*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1221, 18 сентября 2004 г. *
*******************************************************************
Отходы и доходы

МУСОР, НОЛЬ ОТХОДОВ И ПРОЧЕЕ: ВЗГЛЯД ИЗ АРМЕНИИ

1-ое сентября 2004 г. — Всемирный день акций против отходов
Нет отходам, нет сжиганию
Глобальный Альянс за альтернативы сжиганию/Глобальный Aльянс
против сжигания (GAIA) организует очередной третий годовой
«Глобальный день акций против отходов» (GDAW), который в этом
году будет проводиться 1-го сентября. GDAW 2004 сремится привлечь
общественное внимание к безопасным и устойчивым альтернативным
средствам сжигания отходов, к сохранению уменьшающихся ресурсов
нашей планеты, к созданию рабочих мест и благоприятных условий
жизни, к защите здоровья человека и окружающей среды от
токсичных материалов, процессов и загрязнителей.
GDAW 2004 намеревается усилить голоса граждан, призывающих к
верным решениям без сжигания проблем растущего объема и
токсичности отходов «берущего, создающего и выбрасывающего»
общества. Общественно заинтересованные группы удовлетворены
участием.
Очистим планету для наших детей,
Отдалимся от опасных химикатов и технологий

Сжигание опасно для Человечества
Цели и задачи GAIA
GAIA — это Всемирный альянс неправительственных организаций и
индивидуальных представителей, которые осознали, что ограниченные
природные ресурсы планеты, незащищенная хрупкая биосфера,
здоровье людей и других живых существ находятся в опасности от
загрязнений, образующихся в результате деятельности «грязных»
производств и небезопасных для здоровья технологий.
Мы выступаем против мусоросжигательных заводов (МСЗ), мусорных
свалок, других производств, сопровождающихся опасными выбросами.
Наше видение будущего — свободный от токсикантов мир. Наша цель -
осуществление чистого производства, создание замкнутых
производственных циклов, в которых все продукты повторно
используются.
Почему мы выступаем против МСЗ?
Сжигание отходов — это:
Отравление окружающей среды, продуктов питания и всего живого за
счет химических токсикантов.
Образование токсичных пепла и золы.
Уничтожение огромного количества ресурсов, которые должны были
бы повторно использоваться.
Отказ от работ по созданию технологий, предотвращающих
образование отходов и использующих рециклинг.
Расходование средств на оплаты дорогих импортных технологий.
Обеспечение меньшей занятости людей в сравнении с занятостью при
использовании безотходных технологий.
МСЗ — это устаревшая, неприемлемая для настоящего времени форма
обращения с отходами. Так как число противников сжигания отходов
продолжает расти, все больше стран участвуют в разработке и
применении инновационной философии и практики по устойчивому
управлению отходами*.
К недостаткам мосоросжигательной технологии относятся: загрязнение
воздуха, воды и почвы; экономические затраты и затраты по трудоустройству;
энергоемкость; неприемлемость и несовместимость с другими методами по
обращению с другими методами по обращению с отходами.
Диоксины — это наиболее печально известные загрязнители, связанные
с МСЗ. Они вызывают целый ряд заболеваний, включая рак, повреждения
иммунной системы, нарушение деятельности репродуктивной и других систем
организма. Диоксины обладают свойством биоаккумуляции, т.е. они способны
перемещаться по пищевым цепям от растений к животным, концентрируясь в
мясе и молоке, и, как результат, в человеческом теле. Диоксины являются
предметом особого беспокойства, так как они повсеместно распространяются в
окружающей среде (и в организме человека, соответственно) на уровнях,
способных вызвать проблемы со здоровьем. Уже сейчас целые популяции
страдают от пагубных последствий воздействия диоксинов. Во всем мире МСЗ
являются основными источниками диоксинов.
МСЗ вносят большой вклад в загрязнение окружающей среды ртутью.
Ртуть — это сильнодействующий нейротоксин, ослабляющий
двигательные, сенсорные и ряд других функций организма. МСЗ также
являются источниками выбросов значительных количеств других
тяжелых металлов, таких как свинец, кадмий, мышьяк и хром.
Выбросы МСЗ содержат также другие загрязнители, такие как
галогенсодержащие углеводороды (не диоксины); кислотные пары,
которые являются предшественниками кислотных дождей; частицы,
приводящие к заболеваниям дыхательной системы; парниковые газы.
Список выбросов загрязняющих веществ с МСЗ до сих пор не закончен
и еще много неизвестных веществ находятся в выбросах и золе МСЗ.
Современные мусоросжигательные технологии являются наиболее
дорогими технологиями в системе управления отходами: стоимость
строительства современного мусоросжигательного завода может соста-
вить сотни миллионов долларов США. Затраты на стоительство и
эксплуатацию такого завода с неизбежностью ложатся на плечи
налогоплательщиков.
Обслуживание работы МСЗ требует создания гораздо меньшего
количества рабочих мест на тонну отхдов, чем обслуживание работы
производства, использующего альтернативные технологии, например,
такие, как повторное использование отходов (рециклинг). Использова-
ние МСЗ в качестве производства по уничтожению отходов приводит к
отказу от схемы раздельного сбора и переработки отходов и сокращает
рабочие места.
Neil Tangri: Доклад GAIA «Сжигание отходов: умирающая
технология.» (Июль 2003).

Письмо — Обращение
Правительства и граждане призываются:
взять курс на систему Ноль Отходов и отказаться от инсенерации
21 апреля 2004 г., Манила. «Глобальная коалиция по здоровью,
предопределяемому окружающей средой» накануне Дня Земли — 2004
подготовила отчет по вопросам устойчивого решения проблемы
растущих отходов в развивающихся странах. Отчет «Ресурсы,
сгорающие в огне: экономические ловушки сжигания отходов против
концепции «Ноль Отходов» в южных странах» был выпущен
Глобальным альянсом альтернатив инсинерации (GAIA), члены
которого призывают политиков переадресовать расходуемые на
инсинераторы миллионы долларов в сферу предотвращения и
сокращения отходов, а также в систему «Ноль Отходов». Как говорит
Анна Леонард, ко-координатор GAIA: «Инсинерация поощряет
односторонне-направленный расход материальных ресурсов на
планете с ограниченными возможностями. Она затрудняет, а не
облегчает проблему сохранения ресурсов и сокращения отходов.
Политики и граждане должны работать совместно для достижения
устойчивых общественных решений без нисинерации».
Согласно отчету «Ресурсы, сгорающие в огне», подготовленному
Институтом местного самодоверия (ILSR) а Вашингтоне,
инсинераторы для твердых бытовых отходов, вне зависимости от места
их нахождения, создают многочисленные проблемы. Кроме
загрязнения и нанесения вреда здоровью, они:
* накладывают огромное финансовое бремя на общество;
* лишают местные сообщества финансовых ресурсов;
* бесполезно используют энергию и ресурсы;
* препятствуют экономичекому развитию данного сообщества;
* препеятсвуют развитию рациональных систем по
предотвращению отходов и управлению сбросов;
* в ходе эксплуатации имеют множество проблем;
* из-за многочисленных недостатков могут привести к
банкротству;
* очень часто приводят к тому, что «счета» оплачивают граждане
и налогоплатильщики.
Бренда Плат, со-руководитель ILSR и основной автор отчета, заявляет:
«Зачем инвестировать миллионы долларов в технологии, которые по истечении
30 лет оставляют за собой гору потенцильного токсичного пепла, в то время
как те же деньги можно перенаправить на более дешевые и безопасные
альтернативы, которые создают намного больше рабочих мест, новые
предприятия и благосостояние для местного сообщества». В отчете указано,
что только сортировка перерабатываемых отходов в США может обеспечить в
11 раз больше рабочих мест, чем инсинерация.
В отчете представлна концепция и доказана необходимость планирования
систем «Ноль Отходов», а также отражено растущее всемирное движение по
системам «Ноль Отходов» и приведены многочосленные примеры сообществ,
принявших такой подход. Подчеркивается тот факт, что альтернативы
несжигания отходов уже сегодня доступны для сообществ и могут принести
прямые экономические дивиденды. В южных странах, где органические
материалы являются единственным самым крупным компонентом отходов, четко
разработанные программы могут стать самым простым, быстрым и недорогим
методом переработки отходов.
«Ресурсы, сгорающие в огне: экономические ловушки сжигания отходов
против концепции «Ноль Отходов» в южных странах» — отчет в 75 страниц,
сопровождаемый более чем 100 примечаниями. В нем отражены факты, модельные
программы, а также примеры неудачных инсинераторов. Первая часть отчета
посвящена экономическим проблемам, связанным с инсинераторами, и включает
раздел по оценке запланированного инсинератора. Вторая часть сосредоточена
на уже доступных альтернативах несжигания отходовю. В заключении
представлен план «10 шагов на пути к системе «Ноль Отходов» на локальном
уровне». Полный отчет, переведенный на многие языки, можно найти на
вебстранице GAIA www.no-burn.org.

