« Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск »
*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
* Сообщение UCS-INFO.502, 16 октября 1999 г. *
*******************************************************************
Вести с полей биологической войны
В ОБЛИВСКОЙ ДАЛИ ПОСАДКУ НИЛЬСКОМУ КОМАРУ
(за ненахождением клеща имени Г.Онищенко)
«Битва вирусов с людьми при Ростове
Сегодня никто не знает, как объяснить «бактериологическую
войну» (иного слова не подберешь), которую этим летом вирусы
развязали против людей. Началась она, как все помнят, в первых
числах июля в станице Обливской Ростовской области — 69
госпитализированных, 6 умерших, не считая тех, кого в статистику
не вписали. Практически одновременно эта война продолжилась в
Волгоградской области — 700 госпитализированных, 36 смертей.
Затронув краем Ставрополье и Астраханскую область, атака вирусов
неожиданно дала себя знать в Нью-Йорке — там зафиксировано 4 смерти
от лихорадки Западного Нила, с подозрением на это заболевание
госпитализировано 139.
И каждая из этих вспышек была странной. В Нью-Йорке — тем,
что «Западный Нил» до этого никогда не был замечен в Западном
полушарии; в Волгограде — неслыханными масштабами вспышки, которую
правильнее было бы назвать эпидемией; что же до хичкоков-ских ужасов
в Обливской, то и сегодня, несмотря на все официальные заверения,
ситуация здесь остается совершенно загадочной.
ВЕРСИЯ 1: ОФИЦИАЛЬНАЯ
Официальная точка зрения — в Обливской люди болели конго-крымской
геморрагической лихорадкой (ККГЛ). Этот диагноз поставили сразу же
после того, как в Волгоградском противочумном институте сделали
первичный анализ крови больных и выявили у них антитела к вирусу ККГЛ.
Несмотря на то что количество обнаруженных антител было очень
небольшим для категорического суждения, диагноз прижился. В округе
действительно есть очаги этой болезни, и в шестидесятых годах здесь
была зарегистрирована вспышка «Конго-Крыма» — правда, в масштабах,
куда меньших, чем нынешняя. Но врачи, имевшие дело с обливскими
больными или знавшие о том, как протекала болезнь, в официальном
диагнозе сразу стали сомневаться.
— Очень быстро мы поняли, что имеем дело с чем-то другим, — сообщил
реаниматолог местной больницы Андрей Вервихвост, сам впоследствии
заразившийся от больных. — Клиника заболевания разительно отличалась
от той, что свойственна «Конго-Крыму»: например, не было красных
высыпаний на коже, множественных синяков, кровотечений, в том числе
из-под век (так называемые «кровавые слезы»).
ВЕРСИЯ 2: БАКТЕРИОЛОГИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ В КОНФИСКОВАННОЙ БОЧКЕ
Многие склоняются к тому, что в Ростовской области произошла
утечка искусственно созданных вирусов. В пользу этой версии говорят,
в частности, результаты исследований кровяных сывороток из Обливской,
проведенных в Ростовском противочумном институте. По словам одного из
специалистов-эпидемиологов, просившего не публиковать его имя (к
вопросу о его анонимности мы еще вернемся), эти сыворотки исследовали
методом полимеразной цепной реакции (ПЦР), который позволяет выделить
ДНК исследуемого вируса и сравнить ее с образцами. Результаты
фантастические — в получившейся ДНК присутствовал фрагмент,
соответствующий вирусу ККГЛ, однако остальные фрагменты были ни на
что не похожи. Если так, то обливские больные действительно имели
дело с искусственно созданным вирусом.
Есть, правда, медики, которые сомневаются, что этот результат
непогрешим. Директор Волгоградской инфекционной больницы c 21
Александр Алешин считает, что всерьез говорить об искусственной
природе обливского вируса еще рано. ПЦР — тончайшая методика,
требующая строжайшей стерильности. Любое загрязнение, мельчайшая
неточность резко искажают конечный результат, поэтому для надежности
надо повторить тесты в другой лаборатории. К его мнению
присоединяется и один из лучших клиницистов России по ККГЛ
профессор Елена Лещинская.
