*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.776, 3 августа 2001 г. *
*******************************************************************
Экосистемы
ОГОРОДНИЧЕСТВО, ЧТО ЭТО?
КТО, КТО В ОГОРОДЕ ЖИВЕТ ?
Огородничество — одна из малых форм земледелия, которой
занимаются малые группы населения на малых территориях — клочках
земли где-нибудь на приусадебных, садовых, огородных и других
участках. Огород — не самая опасная форма насилия человека над
экосистемами, осуществляемого для самообеспечения продуктами питания,
уменьшающего зависимость малых групп от власти и дающего людям
чувство деятельного общения с природой. Огороду можно дать множество
определений отметив, например, его место в системе рационального
природопользования, а можно сразу назвать его малым зеркалом, в
котором отражаются разномасштабная экологическая и общественно-
политическая реальность.
Итак, огород — это одно из средств пассивного самовыживания малых
социальных групп в агрессивной к ним общественно-политической среде.
Огородники размножаются в смутные времена при режимах, старающихся
избавиться от балластного (по возрастам, этнической принадлежности)
населения с помощью голода, безработицы, болезней, попрания прав и
т.д. Еще 12-15 тысяч лет назад человек занялся пашенным земледелием,
производя операции взламывания, переворачивания, перемешивания,
ковыряния и рассечения почвы, которыми природа не пользуется. Это
сделало земледелие серьезнейшим актом конфронтации человека с
природой, когда одна из множества популяций животных принялась
сокрушать сообщества наиболее «продуктивных» экосистем во все более
увеличивающихся размерах (сейчас на планете разрыто и порушено
земледелием до 1,5 млрд. га территории). С первой же вспашки участок
теряет 80-85 % полезностей, данных участку природой, ради нескольких
процентов «плодородия», определяемого по содержанию гумуса в почве.
Как заметил В.Г.Мордкович (1982 г.), нормальная экосистема может
обходиться вообще без почвы. И без гумуса — этих отходов деятельности
биоты. Кто занимался рекультивацией промышленных площадок знает,
что, например, лессовые грунты без гумуса и прочих атрибутов обладают
потенциальным «плодородием» не меньшим, чем пресловутые черноземы.
В целом сельское хозяйство — обыкновенная отрасль, озабоченная
доходностью своей деятельности, у которой основным средством
производства выступает земля. Проблемы охраны окружающей среды,
экологии и рационального природопользования интересуют ее не больше,
чем любую другую отрасль. Но сельское хозяйство — тотальный
природопользователь, сумевший создать и законодательно закрепить миф о
своей роли защитника земель и максимально оградить основное средство
производства от посягательства других природопользователей. Между тем,
его товарное производство — важнейшая причина опустынивания земель, а
земледелие давно существует не столько за счет «сохраненного» им
естественного «плодородия», сколько за счет более благополучных
климатических факторов и искусственных мер. Оно декларирует принцип
«рационального использования земель», который сам по себе, вне
контекста рационального природопользования, невозможен, как
невозможно управление отдельно взятыми земельными или водными,
лесными и прочими «ресурсами», потому что управлять можно только
системами. Когда в последнем (2001 г.) Земельном кодексе одновременно
закрепляются принципы «рационального использования земель» и
«обеспечения экологической безопасности», создается впечатление
заурядной отраслевой тавтологии, т.к. экологическая безопасность — это
состояние защищенности от экологических опасностей, в том числе
создаваемых сельским хозяйством (ветровая и водная эрозия, запыление
воздуха, выбивание пастбищ, распространение болезней, загрязнение всех
сред ядохимикатами и средствами защиты растений и т.д.).
Но вернемся к огородничеству, в котором, как и в «большом»
земледелии, огороднику приходится пахать, сажать, сеять, окучивать,
удобрять, бороться с болезнями и вредителями, тратиться на орудия труда,
горючее и прочее, чтобы содержать то, что само по себе в природе
существовать не может. Это «не может» означает, что человек со своего
ничтожного популяционного (внесистемного) уровня поднял руку на
иерархически стоящие выше (и тоже внесистемные) сообщества, а через
них — на экосистемы. Истощая сообщества, сокращая их видовое
разнообразие, человек готовит среду, в которой сам не сможет выжить.
