак — хуже некуда. А
сера — это просто бандитизм. И все это — на один клочок побережья страны,
где людям летом надо отдыхать.
Марина Катыс: В принципе, население этого достаточно небольшого отрезка
российского Черноморского побережья имеет право как-то высказаться по
поводу того, что им предлагается устроить по месту их жительства?
Лев Федоров: Население тоже поставлено в безвыходное положение. Там же не
было серьезных промышленных предприятий. А теперь им говорят: «Ну, что ты
будешь «дикарей» принимать, а мы тут построим, у нас будут рабочие места, а
у вас зарплата повысится, у вас пенсия повысится…» Ну, обещания
начальства, ведь они же выполняются не сразу — да и, как правило, не
выполняются. Общественная активность в связи со всеми этими проектами
показывает, что государство не готово обсуждать такие проекты, а население
еще не может государство заставить это делать. Вот такой вот «пат».
Марина Катыс: Председатель экологической организации «Экурс» города Анапа
Светлана Панькова полагает, что причиной резкого роста числа проектов,
связанных с транспортировкой опасных грузов через Черноморское побережье
России, стало равнодушие властей.
Светлана Панькова: Очень недальновидную ведут политику развития
Черноморского побережья. В международном стратегическом плане по спасению
Черного моря зафиксировано, что приоритет развития Черноморского
побережья, — это туристическая и курортная отрасли. По всем шести странам.
И — умеренное, рациональное рыболовство, как основной источник доходов. И,
наоборот, сокращение транспортировки опасных грузов, поскольку это закрытый,
в общем-то, водоем, который находится сейчас в экологическом кризисе.
Получается, что мы с каждым годом уклоняемся от этого стратегического плана.
И, наоборот, развиваем не курортно-туристическую область, а транспортировку
различных опасных грузов. Почти в каждом порту, которые сейчас есть -
Туапсе, Новороссийск, порт «Кавказ» (и в Темрюке, по Азову если мы будем
смотреть), начинают разворачивать транспортировку нефтепродуктов.
Наша беда в том, что когда мы подошли к такому моменту развития
Черноморского побережья, у нас оказались сильными и развитыми нефтяные и
транспортные корпорации, а курортная отрасль, туристический бизнес -
находятся в зачаточном состоянии.
Марина Катыс: В 1996 году представители шести стран Черноморского бассейна
подписали «Стратегический план действий по спасению Черного моря». С 1997
года общественность шести стран отмечает Международный день Черного моря.
Но далее деклараций дело пока не идет.

http://svoboda.org/programs/ECO/2002/eco.112102.asp

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.947, 28 ноября 2002 г. *
*******************************************************************
Выбросы и сбросы

КАЛИНИНГРАД: ЦБК ДОЛЖНЫ БЫТЬ ЗАКРЫТЫ
Радио «Свобода» — «Запретная зона»