«Ресурсы, сгорающие в огне» — третий отчет, опубликованный GAIA с
момента формирования организации (декабрь 2002 г.). Ранее были
опубликованы:
* Группа Всемирного Банка и Инсинерация: Финансовая Поддержка Грязных
Технологий, 2002.
* Инсинерация Отходов: Умирающая Технология, 2003.
GAIA — международный альянс общественных огранизаций, научно-
исследовательских и политических институтов, гражданских групп и
индивидумов, работающих в направлении прекращения сжигания всех
типов отходов и поддержки чистых производств, систем «Ноль Отходов» и
устойчивого управления отходами. Офисы GAIA находятся в Кезон Сити,
Филлипины и Беркли, Калифорния. Более подробную информацию о GAIA можно
найти на сайте: www.no-burn.org.

РЕСУРСЫ, СГОРАЮЩИЕ В ПЛАМЕНИ:
Экономические ловушки сжигания отходов против
концепции Ноль Отходов в Южных странах
Краткое содержание
Объем нежелательных отходов, выбрасываемых в развивающихся странах,
достиг критических пропорций в последние годы.
1. Увеличение населения, миграция из сельских районов в города, увеличили
глобализацию Западной потребительской модели, а распространение одноразовых
продуктов и упаковки подвергается определенной критике.
2. Полигоны ТБО или свалки, в сущности, простые мусорные кучи, заполняются;
люди расселяются за пределами городской черты, ограничивая тем самым
возможность для создания новых свалок. В попытке освободиться от головной
боли, связанной с ростом отходов, многие государства обращаются за помощью
к формальному частному сектору, применяют различные решения, навязанные
промышленностью, и используют старый метод сжигания отходов. Однако
мусоросжигательные заводы (МСЗ) — вне зависимости от того, где они были
построены — имеют многочисленные недостатки.
МСЗ:
* Генерируют загрязнение,
* Наносят ущерб здоровью людей,
* Являются огромным финансовым бременем для муниципалитетов,
* Лишают местные сообщества финансовых ресурсов,
* Бесполезно используют энергию и ресурсы,
* Препятствуют развитию местной экономики,
* Подрывают принцип предотвращения отходов и другие разумные
методы по управлению отходами,
* Столкнулись с многочисленными проблемами при работе в
промышленно развитых странах,
* Часто превышают существующие стандарты воздушных выбросов,
* Создают токсичную золу,
* Могут становиться финансовыми банкротами из-за перебоев с
поступлением отходов, и
* Часто оставляют граждан и налогоплательщиков оплачивать счета.
Можно ожидать, что мусоросжигательная технология, разработанная и
испытанная для потоков отходов и инфраструктуры в индустриально
развитых странах, будет еще хуже работать в развивающихся странах
из-за разницы в характеристиках отходов, недостаточных регуляторных
механизмов и институциональных договоренностей, недостатка конвертируемой
валюты для ремонта выходящих из строя частей, недостатка квалифицированных
рабочих и социально ориентированной экономики.
Предложения по строительству мусоросжигательных заводов вместе с
предложениями по централизации и приватизации системы управления
отходами часто преподносятся, как единственно верный способ удержать под
контролем растущий объем мусора.
К счастью существуют и другие решения. В самом деле, не сжигающие
технологии являются практически всеобъемлющими — они могут использоваться
для решения проблемы с отходами в крупных городах как в промышленно развитых
странах, так и в развивающихся странах с минимальными ресурсами. Кроме
того, альтернативные технологии стоят гораздо меньше, чем МСЗ, создают
больше рабочих мест, чем МСЗ и, безусловно, меньше загрязняют окружающую
среду. В развивающихся странах, программы по раздельному сбору и
компостированию отходов (в которых органические отходы и отходы, подлежащие
переработке, разделяются на уровне каждого дома) потенциально могут
переработать до 90% отходов — тот уровень, который невозможно достичь при
сжигании отходов.
Ченнаи (бывший Мадрас) в Индии является хорошим примером, иллюстрирующим
преимущества системы переработки/компостирования отходов по сравнению с их
сжиганием. В этом городе с населением в 4.3 миллиона человек было
предложено построить МСЗ стоимостью 41 миллион долларов США, который смог
бы сжигать 600 тонн бытовых отходов в день. Политика местных властей
направлена на приватизацию системы сбора отходов, и, как следствие,
общественные инициативы по переработке и компостированию отходов были
подвергнуты риску. В действительности, Ченнаи является домом для Exnora
International, неприбыльной неправительственной организации, которая
возглавляет движение за децентрализованную переработку/компостирование
отходов, и чей пример привел к созданию подобных проектов по всей Индии.
В Ченнаи, существующая инфраструктура позволяет собирать только
2.500 из 3.500 тонн отходов, образующихся в день. Практически 30%
остается несобранным, загрязняя улицы и окрестности. Данная ситуация
является типичной для развивающихся стран. Таким образом, МСЗ в Ченнаи
сможет получать максимум 2.500 тонн отходов в день. Но не все собранные
отходы могут быть сожжены; от 5 до 10% собранных отходов не сжигаются, так
как могут, включать крупные не горящие предметы, такие как моторы, или же
за счет того, что отходы отправляются на свалку, когда МСЗ не работает.
Дополнительно, при сжигании отходов образуется зола, которая составляет
около 25% по весу того, что было сожжено. Данная зола также требует
захоронения на свалке.
В нашем примере с Ченнаи, МСЗ будет использовать только 1.750 тонн
отходов в день или половину от общего количества произведенных отходов.
В противоположность МСЗ, децентрализованная общественная схема уменьшения
отходов, включающая раздельный сбор перерабатываемых отходов и
органических для компостирования, предложенная Exnora, потенциально может
вовлечь 90% из 3.500 тонн отходов, производимых ежедневно. Основой данной
программы является обучение местного населения брать на себя ответственность
за производимые ими отходы и не мусорить ими. Данная схема имеет даже
больший потенциал, если ее совместить с принципами чистого производства
для удаления из потока отходов тех фракций, которые не могут быть безопасно
переработаны, прокомпостированы или же повторно использованы. В переводе
на стоимость, эта схема повторной переработки/компостирования гораздо более
дешевая (4.6 миллиона долларов против 119 миллионов долларов). К тому же,
мусоросжигательная технология имеет гораздо более пагубное влияние
на окружающую среду, местное экономическое развитие и другие аспекты
качества жизни, например, возрастает движение грузовых машин…
Несмотря на то, что приведенные вверху цифры являются теоретическими,
они основаны на реальной информации о существующих проектах. Несомненно,
что многочисленные проекты по всему миру продемонстрировали, что
интегрированные программы по предотвращению образования отходов, их
переработке, повторному использованию и компостированию могут значительно
уменьшить количество отправляемых на свалку отходов за меньшие средства, чем
сжигание отходов.
Для того чтобы быть эффективными, схемы по управлению отходами должны
базироваться на подходящих технических решениях и быть спланированными с
учетом местных условий и требований. Большинство развивающихся стран имеет
ограниченный опыт применения и укрепления централизованных схем по
обращению с отходами. Поэтому, чем более простая технология будет
применяться, тем более это будет успешно. Большинство развивающихся стран
имеет значительный неформальный сектор уже вовлеченный в сферу вторичного
использования отходов. Схема, спроектированная совместно с этим сектором,
а также с другими сообществами и небольшими предприятиями будет иметь
больше шансов на успех.
Фактически, интеграция неформального сектора и общественных инициатив
в планирование общегородской программы переработки отходов не только
возможно, но может быть ключом к решению. Неформальный сектор и
общественные инициативы могут нуждаться только в институциональной
структуре и участке земли для, например, компостирования, результаты
которого были бы заметны в городском масштабе. Так общественные проекты
могут стать решением для переработки основного потока отходов. Не стоит
их всегда рассматривать только как маленькие усилия.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОНЯТИЯ «СЖИГАНИЕ ОТХОДОВ»
В целях данного доклада, понятие сжигание отходов относится не только
к простому сжиганию (с выделением или без выделения энергии) и
