« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »
*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.242, 16 марта 1998 г. *
*******************************************************************
Будни химического разоружения
(к дню химическкой безопасности
28 апреля 1998 г.)
ЧУВАШСКИЕ ЦЕХА ПО ВЫПУСКУ ХИМИЧЕСКОГО ОРУЖИЯ:
УНИЧТОЖАТЬ ИЛИ КОНВЕРСИРОВАТЬ?
(по страницам чувашской печати)
И МНОГО-МНОГО ГАДОСТИ «ХИМПРОМ» НАМ ПРИНЕСЕТ
«Сегодня, в четверг, 19 февраля, начинает работу совеща-
ние по выполнению международного соглашения в области уничто-
жения химического оружия с участием руководителей регионов,
Минобороны, Конвенциального комитета и правительства РФ. Одним
из инициаторов совещания выступает президент Чувашской Респуб-
лики. А пройдет оно в АО «Химпром», совсем рядышком со знаме-
нитым 83-м цехом, производившим химоружие. От Госсовета в нем
участвует один из разработчиков закона Чувашской Республики о
запрете ввоза и уничтожения на ее территории химоружия, пред-
седатель комитета по промышленности Венера Печникова.
По мнению специалистов, один из главных вопросов совеща-
ния — конверсия наших мощностей, производивших химоружие. По
международным соглашениям все они подлежат уничтожению. Но уже
не секрет, что внешний управляющий АО «Химпром» подготовил до-
кументы на выделение третьего производства в отдельное госу-
дарственное унитарное предприятие с собственностью даже не РФ,
а Чувашской Республики.
Пока еще не известно, что именно планируется делать в
корпусах, выпускавших жуткую продукцию: возможно, мыло, пред-
меты обихода или что-то еще. Ясно одно, это будет нечто безо-
бидное, простое. Заработают замершие 11 лет назад мощности,
зазвучат в корпусах голоса в предчувствии первой зарплаты. Ни-
кому и в голову не придет, что смертельная опасность не ушла,
не развеялась по белу свету. Она здесь, ждет своего часа. И в
каждом грамме, в каждой пылинке, в каждой частице продукции,
произведенной здесь, поселится смерть.
Относительно недавно в одном из химпромовских цехов прои-
зошел такой случай. Понадобилось заменить вал мешалки. Этот
вал когда-то использовался при производстве отравляющего ве-
щества — продукта N1. Разумеется, вал неоднократно был проде-
газирован, продезактивирован, казалось бы, полностью — до от-
сутствия в пробах продукта. Ничто не предвещало беды. Вал
установили на токарном станке в обычном цехе, и токарь без
спецзащиты начал его обрабатывать. Через некоторое время он
почувствовал неладное. Еще через несколько мгновений головок-
ружение усилилось настолько, что рабочего отправили в сан-
часть.
При проверке воздуха в зоне дыхания токаря обнаружили
превышение ПДК отравляющего вещества. Дальнейшая обработка ва-
ла проводилась только в противогазе. Вал был выполнен из нер-
жавейки, смертельно опасное вещество сумело въесться даже в
такой гиперплотный состав. Что же говорить о стенах, трубах,
венткамерах третьего производства? По некоторым данным, эта
гадость может проникать в кирпичную кладку на 15-20 см. Наск-
возь пропитано молекулами-убийцами и уникальное химовское обо-
рудование, уничтожить которое не поднимается рука у нашего
правительства.
Когда V-газ только начали производить, рабочим описывали
его свойства: не горюч, не летуч, без цвета, без запаха. Соот-
ветственно этим качествам были разработаны и меры защиты, ка-
залось бы, стопроцентной надежности. Кроме обязательного при-
менения спецзащиты сотрудникам предъявлялись требования:
высочайшая дисциплина, неукоснительное соблюдение правил безо-
пасности. Производство с такой защитой казалось не опаснее
ловли бабочек.