14 ноября 2002 года
Целлюлозно-бумажные комбинаты «Цепрусс» и «Советский» должны быть
закрыты
Ведущая Марина Катыс
С 4 ноября по предписанию федеральной комиссии Министерства
природных ресурсов в Калининградской области должны быть закрыты два
целлюлозно-бумажных комбината — «Цепрусс» и «Советский». Кроме того,
«Цепрусс» должен приостановить эксплуатацию нескольких скважин для забора
подземных вод. Неманский комбинат, предоставивший план реконструкции
предприятия, получил отсрочку.
Алексей Киселев: Такое в России мало где можно найти, когда содержание
вредных веществ в сточных водах превышает все мыслимые и немыслимые мягкие
российские стандарты — не только в сотни, но и в тысячи, а в ряде случаев в
десятки тысяч раз. Это можно сказать и про «Цепрусс», это можно сказать и
про «Советский» ЦБК. Это, на данный момент, можно сказать и про Неманский
ЦБК.
Марина Катыс: Комиссией МПР были проверены шесть целлюлозно-бумажных
комбинатов северо-запада России — Котласский, Архангельский, Неманский,
Саламбальский, «Советский», и «Цепрусс».
Юрий Комов участвовал в работе комиссии со стороны «Гринпис — Россия».
Юрий Комов: Лидером в плане количества правонарушений оказался ЗАО
«Цепрусс», который расположен в городе Калининграде. И с ним было тяжелее
всего, и больше всего времени на него ушло, и выявилось самое большое
количество правонарушений. Был составлен протокол о нарушениях, и было
выдано предписание о том, что деятельность комбината в плане сброса сточных
вод загрязненных должна быть приостановлена, начиная с 4 ноября.
Руководство «Цепрусса» проявило завидную оперативность. На следующий день
после получения предписания о приостановке своей хозяйственной деятельности
оно подало непонятную бумагу в арбитражный Калининградский суд и получило
такую же невнятную бумагу «ни о чем». Но, ориентируясь на эту невнятную
бумагу, они продолжают работать и по сей день, в полном объеме, ничуть не
стесняясь того, что государственным органом им предписано приостановить свою
деятельность.
Михаил Соколов: «Цепрусс» обратился в арбитражный суд города Калининграда и
в тот же день получил решение, запрещающее Управлению природных ресурсов и
охраны окружающей среды по Калининградской области исполнять предписание,
выданное Министерством природных ресурсов. При этом «Цепрусс» утверждает,
что не должен исполнять предписание МПР. Решение арбитражного суда
Калининградской области является нонсенсом с юридической точки зрения, так
как исполнять предписание обязан непосредственно «Цепрусс», а Управление
природных ресурсов здесь ни при чем. Как показала проверка, проведенная
Управлением МПР России по Калининградской области, оба комбината продолжают
нарушать российское законодательство, сбрасывая неочищенные сточные воды в
реки Неман, Лаковку, и Приголю. «Цепрусс» — сокращенное название от
«Целлюлозы Пруссии». Комбинат был построен в начале 20 века, когда нынешняя
территория Калининградской области принадлежала Германии. Был остановлен
«Цепрусс» во время Второй мировой войны. В 1946 году — запущен советскими
специалистами.
Алексей Киселев — координатор токсической программы «Гринпис — Россия». Он
также участвовал в работе комиссии МПР в качестве эксперта.
Алексей Киселев: На самом деле, предприятия Калининградской области — это
вот такой заповедник исторических ценностей, которые в начале 1990-х годов
стали частными предприятиями. И, прекрасно поняв выгодность своего
географического положения, они решили начать с того, что неплохо бы им
начать получать прибыль. А поскольку никто не обращает внимания на то, что
они там делают, прибыль получалась весьма неплохая — затраты на модернизацию
и инновацию составляли практически ноль. За исключением ряда инвестиций,
которые позволяли получать продукцию более высокого качества, но
природоохранными их назвать можно с большим-большим трудом.
Жесткость предписаний стала очевидна сразу же, в первый же день,
когда комиссия начала работать и на «Советском» ЦБЗ, и на «Цепруссе».
Очень сложно искать что-то дальше, когда на стол ложится разрешительный
документ, а такой документ называется — «лицензией», без которой
предприятие не имеет права работать, где написано, что предприятие не
имеет права сбрасывать свои сточные воды в поверхностные водные объекты.
Этот отказ существует с 1984 года; то есть — с 1984 года предприятия
работают практически нелегально, все три.
Комитет природных ресурсов (до этого — подразделение Госкомэкологии
России) постоянно это согласовывал до последних, скажем, 3 лет, когда
чашу терпения контролирующих органов природоохранных это уже переполнило,
и они стали давать отказ, но комбинат, тем не менее, продолжал работу.
И «Цепрусс», и «Советский».
Единственное отличие Неманского ЦБК от этих двух — это то, что
предприятие смогло предоставить разрешение санэпиднадзора на сброс,
который он очень долго никому не давал, и предприятие смогло предоставить
те самые природоохранные мероприятия, которые они собираются выполнить.
И в ряде случаев приступили к этому выполнению.
Поскольку Калининград — город большой, река Преголя для Калининграда
имеет очень важное значение. «Гринпис» работает в Калининграде уже третий
год. Мы в течение двух лет ведем в Калининграде мониторинг диоксинов, в
том числе и от предприятия «Цепрусс», и в том числе по всей реке Преголя,
откуда город черпает свою воду. Из года в год концентрации остаются
неизменными, то есть по нашим очень мягким российским законам сбросы
диоксинов от «Цепрусса» где-то в 119 раз превышают норматив 20 пикограмм
на литр. Это единственная российская норма на воду, которая где-то в
2 000 раз мягче, чем норма, допустим, того же Евросоюза.
Все три предприятия не имеют очистных сооружений; причем, только одно
из них (это Неманский ЦБК) согласилось с тем, что очистные сооружения
должны быть. «Цепрусс» отказался вообще вести разговор на тему
строительства очистных сооружений, потому что они будут ждать, когда
город Калининград построит свои очистные сооружения, которых город сам
тоже не имеет. «Советский» ЦБК сделал заявление о том, что очистные
сооружения для них — непозволительная роскошь. То есть — при обороте в
30 миллионов долларов очистные сооружения стоят 40 миллионов долларов,
поэтому никто их построить не может. Посему они «будут ждать».
Если все три комбината решат просто строить очистные сооружения, это
называется — выброшенные деньги, потому что помимо того, что очистные
сооружения должны быть, также должны быть внесены существенные изменения
в технологические процессы предприятий. Начиная с того, что должен
существовать замкнутый цикл на ряде производств, в первую очередь — на
варке, отбелке целлюлозы и на очитке загрязнения, и как предприятия будут с
этим поступать, комиссия, наверное, была не вправе давать подобное решение.
То есть это называется рекламой того или иного технологического процесса.
Поэтому — оставили на усмотрение предприятий.
Но опять-таки, и «Советский ЦБЗ, и «Цепрусс» решили это решение
оспаривать и решили, что лучше ничего не делать и продолжать судебные тяжбы.
Марина Катыс: 11 ноября этого года «Гринпис» обратился в Генеральную
прокуратуру Российской Федерации с предложением срочно принять меры против
комбинатов, не выполняющих предписания Министерства природных ресурсов
Российской Федерации. Налицо грубое нарушение ими природоохранных требований
к сбрасываемым сточным водам. В реках Преголя, Лаковка и Неман оказываются
химические вещества, концентрация которых существенно превышает допустимые
лимиты, что является явным нарушением закона Российской Федерации об охране
окружающей среды и Водного кодекса Российской Федерации.
Рассказывает Алексей Киселев.
Алексей Киселев: Мы имели встречу уже с прокурором в Генеральной
прокуратуре Российской Федерации. В прокуратуру отправлено заявление,
подписанное общественной организацией «Гринпис», о том, что мы просим
прокуратуру Российской Федерации, во-первых, начать арбитражный процесс,
чтобы отстаивать интересы граждан Российской Федерации, как проживающих
в Калининградской области, так и за его пределами, а также жителей всех
регионов, которые прямо или косвенно могут быть связаны с Балтийским морем
(а это рыба). Второе: мы просим возбудить уголовные дела в отношении двух
руководителей предприятии (это ЗАО «Цепрусс» и «Советский»
целлюлозно-бумажный завод). И, в-третьих, мы просим, чтобы прокуратура
обеспечила исполнение законных требований контролирующих органов в части
приостановления хозяйственной деятельности, с точки зрения сброса сточных
вод.
Самый интересный момент, который случился буквально на следующий день
после проверки. 1 ноября рано в утром в 8:30 была встреча между
контролирующими органами, контролируемыми и губернатором Калининградской
области, где губернатор выдвинул только одно требование: что заводы должны
работать, несмотря ни на что, но в то же время, параллельно с этим -
оспаривать решения федерального контролирующего органа в законном судебном
порядке.
Марина Катыс: После этого «зеленые» обратились с открытым письмом к
губернатору Калининградской области Владимиру Егорову.
Рассказывает председатель Калининградской экологической группы «Экозащита»
Владимир Сливяк.
Владимир Сливяк: После того, как губернатор разрешил работать
целлюлозно-бумажным предприятиям, неправительственными экологическими
организациями было составлено письмо, где «зеленые» (в том числе — люди,
которые работают в Калининградской области), в связи с проблемами,
создаваемыми целлюлозно-бумажной промышленностью, фактически посоветовали
губернатору Калининградской области отменить действие федеральных законов
вообще — за их полной ненадобностью.
Проблематичная ситуация с целлюлозно-бумажной промышленностью в
Калининграде продолжается очень давно. Эти предприятия работают несколько
десятков лет. У них нет очистных сооружений. Они загрязняют реку Приголю,
и в последние годы каждое лето (и не только летом, иногда и осенью тоже)
в Калининграде создается кризис с питьевой водой. И это — прямое следствие
того, что очень высок уровень загрязнения реки Преголя.
Калининградская группа «Экозащита» неоднократно обращалась к
губернатору, к мэру вместе с депутатами областной думы и вместе с
депутатами городского совета Калининграда с просьбами рассмотреть этот
вопрос опасности целлюлозно-бумажных заводов для города и принять какие-то
меры — заставить руководителей этих производств вкладывать деньги в
экологические технологии. То есть сделать так, чтобы эти предприятия были
экологически чистыми. К сожалению, власти, по сути, не реагируют. Как мы
считаем, одна из причин этого состоит в том, что целлюлозно-бумажный
комбинат «Цепрусс» — это очень влиятельное предприятие в области, и
руководитель этого предприятия «Цепрусс» является председателем
Калининградского союза промышленников и предпринимателей. В связи с этим,
конечно, мы рады тому, что федеральная комиссия Министерства природных
ресурсов побывала в Калининградской области, и рады тому, что она выдала
такие предписания. Потому что за прошедшие десятилетия — государственные,