«отходы-топливо» технологии, широкораспространенным в развитых странах,
но и к любого вида системам термической обработки отходов, которые тратят
ресурсы и создают загрязнения. К этим системам относятся термическая
газификация, пиролиз и непосредственно сжигание. Как и сжигание, пиролиз
и газификация также являются источниками диоксинов, фуранов и других
стойких загрязнителей.
Сжигание.
При сжигании углеводородов выделяются тепло, свет, вода и оксид
углерода. Также образуется зола, которая является сочетанием продуктов
неполного сгорания. Ниже приведеныдве наиболее распространенные
технологии сжигания:
* Массовое сжигание, при котором отходы сжигаются напрямую. При этом
тепло,выделяемое при сжигании, часто используется для преобразования воды
в пар, который вращает турбины генератора электрической энергии.
* Технология «Отходы-топливо», при которой смешанные отходы перед
непосредственным сжиганием предварительно обрабатываются. Степень обработки
варьируется на различныхзаводах, но обычно включает в себя измельчение, а
также удаление металлов и других негорючих материалов. Обработанные таким
образом материалы, затем используются вкачестве топлива на заводах по
массовому сжиганию отходов (см. выше) либо поставляютсяв качестве топлива
на другие предприятия, например на цементные печи.
* Пиролиз — это термическое разложение материалов при отсутствии или
ограниченном количестве кислорода. В пиролизной установке, материалы
нагреваются до температуры 427-760 градусов по Цельсию. Целью метода
является не допустить горения материалов. В тоже время, необходимо
осознавать, что полное удаление кислорода практически невозможно; окисление
все равно происходит, и в результате образовываются диоксины и другие
опасные соединения. В процессе пиролиза образуются три основных продукта -
газ, горючее и твердый остаток, который может содержать тяжелые металлы.
Процесс термической газификации похож на пиролиз за исключением того,
что термическое разложение твердых отходов происходит при ограниченном
количестве воздуха или кислорода, засчет чего образуется горючий газ. Этот
газ впоследствии может быть использован в бойлерах или же для выработки
электроэнергии. При процессе термической газификации образуются твердые
ижидкие побочные продукты, которые могут содержать токсичные вещества.
Примечание 1: В данном докладе понятие «тонна» обозначает
метрическую тонну (1000 кг).
Примечание 2: В этом отчете часто используется термин «отходы»,
который многие переводят как «мусор». Отходы — использованные ресурсы,
которые вторично используются, перерабатываются, компастируются в
качестве удобрения или выбрасываются. Мусор — использованный материал,
вышедший из коммерческого оборота (или окружающей среды) и чья остаточная
величина уничтожается посредством сжигания, закапивания и т.д.
Ниже приведены некоторые успешные инновационные подходы по управлению
отходами и уменьшению количества мусора в Южных странах.
Каир, Египет: люди, входящие в неформальный сектор, известный как
заббалиин (zabbaleen), собирают одну треть бытовых отходов Каира или
998 400 тон в год. Эти люди, которые живут в пяти окрестных районах Каира,
перерабатывают и компостируют от 80до 90% того, что они собирают. Один
район, Мокаттам, является домом для примерно 700 предприятий по сбору
отходов, 80 посредников, и 228 маленьких перерабатывающих производств.
Мумбаи, Индия (бывшее название Бомбей): горожане основали соседские
ассоциации, каждая из которых известна как передовое местное управление
(Advanced Locality Management, ALM) в котором его члены, заботятся о
чистоте окружающей среды и собирают раздельно отходы, на биоразлагающиеся
и неразлагающиеся для компостирования и переработки. Во многих ассоциациях
применяется практика вермикомпостирования (компостирование с использованием
червей) влажных органических отходов и сотрудничество со старьевщиками
для переработки других отходов. В настоящий момент существует около 650
таких ассоциаций, которые представляют более 300 000 горожан.
Барангэй Сан Вэллей (Barangay Sun Valley), Филиппины: примерно 3000
семей участвуют в программе по переработке и компостированию отходов,
которая позволяет не отправлять на свалку до 70% их бытовых отходов.
«Биомэны» на велотележках ежедневно забирают для компостирования собранные
раздельно органические отходы (пищевые остатки и садовые отходы). На таких
же велотележках собираются отходы, подлежащие переработке. Их доставляют на
ближайший «сортировочный центр» где их сортируют и упаковывают. Обработанные
материалы затем продаются старьевщикам или в пункты приема вторичного сырья.
Рио-де-Жанейро, Бразилия: в 2000 году, это государство приняло закон
об обязательной переработке пластиковой упаковки, согласно которому вся
пластиковая упаковка должна возвращаться производителям для последующей
переработки или повторного использования.
Растущее движение за отсутствие отходов растет по всему миру;
передовые регулятивные системы, требующие «дополнительной ответственности
производителя» для продуктов, обещают еще больше уменьшить захоронение
отходов. Местные, национальные, региональные и международные сети
заинтересованной общественности и профессионалов должны с одной стороны
добиться остановки новых проектов по строительству МСЗ, постепенного
закрытия действующих МСЗ и с другой стороны продвигать альтернативные
подходы, основанные на модели устойчивого производства и потребления.
Ноль отходов это значимая цель, но ее достижение, безусловно, займет
некоторое время. Так же как и путешествие на тысячи километров начинается
с первого пройденного метра, так и движение к безотходному будущему
начинается с небольшого шага. Путь к отсутствию отходов может начаться с
простого и относительно недорого дела по прекращению захоронения на свалках
органических отходов. Конечно, одного этого шага недостаточно, но он положит
начало решению проблем с грязными, подтапливающимися свалками.
Это особенно справедливо для Южных стран, где органика является
основным компонентом потока отходов. Компостирование может уменьшить этот
поток практически наполовину за относительно небольшой период времени.
Преимущество компостирования состоит в том, что этот процесс может быть
организован в небольшом масштабе через применение простых технологий.
Кроме того, при этом могут использоваться местные ноу-хау и ресурсы.
Раздельный сбор материалов крайне важен для успеха.
Данный доклад:
Обсуждает историю сжигания бытовых отходов, потерю привлекательности
данной технологии и то, как мусоросжигательные компании ищут новые рынки
для своей устаревшей технологии,
Определяет законодательство, которое ограничивает или запрещает МСЗ
для твердых бытовых отходов,
Перечисляет некоторые из местных сообществ, которые борются против
планируемого строительства МСЗ,
Подробно описывает 20 причин, почему сжигание отходов является
проигрышным предложением с экономической точки зрения для местного
сообщества в развивающихся странах,
Предоставляет критерий и форму для оценки предложения по строительству
МСЗ для бытовых отходов,
Развенчивает некоторые распространенные мифы о сжигании отходов,
Резюмирует растущее движение за Ноль отходов,
Представляет не сжигающие стратегии по обращению с отходами (особое
внимание уделено распространенным технологиям по переработке и
компостированию),
Делится информацией о нескольких моделях переработки и компостирования
отходов, которые успешно работают в Южных странах,
Подчеркивает уникальную и важную роль неформального сектора в
деятельности по восстановлению сырья, и
Намечает 10 шагов, для того чтобы начать путь к отсутствию отходов.
Этот доклад не отражает растущее требование сжигать промышленные
токсические материалы или медицинские отходы в Южных странах. Доклад
также не обращается к серьезным проблемам в окружающей среде, вызываемые
сжиганием отходов.
Влияние на окружающую среду и здоровье людей рассматривается в других
изданиях, таких как доклад Гринписа , «Incineration And Human Health:
State of Knowledge of the Impacts of Waste Incinerators on Human Health»
2001.3
Информация по управлению медицинскими отходами доступна на сайте
Health Care Without Harm, www.noharm.org. Информация по уменьшению
применения токсичных веществ и чистому производству доступна на сайте
Clean Production Action at www.cleanproduction.org.
Written by: Brenda Platt, Institute for Local-self Reliance, USA