Тем не менее, это противоестественное явление имеет место, и
специалисты дают ему вполне удовлетворительное объяснение.
Так, М.Ю.Трейстер (1992 г.) полагает, что это произошло потому, что
человек набрел в своих собирательских занятиях на такой продукт, как пиво,
которое «явилось новым высококалорийным элементом в диете человека».
Произошло включение алкоголя «в систему особых социальных или ритуальных
действий», которое стимулировало одомашнивание злаков и собственно
земледелие. Это был не нынешний выхолощенный, пастеризованный ублюдок, а
низкоалкогольное (до 5 %), основательное, нефильтрованное пиво, в котором
«питательные свойства злаков увеличивались, приближаясь к питательным
свойствам мяса». То есть, экологически вредное земледелие появилось
по-пьянке или с похмелья. Бог в этом деле принял самое живое участие,
сотворив человека, как свидетельствует Библия, «для возделания земли»
(Быт., гл. 2, ст. 5), выслал Адама из сада Едемского «чтобы возделывать
землю» (Быт., гл. 3, ст. 23), почему-то не принял земледельца Каина дар
от трудов его на земле (Быт., гл. 4, ст. 5) спровоцировав этим убийство
скотовода Авеля. Зато отдаленный потомок Каина земледелец и прародитель
Ной и после всемирного потопа продолжал возделывать землю, но пил уже
вино (Быт., гл. 9, ст. 20). Пиво, однако, никуда не делось, лишь по
крепости приблизилось к вину прародителя Ноя и к нашему портвейну. В 1999
году по поводу пивной экологии у нас зашевелилась какая-то американская
программа ЭкоЛинкс, сулившая гранты бизнесменам отсталых стран.
Решив, что это не случайно, я целый год следил за новостями в пивной
сфере и, с учетом тогдашних реалий сделал для себя некоторые выводы.
Пивной бум на фоне утрат (нравственных, культурных, социальных,
демографических и научных) можно воспринять как примету страны,
деградирующей на этапе своего становления. Высокая академическая
наука , похоже, не прониклась актуальностью пивной проблемы — ее
представители не раз жаловались на упадок и высказывались в том смысле,
что для получения ученых степеней и званий уже не нужно кончать
институтов-университетов, достаточно заполучить деньги или власть (что
сегодня одно и то же).
В стратегии «Казахстан-2030″ нет пивного приоритета (и я не
слыхал о стратегии «Пиво-2030″); отсутствие приоритета должно
компенсироваться наличием авторитета. Все это говорит о качестве
человеческого материала, всплывающего на поверхность в смутные
времена. Когда-то П.Бримблкумб написал, что особенно отвратительными
бывают запахи от скотобоен и пивоваренных заводов. Вот и вся экология.
Могут сказать, что Бог не был экологом, и человек, сотворенный по его
образу и подобию, тем более не может ничего понимать в экологии.
Действительно, найти сегодня в Казахстане людей «выучивших», как
говорил Л.Н. Гумилев, экологию, охрану природы или рациональное
природопользование, не проще, чем найти двух мужчин титульной
национальности, годящихся в космонавты. Зато, недалеких, но преданных
особей, крушащих и разрушающих, ломающих и унижающих, готовых на
все и искать не надо — вон они. Словом, пиво уже не двигает прогресс,
как в древности, но от него остались земледелие и кровавые контакты
современных Каинов и Авелей. По мнению Б.Стругацкого (2001 г.) в
генотип человека не заложены популярные 10 заповедей («не убий» и др.),
большинство которых прямо противоречит инстинктам продолжения рода,
поиска пищи и самосохранения. К тому же, наша Евразия находится в
обскурационной фазе этногенеза, когда клан занят обогащением,
остальные — выживанием и никто природой, экологией. Больше тридцати
лет назад Е.Одум говорил, что единственный способ иметь приемлемые
долгосрочные условия среды обитания, это: поддерживать и продуктивные
и стабильные сообщества в гармоничных соотношениях, когда они дружно
работают на сохранение экосистем, что является одной задач
рационального природопользования.