официальные экологи что-то пытались сделать, и общественные организации
были очень активны, и не вышло ровным счетом ничего. Руководство
предприятий, загрязняющих окружающую среду, не желает видеть проблем
вследствие своей деятельности, закрывает на них глаза и думает
исключительно только о прибылях.
Марина Катыс: Комбинат «Цепрусс» нельзя назвать убыточным производством,
которое не может найти средств на перепрофилирование. Его продукция
поставляется во многие страны мира — Австрию, Словакию, Словению, Польшу,
Германию, Швейцарию, Италию, Великобританию, Иран, Китай и Австралию.
Рассказывает координатор токсической программы «Гринпис — Россия» Алексей
Киселев.
Алексей Киселев: Согласно газетам, в прошлом году прибыль была на уровне 20
миллионов долларов. Сколько это было за последние 10 лет — ну, это сказать
сложно. Цены на целлюлозу идут по синусоиде -где спад, где рост. Но
«Цепрусс» имеет стабильного продавца, который для них ищет всех покупателей.
Этот продавец — австрийская фирма «Хенцель». Компания прекрасно
позиционируется на рынке целлюлозы на мировом рынке, и проблем с продажами у
«Хенцеля», по крайней мере, за последние 7-10 лет не было замечено, в том
числе это подтверждено непосредственно компанией «Хенцель».
Мы встречались с продавцом, и в том числе держателем части акций «Цепрусса».
Разговор был практически «нулевой»: «Что мы будем просить, мы будем
убеждать, мы тоже хотим, чтобы у нас вот были стабильные поставки этой
продукции, но ничего большего мы для вас сделать не можем».
Даже если принять во внимание, что средняя модернизация предприятия по опыту
Швеции (а Швеция — лидер в этой области) составляет где-то порядка 50
миллионов евро, — завод, грубо говоря, сносится полностью, и строится новый,
с учетом российских налогов и таможенных пошлин будет это 70-80 миллионов
евро. Предприятие, которое успешно работает 10 лет, я уверен, может себе
позволить это сделать. Более того, у него есть западные партнеры.
Здесь, кстати, менее выигрышная ситуация у «Советского» ЦБК, который
«скакал» последние 10 лет из рук в руки и был реально запущен 2 года назад.
Скажем так, их можно понять. Если бы не одно «но». Они ничего не хотят
делать. Они считают, что то, что у них есть, это вполне нормально, осталось
только где-то подмести, там, помыть.
Еще одна неприятная деталь с точки зрения «Цепрусса», почему он
оказался самым худшим предприятием. Использует в своем технологическом
процессе воду питьевого качества, которую закачивает из артезианских
скважин. В то время как практически половина города Калининграда вообще
не имеет воды нормального качества. То есть это, в принципе, уже очень
серьезное преступление. То есть город не может нормально пить, потому
что отдают воду предприятию. Это, правда, тоже, кстати, отмечено в
документе, и предписано остановить забор воды из артезианских скважин.
Марина Катыс: Использование для технологических нужд подземных вод
питьевого качества противоречит Статье 133 Водного кодекса Российской
Федерации. Кроме того, комбинат «Цепрусс» и завод «Советский» не имеют
лицензии на сброс сточных вод. Нет у них и согласования с Центром
государственного санитарно-эпидемиологического надзора по Калининградской
области на этот сброс. Стоки «Цепрусса» могут попадать в городской
водозабор. Река Преголя протекает через город Калининград. На ее берегах
стоят жилые дома. По словам Владимира Сливяка, председателя экологической
группы «Экозащита», летом от реки исходит сильный запах.
Владимир Сливяк: Начиная с 1970-х годов, как минимум, я знаю, люди,
которые проживают вдоль реки Преголя в Калининграде, летом вынуждены
закрывать форточки, окна, вынуждены закупоривать свои квартиры полностью
потому, что нестерпимый запах идет от реки.
Мы открывали в Калининграде так называемую «общественную приемную»,
и за месяц к нам пришло несколько тысяч человек, которые написали
заявления о том, что в разные времена года они чувствуют очень плохие
запахи — с их точки зрения, последствия работы целлюлозно-бумажных
комбинатов, которые им очень сильно мешают жить.
В Калининграде у группы «Экозащита» есть собственный юрист, который
работает с такими людьми и пытается составить какую-то документацию для
того, чтобы люди могли обращаться в суд, взыскивать какую-то компенсацию.
Марина Катыс: Что касается рыбы, то она пока еще в Приголе есть.
Владимир Сливяк: Правда, когда эту рыбу вылавливают и пытаются, например,
на улице продавать, очень часто очень много историй можно в Калининграде
услышать о том, как, например, рыбу разрезают, а у нее изнутри какая-то
гадость выливается, которая очень дурно пахнет. Как правило, люди затем
такую рыбу выбрасывают.
Марина Катыс: Как свидетельствует Юрий Комов, участвовавший в работе
федеральной комиссии МПР в качестве эксперта, комбинат «Цепрусс» сбрасывает
неочищенные стоки в 3 речки.
Юрий Комов: Это непосредственно в реку Приголю, в реку Лаковка и в ручей
Воздушный. В Приголе вот еще какая-то рыба есть, а вот в реке Лаковка и
ручье Воздушном рыбы уже нет, хотя она там была. Это — по свидетельствам
местных жителей, которые говорили: «когда-то мы здесь рыбу ловили». Это
просто зловонная канава течет. Там, конечно, никакой жизни нет.
Марина Катыс: Последние данные, полученные независимой исследовательской
лабораторией НПО «Тайфун», входящей в систему Госкомгидромета, доказывают,
что комбинат «Цепрусс» является самым серьезным источником поступления
диоксинов и других отравляющих веществ в Балтийское море. В результате
использования на предприятии технологии отбеливания целлюлозы молекулярным
хлором, «Цепрусс» сбрасывает больше диоксинов, чем все предприятия Австрии и
все ЦБК Швеции, вместе взятые. При этом руководство комбината категорически
отказывается начать процесс перепрофилирования «Цепрусса», закрыть цех
отбелки целлюлозы и внедрить на предприятии технологию полностью бесхлорного
отбеливания и замкнутого водного цикла. Стоимость такой модернизации -
около 70 миллионов долларов.
О результатах подобного перепрофилирования в Швеции рассказывает
координатор токсической программы «Гринпис — Россия» Алексей Киселев.
Алексей Киселев: Один из шведских заводов, самый старый, на самом деле,
потребляет воды порядка в 50 раз меньше, чем предприятия Калининградской
области, химических веществ этому заводу нужно где-то раз в 20 меньше для
своего производства. Завод также очень сильно завязан на социальную сферу
небольших городков на севере Швеции, многие из которых находятся за Полярным
кругом. Завод не пахнет, завод не имеет сбросов.
Марина Катыс: Однако предписание федеральной комиссии о приостановке с 4
ноября деятельности комбината «Цепрусс» не подразумевает его окончательного
закрытия.
По словам эксперта федеральной комиссии МПР Юрия Комова, вопрос вполне можно
было бы решить мирным путем.
Юрий Комов: Все это выглядит не так, что пришли какие-то люди, из Москвы
приехали, взяли и повесили замок на ворота успешно работающего предприятия
и, таким образом, выгнали на улицу тысячи людей, лишив их куска хлеба. Нет,
все это не так.
Предписание о приостановке деятельности предприятия может быть отозвано
в том случае, если предприятие предоставит реальный план модернизации своего
оборудования, поставит реальные сроки, укажет примерное финансовое
обеспечение этого. Министерство природных ресурсов должно это осмотреть и
разрешить временный сброс своих грязных вод на период проведения этих
природоохранных мероприятий. Так что о фактическом блокировании завода речь
не идет.
По оценкам Министерства природных ресурсов, весь этот процесс отзыва
предписания о приостановке займет 2, максимум, 3 недели, что для такого
производства, которое не является круглосуточным, вполне допустимо. То есть
особых социальных напряжений это не вызовет. Специально оговорено то, что те
ТЭЦ, которые работают на территориях предприятий, должны продолжать работу
для обеспечения городских служб теплом.
Так что если этим заняться, то 2-3 недели, и можно продолжать дальше
работать, но уже стоя на правильных рельсах, скажем так.
Марина Катыс: Владельцами акций комбината «Цепрусс» является не только
группа российских граждан, которые, собственно, и держат контрольный пакет.
По данным координатора токсической программы «Гринпис — Россия» Алексея
Киселева, совладельцами предприятия являются также еще 5 иностранных
компаний.
Алексей Киселев: Первая компания, которая является еще и продавцом,
поэтому может оказывать влияние на предприятие, это — «Хенцель А.Г.»,
транснациональная компания, штаб-квартира которой находится в Вене.
Далее идут компании из Германии, из Италии, Швейцарии и Ирландии.
Общая доля западных компаний — где-то порядка 35 процентов. То есть западные
владельцы имеют некую возможность влиять, но не более того. Но, хотя, если
компания «Хенцель» прекратит на какое-то время продажу продукции, я думаю,
это будет серьезным «звоночком».
Марина Катыс: Но если невозможно договориться с российскими держателями
контрольного пакета, то есть возможность обратиться к зарубежным
покупателям продукции целлюлозно-бумажного комбината «Цепрусс».
Алексей Киселев: Мы это делали и получили весьма интересное письмо.
Первое письмо мы получили из компании «Хенцель» о том, что они уже провели
переговоры с руководством предприятия и могут нас заверить, что компания
семимильными шагами будет двигаться к светлому будущему.
Второе письмо — это ответ «Цепрусса» на требования западных покупателей
(в первую очередь, это центральноевропейские страны, такие, как Словакия,
Венгрия и непосредственно сама Австрия) где пишется, что завод не является
нарушителем российских природоохранных законов, на заводе все в порядке, а
вся та информация, которая распространяется о предприятии, не соответствует
действительности, и предприятие может это доказать. Но доказательств
почему-то до сих пор нет.
Третье письмо, которое мы получили, это письмо, подписанное господином
Овчинниковым Борисом Алексеевичем, президентом ЗАО «Цепрусс», где он требует
от нас извинений. Причем, извинения должны быть сделаны не ему, а извинения
должны быть сделаны западным партнерам. Но причин, по которым эти извинения
должны быть произнесены, до сих пор мы не можем увидеть.
Насколько я знаю, очень серьезно намерены прекратить сотрудничество
предприятия из Словакии. Словакия вступает в Европейский Союз, и им не
хочется быть замешанными в экологический скандал, в том числе — в Восточной
Европе.
Марина Катыс: Хлорорганические соединения, в том числе — обнаруженные в
пробах из реки Преголя диоксины и фураны, относятся к самым
сильнодействующим ядам, когда-либо созданным человеком. Это канцерогенные
вещества, десятилетиями сохраняющиеся в окружающей среде. Они накапливаются
во флоре и фауне и с пищей попадают в организм человека.
Европейский Союз в 1 июля 2002 года запретил продажу рыбы из Балтийского
моря на своей территории, признав ее не соответствующей стандартам из-за
высокого содержания диоксинов. В то же время продажа рыбы в другие страны
мира, в том числе и в Россию, разрешена.

