« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »
*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.454, 23 июля 1999 г. *
*******************************************************************
Вести с полей биологической войны
ЕЩЕ РАЗ ОБ ЭПИДЕМИИ В ОБЛИВСКОЙ
(и о честном взгляде Г.Онищенко)
«НЕСТЫКОВОЧКИ
Что-то странное происходит с инфекцией, охватившей станицу
Обливская. Очень хочется верить честному взгляду и осунувшемуся за
два дня ухоженному лицу замминистра и главного санитарного врача,
когда он уверяет, что вспышка локализована и идет на убыль. Но,
с другой стороны, ряд деталей, незаметных для непрофессионала,
указывает: дурят, ох дурят нашего брата. Из тех же официальных
заявлений, например, следует: из 130 заболевших шесть уже умерли.
Это означает, что отношение числа умерших к числу заболевших,
обозначаемое, терминам «летальность», приближается к 5 процентам
и автоматически переводит неизвестную болезнь в разряд если не
особо, то очень опасных инфекций.
Еще один тревожный факт, понятный только опытному человеку:
высокая заболеваемость (не меньше трех человек) медицинских
работников. Следует заметить, что инфекционисты — народ особый.
Прежде всего это люди с полноценным иммунитетом (тьфу-тьфу, чтоб
не сглазить). Выясняется это быстро: год-полтора бесконечных
болезней, и — перевод в другое отделение. Кроме того, это люди,
ежеминутно готовые к стрессам (по известной формуле: рвота, понос,
судороги, смерть), и, наконец, патологические чистюли. Соблюдение
правил личной гигиены для них — безусловный рефлекс, иначе все,
от сальмонеллеза до СПИДа, можно испытать на собственной шкуре.
Один мой ординатор пытался подсчитать, сколько раз в день
приходится мыть руки. К половине первого дня после двадцать
седьмого мытья рук он оставил это занятие. Впрочем, через несколько
месяцев работы инфекционистом организм сам знает, вымыл он руки
или нет. На вспышках проще: полотенце с хлорамином на пояс — и
вперед, на осмотр больных.
А тут — трое заболевших. Причем один из них — врач-анестезиолог.
Интересно, что он мог делать в инфекционном отделении, где по идее
не должен находиться, так как там не производится операционных
вмешательств? Разве что он мог выполнять катетеризацию подключичной
вены (достаточно сложная процедура, которая осуществляется
исключительно врачом-анестезиологом, когда катетер невозможно
вставить в периферическую (локтевую) вену, переставшую прощупываться).
У квалифицированного профессионала на эту процедуру уходит
не более 5-7 минут. Это значит, вероятность заражения чрезвычайно
высока даже при кратковременном контакте.
А возбудитель инфекции до сих пор не установлен. Более или
менее уверенно можно констатировать лишь одно: скорее всего это
вирус. Однако ни пути распространения, ни источники инфицирования
(а прошло две недели) пока не установлены. Если речь идет о
конго-крымской лихорадке, как уверяют чиновники, то следует
предположить, что имело место массовое нападение клещей (по
типу саранчи, что ли?) на станицу.
Пока что медики лечат по симптомам. И недоумевают, почему
один из самых уважаемых и обладающий мощной диагностической базой
Научно-исследовательский институт эпидемиологии и микробиологии
им.Гамалеи РАМН в Москве не спешит с проведением вирусологических
анализов. Между тем медицинские чиновники особо настаивают, что
массовое заболевание жителей Обливской нельзя называть пугающим
обывателя словом «эпидемия», необходимо использовать слово «вспышка»
(как вспыхнуло, так и погаснет).
Местная администрация и Центр Госсанэпиднадзора, объединившись
в борьбе за права человека, не стали объявлять карантин, в результате
чего граждане кинулись осуществлять свое конституционное право на
свободу передвижения как в очаге инфекции, так и за его пределами.
И теперь никто не сможет сказать, сколько вирусоносителей
переместилось в другие районы и области. Правда, и тут сработал
инстинкт самосохранения, вероятно, у тех самых «стрелочников» -
шоферов рейсовых автобусов и железнодорожников, собственным волевым
решением ограничивших утечку потенциальных больных из очага.
Так что если вспышка и вправду идет сейчас на убыль, то это
может означать не только победу отечественного здравоохранения. Не
исключено, что переболели все, кто оказался в очаге. При этом часть
больных покинула станицу».
А.Покатилова, кандидат мед.наук: «Сегодня», 23 июля 1999 г.
ОФИЦИАЛЬНЫЙ САНЭПИДНАДЗОР
«По мнению специалистов Госсанэпиднадзора, сейчас можно смело
говорить о том, что эпидемиологическая обстановка в Ростовской области
практически стабилизировалась. «За последние два дня в станице Обливская
не было зарегистрировано ни одного нового случая заболевания, -
комментирует ситуацию начальник Департамента санэпиднадзора РФ
Анатолий Монисов. — Кроме того, из 136 больных сейчас продолжают
стационарное лечение всего 27 человек, остальные выписаны. Положение
в области нормальное, и развития эпидемии не ожидается». Кстати,
вчера медики наконец-то получили результаты дополнительных анализов.
Диагноз конго-крымская геморрагическая лихорадка, по их словам,
подтвердился окончательно».