В пользу искусственных вирусов может говорить и распространенная
в Ростовской области версия «конфискованной бочки». Говорят,
незадолго до начала инфекционной вспышки сотрудники обливского ГИБДД
остановили Камаз без документов на груз — бочки с ядохимикатами. В
качестве штрафа гаишники якобы конфисковали одну из бочек, разлили
яд в маленькие бутылочки и стали продавать обливчанам в качестве
средства против колорадского жука. Средство оказалось чрезвычайно
эффективным. Но первыми жертвами инфекционной вспышки оказались как
раз семьи милиционеров и продавцов нового яда.
Известно одно: после того как по местному телевидению жителей
Обливской несколько раз предупредили, чтобы они не прикасались к
неизвестному яду, большинство просто вылили купленную на рынке
отраву в отхожие места. Как раз в то время один из обливчан Александр
Собинин проснулся с парализованной рукой. Обе его кошки и одна из
двух собак погибли, оставшегося в живых стаффордшира тоже
парализовало, но он, по крайней мере, выжил. До тех пор пока собака
не выздоровела, она отказывалась пить местную воду, но с удовольствием
лакала минералку.
Есть два обстоятельства, которые делают версию о бактериологическом
оружии не слишком-то достоверной. Первое — если бы жители станицы
Обливской действительно стали жертвами бактериологического оружия,
то летальных исходов было бы куда больше — вирусы военного применения
предназначены для массового уничтожения людей, а не для ухудшения их
здоровья.
О втором обстоятельстве напомнил заведующий эпидемическим отделом
ростовского санэпиднадзора Владимир Рыжков. — Если бы здесь была утечка
бактериологического оружия, — заявил он на одной их недавних
пресс-конференций, — то ни одного анализа крови военные из Обливской
не выпустили бы. Образцы уходили бы только в военные институты.
Вообще, в любой другой стране при подобном развитии событий
версия об утечке бактериологического оружия рассматривалась бы
специалистами в последнюю очередь — вместе с версиями о нашествии
инопланетян или о сумасшедшем ученом, испытавшем на Обливской
открытые им «лучи смерти». У нас подобное уже случалось в Свердловске
в 1979 году, когда из военной лаборатории произошла случайная
утечка боевого вируса антракса — «сибирской язвы». На протяжении
десяти лет наши политические, медицинские и военные лидеры пытались
скрыть правду и выдать страшную трагедию за неприятную, но
незначительную и обыденную эпидемию, которую заокеанские клеветники
попытались было использовать в своих неприглядных целях. Нам столько
раз врали и в других случаях, что неверие в официальные версии
заложено в людях генетически.
И все же, возможно, мысль о военной утечке была первой, которая
пришла в голову чиновников. Этим легко объясняются многие загадки -
и секретность эпидемии, и то, что первым исследовал образцы крови в
прошлом оборонный институт, никакого отношения к Ростовской области
не имеющий, но имевший когда-то отношение к бактериологическому
оружию — Волгоградский противочумный. И только потом образцы крови
стали попадать в ростовские, московские и другие институты гражданской
принадлежности — так вполне могло бы случиться, если бы, рассмотрев
образцы, в Волгограде сказали бы: «Это не наше», — и дали отбой
тревоги.
ВЕРСИЯ 3: В ОБЛИВСКОЙ БЫЛО ТО ЖЕ, ЧТО В ВОЛГОГРАДЕ
А наиболее серьезной на сегодня считается сама собой
напрашивающаяся версия о том, что и в Обливской, и в Волгограде
поработал один и тот же вирус — вирус лихорадки Западного Нила.
Так, например, считает обливский реаниматолог Андрей Вервихвост.
— Это какой-то неизвестный вирус, — говорит он, — но по симптомам
он больше всего напоминает «Западный Нил».
Так считает и профессор Елена Лещинская.
Эта версия тоже ставит немало вопросов. Почему в Обливской
вирус был так агрессивен? Почему в Волгограде вспышка достигла
грандиозных, никогда прежде не слыханных для этой болезни масштабов?
Если лихорадка Западного Нила передается только укусами комаров,
то почему этим комарам так «не понравились» обливские милиционеры?
Почему вспышка в Обливской была строго ограничена окраинами станицы,
а в Волгоградской области люди заболевали равномерно по всему
региону? И наконец, откуда на юге России появилась эта очень
экзотическая африканская напасть?