Источник: WGWG-INFO
WGWG — Women for Green Way for Generations NGO on Hearlth, Environment
and Sustainable Development, Armenia
Выпускается НПО «Зеленая дорога поколениям» по вопросам здоровья,
окружающей среды и устойчивого развития
Серия 3, No 1, сентябрь 2004
Women For Green Way For Generations, Armenia, wgwg@wgwg.am
9 сентября 2004 г.

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1220, 17 сентября 2004 г. *
*******************************************************************
Нефть и люди

НЕФТЯНЫЕ БИТВЫ В ЯНТАРНОМ КРАЕ

ВЗГЛЯД КОРРЕСПОНДЕНТА
Янтарь в черном золоте
Калининградский анклав — это не только янтарь и рыба. Это еще и нефть,
много нефти. Причем, не только собственной, добытой здесь на суше или на
море, но и прибывающей из глубоко материковых краев. Крайний запад
России становится все более привлекательным для добычи нефти, но в еще
большей степени — для перевалки нефтепродуктов. За деловых людей можно
не переживать, но что дает расширяющаяся экспансия не причастным к
этому бизнесу жителям анклава?
Стоп Д6
Калининградская власть нефтяников любит страстно, не стыдясь публичных
излияний. Власть понять можно — без особых усилий с ее стороны поток
нефтедолларов крепчает. <Динамично развивается нефтегазовая
промышленность. Сегодня она дает до 17 процентов налоговых поступлений
консолидированного бюджета области>, — сообщил в одном из интервью
губернатор Владимир Егоров, сделав особый реверанс в сторону ЛУКОЙЛа.
Это самая крупная в регионе нефтяная компания. Ей принадлежат такие
заметные объекты, как терминал в поселке Ижевское и нефтедобывающая
морская платформа Д-6.
Платформа приобрела скандальную известность благодаря активным
протестам российских экологов и литовских дипломатов, встревоженных
соседством буровой с Куршской косой, которая принадлежит обеим странам.
И к тем, и к другим в ЛУКОЙЛе относятся высокомерно: по версии
ответственных работников компании, отечественная организация
<Экозащита> таким образом осваивает зарубежные гранты, а литовцы
вообще не знают, чего хотят.
В конце июля при большом стечении VIP-гостей на Д-6 состоялся праздник
первой нефти, после чего объект вышел на плановую добычу. Правда,
приступить к этому ЛУКОЙЛ обещал не раз, но сроки все переносились по
необъявленным причинам. Июльским торжествам предшествовала успешная
февральская приемка госкомиссией, а также неудачная мартовская попытка
высокого начальства с губернатором во главе обозреть платформу с
вертолета. Геликоптер не сумел подняться в воздух, что вызвало у местных
<зеленых> прилив нечаянной радости. Находя проект безусловно вредным,
они судились с ЛУКОЙЛом и собирали подписи под документом с
характерным названием <Стоп Д-6>. Урожай оказался скромным — по
признанию сопредседателя группы <Экозащита> Александры Королевой,
подписались не более 3 тысяч человек. Пассивность земляков экологи
объясняют незнанием существа вопроса. <Мне один водитель знакомый
говорит: <Что это вы, экологи, все против да против? Мне бензин нужен>. Но
бензина не будет — все пойдет на Запад>, — говорит Александра. Рабочие
места, по мнению Саши, также местным нетрудоустроенным гражданам не
достанутся. И вообще, нефть, считают в <Экозащите>, — не тот ориентир.
Куда перспективнее туризм, способный задать анклаву устойчивое развитие
и принести областной казне куда больший доход, чем добыча нефти на Д-6.
Основная претензия оппонентов к нефтяникам — потенциальная опасность
платформы прежде всего для Куршской косы.
ЛУКОЙЛ претензии считает надуманными. Ольга Пичужкина, главный
эколог ООО <ЛУКОЙЛ-Калининградморнефть>, с удовольствием
рассказывает, как замечательно все исполнено: <Аварийные разливы
случаются при перегрузке и транспортировке нефти, но в нашем случае
нефть на платформу не поступает, идет на берег по 47-километровому
подводному трубопроводу. В море только бурение и добыча. Этот вариант
выбран из множества предложений как наиболее безопасный и экологичный.
Мы ведь на Западе, под прицелом конкурентов, зачем же портить
репутацию?>. Запас прочности платформы, по мнению Ольги Ефимовны,
более чем достаточный: сооружения способны выдержать
одиннадцатибалльный шторм. Рядом с буровой безотлучно находится судно
<Балхан>, чья задача — в случае чего выставить бонны, локализовать разлив и
собрать нефть.
Да кто бы спорил, что сделано все здорово! И терминал возле города
Светлый, куда по трубам поступает добытая в море нефть, замечательный, с
лабораторией, которой позавидуют многие небедные компании, с запахом
стриженой травы и роз. Ни радуги нефтяной, ни даже пятнышка у
причальной стенки, как ни вглядывалась, не увидела. Культура! И пока все
работает в штатном режиме, тревожиться не о чем. Но случись что серьезное
в бурном море, события, скорее всего, станут развиваться совсем не так, как
это видится в штиль.
Главный научный сотрудник Института океанологии РАН, доктор
технических наук Лев Гурвич, заметивший мимоходом, что 9 лет не был в
отпуске (<Как только соберусь, так где-нибудь нефть прольют>), сразу
вспоминает о страшной катастрофе начала 80-х годов возле Клайпеды. Тогда
в шторм из танкера <Глобе Асими> вылилось 24 тысячи тонн мазута и за час
расползлось по пляжам почти на 100 км. Экологический ущерб, по словам
Льва Моисеевича, оценили в 721 млн долларов, да только никто почти ничего
не выплатил. А усилия по уборке пляжей привели к обратному результату -
когда черный песок вывезли, от пляжей мало что осталось. <Случиться в
шторм может все, район опасный. И последствия могут быть самые плохие, и
держаться долго. Любые бонны при 3 баллах бесполезны. Более того,
кораблик сам придется спасать>, — сформулировал свои сомнения ученый.
Надо заметить, что сомневается не только он. 4 ноября 2003 г.
Калининградская областная служба ГО и ЧС выдала по запросу <Экозащиты>
официальное заключение. Там ясно написано, что <все перечисленные средства
могут использоваться при волнении моря до 3 баллов>.
Ситуация, о которой <зеленые> все уши прожужжали, смоделирована не
на компьютере — все это здесь уже было. Так что курс, взятый на
безоговорочную нефтенезацию анклава, вряд ли можно назвать
оптимальным.
Бензиновое окно в Европу
Но такие, как ЛУКОЙЛ, на виду. Куда хуже с мелкими агрессорами, которые
к общественному признанию не стремятся. Ну кто в городе Светлом (полчаса
на запад от областного центра) слышал еще год назад о таких конторах, как
Московская производственная база или Енисейнефть? Да и услышали-то
случайно — весной в <Комсомолке> прочитали, что у них под носом теперь
будут грузить танкеры, которые прямым ходом отправятся на Запад. Вообще-
то светловчанам вполне хватает лукойловского терминала и
железнодорожной развилки на станции, название которой — Балтийский лес -
обещает хвойный аромат. Но ноздри раздувать не стоит, иначе тут же
решишь, что где-то рядом протухла большая бочка кислой капусты.
Специалисты произносят ученое слово <меркаптан>, а народ попроще,
который в химии не разбирается, говорит, что здесь и раньше попахивало,
только совсем по-другому — ходили составы с рыбой. Тогда этот лес активно
посещали, теперь мало кому охота — сплоченными рядами стоят наливные
составы.
Претензий у граждан к коммерсантам хватает: зачем переезд закрывать
на 40 минут? Ни рейсовый автобус проехать не может, ни скорая помощь, ни
пожарные. Из-за этого, рассказывают, уже умер человек, к которому не
смогли вовремя добраться медики, и сгорел дотла частный дом.
По сведениям местных <зеленых>, за последний год через крошечный
Светлый (всего-то 20 тысяч жителей) прошло больше 3 миллионов тонн
нефтепродуктов, что составляет 1/3 от общего грузопотока региона. В
нескольких сотнях метров от развилки — жилой микрорайон, детский сад,
больница. Окна в домах стараются не открывать.
Соседствующим с ГРЭС-2 повезло не больше: мало того, что чадит
построенная при царе горохе теплостанция, так еще скудное пространство
между жилыми домами и трубами приглядела под будущую перевалочную
базу Балтнафта. Здесь для привезенного из Уфы мазута распахнут окно в
Европу. То, что свои окна людям придется задраить наглухо, начальника
базы Михаила Адамова не смущает. В общении с корреспондентом он
предпочитает комическое амплуа: <280 метров до жилых домов? А надо
сколько? 500? Нам академия меднаук разрешила!>.
<У нас на огородах бензином воняет>, — вздыхают на другом конце города
две бабушки. У одной в руках авоська с зеленым луком, у другой — веник
всякой культурной зелени. Пенсионерки очень боятся, что их ухоженные
грядки закатают в асфальт. Есть повод тревожиться — огороды упираются
прямо в морской канал. Канала, хотя он совсем рядом, не видно. Видно
только белый кораблик с высокой рубкой — кажется, что он вырастает прямо
из огурцов, словно диковинный овощ.
Прошел слух, что две крайние улицы хороших частных домов с участками
с насиженного места сгонят, чтобы подтянуть к морскому каналу
железнодорожные пути. От такого известия многие уже потеряли сон. <Мы
против, но теперь все продано. Раньше, правда, тоже никто не спрашивал -
одна бабка из своего домика уходить не хотела, так ее все равно турнули в
пятиэтажку>, — горюют владельцы недвижимости. Они не питают иллюзий,
что их протесты достигнут цели, но лежать на печке, чтобы вместе с печкой и
вынесли, считают и вовсе невозможным.
В конце июля город Светлый дружно высказался на общественных
слушаниях против расширения углеводородной экспансии. Похоже, люди
поняли, что теперь многое зависит от их готовности дать отпор интервентам.
Аргументы интервентов высмеивают: что нам ваши рабочие места?
Безработицы в городе нет. Кто хотел трудиться, давно при деле. Нашим
детям дадите работу? Так они из-за вас инвалидами с детства станут!
По версии инициаторов нефтеперевалочной деятельности, только
<Балтнафта> будет ежемесячно пополнять муниципальный бюджет тремя
миллионами рублей. Правда, для полноты картины надо добавить тысячи
тонн нефтепродуктов, которые прогонят через Светлый. Одной только
<Татнефти>, по словам заместителя главы местной администрации Павла
Горшкова, ежедневно потребуется 68 вагонов. Выдержит такую нагрузку
замученный город?
<Один миллион тонн перевалки дает 1 миллион долларов прибыли. Потому
так и рвутся сюда. Ничего хорошего, если добавятся еще два терминала. Это
будет дополнительная нагрузка на среду, а у нас и так есть проблемы>, -
сообщил инициативной группе граждан Павел Данилович. Выяснив, что
среди ходоков журналист из Москвы, зам главы замолчал. Его компетенция -
оперативные вопросы, гражданская оборона и чрезвычайные ситуации.
Видно, предмет знает.
Е.Субботина, «Мировая энергетика», No 9, 4004 год