http://svoboda.org/programs/ECO/2002/eco.111402.asp

Прислал Кричевский С.В.,
sergei.krichevsky@starcity.ru, 23 ноября 2002 г.

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.946, 27 ноября 2002 г. *
*******************************************************************
Пища наша

ГМ-ПРОДУКТЫ: ВЗГЛЯД ИЗ АМЕРИКИ

Генетически модифицированные продукты расползаются по миру
Генетически модифицированные продукты стали одним из достижений
биологии ХХ века. Рост потребления таких продуктов считается одним
из способов борьбы с голодом. Критики считают, что такие продукты
могут человечеству нанести больше вреда, чем пользы.
Метод создания генетически модифицированных продуктов, фактически,
заключается в том, что ученые фактически ускоряют эволюцию. Они изменяют
генную структуру растений таким образом, что оно приобретает новые
функции, полезные для человека — например, становятся менее
подверженными болезням или приобретают устойчивость к засухе. Иногда
для этого к генному коду растения прививается ген иных живых существ
или иных видов растений.
По данным Всемирной Организации Здравоохранения\World Health
Organization для того, чтобы определить безопасны ли такие продукты,
следует проверить следующие факторы: токсичны ли они (то есть, наносят ли
они прямой ущерб здоровью), способны ли они провоцировать аллергические
реакции, содержат ли они специфические компоненты, способные нанести
вред при взаимодействии с иными веществами, стабильны ли привнесенные в
них гены (то есть, способны ли они не разлагаться в организме человека),
обладают ли они косвенными методами воздействия на человеческий
организм.
Основной вопрос — безопасны ли такие продукты для человека — пока
остается без ответа. Эксперты World Health Organization подчеркивают,
что в каждом конкретном случае для создания нового растения используются
различные методы и гены. Поэтому необходимо проводить экспертизы по каждому
новому продукту. Более того, существуют различные сорта одних и тех же
растений. К примеру, генетические модифицированная кукуруза может
обладать повышенной сопротивляемостью к вредным насекомым и к гербицидам.
В настоящий момент не обнаружено однозначных доказательств, что такие
продукты способны принести вред человеку. Впрочем, доказательств обратного
также не существует. В каждой стране мира этот вопрос решается местными
законодателями.
В 1996 году впервые было начато коммерческое использование генетически
модифицированных растений — с тех пор количество сельскохозяйственных
площадей, засеваемых «измененной» кукурузой, соей, хлопком возросло в 25
раз.
По данным исследовательской организации Worldwatch Institute, только
посевы «новой» кукурузы в 2000 году заняли площадь в 44.2 млн. га
(крупнейшие поля генетически модифицированной кукурузы расположены в
США, Канаде и Аргентине). Такого рода посевы существуют в 13 странах
мира. Примерно в 30 странах мира действует правило, согласно которому
упаковки продуктов, при изготовлении которых использовались достижения
генной инженерии, должны содержать информацию об этом, чтобы
потребители самостоятельно делали свой выбор. Однако во многих случаях,
например, когда соя используется при производстве мясных полуфабрикатов,
производители не сообщают об этом покупателям.
При этом генная инженерия неуклонно завоевывает мир. По данным
исследования, проведенного Международным Институтом Исследований
Продовольственной Политики\International Food Policy Research Institute,
в большинстве регионов мира, в том числе и в Западной Европе, сокращают
закупки обычных продуктов, зато потребление генетически измененных
продуктов постоянно растет. К примеру, за последние годы Япония и Южная
Корея закупили на 0.2% меньше обычной кукурузы и на 1.7% больше -
генетически измененной.
Тесты, периодически проводимые различными исследовательскими
институтами, на сегодняшний день не подтвердили, что употребление
такого рода продуктов отрицательно действует на человека или животных.
Сторонники генетически измененных растений подчеркивают, что фермеры,
культивирующие «новые растения», используют меньше пестицидов и
химических удобрений, поскольку модифицированные растения более
устойчивы и менее прихотливы.
Противники подобного использования достижений генной инженерии уверены
в негативном влиянии таких продуктов. Их основные доводы таковы: все
испытания были краткосрочными — негативное влияние модифицированных
продуктов может проявляться через длительное время или отражаться на
потомстве. Кроме того, никому неизвестно, как «новые растения» повлияют на
экологический баланс в мире: нельзя, к примеру, исключить, что насекомые,
поедающие такого рода растения подвергнутся мутации и последствия этого
могут быть самыми неприятными.
Еще один популярный довод сторонников «нового » сельского хозяйства -
использование генной инженерии позволяет решить проблему голода в мире,
потому что урожаи генетически измененных растений примерно на 15-25%
выше, чем у традиционных культур. Соответственно ниже и себестоимость
таких продуктов. Противники считают, что суть проблемы голода — не в
недостатке продовольствия, а в порочной системе его распределения.
Washington ProFile, 21ноября 2002 года,
No 82 (216), info@washprofile.org

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.945, 26 ноября 2002 г. *
*******************************************************************
Эпидемии и начальники

ДИЗЕНТЕРИЯ НА ЮГЕ: НЕ БУДЕМ ее ЗАБЫВАТЬ ВСЛЕД ЗА НАЧАЛЬСТВОМ
(не участвовал ли Онищенко в споре хозяйствующих субъектов?)

ХРОНИКА СОБЫТИЙ
1-2 ноября — в городскую больницу Кропоткина обратилось 19
человек с жалобами на боли в животе, расстройство кишечника и
высокую температуру. Сразу была диагностирована дизентерия.
3-4 ноября — в больницы Кропоткина и ближайших к нему райцентров -
Гулькевичей и Кавказского — поступило свыше 220 человек.
5 ноября — состоялось первое выездное заседание краснодарской
краевой санитарно-противоэпидемиологической комиссии. Врачи определили
пищевой характер отравления, а не водный, как предполагалось ранее.
Опрос больных выявил, что накануне отравления все они употребляли
продукцию молочного комбината «Кропоткинский».
7 ноября — факты заболевания дизентерией зарегистрированы в
соседствующих с Краснодарским краем территориях: Адыгее, Ростовской
области, Ставропольском крае, Северной Осетии. Число заболевших достигло
800 человек. В этот же день был точно установлен очаг инфекции. Как и
предполагалось, им стал молочный комбинат «Кропоткинский», на котором в
производстве были заняты две женщины, больные дизентерией.
Е.Черная, Время МН (Москва), 12.11.2002

ВЕРСИИ
…На прошлой неделе «болезнь грязных рук» отодвинула новости о
заложниках «Норд-Оста» с первого места на второе. Сводки о новых
жертвах дизентерии напоминали сводки с передовой: вечером 4 ноября в
больницу Кропоткина с диагнозом «острая кишечная инфекция» доставлено
225 человек, в том числе 192 ребенка. Практически у всех госпитализированных
высокая температура — от 38,5 до 40 градусов, рвота, боли в животе, понос.
Спустя пару часов вспышка заболеваний регистрируется в Кавказском и
Гулькевичском районах Кубани. Буквально за несколько часов число пострадавших
от неустановленного инфекционного заболевания вырастает до 355 человек. Через
два дня эпидемия расширяет свои границы. В зоне повышенного внимания
оказываются Ставрополье, Адыгея, Ростовская область, а вслед за ними
Северная Осетия и Астрахань.
… У многих, как сообщил наш источник на Юге страны, пока нет никакого
желания покупать какую-либо молочную продукцию вообще, а уж есть местные
йогурты и подавно. На Центральном рынке Краснодара, как и везде, сырки,
молоко и йогурты Кропоткинского комбината изымались из продажи, а по
громкоговорителю наряду с просьбой отказаться от употребления продуктов из
Кропоткина рекомендовалось соблюдать бытовую гигиену. Люди были напуганы
настолько, что в убытке оказались и частные производители, чьи продукты
не имеют ничего общего с «зараженной» продукцией.
И все же в самую большую панику впали работники теперь уже опального
молзавода. Ежу понятно, что в связи с известными событиями их зарплаты
заметно уменьшатся в размерах. Убытки понесут и партнеры комбината — как
поставщики молочной продукции, так и те, кто в больших количествах закупал
у завода переработанное молокосырье для своих производств.
А число пострадавших тем временем росло, и к утру понедельника
данные выглядели так: около 1700 человек (из них 1014 — дети), причем
подавляющее большинство — почти тысяча — жители Кубани. Сразу после того
как число пострадавших от острого желудочного отравления перевалило за
несколько десятков, стали появляться версии случившегося.
Версия первая. Заболевание произошло из-за некачественной питьевой
воды. По словам некоторых больных, в последние дни они вообще не
прикасались к молочным продуктам, зато пили сырую воду. Тем не менее эта
версия почему-то санэпидемиологами была отвергнута. Хотя де-факто
водопроводную воду в Кропоткине гиперхлорировали в срочном порядке. На
всякий случай? Вопрос из разряда риторических. Однако соседство
Краснодарского края с отнюдь не спокойной Чечней настраивает на достаточно
мрачные мысли. Конечно, сегодня однозначно никто не возьмется сказать, что
массовое отравление жителей Юга России — хорошо продуманная и осуществленная
диверсия боевиков. Но допустить подобное вполне возможно, тем более после
красноречивого откровения главного бандита Масхадова, которое он сделал
накануне захвата в заложники зрителей «Норд-Оста». Так почему российские
спецслужбы, проявляя завидную выдержку, до сих пор молчат и не комментируют
произошедшее?.. Так не поспешили ли специалисты списывать версию о
некачественной воде, ведь, возможно, ее подпортили целенаправленно?
Версия вторая. Она связана с некачественной продукцией молокозавода.
Кисломолочные продукты Кропоткинского молокозавода — вышла в лидеры,
особенно после проведенных бактериологических обследований, которые
показали: подавляющее большинство пациентов подцепили дизентерию — «болезнь
грязных рук», отведав йогуртов, сметаны и кефира. Были названы и имена
нечистых на руки работниц ОАО «Кропоткинский молкомбинат», задействованных
на производственных участках фасовки готовой продукции и на мойке фляг.
Если они и правда были заражены, почему никто не называет их имен? Почему
мы знаем только о снятом с должности директоре комбината Александре
Ласукове? И действительно ли он виновен ?
Версия третья. Передел собственности. Кропоткинский молкомбинат,
снабжающий практически весь Юг России, кусочек лакомый. Поэтому
неудивительно, что есть заинтересованные стороны возвести себя в ранг
монополиста. Дело это, впрочем, достаточно сложное, хотя опыт накоплен
достаточный. Вспомнить опять же московский ликероводочный завод «Кристалл».
В условиях двоевластия предприятие просуществовало не один месяц. И все
это время его акционеры не могли прийти к единому мнению и выбрать
легитимного руководителя. Понятно, что можно было инициировать подобную
процедуру и в Кропоткине, но, видать, время поджимает. А потом ведь еще
неизвестно, чем дело кончится. Вдруг проигрышем? Возможно, поэтому кем-то
и был выбран просто бесчеловечный способ убрать с дороги руководителя
завода. Ведь как бы то ни было, этот запрещенный ход оказался наиболее
верным.
Версия четвертая. Эпидемию могли устроить недоброжелатели нынешнего
губернатора Краснодарского края Александра Ткачева. Уже не раз последнее
время в адрес губернатора звучала критика из федерального центра. Связана
она была сначала с наводнением, которое местная власть не сумела
предотвратить, потом в связи с восстановительными работами в регионе. Все
это время Ткачев отделывался, что называется, легким испугом и оставался в
кресле губернатора. Но сегодня оно зашаталось под сенатором очень сильно.
До минувшего понедельника работа комбината, без проблем существовавшего
75 лет и входившего в сотни лучших предприятий страны, была остановлена.
Но и тут возникают вопросы, касающиеся расторопности местных властей.
Если они знали о большом количестве бальных дизентерией 4 и 5 ноября,
почему еще 6-го в магазинах свободно продавался кропоткинский кефир?
Почему только через несколько дней из торговой сети принялись изымать
молочную продукцию? Найдена ли в ней дизентерийная палочка?
Санэпидемиологи пока отмалчиваются.
И наконец самый главный вопрос — к медикам. Во всех медсправочниках
черным по белому написано: карантин для больных дизентерией длится 21 день.
Прошло всего 4 дня, а носителей бактерий Зонне выписывали из больниц.
Словом, сегодня здесь, как и в ситуации с «Норд-Остом», вопросов
больше, чем ответов. По факту массового отравления людей прокурор
Краснодарского края Анатолий Шкребец возбудил уголовное дело по статье
236, часть 1 УК — «нарушение санитарно-эпидемиологических правил, повлекших
за собой массовое заболевание». По его словам, для расследования причин
отравления создана следственная бригада, в которую вошли 14 ведущих
специалистов прокуратуры. Возглавил бригаду прокурор Кропоткина.
Е.Хакимова, Мир новостей (Москва) , N046, 12.11.2002

