8.7. ЗАНЫКАННЫЕ ПРОИЗВОДСТВА
Будем справедливы — химическое ведомство в пору своего существования столь же издевательски исполняло закон «О государственной тайне», как и армия.
Приведем пример из недавнего прошлого, который показывает, что не только промышленность, армия и медицина, но даже спецслужбы перешли в открытое наступление на интересы общества. И они начали дуть на сырую воду.
«Группа японских тележурналистов и два их российских помощника были задержаны охраной объединения “Химпром” во время съемок объекта бывшей “оборонки”. Японские тележурналисты прибыли в Волгоград инкогнито, без необходимой для иностранных репортеров аккредитации. Выслушав объяснения телерепортеров, работники милиции сочли их неубедительными и напомнили гостям о существующем порядке работы на режимных объектах. Видеозаписи японцев были стерты».
«Известия», Москва, 5 августа 1995 года.
В связи с этим прискорбным событием августа 1995 года важно иметь в виду, что японцы вели съемки не на, а извне в прошлом режимного объекта, где потенциал химического нападения будто бы уже давно ликвидирован511. Не стоит забывать и о прекрасных снимках ВПО «Химпром» из космоса, которые были опубликованы еще в 1985 года16. Кстати, к тому времени американцы побывали внутри ВПО «Химпром» трижды, в том числе для проведения контрольных измерений.
Общая же ситуация такова.
Российское государство ничего не рассказало жителям по вопросу, военно-государственная ценность которого отошла в прошлое, — не только о разработках в области химоружия и о фактическом ходе производства его в Чапаевске, Сталинграде (Волгограде), Дзержинске, Березниках, Кинешме (Заволжске), Новочебоксарске, Москве, Вольске и других городах. Граждане России не получили достоверной информации даже о здоровье и жизни людей, чьими руками военно-химический потенциал страны был создан. Не имеется корректных данных и о последствиях выпуска ОВ — ни о заболеваемости, ни об экологической обстановке в этих городах, в особенности вблизи промплощадок соответствующих заводов.
Поскольку химическое ведомство по доброй воле не раскрыло перед обществом данные, связанные с прошлым производством иприта и люизита, мы вспупили с ним в переписку. Однако в ответе речь шла не об объемах выпуска и сопутствовавших ему вредных выбросах, не о пострадавших от СОВ людях, не о закопанных неизвестно где токсичных отходах, не о преступном отсутствии в годы выпуска иприта и люизита ПДК на их содержание в воздухе рабочей зоны.
Оказывается, гражданам России не назвавшие себя чиновники позволили лишь знать, какие вещества были использованы при производстве ОВ. И все. Чтобы оценить уровень презрения наследников бессмертного советского минхимпрома к взрастившему их обществу, укажем три вещества, которые использовались в предвоенные и военные годы при производстве иприта. Это поваренная соль (NaCl), винный спирт (C2H5OH) и обыкновенная сера (S).
Для чего же скрывать «секрет», описанный задолго до большевистской революции, тем более что даже Ирак при производстве иприта не опустился до сей пещерной советской «технологии»? А для того, чтобы неласковое Отечество имело возможность не давать людям, потерявшим свое здоровье при выпуске иприта в годы Отечественной войны и после нее, тех грошовых льгот, которые они, безусловно, заслужили. Если дожили.
Чтобы обнажить этот корыстный мотив спецпромышленности еще более выпукло, обратимся за примером к событиям, связанным с давно оконченным производством самого токсичного ОВ современных армий на «Химпроме» в Новочебоксарске (Чувашия) в 1972-1987 годах. Много позже этого периода на запрос из экологической организации о предоставлении списка лиц, которые в прошлом участвовали в выпуске советского V-газа и для которых предполагалось наладить медицинскую помощь, директор завода прислал вместо списка наглый отказ. Предлог обычный — среди них есть лица, обладающие технологическими секретами производств этого ОВ. Ложь та была очевидна за версту — на «Химпроме» даже рабочий на заключительной операции производства советского V-газа не знал абсолютно ничего: согласно технологической инструкции, он всего лишь смешивал в реакторе продукты П-2 и П-3 с образованием продукта П-5, и все это делалось в растворителе А-5. Для желающих можно расшифровать эти обозначения, однако рабочим от этого легче не станет.
«Результат», который был достигнут в Чувашии, таков: все примерно 3000 человек, участвовавших в выпуске советского V-газа, подверглись опасному для здоровья воздействию, и многие 50-летние люди уже выглядели на все 70-80. Однако просьбы большинства из них на получение звания профинвалид и сопутствующие грошовые льготы были эффективно заблокированы… режимом секретности. Не может же рабочий обратиться в суд с заявлением на тему мифических вещества П-5 или рецептуры Р-33! Нужны документы о реальной работе с реальным веществом, к тому же с данными о медицинских наблюдениях. А ведь мы даже в третьем тысячелетии так ничего и не знаем ни о показаниях приборов и записях в рабочих журналах в секретных цехах третьего производства «Хипрома» в Новочебоксарске, ни об авариях и вообще утечках V-газа. Не знаем мы и о выбросах и сбросах токсичных отходов этого производства.
Обратимся к информации, касающейся производственных мощностей по выпуску химоружия. В 1989 году США в рамках обмена данными252 получили данные о 7 советских заводах по выпуску химоружия (3 в Дзержинске и по одному в Чапаевске, Березниках, Волгограде и Новочебоксарске) и одного объекта по его разработке (Шиханы). Российскому обществу эта информация не предоставлялась.
В 1995 году в связи с обсуждением проблем экологической безопасности мест прошлой деятельности с химоружием, которое состоялось в январе в МВК по экологической безопасности СБ РФ, в руки участников обсуждения, в том числе экологических активистов, попала справка ныне не существующего Роскомнефтехимпрома374. Она включала упоминание 22 объектов на 7 заводах химоружия с указанием дат прекращения выпуска продукции. Однако при публикации в книге эти данные подверглись принципиальным изменениям373. Общее число объектов было сокращено до 20, причем некоторые были исключены, а некоторые объявлены заново. При этом было изменено содержание работы ряда объектов, а особенно существенно были изменены годы работы многих из них, с тем чтобы наша бюрократия могла исключить их из сферы компетенции Конвенции о запрещении химоружия18.
Следует подчеркнуть, что представленные данные СБ РФ рассматривал в 1995 году373 не в связи с исполнением Конвенции18, а для решения вопросов экологической безопасности. В связи с этим со стороны химической промышленности было принципиальной ошибкой скрывать даже от властей своей страны прошлое производство химоружия в Москве (по крайней мере на 4 заводах) и в Кинешме-Заволжске — «грязные» следы там остались до наших дней и очень значительные. И уж совсем бессмысленно выглядят попытки сократить список объектов химоружия на объявленных заводах.
Остается добавить, что нигде не опубликованная программа химического разоружения 2001 года включила уже 24 заводских объекта397. Да и СБ РФ вполне в курсе дела, когда имеет дело с ликвидацией производств химоружия. Во всяком в декабре 2001 года заместитель секретаря СБ РФ О.Чернов официально сообщил РИА «Новости», что «Россия заявила 24 объекта по производству химического оружия, из которых 10 подлежат уничтожению, а остальные конверсируются. Он также отметил, что шесть из указанных объектов уже уничтожены и получены надлежащие международные сертификаты». Вот так. Оказывается, господа из Гааги контролировали не 20 или 23, а 24 объекта, имевших отношение к прошлому производству химоружия. А вот граждане России этого не знали.
| « Назад | Оглавление | Вперед » |