Первый же пожар показал: продукт горюч. Мощная вентиляция
- еще одно требование безопасности — моментально всасывала ка-
пельки отравы, и та скапливалась в воздуховодах, конденсирова-
лась на поверхности оборудования, потолке. Техника безопаснос-
ти этого не предусматривала. Изолирующий костюм, который
должен был безупречно защищать человека от опасности, работал
как насос, когда человек сгибался-распрямлялся. В результате
рабочий набирал за смену отравляющую дозу, в сто раз большую,
чем в окружающем его воздухе. Люди получали отравление малыми
дозами. Рак, отек легких, поражение головного мозга, отмирание
нервов пораженных участков — расплата за чужое недомыслие. А
полная секретность не давала возможности объективно оценить
то, что происходило на «Химпроме». Надежной защиты от V-газа
не существовало и не существует. Сейчас, когда завод 11 лет
стоит фактически без финансирования, санитарные требования,
видимо, сведены на нет. И тем не менее опасные цеха собираются
запускать вновь.
Так ради чего сейчас собирается совещание? Отсутствие от-
крытости в действиях властей порождает массу версий, домыслов.
С одной стороны, «Химпром» штормит от слухов, что на базе быв-
шего третьего производства собираются уничтожать химоружие.
Впрочем, возможно, руководители регионов намерены добиться от
Москвы денег на обеспечение соцзащиты и экологическую безопас-
ность своего населения, которое подвергается повышенному рис-
ку. Итак, по-прежнему ореол тайны, по-прежнему не учитывается
мнение населения, общественности.
В 1903 году под нынешним Чапаевском решили закачать про-
мышленные стоки. Царское правительство принимало меры предос-
торожности — стоки закачали на глубину аж 1200 метров, на 500
метров ниже горизонтов питьевой воды. А в 1955 году токсичные
вещества, содержащиеся в старых захоронениях, каким-то немыс-
лимым образом попали в питьевую воду. Теперь Чапаевск — зона
экологического бедствия. В начале века величину опасности не
представляли. Мы, имеющие дело с оружием массового поражения
второго поколения, представляем.
Но наше руководство надеется: вот вставят живительную
клизму нашей экономике, опустившей одну ногу в могилу, — и та
радостно похромает прочь. А в могилу лягут другие. Не мы. Кто-
нибудь. Авось пронесет». Анфиса Пашкова
ТОВАРЫ НАРОДНОГО ИСТРЕБЛЕНИЯ?
«Даже Мефистофель не соблазнял так настойчиво, не шептал
так вкрадчиво, не рисовал таких радужных перспектив. На про-
шедшем недавно совещании по химоружию арбитражный управляющий
сказал однозначно: терять прекрасное «военное» оборудование мы
не намерены. Да и зачем тратить деньги на уничтожение, когда
их можно использовать на созидание? Ведь уже завтра с конвейе-
ров, выпускавших смерть может пойти мирная продукция, принося-
щая прибыль республике и «Химпрому». Решение кажется таким
простым, заманчивым:
Мы попытались узнать у наших сограждан: как они относятся
к тому, что в бывших цехах, производивших химоружие, на том же
самом оборудовании теперь намереваются выпускать товары народ-
ного потребления?
Евгений Работаев, главный врач ЦГСЭН:
— Смотря какие товары народного потребления. Если такая
«конверсия» не будет усугублять фон, который существовал до
этого на АО «Химпром» — тогда, пожалуйста, пусть выпускают, мы
разве против экономики, а если будет — мы против. Хотя по это-
му вопросу нашего мнения еще никто не спрашивал.
Станислав Воронов, министр безопасности:
— Положительно.
Рустем Гафуров, главный государственный инспектор, пред-
седатель Новочебоксарского городского комитета по охране окру-
жающей среды:
— В целом это решение можно только приветствовать. Но
вопрос еще не решен, поскольку он очень сложный. Какие ТНП бу-
дут выпускаться? В каких цехах? Что подлежит уничтожению, что
нет, будет определять международная инспекция. Но само обору-
дование, работавшее на войну, — обязательно должно быть унич-
тожено.