НАЗНАЧЕННЫЕ КОЗЛЫ ОТПУЩЕНИЯ
На Кропоткинском молочном комбинате с корреспондентом «Ъ» АЛЕКСАНДРОЙ
ЛАРИНЦЕВОЙ разговаривать о причинах вспышки дизентерии согласился только
юрист предприятия Игорь Погородний. Общение было коротким и нервным. Хотя
это объяснимо: вчера на молокозаводе работала комиссия из краевой прокуратуры.
— Сегодня одно мы знаем точно, — сообщил господин Погородний, — результаты
анализов на дизентерию ни у наших рабочих, которых объявили носителями
инфекции, ни нашей продукции не подтвердились. И вообще, все здесь очень
странно. Я ем эту сметану, все рабочие в нашей заводской столовой ели эту
сметану, и никто не заразился. А люди, и их немало, которые молочную продукцию
вообще не употребляют, почему-то тоже заболели дизентерией. А потом, никто не
говорит, например, что молочной продукции по городу практически неделю уже
нет, а больные поступают. У них по анализам обнаружен возбудитель дизентерии,
для которого питательная среда не молоко, а вода.
У нас есть мысль, что это какая-то спланированная акция против комбината.
На вопрос о том, как руководство комбината намеревается выходить из
сложившегося положения, господин Погородний ответил, что пока на повестке
дня другие вопросы: что на самом деле произошло, что послужило источником
инфекции и когда эпидемиологи разрешат возобновить нам работу.
— Вы не представляете, в каком мы сейчас положении. Сегодня у нас день
зарплаты, люди привыкли получать ее вовремя. А у нас работает более 500
человек. Свои убытки мы пока еще не считали. Но наше предприятие самое
крупное в Кропоткине, за счет наших доходов пополнялся и городской бюджет.
Так что в результате всего этого пострадаем не только мы, но и город в целом.
«Коммерсант», 12 ноября 2002 г.

НЕ ОБОШЛОСЬ БЕЗ ГРИНПИСА
Онищенко заявил, что как только все проверки будут закончены,
общественность узнает, что стало причиной массового отравления, а виновники
будут сурово наказаны — прокуратура уже возбудила уголовное дело по ст.
236 ч. 1 УК РФ «Нарушение санитарно-эпидемиологических правил, повлекшее
за собой массовое заболевание».
За комментариями мы обратились в южное отделение Greenpeace России.
Представители этой организации рассказали, что все слова местных жителей о
плохой воде не имеют под собой оснований. По словам «зеленых», наводнение
действительно размыло несколько могильников в Адыгее, однако власти быстро
приняли необходимые меры для того чтобы избежать распространения инфекции.
Несмотря на то что площадь зараженных земель составила несколько гектаров,
санитарно-эпидемиологическая служба региона довольно оперативно провела
дезинфекцию местности. Во всех пострадавших районах были созданы мобильные
отряды, которые занимались поиском и уничтожением трупов погибших животных.
«Мы уверены в том, что вода в регионе чистая. А причиной массового отравления
стала, скорее всего, продукция завода, а не экологические проблемы», — заявили
в Greenpeace.
«Мещерская сторона» (Рязань), 13 ноября 2002 г.

ОНИЩЕНКО ЖАЛУЕТСЯ НА ЖИЗНЬ
Эпидемия разгильдяйства Главный санитарный врач России, замминистра
здравоохранения Геннадий Онищенко считает вспышку дизентерии в Южном
федеральном округе свидетельством подъема сельского хозяйства и конкретно
животноводства. Назвать случившееся эпидемией крупный правительственный
чиновник отказывается, напоминая, что за все постсоветское время эта
вспышка — первая. По словам Геннадия Григорьевича, дизентерия из Южного
федерального округа в Москву не попадет — накладные сразу же проверили и
проследили, куда пошла продукция Кропоткинского завода. В том, что виноват
именно конкретный молокозавод, Онищенко не сомневается и собирается вчинить
предприятию иск за ущерб здравоохранению, нанесенный в масштабах всего Южного
федерального округа. За медпомощью обратились 1812 человек, в подавляющем
большинстве дети. Реально заболевших на несколько сотен больше. На самом
заводе среди его работников бактериологические исследования обнаружили 9
больных и 53 носителя антител. Среди этих 53 переболевших мог быть тот
единственный, который вольно или невольно стал причиной эпидемии дизентерии
во всем округе. Однако следственные органы сразу изъяли всю документацию,
и компетенция Онищенко на этом закончилась.
Проблема в том, что молочный завод — одно из немногих успешно работающих
предприятий в ЮФО, и рабочие боятся потерять работу с приличной даже по
столичным меркам зарплатой. Болеют «на ногах», а заводская лаборатория,
по утверждению Онищенко, свои функции выполняет кое-как. У самого санврача
прав проверять завод практически нет -антибюрократический закон позволяет
не более одной проверки в два года. За это время можно обработать
«биологическим оружием» не то что округ, а всю необъятную Россию, ведь
молоко — не просто высокопитательный продукт, но и богатая среда для
выращивания микробов. Депутат Госдумы Виктор Похмелкин объяснил, что грусть
Онищенко по советским нормам контроля неправдоподобна: позволь санврачам
всех поголовно и постоянно проверять, и весь бизнес будет работать только
на них.
Л.Московкин, «Московская правда», 15 ноября 2002 г.

НЕ ТА ДИЗЕНТЕРИЯ
Главный врач Центра государственного санитарно-эпидемиологического
надзора Центрального административного округа Москвы Эвелина Чегирева
дала оценку дизентерийной вспышке на юге России с точки зрения специалиста
по санитарному надзору:
— Дизентерия Зонне — самая характерная для средней полосы бактериологически
подтвержденная дизентерия. В южных регионах более распространена дизентерия
Флекснера — ее возбудитель находится в неправильно обработанных, грязных
фруктах и овощах. И ею чаще можно заразиться в теплое время года. Заражение
любой дизентерией происходит от грязных продуктов и от грязных рук. Человек
сходил в туалет и не вымыл после этого руки, и он может запросто оказаться
бактерионосителем. Дизентерия — болезнь грязных рук, и это правда. Никакая
кишечная инфекция по воздуху не летает и не передается. Если в помещении
есть больной дизентерией, надо обязательно несколько раз в день
дезинфицировать туалет и после посещения туалета мыть руки…
«Коммерсант», 12 ноября 2002 г.

КАК ЭТО МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ?
«Чтобы произошла такая эпидемия, на комбинате должно было прорвать
канализацию» Технолог по производству кисломолочной продукции компании
«Вимм-Билль-Данн» Алла Сабирова рассказала «Ъ» об особенностях производства
этих продуктов и причинах, которые могут вызвать заражение молочных продуктов
инфекциями:
— Такая катастрофа при приготовлении кисломолочных продуктов может произойти,
только если на предприятии преобладает ручной труд и при этом совсем не
соблюдаются санитарные и технологические нормы. При полной автоматизации
производства такой аварии случится не может. Всему виной, полагаю я, в
данном случае человеческий фактор, а попросту говоря, халатность. Надоили
молоко грязными руками, потом перевезли или уже на заводе подержали его в
грязных емкостях, могло быть так. Но ведь потом при изготовлении
кисломолочного продукта осуществляют сепарирование, то есть разделяют
сливки — жировую часть молока и нежирную часть, обрат, после чего с помощью
закваски полученные вещества сквашивают. И при сквашивании, если попала
любая грязь, жидкость меняет внешний вид, цвет или как-то вздувается,
вспучивается, появляется нехарактерный запах — в зависимости от того, что
попало в исходный материал. И это может заметить даже неспециалист. А
специалист, который работает в цехе ежедневно, заметит безусловно. На
заключительном этапе все кисломолочные продукты обязательно проходят
пастеризацию, которая делает продукт стерильным и пригодным для
употребления в пищу… Но вообще, чтобы произошло заражение такого масштаба,
мне кажется, должен был произойти пусть и незначительный, но прорыв
канализации, и ее стоки попали в водопровод.
О.Алексеева, «Коммерсант», 12 ноября 2002 г.