Теперь, подготовившись, посмотрим, что же отражается сегодня в
зеркале огорода. А начнем с того, что огород начал формироваться как
полноценная картофельно-овощная земледельческая единица при
российском императоре Николае I (третьем сыне Павла I ), который за
годы своего авторитарного правления успел расправиться с декабристами
(1825 г.), с польскими повстанцами (1830-1831 гг.), по пути создал
специальное жандармское управление политического сыска (1826 г.),
подавил венгерских мятежников и умер в возрасте 59 лет. Смутное было
время, особенно до 1830 года, правда, и дальше дела не улучшились,
потому что стратегическим итогом «1830 г.» стали знаменитые
«картофельные бунты», в которых участвовало около 500 тыс. человек.
Казахстан начал присоединяться к империи в 1731 году и присоединялся
порядка 130 лет. Если учесть наш стратегический год «2030″, то получается
какая-то мистика, во всяком случае есть основания где-то в 2030-2035
годах отметить 200-летие победного шествия южноамериканского
продукта по Евразии. Со временем огород и картошка стали индикаторами
лихолетий. Вот и в наши годы, как в те военные и послевоенные, массы
надеются лишь на самопрокорм продуктами, выращенными на
приусадебных, дачных и огородных (когда это дозволено властью)
участках.
Приходя на огород человек включается в кампанию борьбы с природой:
копает, сажает, удобряет, окучивает, борется с болезнями, вредителями,
соседями, несет транспортные и иные расходы. Тем самым он держит
экосистему участка на ранней стадии экологической сукцессии. Если он
бросит или у него отнимут огород, то на участке начнется вторичная
сукцессия — его территорию займут виды растений и животных, с которыми
огородник много лет безуспешно боролся, а также виды, поступающие с
окружающих территорий. Первая стадия процесса именуется стадией
однолетних сорняков, бурьянистой стадией и т.п., чем подчеркивается
биологический шабаш, главную роль в котором играют вредные, ядовитые,
сорные, несъедобные и прочие скверные и отпетые растения и животные. На
постсоветских суверенных огородах наблюдается тот же, присущий первой
стадии вторичной сукцессии, разгул зловредных особей, черпающих
деструктивную энергию в животном страхе и растительных рефлексах, в мании
величия и инстинкте размножения, стараясь заселить весь огород своим
кланом-клоном, под покровом которого резвятся и жиреют чужеземные жучки и
микробы (см. ниже). В наших степях эта высококормная стадия длится до 3-6
лет — срок недолгий для человека, но целая вечность для однолетников. К
концу начальной стадии вторичной сукцессии бурьян утрачивает свою
доминирующую роль.
В финале сукцессии, лет через 20-50 формируется относительно
устойчивое сообщество, способное (в принципе) существовать
неограниченно долго. Сохранившиеся два-три потомка бурьяна тихо сидят
по своим углам, послушно выполняют команды сообщества, не пристают к
главным видам с воспоминаниями о былом величии и заслугах перед
огородом и «ждут часа нового разорения сообщества». Могут и не
дождаться, т.к. ежегодно тысячи видов организмов, прожив срок,
отпущенный эволюцией, безвозвратно исчезают из биосферы, приходят
новые виды, а их сумма не меняется, даже стараниями человечества, из
последних сил пытающегося сорвать крышку гроба, приготовленного ему
экосистемами. Генетики полагают, что генетические резервы человека уже
исчерпаны (Н.Ф.Реймерс, 1994 г.). По Л.Н.Гумилеву фазы этногенеза
длятся всего по 150-300 лет, семейные кланы вымирают в 4-6
поколениях, то есть, ни один видовой сорняк, в том числе человеческий,
не просуществует дольше положенного срока. Ускорить можно — этим, как
раз и занимаются диктатуры и транснациональные корпорации.