— Похоже, что лихорадка Западного Нила для нас не новость, -
сказал Александр Алешин. — Два последних года в нашей области были
зафиксированы две вспышки серозного менингита. Переносчиков менингита
очень много, среди них и вирус лихорадки Западного Нила. Чаще всего
это так называемые энтеровирусы. Но определить возбудителя довольно
сложно и в большинстве случаев просто не нужно — на лечении менингита
это никак не сказывается. Поэтому, когда летом 1997 года у нас
заболело менингитом около сотни взрослых, а на следующий год -
примерно 70 детей, мы, конечно, удивились, но тщательно исследовать
причины не стали, тем более что болезнь у всех пациентов протекала
не тяжело, летальных исходов не было.
Когда же в этом году в первых числах июля началась новая, куда
более мощная вспышка, причем возбудителем здесь явно не был привычный
энтеровирус (энтеровирусы поражают менингитом главным образом детей,
а здесь основными жертвами болезни стали пожилые люди), волгоградские
инфекционисты стали активно искать причину. В этом нам очень помогли
московские коллеги из НИИ полиомиелита и вирусных инфекций и НИИ
эпидемиологии. Вскоре стало ясно — это лихорадка Западного Нила, о
которой большинство волгоградских медиков знает только по учебникам.
К сожалению, пока еще не исследованы образцы крови заболевших в
1997-1998 годах, поэтому точно сказать, что «Западный Нил» гуляет по
Волге уже третий год, пока нельзя. На все вопросы может ответить
только специальное эпидемиологическое расследование, но до сих пор
оно фактически и не начато.
ДВОЙНОЕ КОЛЬЦО ИНФОРМАЦИОННОЙ БЛОКАДЫ
Может быть, загадок и поуменьшилось бы, по крайней мере, в
Обливской, если бы в первые же дни трагедии вокруг нее не была создана
информационная блокада — совершенно абсурдная, нелепая, но почти
непрошибаемая.
Люди десятками приходили в больницу с жалобами на температуру и
головную боль и практически сразу же впадали в кому. Уже появились
первые жертвы, врачи выбивались из сил, ничего не понимая, не зная,
с чем борются. Днем станица вымирала, а ночью с дороги, ведущей к
железнодорожному вокзалу, слышался равномерный гул шагов — это мужья
отправляли своих жен и детей подальше от страшного места. А в это
время районная администрация заверяла жителей, что все «под контролем».
Те, кто мог хоть что-то сказать, молчали, и даже тогда, когда это
молчание ставило под угрозу их собственную жизнь и жизнь их ближайших
родственников.
Газеты, в которых появлялось хоть что-то о событиях в Обливской,
изымались из продажи. Радиолюбители-обливчане рассказывали, что когда
во время очередной связи они заговаривали о болезни, «кто-то» тут же
включал глушилку. По уверению одного из радиолюбителей, работал
опытный профессионал — стоило собеседникам перестроиться на другую
волну, как через несколько секунд эту волну находили и снова начинали
глушить.
Как известно, блокада была прорвана местным интернетчиком Виктором
Скиданом — он обслуживал интернетовскую страницу местного узла связи, и
когда ужас в станице достиг предела, начал публиковать на этой страничке
своеобразный дневник эпидемии. Скидана вызвали в милицию заставили
стереть страничку, выключили телефон и возбудили против него уголовное
дело по факту клеветы на главу районной администрации. Но к тому моменту
неприметный работник узла связи стал героем Обливской, и поэтому не
нашлось ни одного следователя, который согласился бы состряпать против
него липовое обвинение, так что через некоторое время дело угасло само
собой. А до того Скидан предпочитал ночевать у друзей. Хозяева соседних
домов, обуреваемые гневом, страхом и голодом (все деньги они отдали
женам, отправленным пережидать заразу подальше от станицы), ночами
сторожили улицу в качестве добровольных телохранителей Скидана.