РЕПОРТАЖ С «ВИНОВНОГО» ЗАВОДА И ДЕТСАДА
Странно, но из 480 работников завода до сих пор никто не заболел. А ведь
они первыми в своей столовой и буфетах употребляют и сметану, и молоко, и
кефир. Кроме того, говорят на заводе, мы снабжаем детские садики, школы, и
у тех все нормально. Если мы разносчики какого-то вируса, то дайте нам
официальное заключение. А то неделю проверяют, а сказать ничего не могут.
Главный инженер завода Павел Трашков: — Тут в СМИ прошла информация,
что якобы две работницы нашего завода Алла Маталыго и Марина Переднева
явились разносчицами инфекционной палочки. Это бездоказательное заявление.
У них действительно брали анализы, и вот заключение врача Кавешникова,
проводившего анализ: «Патологии у проверяемых не выявлено»…
У нас уже многие говорят, что ажиотаж вокруг завода разгорелся не зря.
Кому-то явно мешает сильный конкурент… Начальник производственной
лаборатории завода Галина Мицкая: — Мы ежедневно дегустируем свою
продукцию. Результаты проверок заносим в журнал. Кроме того, нас
контролирует районная СЭС. Большинство людей, попавших в больницу, говорят,
что молочное не употребляли вообще. Значит, вирус надо искать не у нас?
Поговорив со специалистами завода, я отправился в городскую больницу.
Возле административного здания десятка два людей. Они живо обсуждали
происходящее в городе. Вот что рассказала воспитательница детского садика
No 9 Вера Лепко: — Молочные продукты питания мы получаем с местного завода.
Заверяю вас, что ни один ребенок ими не отравился. А вот мой
четырнадцатилетний сын заболел. Пришел с улицы и сразу стал жаловаться на
головную боль. К утру температура у него подскочила до сорока градусов,
началась рвота. Только в больнице сознался, что пил сырую воду. С Галиной
Ивановой мы познакомились на территории горбольницы. Она шла проведывать
внука Никиту: — Никиту мы привезли в четверг утром. Ночью ему стало плохо.
Температура поднялась до сорока градусов, понос. Точно могу сказать, что
молочного он не употреблял. Грешу на козинаки. С заведующей детским
отделением городской больницы Ольгой Панариной беседуем в рабочем кабинете:
— В нашем отделении находится 35 детей, было 60. Все поступили с высокой
температурой. Подозрение на дизентерию. Из всех больных только один ел
глазированный сырок. Остальные, как подозревают, получили отравление
различными продуктами питания. — А вы, — спрашиваю, — едите молочные
проукты с местного завода? — Только вчера опустошила упаковку сметаны
и, как видите, нахожусь в полном здравии. Облачившись в белый халат,
вместе с докторами иду к больным. Ученица восьмого класса Кристина Повайко:
в среду пила сырую воду. Ночью вызвали «скорую». У Виктории Беляевой в
больницу слегли сразу два ребенка. Молочных продуктов они не ели. Чем
отравились, она предположить не может.
…Самое интересное в этой истории то, что и специалисты точно не смогли
назвать источник заражения. Если это не молочные продукты и не вода, то
тогда что? Кропоткинский молочный комбинат виновен или назначен виновным?
Но кого тогда винить в далекой Астрахани, куда сметана из города
Кропоткин не поступает?
А.Толмачев, «Московские новости», 12 ноября 2002 г.

А ЧТО ЖЕ ВРАЧИ-САНИТАРЫ?
Главный санитарный врач России Геннадий Онищенко, прибывший в Кропоткин,
заявил, что на городском молкомбинате грубо нарушалась технология
приготовления молочных продуктов. Директора предприятия Александра Ласкутова
по горячим следам сняли с работы, а сам комбинат решением главного
санитарного врача края был закрыт. Готовую продукцию со склада запретили
отгружать, а ту, что находилась уже в торговой сети, — продавать. Население
успокоили, заверив, что вся продукция Кропоткинского молкомбината из
торговой сети будет изъята.
Однако кто этим будет заниматься в 66 российских регионах конкретно, до
сих пор не ясно. География поставок — весь Северный Кавказ, и проследить,
куда ушел товар через вторые и третьи руки, не представляется возможным.
Механизма подобной межрегиональной «выемки» нет. Вероятность того, что
магазины и по сей день торгуют зараженными дизентерийной палочкой
творожками, йогуртами и сметаной, весьма велика. Поэтому число пострадавших
от некачественных молочных продуктов в Южном федеральном округе продолжает
расти. При этом эпидемиологи всячески стараются успокоить население. Говорят,
что болезнь протекает не остро и пострадавших уже выписывают из больниц.
Безобразия, вскрытые на Кропоткинском молкомбинате, это «камень в
огород» и работников Госсанэпиднадзора, обязанность которых — контролировать
безопасность производства продуктов питания. Об этом главный санитарный врач
страны по понятным причинам предпочитает молчать. Прокуратура города
Кропоткина, возбудившая уголовное дело по статье 236 УК РФ «Нарушение
санитарно-эпидемиологических правил», судя по всему, решила ограничиться
расследованием дела в рамках только одного «проколовшегося» Кропоткинского
комбината…
Наши контролирующие органы оказались не готовы к тому, чтобы бороться
всерьез с недоброкачественными производителями. Старые ГОСТы определения
качества молока по жирности давно устарели. Весь мир сегодня отдает
предпочтение молоку с высоким содержанием белка, а не жира. И только в
России цена молока зависит от жирности, да и селекция молочного скота
велась десятилетиями с целью получения жирного молока.
В сложившейся ситуации подобное отравление может произойти сегодня в
любом другом городе страны. Оценивая произошедшее, кубанские и российские
власти должны рассматривать не только субъективные причины кропоткинского
ЧП, но и объективные предпосылки массового отравления. А это уже уровень не
только директора Кропоткинского молокозавода.
Однако на самом деле молочная версия в этой ситуации самая удобная для
властей. Ведь проще наказать одно конкретное предприятие, нежели четко и
прямо ответить на отнюдь не риторический вопрос: а всели было сделано в
Южном федеральном округе, чтобы предотвратить нежелательные для санитарной
обстановки в регионе последствия недавнего наводнения? Кстати, тот самый
злополучный город Кропоткин стоит не в чистом поле, а на
берегу Кубани, мутные потоки которой по-прежнему служат здесь основным
источником водоснабжения.
Версты, 12 ноября 2002 года

ДИВЕРСИЯ?
По мнению военных медиков, вспышка дизентерии на юге России может быть
биологическим терактом Свыше полутора тысяч человек в шести регионах Юга
России стали жертвами загадочной вспышки дизентерии…
Первые сообщения о массовом заболевании в небольшом городке Кропоткине
Краснодарского края (симптомы — высокая температура, рвота и боли в желудке)
появились в минувший понедельник. Уже к 7 ноября отравление людей приобрело
приобрело характер эпидемии, и ему присвоили высшую категорию
опасности. У многих заболевших подтверждался диагноз дизентерии.
Выехавший на Кубань главный санитарный врач России Геннадий Онищенко
констатировал, что «нынешнее заболевание дизентерией — это беспрецедентная
вспышка инфекции, равной которой по количеству пострадавших и географическому
охвату не наблюдалось в течение последних десятилетий»… Версия о том, что
источником распространения инфекции стала продукция ОАО «Кропоткинский
молочный комбинат», появилась практически сразу… Однако руководство
предприятия отказывается признавать свою вину. Сами работники молокозавода
говорят о том, что каждый день употребляют продукцию предприятия, но из всего
персонала заболели всего шесть человек.
По факту вспышки дизентерии прокуратура Краснодарского края уже
возбудила уголовное дело по статье 236 ч. 1 УК РФ — «нарушение
санитарно-эпидемиологических правил, повлекших за собой массовое заболевание».
Для расследования причин отравления в Кропоткине была создана следственная
бригада, в которую вошли 14 специалистов во главе с прокурором города
Александром Щербининым. Именно им предстоит ответить на несколько неприятных
вопросов, неизбежных в ходе такого расследования. Например, почему, если
речь идет о нарушениях технологического процесса, которые вряд ли возникли
одномоментно, «массовая заболеваемость» обнаружилась только сейчас? И почему
среди заболевших оказались те, кто вовсе не употреблял кисломолочных продуктов
Кропоткинского молкомбината, но в то же время многие люди, постоянно
использовавшие в пищу Кропоткинские сметану и йогурты, не заболели? Наконец,
откуда беспрецедентно большое количество людей, заразившихся в такие короткие
сроки из одного источника?
Все это позволяет рассматривать — хотя бы как рабочую — версию об
умышленной диверсии, которую, правда, Геннадий Онищенко отверг буквально на
второй день после начала вспышки. Однако другие эксперты отмечают характерные
особенности биологических терактов: масштабность, анонимность, жестокость и
направленность исключительно на гражданское население.
Источник «НГ» в Минобороны на условии анонимности так прокомментировал
ситуацию: «Непонятно, почему Онищенко заранее делает вывод об отсутствии
диверсии. Нужно обстоятельно разобраться (а на это нужно время), каким
образом возбудитель дизентерии вообще попал к этим людям. Если есть
возбудитель, значит, должны быть его носители: кто-то на заводе должен
быть заражен дизентерией, какие-то нарушения в технологии производства,
в том числе в производстве компонентов. Инфекция могла быть распространена
на любом этапе технологической цепочки: на складе, например, введена в
продукт, готовый к отправке. В любом случае предстоит серьезная
расследовательская работа».
И работа эта растянется на годы. Как показывает мировой опыт,
«биологические» террористы ответственность на себя не берут, а лишь идут
на новые преступления. И пока не будет исследована вся цепочка
распространения нынешней вспышки дизентерии в южных областях России,
исключать версию умышленной диверсии было бы неразумно.
Мы немало в последние годы видели вспышек кишечных инфекций, после
которых в заключении написано: «источник инфекции неизвестен». Понятно,
что главный санитарный врач России выступает в данном случае как лицо
политическое: его задача — успокоить население. Примерно так москвичей
успокаивали после взрыва у ресторана «Макдоналдс» 19 октября — за 4 дня
до трагедии в «Норд-Осте»…
А.Ваганов, А.Шаповалов, «Независимая газета», 11 ноября 2002 г.