Допустим, огородника не согнали с участка, он не помер от голода и
унижений, не эмигрировал и не сидит в тюрьме, и бодро работает на
огороде, неусыпным тяжким трудом лелеет и холит то, что надо и
избавляется от паразитов и болезней. Огород награждает его урожаем,
праздник которого справляется осенью. Страна, вроде Казахстана,
размером значительно больше огорода (Монте-Карло или Лихтенштейн в
расчет не принимаем) и вредители в ней имеют более крупные размеры и
живучесть. Если сюда добавить аридность климата и апатичное
маргинальное население, то станет ясно, что первый урожай с этого
большого огорода может быть получен лет через 20-30, причем не в том
ассортименте, что ежегодно бывает у рачительного хозяина малого
огорода. Ладно, если доведется накопать сколько-нибудь социальной
редьки да экологически съедобного хрена. «Тот» ассортимент — дело
далекой, может быть даже китайской перспективы, хотя, кто знает:, ведь
не зря говорят, чем глупее фермер (крестьянин), тем крупнее картофель
(свекла, капуста) (Ларни).
Как сказано, огородник вынужден бороться с болезнями и
вредителями и ему тоже лучше не болеть. Обитатели ближнего и дальнего
экосистемья с допотопных пор окопались на евразийских коренных
огородах: марокканская саранча, итальянский прус, туркменская кобылка и
сибирская кобылка, шведская муха и немецкая гессенская муха, испанский
воробей и американский колорадский жук, а также: российская сибирская
язва и китайский грипп, японский энцефалит и т.д.; даже простая
геморрагическая лихорадка, и та -конго-крымская. Дело, видимо, в том,
что территория нынешнего Казахстана когда-то служила одним из
крупнейших «проходных дворов» планеты, по которому прокатывались
волны «великих» и не очень переселений древних этносов (и животных).
Похоже, что в предыдущие 40-50 тысяч лет людям часто не сиделось
на месте. Где-то 8-5 тысяч лет назад через эти степи шли в Индию орды из
районов Днепр-Дунай-Дон, но шли не быстро с остановками лет, эдак, по
пятьсот. Если современный человек в непривычном ландшафте
адаптируется за четыре-пять, максимум семь поколений, достаточных,
чтобы стать коренным обитателем и защищать «свою» территорию, то,
надо думать, что куда более серьезные «украинско-донские» древние
степняки моментально адаптировались в «казахстанских» степях и,
вероятнее всего, считали их своей исконной вотчиной, пока не ушли. Со
времен палеолита здесь должно было смениться по меньшей мере 35-40
таких коренных этносов, которые, как и все на Земле, рождаются и
умирают. Возможно часть тех древних путешественников вернулась из
Индии через Африку и Европу на «историческую родину» в модификации
цыган и румын.
Многолетние засухи и маловодья, эпидемии, геологические и
военные катастрофы не способствовали сохранению генетического
материала этносов прошлых эпох. А когда на обживаемых тысячелетиями
участках мы наблюдаем образующиеся за сотни лет слои почво-грунта без
следов пребывания человека, то можем предположить, что никаких связей
последующего этноса с предыдущими нет и все разговоры о предках на
этом уровне — фикция, артефакт(В.Яковлев, 1997 г.). Конечно, искать гены
какого-нибудь древнего «украинца» сегодня непрестижно, недавний
Чингисхан — это то, что надо, можно обратиться к итальянским корням,
ведь кардинала Ришелье тоже звали Арманом. Кстати, К.Маркс полагал,
что Чингисхан вычистил здешние просторы от населения, чтобы
обеспечить себе безопасные тылы. В последнее время зашевелились
серьезные (на мой взгляд) историки казахстанского «огорода» (Н. Масанов,
2001 г.), которые небезосновательно считают, что на его территории
тысячелетиями обитали индоевропейские племена, а тюркоязычные
народы пришли сюда значительно позднее, что никакого «древнего»
кочевого государства тут не было, что кочевой культуре всегда были
чужды города, и вообще казахи пошли не от бесследно исчезнувших
тюрков-тюцзюе, а от тогуз-огузов и их предков — теле (не путать с
греческим «теле» в словах телефон, телеграф, телепатия). Эти историки
полагают, что добротный «огород» не создашь, опираясь на
псевдоисторические легенды, мифы, идеологизированные догмы и обман,
что вполне отвечает принципам рационального природопользования.