К внутреннему, местечковому кольцу информационной блокады очень
быстро добавилось внешнее — из тех чиновников, что выше рангом. Приехал
главный государственный санитарный врач России Геннадий Онищенко и
объявил, что возбудитель болезни найден — это вирус конго-крымской
геморрагической лихорадки. Диагноз выглядел сомнительно, однако
обжалованию не подлежал. Врачи, трое из которых сами пострадали от
инфекции, отводили глаза. Вообще, большинство из тех, с кем довелось
беседовать, разговаривали охотно, однако просили не публиковать свое
имя — боялись администрации разных уровней. Единственный из обливских
врачей, не побоявшийся выступить под собственным именем, — Андрей
Вервихвост.
ЭПИДЕМИЯ ЗАКОНЧЕНА. ВЫ ЗДОРОВЫ
Сейчас, слава богу, все успокаивается. Число новых заболевших
в Волгоградской области с прошлой недели резко пошло на убыль, а в
Обливской 26 августа было официально заявлено, что вспышка прекращена.
Правда, в начале сентября от менингоэнцефалита в местной больнице
скончался еще один пациент, причем болезнь, как утверждают врачи,
протекала практически с теми же симптомами.
Рассказывают, что когда в больнице остался последний тяжелый
больной, «сверху» позвонили и пригрозили: «Если он умрет, всех уволю!»
Пациенту перелили по разным сведениям от 16 до 50 литров крови, но
подняли на ноги, тем самым поставив точку на эпидемии. Люди, правда,
продолжали болеть, но диагноза «вирусное заболевание» им уже не ставили.
Корреспонденту довелось разговаривать с одним из жителей Обливской,
мать которого слегла с высокой температурой и головной болью, но
«скорая помощь» отказалась не только ее госпитализировать, но даже
приехать на дом. Женщина скончалась, и после долгих мытарств
родственникам удалось получить свидетельство о смерти, согласно
которому она умерла от старости.
По мнению обливских врачей, жители теперь здесь заболевают как
минимум в два раза чаще, чем обычно. Очень много простуд, ангин,
фурункулезов. — Я очень надеюсь, — говорит Вервихвост, — что снижение
иммунитета у жителей Обливской — это обычное следствие лихорадок
подобного типа. Если так, то примерно через полгода здоровье у людей
восстановится. Мы, врачи, очень волнуемся, как здесь перенесут
грядущую эпидемию гриппа. На мой взгляд, нужно всем жителям станицы
проверить кровь. Только вот денег на это, к сожалению, нет.
ПО НЬЮ-ЙОРКУ РЫЩУТ МЕДИЦИНСКИЕ ДЕТЕКТИВЫ
Между тем из Нью-Йорка продолжают поступать тревожные сообщения
о вспышке лихорадки Западного Нила. Нью-Йоркские медики тоже не сразу
определили возбудителя и до конца сентября путали его с вирусом
энцефалита Святого Луи, там тоже удивляются, откуда в Нью-Йорке мог
появиться «Западный Нил», никогда прежде в Западном полушарии не
регистрировавшийся. Медицинские детективы из CDC (Центр по контролю и
предупреждению заболеваний) ходят из дома в дом, предлагая жителям
сдать кровь на анализ, всеми способами пытаются проследить, откуда
пришел вирус, и понять, чем он может грозить в дальнейшем. Специальные
команды бродят по всему штату в поисках мертвых ворон — уже известно,
что москиты заражаются вирусом именно от них и только потом становятся
опасны для человека. Пока сыщики подозревают лишь то, что вирус был
занесен в США самолетом. Как думаете,откуда?
В.Покровский, «Общая газета», 14 октября 1999 г.
УТОЧНЕНИЕ
К сожалению, тезис о малом числе пострадавших как о признаке
невоенного происхождения возбудителя, неточен. В 1979 г. (это было
в годы правления создателя «плана мира» Л.И.Брежнева) в Свердловске
пострадало от «сибирской язвы» не 100000 человек, а на три порядка
меньше только потому, что наши военные гнали наверх туфту об
агрессивности созданного ими боевого штамма сибирской язвы. И
получили нахлобучку. Потом им пришлось пересоздавать возбудителя,
испытания которого прошли очень успешно. Это случилось уже во
времени правления лауреата Нобелевской премии мира М.С.Горбачева.
* * *
Предыдущие выпуски о горячем эпидемиологическом лете
России 1999 года см. в UCS-INFO.453,454,458,480,483,493,499
и в CHEM-WAR.17,18.