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.944, 17 ноября 2002 г. *
*******************************************************************
Загрязнения на пленере

ХИМИЯ В ДОНБАССЕ

ВОДА
«ВОДЫ В ДОНБАССЕ ДОСТАТОЧНО и дополнительных источников до
2010 года не потребуется» — Такое сенсационое заявление прозвучало
из уст директора института городского хозяйства Украины Геннадия
Щербины на совещании в Донецке. Это утверждение идет в разрез
общепринятым мнениям, что Донбасс перманентно страдает от недостатка
влаги. Под этим лозунгом были выделены огромные средства на прокладку
канала Днепр-Донбасс пропускной способностью 3 млрд куб м воды в год.
Но после развала Союза эта стройка зачахла.
В последние годы наблюдается устойчивая тенденция сокращения
водопотребления в области. В 1995 г. Донеччина «выпила» более 2-х млрд
куб м воды, а в 2001-м — 1,268 млрд. Происходит так из-за того, что
одни предприятия значительно сократили объемы производства и, как
следствие, уменьшили водопотребление, другие оснастили собственные
водозаборы из артезианских скважин, третьи — оборотные циклы с
очитсткой воды. Например, ОАО «Концерн «Стирол» оборудовал обратный
осмом и свел водопотребление к минимуму. Практически все предприятия
установили приборы учета, что стимулирует экономию воды.
Однако все это породило серъезные проблемы для водоканалов. Дело
в том, что системы стали перекачивать едва ли не вдвое меньше воды
чем было рассчитано. А насосы установлены соответствующей мощности,
увеличился расход элктроэнергии. Это пагубно сказывается на
трубопроводах и качестве воды.
Кроме того 1/5 часть всех водоводов и свыше трети уличных и дворовых
сетей в крайне аварийном состоянии. На пути от фильтровальных станций
до потребителей теряется до 37% влаги.
Поэтому на совещании было предложено принять программу «Вода
Донбасса». По мнению авторов проекта это позволит сократить затраты,
обеспечить оптимальные режимы эксплуатации систем, сократить расход
электроэнергии и потери воды, сконцентроровать финансовые и
материальные ресурсы, поднять водоснабжение на европейский уровень. По
расчетам, на выполнение всех намеченных мер на системах водоснабжения
потребуется 424 млн гривень, по сооружениям предприятия
«Укрпромводчермет» — 570 и на ситемы водоотведения — 303 млн гривень.
Финансировать затраты предполагается из государственного и местных
бюджетов, за счет привлечения инвестиций.
М.Мартынов «Жизнь» 13.11.2002 г.
Источник: Wild Field 20-02, 16 ноября 2002 г.,
wild_field@bakhmat.org

ПЕСТИЦИДЫ
СОТНИ ТОНН ИЗЪЯТЫХ ИЗ УПОТРЕБЛЕНИЯ ЯДОВ СКОПИЛИСЬ НА СКЛАДАХ
ОБЛАСТИ
Сотни тонн изъятых из употребления ядов скопились на складах
Волновахского и других районов. Однако собрать их и захоронить в одном
месте не представляется возможным. Как ни странно, но повинны в этом
сами сельчане.
Науке точно не известно, откуда у страусов привычка прятать голову
в песок при первом намеке на опасность. Однако имеются некоторые
подозрения, что здесь не обошлось без сельчан Волновахского района,
а конкретно — некоторой их части. Впрочем, судите сами. Наша газета
несколько раз писала о складе ядохимикатов, расположенноим на окраине
поселка Благодатное.
Свезенные со всей округи, они без малого двадцать лет находились
практически под открытым небом и представляли собой серьезную угрозу
для жизни и здоровья не только благодатненцев, но и десятков тысяч
других людей, живущих вниз по течению рек Кашлагача, Мокрых Ялов,
Волчьей и Самары.
Но вот многолетняя эпопея с химикатами, сделанными на мышьяковой
основе, подошла к концу. Выделено свыше полумиллиона гривен для
захоронения, отлиты специальные контейнеры. Дело осталось за малым: за
местом под крытую площадку размером всего в четыре сотки. И вот здесь
началось то, чего меньше всего ожидали.
Жители Егоровки, а затем и их соседи наотрез отказались выделить
место под склад. Своих земляков поддержали и депутаты местного уровня,
очевидно, придерживаясь твердого принципа: «Мы не против колхоза,
только не в нашем селе».
Исключение составили народные избранники Николаевки и Новоигнатьевки.
И хотя они проголосовали «за» лишь с третьего захода, вопрос все-таки
был решен. Продемонстрировав таким образом если не государственную
мудрость, то уж во всяком случае здравый смысл и логику, депутаты не
встретили взаимопонимания и поддержки со стороны жителей обоих сел.
Подогреваемые рьяно настроенными противниками межрайонного склада
ядохимикатов, люди начали требовать депутатской крови. Особенно
досталось сельскому голове Анатолию Артеменкову, которого обвинили
чуть ли не в предательстве избирателей.
Напрасно он увещевал земляков, напрасно зачитывал экспертные
заключения, свидетельствующие о полной безопасности и надежности
изготовленных по мировым стандартам контейнеров. Не было принято во
внимание мнение районных властей, санитарно-эпидемиологической службы,
службы экобезопасности и других компетентных источников.
Я не тщусь надеждой переубедить упрямых противников размещения
захоронения ядохимикатов, которые, к тому же, свой отказ мотивируют
наличием уже имеющейся одной «бомбы». Речь идет о пробной урановой
шахте в балке Антон-Тарама.
В свое время вокруг нее было немало шумихи. Зачастую излишней.
Однако справедливости ради надо заметить, что шахта сегодня нуждается
в упорядочении. Особенно после того, как часть насыпанного над стволом
кургана была использована для строительства дороги.
Но разговор о шахте и якобы выделенных на ее обустройство деньгах -
особый. А пока что мы вернемся к ядам, которые представляют куда
большую угрозу для здоровья сельчан. Вместе с Анатолием Петровичем мы
побывали на двух складах, где они хранились: на николаевском и
новоигнатьевском. Склады эти достались сельсовету от прежних колхозов
имени Шевченко и имени Чкалова. Надо сказать, достались не в лучшем
состоянии.
Вообще такое вот «наследство» не может не вызвать удивления. Получив
в безраздельное владение землю, технику, скот и прочее имущество,
вчерашние колхозники спихнули за ненадобностью склады. И если бывшие
хозяйства не могли выделить энную сумму денег на утилизацию, то откуда
же их возьмет местная власть, на шее у которой школы, садики, да и вся
инфраструктура обоих сел?
Впрочем, что деньги. Бывшие владельцы даже не удосужились навести
в хранилище видимость порядка. Разломанные бочки, рваные мешки, из
которых просыпалось непонятное, шибающее в нос вещество. И ни окон,
ни дверей. Вместо них — проемы с выбитыми коробками, через которые
свободно проникают осадки. Вдобавок ко всему николаевский склад
расположен на берегу ручья и регулярно подтапливается грунтовыми
водами…
— По сути дела, — говорит сельский голова Артеменков, — «мышьяковой
бомбой» является не планируемое хранилище, а именно эти россыпи.
Однако противники вынесенного на сессии решения не желают внять
здравому смыслу.
Честно признаться, позиция «активистов» отчасти смущает и меня.
Они готовы мириться (и мирились на протяжении длительного времени) с
расползающейся по округе мышьяковой заразой, но категорически против
выделения нескольких соток бросовой земли под строительство
безопасного во всех отношениях хранилища, куда будут собраны все эти
россыпи. В разговоре со мной один из жителей Новоигнатьевки, пасший
корову в непосредственной близости от заброшенного склада и изъятых
из употребления химикатов, заявил буквально следующее:
— В жару сюда без противогаза хоть не подходи… Что делать?.. Да
убирать надо к такой матери… А мне все равно. Куда угодно пусть
увозят, только чтобы не у нас под боком.
Так, или примерно так, рассуждают и другие оппоненты сельского
головы и местных депутатов. Более того, они готовы оставить все как
есть, лишь бы не приютить у себя герметические контейнеры.
Чем закончится противостояние, пока сказать трудно. Не исключено,
что верх возьмут противники решения сессии сельсовета, и тогда районным
властям вновь придется подыскивать площадку в другом селе, где люди,
подобно страусам, не прячут голову в песок при намеке на опасность, а
смотрят на вещи трезвым взглядом.
Ю.Хоба, «ДОНБАСС»
Источник: Wild Field 20-02, 16 ноября 2002 г.,
wild_field@bakhmat.org