И.Коломенская, «Сегодня», 23 июля 1999 г.
ПРАВДА И СЛУХИ
«Официальные власти утверждают, что обливская зараза прошла
стороной: вирус якобы оказался конго-крымской геморрагической
лихорадкой, лечение больных проходит успешно, многие выписаны. Однако
не все спешат разделить радость Госсанэпиднадзора и областного
министерства здравоохранения. Многие врачи и ученые обращают внимание
на то, что далеко не все симптомы болезни соответствуют проявлениям
конго-крымской геморрагической лихорадки. Сомневается в скороспелом
диагнозе, судя по публикациям в местной прессе, и ставропольский
санэпиднадзор, а ростовские медики в частных разговорах сообщили о
том, что данные о массовых излечениях и выписках больных сильно
преувеличены (по некоторым данным, только в минувшую субботу в
ростовской ГКБ скончались от «обливской лихорадки» 7 человек).
Неудивительно, что персонал больницы в подавляющем большинстве
наотрез отказывается входить в инфекционное отделение: всем известно,
что в Обливской уже подхватили болезнь более десятка работавших
медиков, в том числе заместитель главврача Александр Курносик.
Подпитка слухами, видимо, и стала причиной появления версии о
том, что в эпидемии повинны военные-бактериологи. Главный инфекционист
страны Виктор Малеев, прибыв в первые дни после обнаружения инфекции
в Обливскую, заявил, что неизвестная болезнь напоминает калифорнийский
энцефалит, вирус которого, по его словам, в некоторых странах
разрабатывался для ведения бактериологической войны. А когда
обливские врачи пожаловались телевидению, что сотрудники ФСБ якобы
запрещают им присутствовать при вскрытиях, тут же (хотя для выяснения
характера вируса требуется по меньшей мере две недели) прозвучал
диагноз «конго-крымская геморрагическая лихорадка» (известно, что по
приказу Минздрава России при ней вскрытие вообще запрещено).
Любопытно, что профессор Малеев после этого сам высказал большие
сомнения в подобном определении болезни: «Какая же это лихорадка,
если отсутствует сыпь?»
А.Южный, «Сегодня», 23 июля 1999 г.
НЕ НАЙДЕНЫ НИ КЛЕЩИ, НИ ВОЕННЫЕ
«Замдиректора Противочумного института А.Липницкий убежден
в том, что это все-таки «конго-крым».
— «Конечно, полная уверенность появится только тогда, когда
из сыворотки крови будет выделен соответствующий вирус, а это
можно сделать только в Москве. Однако главный подозреваемый -
все-таки «конго-крым». Совсем недавно стало известно, что
неподалеку от Обливской издавна находится природный очаг этой
болезни. В 1965 г. он уже давал о себе знать крупной вспышкой
заболевания в Белоголицынском районе Ростовской области».
Природный очаг — это место, где живут инфицированные вирусом
клещи. Когда они активизируются, то могут быть перенесены на большие
расстояния домашним скотом или птицей. Несмотря на то, что пока эти
клещи так и НЕ найдены, и на то, что, как правило, «конго-крым» к
вспышкам подобного масштаба не приводит, эта информация дает
руководителям федерального и местного санэпиднадзора хороший повод
не объявлять карантин…
Много слухов… Подозревают Противочумной институт, тот самый,
что дал предварительное заключение о конго-крымской лихорадке. В
советские времена это была чрезвычайно закрытая организация и…
занималась как раз разработкой боевых вирусов.
Из Обливской сообщают о неких военных из Волгограда с
дозиметрами и приборами химзащиты, прибывших под станицу 9 или 10
июля, то есть сразу после начала эпидемии. Однако Анатолий Липницкий
считает версию о «военном следе» абсурдной. По его мнению, подобные
версии просто глупо рассматривать, когда есть куда более вероятные».
В.Покровский, «Общая газета», 22 июля 1999 г.
* * *
Поручать г.Липницкому искать военный след и в самом деле
и абсурдно, и глупо, потому что именно он и его институт по заданию
военных и занимались чем угодно, только не созданием средств защиты
против конго-крымской геморрагической лихорадки и других «местных»
и очень опасных болезней.
Механизм, как маскировать деятельность военных цивильными
«врачами», установил еще Я.М.Фишман, который возглавлял в
Рабоче-Крестьянской Красной Армии подготовку к наступательной
биологической и химической войне. В 1928 (!) году он дал Климу
Ворошилову такую рекомендацию: «Наркомздрав под предлогом принятия
необходимых мер по борьбе с эпидемиями и эпизоотиями мог бы
совершить огромную научно-исследовательскую работу в нужном для
Военведа направлении.., не вызывая ничьего подозрения». Для тех,
кто не родился под солнцем Сталинской конституции, сообщаем:
Наркомздрав — это нынешний Минздрав, Военвед — это нынешнее
Министерство обороны.
И последнее. Конечно, приятно слышать, что Противочумной
институт (г.Ростов) перестал, наконец, работать только по заданию
военных. Несколько менее приятно, что в самостоятельном плавании
он разыскал, наконец, возле Обливской месторождение клещей. Лучше
было бы это сделать много десятилетий назад. Осталось понять,
а куда запропастились сами клещи?