Как бы то ни было, но все древние и не очень путешественники
заносили разную гадость на вышеозначенные просторы, где кроме чумы,
клещевого сыпного тифа Азии, геморрагической лихорадки,
альвеококкоза, лейшманиозов да бешенства почти никаких неудобств не
было. Люди исчезли, а болезни и вредители остались, так всегда бывает,
когда слишком торопишься. Вот уже в наше время (в прошлом веке)
казахстанские ихтиологи и «специалисты рыбного хозяйства» в ходе
«обогащения» ихтиофауны почти под корень вывели аборигенные
популяции рыб, акклиматизировали чужеводных рыб с их паразитами и
болезнями, собрав их от Амура до Азова, а теперь в Каспийском море
какие-то вредные медузы расплодились и надо, говорят, вселять других
медуз, чтобы уменьшить вред от первых, а у них свои паразиты и
болезни: Так, одна глупость порождает бесконечную цепь других
глупостей и борьбы с ними. И чем выше положение особи или группы в
общественной иерархии, тем больше глупостей они способны сделать, тем
губительнее последствия для остальных членов популяции, которые
поставили их над собой или терпят. Тот, кто создавал человека по образу и
подобию своему, тоже, видать, не большого ума был. Есть, однако, мнение,
что человек создан в качестве учебного пособия для демонстрации всех
пороков, какие были и могут быть во Вселенной, но и тут есть исключение
- это огородник.
Для огородника здесь нет никаких вопросов, потому что он работает
с организмами в тысячи раз более древними, чем человек и,
соответственно, более мудрыми. Добродушный труженик знаком с
многолетними и внутригодовыми миграциями и нашествиями животных и
их повадками, но едва ли он слышал, чтобы капустная тля или яблоневая
моль похвалялись своей родовой исключительностью, титульным
аристократизмом или живучестью в адских огнях пропазина и дихлофоса.
Интересно, что свекловичные блошки не сочиняют стратегий, не
продаются иностранным плодожоркам и корнегрызам, не роются в отходах
прошлых биосфер, которые человек почему-то зовет «полезными»
ископаемыми. Огородник знает цену навоза.., каждый вредитель на учете,
особенно иностранные, с которыми местная фауна еще не научилась как
следует конкурировать. Помнится, после акклиматизации американской
мускусной крысы — ондатры (с ее паразитами и болезнями), спустя 20 лет в
Балхашском бассейне было заготовлено более миллиона ее шкурок, так
сильно она расплодилась, после чего ее численность резко пошла вниз, так
как у нас нашлись свои паразиты, болезни и хищники (в т.ч. заграничного
происхождения), которые показали крысе, кто хозяин. А сом (тоже
вселенец) ввел ондатру в рацион своего питания. Этого пока, к сожалению,
не случилось с карантинным американским агрессором — колорадским
картофельным жуком, завезенным в СССР в начале 50-х годов прошлого
века. Существует довольно обширная литература, посвященная
критике деятельности этого жука, но он не желает исправляться и
переходить на питание бурьяном. АиФ N 25, 2000 г. справедливо назвал
его «колорадским гаденышем» и дал огородникам ряд советов, часть
которых заслуживает цитирования, ввиду их крупной общественной
значимости. «Этот зловредный монстр основательно портит огородникам
не только настроение, но и урожай. Весной, стоит только проклюнуться
первым росткам картошки, голодные жуки колоннами вылезают из земли,
где спокойно зимовали с прошлого года», — сообщает газета.