Надежда Макарова, заместитель министра здравоохранения:
-Это очень сложный вопрос. Даже я, находясь на столь вы-
сокой должности не представляю, насколько он сложный. Здесь не
может быть однозначного решения. Конечно, как врач, я бы хоте-
ла, чтобы мы жили в чистом поле, ели экологически чистые про-
дукты. Но не все так просто. Вспомните, в России был ряд
предприятий, производивших прекрасные антибиотики. С протестом
выступили «зеленые». И где сейчас наши замечательные препара-
ты? Решение здесь не может быть категоричным. Ни за, ни про-
тив.
Алексей Шкилев, бывший «зеленый», журналист:
— На этом производстве никаких товаров производить нельзя.
Оксана Алексеева, настоящая «зеленая», химик:
— По-моему, авторы этого предложения хотят решить пробле-
му перенаселения. Представляю, каким бешеным спросом будет
пользоваться продукция АО «Химпром».
ВРЕМЯ ОТДАВАТЬ ДОЛГИ
«Весной прошлого года парламент республики внес на расс-
мотрение Госдумы важный законопроект федерального значения -
«О социальной защите граждан, занятых на работах с химическим
оружием». В порядке законодательной инициативы его поддержали
многие регионы, чьи экологические проблемы схожи с нашими. В
апреле высший законодательный орган страны рассмотрит закон в
первом чтении.
ПРАВО НА БЕСПЛАТНОЕ МЕДИЦИНСКОЕ ОБСЛУЖИВАНИЕ И ЛЕКАРС-
ТВЕННОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ. Закон очень нужный. Химическое оружие мы
производили, болезням от него нет числа, теперь вот и уничто-
жать надо эту страшную продукцию. Без соответствующих правовых
актов защитить население практически невозможно. Ведомственные
интересы действуют вопреки здравому смыслу. Зачем платить лю-
дям деньги за профзаболевания, когда проще его не признавать?
Вспомним начало 90-х, когда медики без зазрения совести гово-
рили о производстве V-газа с наигранной простотой. В Новоче-
боксарске был создан «Союз-3″, общество пострадавших от пос-
ледствий выработки страшного химического оружия. Несчастные
люди. Сейчас они периодически теряют память (амнезия), задыха-
ются, пьют огромное количество таблеток, чистят кровь, промы-
вают (у кого, конечно, есть деньги, а таких немного) почки и
при этом пытаются доказать государству, что они больны, а не
притворяются.
Предлагаемый законопроект должен закрепить минимальный
объем жизненно необходимых льгот: бесплатное поликлиническое
обследование, санаторно-курортное и лекарственное обеспечение.
Вне зависимости, трудился человек на вредном производстве,
связанном с химическим оружием, работал здесь 10-20 лет назад
или проживает в зоне защитных мероприятий — без разницы. Раз-
работана система льгот, компенсаций, надбавок к пенсиям. Под
защитой будут дети, родившиеся в так называемых «химических»
семьях или проживающие в опасных зонах. Без слез уже невозмож-
но смотреть, как они мучаются. Лечение обязано оплачивать го-
сударство. Медпрепараты — по первому требованию бесплатного
рецепта. Кроме лекарств гарантируется ежегодное оздоровление в
санаториях и профилакториях. Естественно, путевки не за граби-
тельскую цену. Их стоимость для пациента должна составлять не
более 10%. Кстати, если по медицинским показаниям нужно пое-
хать на курорт, то оплачивается проезд в оба конца для ребенка
и сопровождающего человека.