ВЗГЛЯД ИЗ ЛИТВЫ
Другого моря у нас нет
История с добычей углеводородов в российской экономической зоне
началась в 1983, когда на шельфе вблизи Куршской косы обнаружили нефтяную
залежь. Во время перестройки проект был остановлен из-за протестов
«зеленых» — тогдашний вариант разработки месторождения не выдерживал
никакой критики. Теперь, после того, как в 2000 году мы совместными с
Россией усилиями включили Куршскую косу в список Всемирного природного
наследия ЮНЕСКО, вопрос безопасности добычи нефти в столь экологически
уязвимом месте становится еще более важным. В этом вопросе Литва
придерживается последовательной позиции: добыча нефти рядом с национальным
парком, принадлежащим двум странам, дело опасное и потому требующее не
только применения самых передовых технологий, но и сотрудничества в сфере
охраны природной среды.
Балтика — море неспокойное, больше месяца в году сила ветра достигает
20 м в секунду, часты шторма, и не надо нас утешать ссылками на аналогичную
платформу в Каспийском море, где совсем другие условия. На Балтике
вероятность форс-мажорных обстоятельств очень высокая, и если при этом
подует юго-западный или западный ветер, в случае утечки с платформы нефть
через полчаса будет в наших территориальных водах, а через два часа — на
пляжах Куршской косы. Что тогда делать? Мы не знаем, как будет вести себя
российская сторона и кто будет за это платить. Мы не говорим, что разработка
шельфа недопустима в принципе.
Разумеется, у России есть полное право эксплуатировать месторождение,
находящееся в зоне ее экономических интересов. Однако надо четко понимать,
что другого моря у Литвы нет, и потому сбрасывать наши опасения со счетов
Россия не должна. Прежде всего мы требуем полной ясности относительно
влияния хозяйственной деятельности на окружающую среду. Логично было бы
привлечь к участию в такой оценке международных экспертов, что, кстати,
нисколько не противоречит закону РФ «О государственной экологической
экспертизе». Но на нашу просьбу Россия не откликнулась. Тогда ЮНЕСКО
настоятельно рекомендовала России представить до февраля 2004 года
результаты независимой оценки (с привлечением международных экспертов)
возможных последствий реализации проекта Д-6 на природную среду. И это
тоже не было сделано.
Все, чего удалось достичь, — это личная договоренность премьер-министра
Литвы Альгирдаса Бразаускаса с Вагитом Алекперовым, благодаря которой в
прошлом году в Калининграде приняли группу наших экспертов. Но есть же
другая часть проблемы, которая выходит за пределы компетенции ЛУКОЙЛа. Во
время рабочего визита в Москву в 2003 году премьера Литвы Альгирдаса
Бразаускаса мы ставили вопрос об очень конкретных вещах, например, о том,
что хотели бы сделать совместную с Россией программу фонового мониторинга,
в которую предложили включить месторождение Д6, Калиниградский и Клайпедский
порты, а также терминал в Бутинге (через него экспортируется российская
нефть). Это важно в том числе для определения комплекса мер совместного
реагирования.
Предложенную программу начали было разрабатывать, но все заглохло,
потому что изменились структуры российской власти, а поскольку
административная реформа не завершена, неясно, с кем теперь говорить. В
октябре 2003 года мы представили проект межправительственного соглашения
о предотвращении возможных аварий и ликвидации их последствий, включая
вопросы возмещения возможного ущерба. Где этот документ сегодня? То ли
в МЧС, то ли в Минтрансе. Межправительственная комиссия прекратила свое
существование, так как чиновники ушли в отставку, новый рабочий орган
не сформирован.
Я бы согласился с тем, что формально международное право вряд ли
нарушается — разрабатывая месторождение в 22 км от берега, где никакой
охранный статус национального парка <Куршская коса> не действует, Россия
не нарушает никаких международных норм. А вот то, что нарушается и
нарушается грубо — это нормальная практика поведения сторон.
Я пытаюсь смотреть на этот вопрос нашего неудачного сотрудничества в
общем контексте российско-литовских отношений. Скажите, как я могу убеждать
свое правительство, что России нужно скорейшее решение какого-то вида
транзита — грузового, военного? Как обсуждать проект скорого поезда,
который будет соединять Калининград с основной частью России? Мы понимаем,
что это важно не только России, но и нам, и стремимся к оптимальным
решениям. Но почему там, где высказывает свою озабоченность Литва, ее не
слышат?
Уклонение России от сотрудничества в этом вопросе вынуждает Литву
все громче говорить о проблеме на международном уровне. Например, на
недавней сессии ЮНЕСКО мы предложили перевести Куршскую косу из списка
Всемирного наследия в другую категорию — в список «Всемирное наследие
в опасности».
Р.Шидлаускас, посол Литовской республики в России
«Мировая энергетика», No 9, 2004 год

МНЕНИЕ ЖИТЕЛЕЙ
ВТОРОЙ ТЕРМИНАЛ В СВЕТЛОМ НЕ ПРОШЕЛ
Большинство жителей Светлого Калининградской области, пришедших
сегодня, 16 сентября, на общественные слушания по проекту реконструкции
бункеровочной базы и перевалки нефти на территории ЗАО МПБ, выразили
свой решительный протест этому экологически опасному проекту. 406
светловчан из более чем 600 участников слушаний посчитали, что их городу
не нужен очередной нефтетерминал. Уже второй за неделю проект
нефтеперевалки получил негативную оценку общественности. 9 сентября с
таким же результатом закончились общественные слушания по проекту
компании <Татнефть>.
Слушания были организованы комиссией, сформированной для проведения
слушаний недельной давности по проекту базы перевалки нефтепродуктов
ЗАО <Татнефть>. В состав комиссии вошли представители администрации
Светлого, представители заказчика проекта — ЗАО <Московская
производственная база> и общественности. В течение четырех часов как
противники, так и сторонники реализации проекта излагали свои доводы.
Итогом слушаний стал сбор мнений с помощью заранее розданных пришедшим
бюллетеней. Несмотря на требования жителей Светлого, организаторы
отказались от проведения голосования. Напомним, что на слушаниях 9
сентября именно голосование окончательно определило отношение
светловчан к проекту нефтетерминала <Татнефти>.
<Мне очень понравилось, что жители Светлого смогли на прошлых слушаниях
четко и ясно — голосованием — высказать свою позицию и отказаться от
потенциально опасного проекта, — комментирует Андрей Ожаровский, специально
приехавший из Москвы эксперт по проведению общественных слушаний. — Но меня
очень настораживает, что документально это выражение мнения граждан до сих
пор не утверждено, протокол не подписан. Члены комиссии сообщили мне, что на
них оказывали давление представители заказчика проекта. Заказчик не смог
убедить жителей в целесообразности реализации своего проекта и теперь ведет
грязную игру>.
На этот раз, несмотря на требование большинства участников, вопрос о
строительстве терминала не был поставлен на голосование. Вместо этого
организаторы слушаний раздали участникам листочки, в которых было предложено
высказывать замечания к проекту. Но люди превратили их в бюллетени для
голосования. По требованию общественности бюллетени были подсчитаны
комиссией непосредственно после окончания слушаний. Результаты подсчета
показали, что среди граждан Светлого преобладает негативное отношение к идее
строительства новых предприятий нефтеперевалки в городе. 406 бюллетеней
содержали обоснованные требования отказаться от реализации проекта, 192
человека поддержали идею строительства нефтетерминала. Не исключено, что
большинство сторонников проекта составляют студенты, специально привезенные
на автобусах из Калининграда.
Подробности проекта хорошо известны жителям Светлого, и их позиция была
сформирована еще до начала собрания. Противники строительства
нефтеперевалочной базы приводившие обоснованные аргументы, пользовались
безоговорочной поддержкой аудитории.
<Инвестиции в развитие производства и пополнение бюджета города Светлого -
это замечательно, — говорит Александра Королева, сопредседатель группы
Экозащита! — Однако, заказчик обязан доказать безопасность промышленного
объекта для окружающей среды и населения. Вместо этого в материалах,
представленных для обсуждения общественности, мы обнаружили откровенную
халтуру и что-то очень похожее на подлог. Чем чревата халтура при работе
нефтебазы, вполне очевидно>.
Для подробной информации: А.Королева, А.Милованов,
ecodefense@ecodefense.ru; www.ecodefense.ru