Весь мир знает, что нет ничего опаснее для человеческой популяции,
чем теплокровные американоязычные хищники, сбившиеся в
транснациональные корпорации и организующие в разных странах пятые
колонны из национальных мытарей, торгующих некогда общенародными
большими огородами. Крупнейшие государственные чины и ученые
Казахстана не один год публично говорят об иностранных откупщиках,
оберегаемых властью, и утрате экономической независимости. В отличие
от жуков, откупщики и мытари, далее называемые в русле зоологической
традиции облигатными паразитами (ОП), не уходят на зиму в землю и не
впадают в оцепенение. Они тоже перемещаются колоннами (колония -
страна лишенная самостоятельности), колонны всегда голодны, а не только
после зимы, когда ощущается дефицит солнца и зеленой пищи в
конвертируемом эквиваленте. Но и огородник начеку: «Как раз в этот
период, — рекомендует пресса, — опытные огородники советуют делать
очень простые ловушки: разрезать на 3-4 части картофелины и
раскладывать их: между рядами посаженного картофеля. Голодные жуки
обязательно соберутся вокруг них на запах. Тут-то вы и берите их голыми
руками. И — в банку с водой. Лучше всего налить в нее поверх воды
керосина или бензина». ОП быстрее всего идут на запах нефти и газа,
керосина и бензина, ископаемых залежей, и крупных рентабельных
предприятий, но брать их надо всем миром и в ежовых рукавицах, а не
голыми руками.
Кое-кто предлагает заменить банку с водой Каспийским морем, а в
сэкономленную тару закатать огурцы с экологически чистым хреном, урожай
которого ожидается получить в год процветания. Думается, что местные
«зеленые» экологи будут против, т.к. ОП уже много лет безо всякого для
себя ущерба плотно пристроились на море и на суше и так пропитались
нефтью и газом, что их погружение под акваторию может окончательно
загрязнить некогда уникальный водоем. Далее после всхода картофеля,
необходимо время от времени внимательно осматривать листья не только
сверху, но и с обратной стороны, где «гаденыши» откладывают свои
ярко-оранжевые колорадские яйца. «Ведь основной урон наносят вовсе не
взрослые жуки, а весьма прожорливые, но едва различимые личинки».У ОП
основной урон наносят взрослые особи; возможно исследователи еще не
вскрыли все функции личинок, но с их умственной неразличимостью,
прожорливостью и вредоносностью мы согласимся впредь до получения
доказательств обратного. Уже сегодня вызывают беспокойство личинки,
вылупившиеся из яиц элитных особей. Как бы то ни было, но сбор ярко-оранжевых
яиц американских вредителей — дело нужное. «Эти яйцы надо собирать и тоже
уничтожать», — говорят огородники, и продолжают: «Еще можно бороться с
колорадским жуком с помощью «химии»: очень хорошо зарекомендовал
себя «Децис». Для ОП следует использовать коррупциды, которые, как
сообщается, дали превосходные результаты в Китае, где они были
опробованы на самых крупных элитных особях популяции. Аналогичные
результаты дают индонезийские препараты (чилийские пока еще не
опробованы). В отсутствие этих средств, можно ограничиться «Децисом».
Европейцы в свое время широко пользовались народными средствами -
крепкими дубовыми ветвями и кольями осины, широко распространенной
и на наших просторах. Однако надо быть осторожным: «на рынках ходят
люди, предлагающие препарат за полцены. Это подделка», к настоящему
«флакончику прилагается инструкция со способом применения и мерами
предосторожности».
Приведенные краткие соображения не коснулись даже малой части
того, что можно увидеть с огорода изнутри популяции, пользуясь методом
аналогии. К сожалению, более внимательный взгляд добавит лишь новые
детали, поскольку закон непознаваемости систем изнутри не позволяет
понять собственную популяцию, сообщество, экосистему, а, тем более,
биосферу. Как говорится, болту или гайке или всей совокупности деталей
не дано понять, что автомобиль это средство передвижения. В этом
системном запрете ответ на вопрос о выживании человечества: надо
исправно и толково (как огородник) выполнять свои популяционные
функции и не стараться громить природные сущности, назначение которых
нам неведомо, и не понуждать к этому других.
Некоторые ученые полагают, что в последнее время формируется
новая раса суперлюдей, но если она опять будет «по образу и подобию»
обычной популяцией, то лучше не надо — огородов на всех не хватит.
Яковлев В.А., Казахстан, 4 июня 2001 г.