ПРАВО НА ОТСЕЛЕНИЕ. Третье производство «Химпрома» имеет
«богатое» прошлое. В свое время автор этих строк знакомился с
так называемыми «рассекреченными» цехами. В период политичес-
кой оттепели журналистам по желанию демонстрировали легендар-
ный костюм Л-1, экипировку рабочих, напоминающую то ли водо-
лазное снаряжение, то ли прикид космонавта. Услужливые
начальники взахлеб рассказывали о достоинствах этого уникаль-
ного обмундирования и очень обижались, когда речь заходила о
возможном отравлении. Теперь-то мы знаем, что даже костюмы
пропускали отравляющее вещество. Оно питало кожу, нервы, пус-
кало корни в печени. Каждый кустик здесь, возле цеха, живая
таблица Менделеева. Заражено все пространство вокруг «Химпро-
ма».
В Чувашии, в зоне влияния химкомбината, улицы, дома,
предприятия и организации. «Химпром» в двух шагах от города,
до него из центра Новочебоксарска минут десять ходьбы.
В законе предусмотрено право человека, проживающего в
опасной для здоровья зоне защитных мероприятий, поменять место
жительства, причем за полный государственный счет. Ну, а кто
не захочет сниматься с насиженного места, получит свою плату
за риск — повышенный уровень социальной защиты, медицинского
обеспечения и оздоровления в соответствии с государственными
программами.
СПРАВКА. Р. Гафуров (Новочебоксарский комитет охраны ок-
ружающей среды) в свое время охарактеризовал экологическую си-
туацию в Новочебоксарске как ситуацию «зоны экологического
бедствия». По данным медицинской статистики средний возраст
умерших (из занятых в производстве химического оружия) состав-
ляет 48 лет. Основная причина — злокачественные опухоли, забо-
левания мозга, сердечно-сосудистой системы. Сильно загрязнен
атмосферный воздух. Анализ овощей, выращенных на расстоянии до
четырех километров от промышленных предприятий, выявил на по-
допытных животных общетоксический эффект, направленный на пе-
чень и иммунную систему. Поэтому в этой зоне решено не произ-
водить заготовки продовольствия для нужд города.
ЗАЩИТИТЬ СЕБЯ. В январе 1993 года Россия подписала Кон-
венцию о запрещении разработки, производства, накопления и
применения химического оружия и о его уничтожении. А чуть
раньше, в сентябре 1992-го, в Чувашию приезжал Б. Ельцин. Ис-
полнительная власть пустилась на уговоры. Давайте, мол, попро-
буем уничтожать в республике запасы химоружия со всей страны.
Большие чувашские чиновники съездили за опытом в Америку, вер-
нулись, чтобы рассказать народу очередную сказку. Вредное про-
изводство будто бы поможет республике достигнуть невиданных
экономических и социальных высот. В небо взметнутся шикарные
здания, молочные реки будут упираться в кисельные берега, а
зарплата простого рабочего сравняется с министерским окладом.
Этот номер, как вы помните, в республике не прошел. Маленькая
Чувашия сумела себя защитить законодательно. Хорошие были вре-
мена. Сейчас для этой защиты населению десяти территорий Рос-
сии нужно объединиться, для того и писался проект Закона «О
социальной защите граждан, занятых на работах с химическим
оружием».
Г. Вронская
БЕЗОПАСНОСТЬ ТРЕБУЕТ ДЕНЕГ. И УМА
(того, чего нам больше всего и не хватает)
«За несколько дней до того, как на АО «Химпром» состоя-
лось совещание по химоружию, по городу поползли зловещие слу-
хи. Вообще, на мой взгляд, загадочного в этой области осталось
крайне мало. Формулу V-газа дети впитывают вместе с молоком
матери (особенно в Новочебоксарске), а на секретных объектах
не побывал разве что ленивый. Но наши чекисты не зря звезды
получают — такую таинственность навели, будто на «Химпроме» не
региональные главы должны были встречаться, а Борман со Штир-
лицем. Короче, тихой паники хватило.
По итогам совещания устроители затеяли пресс-конференцию.