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1219, 16 сентября 2004 г. *
*******************************************************************
Отходы и доходы

МУСОРНЫЕ БИТВЫ НА РОССИЙСКИХ ПРОСТОРАХ — 3

КАЛИНИНГРАДСКАЯ ОБЛАСТЬ
ВЛАСТЬ И ПАТРИОТЫ — ДВЕ БА-АЛЬШЫХ РАЗНИЦЫ
Представьте, что на вашем огороде нашли источник энергии. Радуйтесь
и пляшите — ваши пра-правнуки обеспечены на всю жизнь! И, конечно же, имя
доброго ангела, принесшего благую весть, будет навеки поминаться в вашей
молитве перед сном. Это логично.
А теперь другой вариант: ангелу отказали от дома, постарались, чтобы
благую весть никогда не услышали соседи, а огород продали за шариковую
ручку дяденькам из… неважно, откуда. Логично? Именно второй вариант и был
избран дежурными по огороду, назначенными оный благоустраивать.
Умные физики
Человек, который приехал в Светлый с благой вестью (готовый проект,
удобренный солидными инвестициями) — это Валентин Дмитриевич Ефименков,
замдиректора национального комитета экологической безопасности при Совете
Федерации. Комитет был создан еще при Борисе Ельцине, чтобы внедрять новые
экологичные технологии и инновации. Команда собралась — все, как один,
физики видные, лауреаты госпремий (один — даже Нобелевской). Одна из целей
комитета — создать комплексы по переработке промышленных и бытовых отходов.
В список отходов, правда, не вошли радиоактивные и ртутные, но и без
этого он оказался внушительным.
Начали с двух, на первый взгляд, неподъемных штучек — брони, которую
не могла переплавить ни одна мартеновская печь в мире, да с химического
оружия.
И с тем, и с другим команда справилась, выдав на гора компактные
«свечные заводики», которые успешно выдавали дефицитную продукцию — металлы,
составляющие броню, а из химического оружия с помощью хитроумной технологии
успешно извлекался мышьяк, столь необходимый (и пока незаменимый) для
производства сотовых телефонов. Дело было двадцатилетней давности, в
аккурат на закате Советской власти.
Увы, демократические преобразования не обошли и умную команду: «свечные
заводики», достались, как водится, совсем не авторам проекта, а тем, кто
успел вперед. Приватизаторам. Но команда духом не упала. Впереди был еще
огромный пласт — отходы человеческой жизнедеятельности, который (с их-то
мозгами!) можно и нужно было преобразовать в источники энергии. Казалось
бы — вариант беспроигрышный: кто владеет золотым ключиком энергетики, тот
владеет миром. А помоек на просторах нашей родины — хоть завались (что мы
и делаем).
Четыре «Э» валяются на помойке Про то, что помойки могут превратиться
в алмазные копи, в Европе давно поняли. Действительно, что оставалось
Старому Свету, как не искать новые источники энергии? Даже богатая Россия
столкнулась с неприятной истиной: нефти — при современных темпах добычи -
хватит лет на 25, газа — лет на 30.
Получше оказались дела с каменным углем — его можно растянуть на 200
лет, но топливо это неудобное — если его не превратить в газ. И тут команду
осенила идея, что превратить в газ можно ВСЕ. В том числе, и мусор. Мусора
население ежедневно производит до 30 процентов относительно всего ранее
потребленного.
Это энергетическое сырье отвечает всем четырем «Э» современной науки -
оно экологично, энергетично, экономично и экономно — в отличие от самой
доходной нынче нефтедеятельности. К тому же источника энергии достаточно
возле каждой деревни, не надо тянуть газо- или нефтепровод. Все под,
рукой… К примеру только одна из четырех помоек Калининграда может дать
125 млн. квт — хватит на все городское коммунальное хозяйство.
Команда разработала недорогой хитроумный комплекс переработки, соединив
все лучшее от современных европейских технологий (прием мусора и хранение)
и собственных (переработку как таковую).
В Европе та же проблема проела не одну почтенную плешь — но до сих пор
мусорный бизнес является убыточным и дотируется из госбюджета (из той его
части, что обозначается словом «экология»). И, естественно, слух о русских
ноу-хау пронесся свежим ветерком по забугорным просторам.
Где патриоты? Конечно, не у власти Команда сразу же получила
соблазнительные приглашения в Германию. Есть в 113 км от Берлина площадка,
где хранилось химическое оружие, — вот весь этот городок с подземной его
частью, надземными строениями и предлагался в полное распоряжение русской
команды, естественно, с очень и очень приличным содержанием. Финансирование
обещано было сразу — только постройте заводик!
Команда патриотов понимала -от родных властей таких пирогов ей не
видать.
Ежели согласятся они на иностранное предложение, открытие, как водится,
стырят, отделавшись грошами. И физики-патриоты поставили условие: первый
комплекс по переработке мусора должен быть сделан на европейские деньги у
нас в России! И чтобы заработал он раньше европейских аналогов с форой в
12 месяцев, как минимум. И только потом строить аналоги в Европе.
Немцы вздохнули, но покивали головами. Ладно, Дойче банк даст деньги,
преподнесет современнейшие технологии по сбору мусора, но с маленьким
пожеланием — чтобы пилотный комплекс заработал не где-то в России, к
примеру, под Москвой, а поближе — на Калининградской земле. Тем паче, что
здесь Дойче банк со своим проводником «Внешторгбанком» — частый гость.
Калининград так Калининград.
Самое подходящее место было бы в областном центре, но с учетом
загрязнения города Светлого — а через него прогоняется по пятьсот тонн
стоков ежедневно — подходяще начать и с него. И мазут не надо возить через
границы, и город обогреется, и мусор исчезнет (технология одновременно
очищает почву, воду и воздух!). Поучаствовать в проекте почитает за честь
мощнейшая крупповская фирма «Тиссен» (правда, не без того, чтобы за одно
продать России свои технологии). А то уж больно дешево выходит русский
вариант комплекса — 30 млн против европейских 60.
Кстати сказать, бедное богатое наше Отечество становится свалкой не
только для бросовых продуктов (так, окольными путями недавно нам запулили
через прибалтийских соседей колбасу из говядины 1949 года — приятного
аппетита), но и залежалых технологий полувековой давности — это при наших-то
мозгах!
Попутно продавцы прибирают то, что плохо у нас лежит (вопрос: а что у
нас вообще лежит хорошо?).
Итак, русские патриоты-физики вычислили, как нам одновременно стать
богатыми, чистыми и согретыми.
Долой царя Мидаса!
Казалось бы — обещанный рай не за горами. Идея — чудо передовой мысли.
Технология — мечта царя Мидаса (помните, был такой -до чего ни коснется
своим золотым пальцем, все превращается в золото). Не тут-то было! Как,
по-вашему, должны реагировать на такие перспективы ребята, сидящие «у
мазутного краника»? А также власти, которым с этого краника тоже капает на
их бутерброды с икрой?
Какие-такие могут быть патриотические соображения, когда хочется, чтобы
капало больше, веселее?
Вот вам пример патриотизма из ближайшего прошлого: прошлой осенью
предложили для области мазут — быстро, много, дешево. Власти, а также
группа, которая занимается снабжением нашей области — мазутом, были
шокированы слишком дешевой ценой за это незатейливое топливо и отказались
от предложения, закупив гораздо более дорогой и грязный. В итоге область
лишилась дешевого горючего, потому что обогреться-то им было можно, а вот
навариться на нем — увы-с. Подумайте сами — ну, откуда еще слуги народа
могут нацарапать себе на особнячок-другой?
Е.Чиркова, «Маяк Балтики» (Калининград), 22.07.2004 г.