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.943, 16 ноября 2002 г. *
*******************************************************************
Загрязнения на пленере

ХЛОРОРГАНИЧЕСКАЯ ОТРАВА ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ НЕ НУЖНА

4-5 ноября в городе Алматы состоялся региональный консультативный
семинар по стойким органическим загрязнителям (СОЗ) для стран
Центрально-Азиатского Региона (ЦАР), организованный агентством
экологических новостей «Greenwomen», Центром «Гендер: инновации и
развитие», региональных координаторов и консультантов Кыргызстана,
Узбекистана и Таджикистана, с участием государственных и
неправительственных организаций, при поддержке Регионального
экологического центра Центральной Азии (РЭЦ ЦА) при финансовой
поддержке Агентства по охране окружающей среды США (USEPA).
На семинаре был отмечен глобальный характер проблемы СОЗ, доложены
ситуации по этой проблеме в Республиках Казахстан, Узбекистан,
Кыргызстан, Таджикистан. Указана ее актуальность для Центрально-Азиатских
регионов, которые ранее являлись частью единого хозяйственного механизма
бывшего СССР и в которых скопился примерно одинаковый набор загрязнителей
из числа СОЗ.
СОЗ — это группа химических веществ, соединения и смеси которой
обладают высокими токсическими свойствами, устойчивостью к разложению и
повышенной биоаккумуляцией. По структуре и физико-химическим свойствам
СОЗ могут быть разделены на 3 группы:
1. Хлорорганические пестициды;
2. Полихлорированные дифенилы (ПХД);
3. Диоксины и фураны.
В результате трансграничного переноса по воздуху и воде они
осаждаются на большом расстоянии от источников их выброса, накапливаясь
в водных и наземных экосистемах. СОЗ представляет наибольшую угрозу для
здоровья людей и окружающей среды. Они являются не только высокотоксичными,
но и обладают канцерогенным и мутагенным эффектами, последний в свою
очередь приводит к увеличению генетического груза человеческой популяции.
Учитывая трансграничность переноса СОЗ, сегодня перед всеми странами,
включая СНГ, стоят сходные проблемы управления СОЗ, начиная с их
производства и кончая их удалением и утилизацией.
23 мая 2001 года Республика Казахстан подписала Стокгольмскую
конвенцию по СОЗ. Теперь дело встало за ее ратификацией, которую
предполагается провести в течении близжайших двух лет. В Республике
Кыргызстан Стокгольмская конвенция о СОЗ была подписана 16 мая 2002 года.
Целью этой конвенции является охрана здоровья человека и окружающей
среды от воздействия СОЗ. Для обоих Республик актуальной является задача
разработки Национального плана действий в отношении СОЗ.
К сожалению, в странах ЦАР пока не создана отлаженная, четко
функционирующая система управления СОЗ. Тревожит и неосведомленность
правительственных кругов и общественности.
Участники семинара в результате обсуждения проблемы пришли к
мнению, что необходимо выработать следующие действия:
* информационно-просветительская деятельность по СОЗ,
* образовательная деятельность по СОЗ,
* разработка механизмов и процедур общественного участия в принятии
решений,
* межсекторальное и межгосударственное взаимодействие,
* акции и действия.
Действия общественности при выполнении обязательств по Стокгольмской
конвенции о СОЗ помогут ускорить ратификацию данной конвенции, осветить
проводимые в данном направлении действия и усилить их эффективность.
Более подробную информацию можно получить на сайте:

http://www.greenwomen.freenet.kz

О.Романова, НПО «ЭкоПрессЦентр»,
КОНТАКТ: Л.Астанина, Greenwomen@nursat.kz

Источник: ЭкоПравда-Казахстан, No 357,
15 ноября 2002 г., OT@lorton.com

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.942, 14 ноября 2002 г. *
*******************************************************************
Загрязнения на пленере

БИОИНДИКАТОРЫ НА НИВЕ НАРОДНОГО ЭКО-МОНИТОРИНГА

НА УЛИЦАХ ЕВРОПЫ УСТАНОВЛЕНЫ БИОИНДИКАТОРЫ
В последнее время жители ряда европейских городов всё чаще
обнаруживают установленные в самых, казалось бы, не подходящих местах
цветочные горшки, причём с растениями, которые трудно назвать
декоративными.
* Табак, капуста и тяжелые металлы
Прохожие недоумевают, но всё объясняется просто: это так называемые
биоиндикаторы, а установлены они в рамках проекта «Euro-Bionet» -
программы, цель которой состоит в мониторинге состояния воздуха в
европейских городах. Недавно в Штутгартском университете были подведены
промежуточные итоги этого длящегося вот уже 4 года проекта. В его основе -
идея использовать для экологического мониторинга биоиндикаторы, то есть
растения, реагирующие на присутствие в атмосфере тех или иных вредных
примесей.
* Биоиндикаторы на улицах Европы
Сегодня учёные обладают целым набором таких узкоспециализированных
растений: табак очень восприимчив к концентрации озона в воздухе,
листовая капуста чутко реагирует на содержание углеводородов, злаки
позволяют судить о присутствии тяжёлых металлов. Есть растения,
выявляющие в атмосфере мутагены, то есть вещества, способствующие
изменениям генетической структуры. Кроме того, программа рассчитана и на
психологический эффект: появление непривычных растений в неожиданных
местах призвано напомнить прохожим о важности экологических проблем.
В рамках проекта сто таких станций мониторинга были установлены в
12-ти крупных европейских городах. По словам Андреаса Клумпа (Andreas
Klumpp), научного сотрудника Института экологии растений и сельского
хозяйства при Штутгартском университете и координатора проекта
«Euro-Bionet», естественно, в крупных мегаполисах регистрируется гораздо
более высокая концентрация вредных веществ в воздухе, чем в небольших
городах или в сельской местности. Тем не менее, по подавляющему большинству
вредных примесей ситуация в Германии не вызывает серьёзных опасений, хотя
в отдельных населённых пунктах по тем или иным показателям загрязнение может
оказаться и довольно высоким.
* Преимущества растения перед измерительным прибором
Конечно, проект не ограничивается использованием биоиндикаторов:
учёные располагают и традиционными измерительными приборами. Однако
растения позволяют не просто выявить само наличие вредных веществ, но
и изучить их воздействие на живой организм. Кроме того, биоиндикаторы
эффективнее, когда речь идёт о поиске источников загрязнения. Горшки с
растениями можно легко переносить с места на место, и им — в отличие от
традиционных приборов — не нужна электророзетка.
В одном из британских городов новый метод позволил в первый же год
выявить весьма тревожную ситуацию. Оказалось, что крупное местное
промышленное предприятие загрязняло окружающую среду гораздо сильнее,
чем принято было считать.
Недавно группа специалистов завершила изучение экологической
обстановки в средиземноморском регионе, причём здесь также широко
применялись биоиндикаторы. По словам Андреаса Клумпа, в городах
Средиземноморья экологическая ситуация — самая неблагополучная в Европе.
Причина этого в том, что Средиземноморье — зона, неблагоприятная с точки
зрения концентрации озона, поскольку интенсивное солнечное излучение
приводит там к усиленному образованию этого вещества в атмосфере. Кроме
того, там гораздо хуже положение и по части загрязнения тяжёлыми металлами.
Результаты измерений однозначно показывают, что в центральных районах
городов, на улицах с интенсивным дорожным движением уровень загрязнения
воздуха тяжёлыми металлами и органическими субстанциями гораздо выше,
чем на окраинах и в предместьях. Таким образом, со всей определённостью
можно утверждать, что в большинстве городов главным фактором, негативно
влияющим на экологическую ситуацию, сегодня являются уже не промышленные
предприятия и не электростанции, как раньше, а транспорт. Правда, бороться
с этим мобильным источником загрязнения ещё труднее, чем с дымящими
заводскими трубами.
Крынiца: Deutsche Welle
Аутар: Владимир Фрадкин
Источник: «Grupa EkaInform», ei@tut.by, 12 ноября 2002 г.