Газета «Республика», естественно, была там в числе самых же-
ланных СМИ. Но, к сожалению, у пресс-секретаря президента на
крошечном заводике не хватило для нас места. Впрочем (и это
главное), с нами любезно согласилась побеседовать одна из
участников совещания по теме: «Выполнение условий Международ-
ной конвенции по запрещению химического оружия» Венера Печни-
кова. Перечислять заслуги Венеры Абдрахмановны перед республи-
кой не стоит, вряд ли в Чувашии остался уголок, где не знают
депутата Госсовета Печникову.
— Венера Абдрахмановна, на ваш взгляд, совещание на АО
«Химпром» было достаточно представительным?
— Да, совещание проходило на высоком уровне. К нам прие-
хали представители Министерства обороны РФ, Министерства
иностранных дел РФ, председатель Конвенциального комитета, на-
чальник управления экологической безопасности Госкомэкологии
РФ, руководители исполнительных и законодательных органов
субъектов России, задействованных в программе уничтожения хи-
моружия. Кроме того, было очень много специалистов, разбираю-
щихся в этой проблеме. Но я была удивлена, что на само совеща-
ние, в зал заседания, оказались допущены только первые лица, а
некоторые специалисты остались за закрытыми дверьми. Представ-
ляю, как чувствовали себя эти люди — ведь именно им предстоит
заниматься уничтожением химоружия, а не руководителям органов
государственной власти. На совещании вообще и речи не велось о
какой-либо секретной информации. Я полагаю, все секреты были
обговорены днем раньше: разработчики технологии уничтожения и
военные химики приехали еще 17 февраля, за два дня до нашего
мероприятия, и на АО «Химпром» было предварительное совещание,
о результатах которого нигде никому ничего не сообщалось. Бо-
лее того, на самом совещании даже не были установлены микрофо-
ны, так что совершенно непонятно, велась ли запись? А ведь от
этого зависят точность и полнота учета высказанных предложе-
ний, мнений.
— Расскажите, пожалуйста, подробнее о цели совещания на
«Химпроме»?
— Ну, вы ведь знаете, наверное, что в прошлом году всту-
пила в силу Международная конвенция «О запрещении разработки,
производства, накопления, применения химоружия и его уничтоже-
ния». Теперь перед Россией встала серьезная задача: за корот-
кий срок подготовиться и уничтожить запасы отравляющих ве-
ществ, произведенных в бывшем Союзе за десятилетия. Официально
заявлено, что у нас осталось сорок тысяч тонн ОВ. Конвенция
предусматривает уже в 2000 году уничтожить один процент запа-
сов — 400 тонн. Но далеко не все регионы подготовились к этой
операции.
— А что, Чувашия участвует в уничтожении химоружия?
— Нет, в соответствии с Конвенцией мы должны избавиться
от объектов по производству химоружия, то есть третьего произ-
водства «Химпрома». Но, увы, все субъекты РФ поставлены в та-
кие условия, что остались практически один на один со своей
проблемой. И вот на совещании мы должны были выработать единую
позицию в отстаивании интересов своего населения. Это очень
опасное дело, а безопасность стоит денег. Я понимаю обеспоко-
енность глав территорий, которые поставлены в тяжелейшие усло-
вия. С одной стороны, необходимо в короткие сроки уничтожить
химоружие, а с другой — надо обеспечить безопасность населения
при скудном финансировании. На совещании сотрудник Министерс-
тва иностранных дел высказался примерно так: «Дел у нас много,
а денег мало. Конечно, европейское сообщество обещало России
10 миллионов экю. Но оно же ставит нас в жесткие условия -
деньги должны быть потрачены лишь на экологию. Ну, мы еще пос-
мотрим, как этим деньгам найти применение получше». Это заяв-
ление потрясло меня: мидовец серьезно полагает, что деньги
экологии можно использовать на технологию уничтожения. В то
время как на эти цели средства должны быть заложены в бюджете.