КАРАЧАЕВО-ЧЕРКЕСИЯ
От еды до беды
Пластиковые бутылки и их вторичное применение — актуальная проблема,
которая многократно поднималась специалистами по гигиене питания центров
госсанэпиднадзора и общественностью.
Появление пластиковой бутылки без преувеличения можно назвать
революционным, область ее применения настолько широка, что сегодня нашу
жизнь уже трудно представить без этой легкой, удобной, практичной тары.
Но некоторые способы вторичного использования пластиковых бутылок
беспокоят, а еще точнее, приводят в ужас санитарных врачей.
Не секрет, что в целом здоровье нашего населения ухудшается из года
в год. Ритм современной жизни, экология и, особенно, качество пищи -
важные составляющие здоровья нации.
Существует много разновидностей полимерных материалов, из которых
изготавливают тару для пищевых продуктов. Все они обладают теми или иными
степенью токсичности и скоростью перехода микроэлементов в контактные с
ними среды. Поэтому использовать их можно исключительно по назначению.
К примеру, если полимерная бутылка считается безопасной для минеральной
воды и безалкогольных напитков, то и держать в ней можно только воду.
Жиросодержащие вещества, в том числе растительное масло, молоко, растворяют
полимерные соединения, насыщаются ими и становятся опасными для здоровья.
Молекулы полимеров имеют определенное сходство в строении с тканями
человеческого организма, в частности, с половыми гормонами. Встраиваясь
в цепочки биологических соединений, полимеры попадают в ткани и органы,
вызывают сбой в их функционировании. В результате возникают различные
заболевания, в том числе онкологические. Особенно опасно это для женщин,
что подтверждает статистика онкологии молочной железы.
Для транспортировки и хранения растительного масла и молока используются
специализированные виды полимерных материалов, отвечающие требованиям
безопасности для здоровья человека. Видели ли вы когда-либо, чтобы в
магазине продавалось молоко в пластиковой бутылке?
К сожалению, из-за незнания или в силу легкомысленности мы пользуемся
сиюминутным удобством в ущерб собственному здоровью. На рынках продаются и,
самое главное, охотно покупаются молоко и растительное масло в
использованных пластиковых бутылках.
И еще один аргумент против использования этих пресловутых бутылок.
Экономный покупатель, уверен ли ты в чистоте этих бутылок? Осмотрись
вокруг себя и обрати внимание на бомжей, достающих пластиковые бутылки
из мусорных контейнеров, и на торговцев молочными продуктами, которые
покупают у них тару прямо у входа в молочный павильон цент рального рынка.
Прежде чем разлить в использованные бутылки молоко, их необходимо
обработать, продезинфицировать. Ополаскивания водой недостаточно для
качественной обработки тары, а термообработка исключена, поскольку приводит
бутылки в непригодность. Так что в придачу ко всему можно подцепить целый
букет заболеваний.
Дело в том, что молоко — излюбленная среда обитания многих возбудителей
кишечных инфекций, таких, как сальмонеллез, дизентерия, и им подобных.
Помните, как в октябре 2002 года более ста человек отравились от
недоброкачественной молочной продукции Кропоткинского молокозавода? А ведь
на молокоперерабатывающих предприятиях ГОСТом установлены строжайшие
санитарные требования к условиям производства, в том числе имеется
производственная система лабораторного контроля. Кроме этого, надзорные
организации, в том числе и госсанэпиднадзор, регулярно проверяют качество
выпускаемых молочных продуктов, контролируют соблюдение санитарных правил
при их производстве. И даже при такой системе контроля случаются отклонения
от нормы, приводящие к массовым пищевым отравлениям, как было в
г.Кропоткине. По данным бактериологической лаборатории ФГУ «ЦГСЭН в КЧР»,
в I квартале 2004 года из 20 исследованных проб молока, взятых в основном
в розничной сети, две оказались нестандартными, из 165 проб кисломолочной
продукции — 13 нестандартных, то есть некачественных. И это в холодное
время года, а летом, как известно, для размножения бактерий условия
наиболее благоприятны. Что же можно сказать о качестве молочных продуктов,
продающихся где попало: на рынках с земли, на тротуарах, во дворах домов
в пластиковых бутылках сомнительной чистоты? Их качество никто никогда не
контролирует, ветсправку о здоровье коровы покупатель не спрашивает, как
и санитарную книжку продавца. И если молоко вы еще сможете прокипятить,
то кто гарантирует, что айран и сметана, купленные на рынке у сельских
жителей, не «заквашены» сальмонеллой? А кто поручится, что молоко не
бруцеллезное, корова не больна туберкулезом, а продавец не болен, к
примеру, сифилисом?
Центр госсанэпиднадзора неоднократно предупреждал население об
опасности вторичного использования полимерной тары, направлял предписания
директору рынка, запрещающие продажу растительного масла и молокопродуктов
в пластиковых бутылках повторного использования. Но отсутствие положительных
сдвигов в данном случае объясняется наличием спроса, который, как
известно, и рождает предложение.
Решение этой проблемы, как и все гениальное, просто: покупайте молочные
продукты в магазинах в промышленной упаковке, гарантированного качества.
А если по каким-то причинам вы все же рискуете (а риск этот не стоит
получаемой выгоды) и приобретаете молоко на рынке, используйте при этом
экологически безопасные стеклянные банки, металлические бидоны, тару из
пищевой пластмассы и непременно кипятите молоко не менее 10 минут.
Пересмотрите свои привычки, переоцените ценности, это поможет вам
сохранить здоровье в наше трудное время.
Е.Покровская, «День республики» (Черкесск), 29.06.2004 г.

КРАСНОДАРСКИЙ КРАЙ
Ударим сверхадиабатикой по антисанитарным свалкам!
Краснодарские власти готовы «вынести сор из избы»: и сжечь его
Не так давно в Черноголовке состоялось выездное заседание депутатов
Законодательного собрания Краснодарского края. На первый взгляд кажется
нелепым, что кубанцы выбрали для обсуждения краевых проблем подмосковный
оазис. Странно выглядели и фотографии сочинских и других черноморских
свалок (крупным планом!) на белом экране зала для официальных приёмов в
Корпусе общего назначения ИПХФ РАН. Объяснение простое: гостей привлекла
оригинальная технология утилизации отходов на основе явления
сверхадиабатического горения, созданная в Институте проблем химической
физики под руководством члена-корреспондента РАН Г.Б.Манелиса.
Традиционный механизм обращения с отходами (промышленными, бытовыми,
нефтяными, сельскохозяйственными) в Краснодарском крае давно устарел.
На территории с огромной курортной зоной нет ни одного полигона. Так
называют «облагороженные» свалки с цементированным дном, специально
оборудованные системами отсоса воздуха, ежедневно засыпаемые слоем земли и
т.д. Суммы на содержание подобных полигонов соотносимы с затратами на
строительство и содержание современного мусоросжигающего завода. Большая
часть существующих свалок находится в неудовлетворительном санитарном
состоянии. Экологические последствия проявляются не сразу, но от этого
они не менее разрушительны. Отравление грунтовых и открытых вод,
размножение переносчиков заболеваний, образование ядовитых газов,
неприятный запах, дым от частых самовозгораний являются постоянной
угрозой здоровью населения.
Это проблема не только Краснодарского края, однако его власти
озаботились её решением одними из первых в России: разработана краевая
целевая программа управления отходами, которая включает в себя организацию
сбора отходов и их утилизацию: сортировку, переработку, сжигание,
захоронение и т.д.
В основе этой программы — технология, разработанная в ИПХФ РАН.
Соглашение о сотрудничестве между Институтом проблем химической физики,
администрацией Краснодарского края, компанией «Кубанский центр вторичных
ресурсов», Межрегиональным экологическим фондом «ТИСС» и австрийской
фирмой «ЭкоКом» было подписано осенью 2003 года на Международном
экономическом форуме в Сочи во время круглого стола, посвящённого проблеме
утилизации отходов. Интерес краевой администрации к проекту, создание
целевой краевой программы по управлению отходами стали государственными
гарантиями и спровоцировали готовность частных инвесторов вкладывать в
него деньги. Программа прорабатывалась для всего края, а заводы планируется
строить в Туапсе, Сочи, Новороссийске, Анапе, Геленджике и других
приморских городах. Сочинский проект уже получил положительное заключение
Минэкономразвития.
Заводы первого поколения, построенные в 70-е годы в ряде городов
Советского Союза, практически не имели воздухоочистительных устройств,
не производили тепла или электроэнергии, и на них не контролировался выброс
опасных диоксинов, образованных при сжигании мусора. В 80-е годы появилось
новое поколение заводов, оборудованных современными очистными сооружениями.
Строительство этих сооружений повысило и без того высокую себестоимость
заводов, а следовательно, и цену, на 50-60 процентов. Тем не менее
большинство европейских стран для части отходов использует именно эту
технологию утилизации мусора. Газовые выбросы этих заводов применяются
в энергетике.
В настоящее время проблема утилизации отходов не перестаёт быть
актуальной: сегодня в России накоплено более 80 млрд тонн мусора.
Большинство российских свалок существует с нарушением современных
требований. Треть мусоросжигательных заводов использует зарубежные
технологии, которые не справляются с неотсортированными отходами. Другая
часть заводов работает по устаревшим технологиям, загрязняющим атмосферу
диоксинами и бензофуранами — токсичными канцерогенными веществами.
Технологию сжигания мусора, разработанную в Институте проблем
химической физики, можно назвать технологией нового поколения. Она
универсальна (на одном оборудовании можно компоновать схемы переработки
бытового мусора, нефтеотходов, полимеров, отходов промышленности), имеет
большой диапазон производительности (от 10 до 200 тыс. тонн в год),
используется для производства энергии (350 кг бытовых отходов в год с
человека смогут компенсировать бытовое энергопотребление города на 10
процентов). Чистота выбросов обеспечивается не фильтрацией газа, но
подавлением образования загрязнителей при горении. Минимизация очистных
сооружений позволяет снизить себе-стоимость завода по сравнению с
аналогичными по экологическим и энергетическим показателям производствами
в 1,5-2 раза.
Успешные строительство и наладка работы установки экологически
безопасного обезвреживания остатков закалочных масел в Электростали
(Россия) и мусоросжигающего завода в Лаппсенранте (Финляндия) по этой
технологии стали для заказчиков хорошими гарантами успешности проекта.
Электростальская установка была пущена в эксплуатацию в 1994 году.
Реактор шахтного типа с наружным диаметром 2 м внутри выложен тремя рядами
огнеупорного кирпича, внутренний диаметр — 1,5 м, высота — 13 м. Свободный
объём реактора заполняется битым огнеупорным кирпичом — инертным материалом
для создания режима адиабатического горения. В процессе газификации,
протекающей в узкой зоне в средней по высоте части реактора, инертный
материал в смеси с отходами перемещается в нижнюю часть реактора, где
после отсева золы и шлака вновь возвращается в верхнюю часть и через
специальный люк загружается вместе с отходами.
В 1998 году завод, подобный электростальскому, но для утилизации
твёрдых бытовых отходов, введён в эксплуатацию в Финляндии. Газ, получаемый
в результате сжигания мусора, подаётся в один из котлов ТЭЦ, зола вывозится
на захоронение. Рабочая температура в зоне газификации достаточна для
уничтожения ядовитых диоксинов, температура на наружной стенке реактора не
более 50оС, КПД использования тепла — 70%. Установка не имеет вредных
выбросов, поэтому газоочистное оборудование не требуется. Производительность
установки — 2-4 тонны бытовых отходов в час. Капитальные затраты без
газоочистного оборудования — 2,5 млн долларов США.
Российская технология пробивает себе дорогу на внутреннем рынке, а
отсутствие аналогичных разработок за рубежом определяют её высокий
экспортный потенциал. Свидетельством неподдельного интереса к ней является
ещё один факт. Весной прошлого года на Евроазиатском экономическом форуме
между руководителем проекта членом-корреспондентом РАН Г.Б.Манелисом и
председателем правительства Свердловской области была заключена
предварительная договорённость о разработке проекта по сжиганию мусора
в регионе: администрация области уже выделила из бюджета деньги на
проектные работы.
Е.Моргунова, «Калининградская правда» (Королев,
Московская обл.), 24.06.2004 г.