— Но это общие проблемы. Организовывая совещание на таком
высоком уровне, Чувашия, видимо, преследовала и свои, специфи-
ческие, цели?
— Да, к сожалению, руководство АО «Химпром», и Виктор Ки-
син недвусмысленно высказался на этот счет, не намерено терять
свое «уникальное» оборудование. Но проблема в том, что на се-
годняшний день нет ни безопасной технологии уничтожения мощ-
ностей, ни технологии обезвреживания и очистки этих корпусов
изнутри до безопасного состояния. А руководители химкомбината
продолжают уговаривать правительство конверсировать мощности,
то есть использовать их для выпуска других народно-хозяйствен-
ных товаров. Тем самым опасности подвергаются многие будущие
потребители этой продукции. Нельзя экономить на жизнях и здо-
ровье людей — это ненормально, негуманно, противоестественно.
— То есть вы, как химик, считаете, что использовать в це-
лях конверсии оборудование АО «Химпром» нельзя?
— Оборудование тем более нельзя. Как бы мы не дегазирова-
ли его, отравляющее вещество уже глубоко въелось в поры метал-
ла. И полностью извлечь его оттуда обычным способом дегазации
нельзя. Что касается производственных помещений, может быть,
если внутри них мы будем отбивать полуметровую толщу, удастся
их обезопасить. А куда мы денем десятки тонн зараженных строи-
тельного мусора и пыли? Кто всем этим будет заниматься?
— Представляю Виктора Кисина с кайлом и в противогазе:
— В том-то и дело, что люди, принимающие решения, остают-
ся за прочной безопасной стеной, далеко от отравы. В свое вре-
мя все разработчики производства химоружия стали лауреатами
сталинской, ленинской госпремий, героями соцтруда. А те, кто
работал по этим технологиям — одних уже нет, а оставшиеся -
живут и мучаются.
— А что вообще можно выпускать в этих цехах?
— Разве что другое химоружие, страшнее этого.
— Известно, что наша территория в связи с бывшим произ-
водством имеет тяжелые проблемы социально-экологической нап-
равленности. Поднимались ли эти вопросы на совещании?
— Жесткий регламент позволил выступить от республики
только арбитражному управляющему «Химпрома». Но в его выступ-
лении не прозвучала просьба поддержать инициативу Госсовета ЧР
- мы вышли в Госдуму с законопроектом о соцзащите граждан, за-
нятых на работах с химическим оружием. Наш вариант закона
предполагает защиту не только работавших с отравляющими ве-
ществами, но и тех, кто будет с ними работать, и тех, кто про-
живает вблизи опасных объектов. К сожалению, судьбы людей, от-
давших здоровье обороне страны, остались за бортом совещания.
— Какую позицию заняли по социально-экологическим пробле-
мам Министерство обороны, Конвенциальный комитет?
— Заместитель начальника войск химической защиты Минобо-
роны Виктор Толстов раскритиковал протокол совместного совеща-
ния, подготовленный на основе предложений субъектов. Боюсь,
что от итоговых документов, подготовленных нашей рабочей груп-
пой, может ничего не остаться. Фактически на совещании прояви-
лось два взгляда на проблему химического разоружения. Военные
стремятся как можно быстрее, с меньшими затратами, выполнить
Конвенцию. А цель регионов при выполнении задачи — сохранить
жизни людей. И вот тут встает вопрос: государство — это мы или
государство — это власть? Еще проще: государство для людей или
люди для него? На совещании присутствовали представители деся-
ти регионов России. Но химоружие — это не проблема десяти ре-
гионов. Это проблема национальной безопасности всей страны.
При нарушении технологии уничтожения, при авариях отравляться
будем без разбору и границ — Чувашия, Татарстан, Урал. Похоже,
Европа это понимает. А наши органы власти, увы, пока нет».
Беседовала А. Пашкова, газета «Республика», N 9 1998 г.
* * *
Обзор печати подготовила Н.А.Шведова (Чебоксары)