КУРСКАЯ ОБЛАСТЬ
Село Старково не станет родиной МУТАНТОВ, так считают курские экологи
Еще недавно жители села Старкова Октябрьского района охотно
рассказывали о том, что у них на домашних подворьях часто рождаются
животные-мутанты — двухголовые телята и гусята без перьев. Виновницей
считалась плохая экология. На особом подозрении сельчан находилась местная
вода — они, мол, не раз замечали, как их цыплята дохнут, попив ее.
Курские экологи к сельским разговорам так уж всерьез не относились,
однако неоднократно заявляли об экологических проблемах, возникших на этой
территории.
Связаны они с захоронением промышленных отходов и единственным в
области полигоном, предназначенным для этих целей, который располагается
возле села Старкова.
Вообще полигон является составной частью государственного предприятия
«Курский завод переработки промышленных отходов», который до недавнего
времени находился в федеральной собственности. Но при этом на протяжении
последних пяти лет никаких средств из федерального бюджета на поддержание
полигона в рабочем состоянии не выделялось.
Поэтому он продолжал действовать на уже полностью выработанных
площадях, которые были ему отведены еще распоряжением Курского облисполкома
в 1982 году.
Ориентировочно там сейчас захоронено больше полумиллиона кубометров
отходов, многие из которых токсичны и могут представлять опасность,
особенно для водоносных слоев. Впрочем, точной цифры захоронений и их
состава просто никто не знает.
Дело в том, что захоронение отходов долгие годы происходило бессистемно,
не учитывались различные классы их опасности и физико-химические свойства,
в результате чего происходили нежелательные и опасные для окружающей среды
реакции. Кроме того, земляные котлованы для размещения жидких токсичных
отходов оказались переполнены.
Проблем добавило и отсутствие подъездных путей на производственной
площадке.
Завод, чьей структурой является полигон, решить их был не в состоянии -
сам сидел на картотеке. Помог областной экологический фонд — оплатил часть
проектной документации и плиты для строительства подъездных путей.
НИИ «Гипрозем» приступил к рекультивации отработанных площадей полигона,
а институт экологической безопасности разработал технологию утилизации
жидких токсичных отходов.
Вот только применить ее нельзя — без выделения денег на строительство
второй очереди полигона и завершения рекультивации отработанного участка.
На это требуется 24 миллиона рублей. Еще 18 миллионов нужны на внедрение
технологии упаковки твердых бытовых отходов.
Федеральный бюджет, как уже сказано, не выделял ни копейки последние
несколько лет, а областной не мог это делать хотя бы по причине того, что
предприятие находилось в федеральной собственности, а не в областной. Но
страдала все-таки курская земля и курские жители. Единственным выходом на
решение проблемы в этой ситуации стала передача завода вместе с полигоном
из федеральной собственности в областную.
С этим предложением курское правительство и обратилось в Министерство
экономики РФ. А там решили сэкономить — и согласились передать завод
области при условии вычета из федеральных субсидий суммы его стоимости -
почти 20 миллионов рублей.
Но поскольку области только 24 миллиона рублей требуется, чтобы привести
полигон в приличное состояние, курская администрация не согласилась с этим
вариантом и обратилась к депутату Госдумы Владимиру Быкову с просьбой
посодействовать в безвозмездной передаче завода при условии выделения
необходимых средств на его строительство из федерального бюджета.
Владимир Быков написал запрос по этому поводу в Министерство
имущественных отношений РФ. Заместитель министра г-н Мамигонов ответил,
что считает передачу завода возможной — при условии выделения Министерством
финансов РФ денег на завершение строительства. А Министерство финансов
прислало по этому поводу классический образчик чиновничьей отписки за
подписью заместителя министра г-на Петрова, где перечислялись статьи
имущественных законов, а затем сообщалось, что отсутствует федеральный
закон, определяющий порядок передачи федеральной собственности субъектам
РФ. А что касается финансирования полигона, то оно возможно только с
санкции Министерства экономического развития.
Таким образом, условием безопасности существования полигона стал вопрос
его передачи в областную собственность, условием передачи — выделение
средств на строительство второй очереди, а их-то из федерального бюджета
добиться и не удалось. Но администрация области не отступилась — вопрос
передачи ей завода все же удалось решить положительно. Сейчас он находится
в ведении областного комитета по имуществу. Однако по-прежнему не
удается добиться от федерального центра финансирования работ на полигоне.
Впрочем, выход есть. Экологи предложили областному комитету имущества
продать здание цеха по переработке отходов кожсырья, которое все равно
законсервировано.
А вырученные от продажи деньги направить на обустройство полигона.
Но и на данный момент он, по словам начальника областной экологической
службы Николая Широких, действует вполне успешно и реальной опасности
для окружающей среды не представляет.
Сейчас там организовано наблюдение за состоянием подземных вод,
которым занимается ФГУ «Курскгеомониторинг». Для этих целей пробурены две
скважины, пробы берутся постоянно. По данным последнего времени,
загрязнений в воде не обнаружено. Кроме того, на полигоне продолжается
рекультивация первой очереди и готовится вторая. В целом, утверждают
экологи, серьезной угрозы окружающей среде в Старково нет. А значит, у его
жителей нет оснований считать свое село родиной животных-мутантов.
Е.Байбакова, «Курская правда» (Курск), 27.07.2004 г.

МАРИЙСКАЯ РЕСПУБЛИКА
Свальный грех
Когда б вы знали, сколько сора оставляет после себя разумный человек!
Мусоровозы вывозят за нами дурно пахнущие продукты цивилизации тоннами.
А мы им еще и задаем лишней работы, переворачивая урны, швыряя объедки
из окон.
Гадим там, где живем
«Кладбища» домашних отходов Родимая наша землица напичкана отходами -
и производственными, и бытовыми. К такому выводу пришли санитарные врачи
республики.
Официально в Марий Эл 189 мест захоронений бытовых отходов и один
полигон для отходов промышленных (НПК «Эколог»). Площадь свалок — 2,6 тыс.
га. В год мы с вами, господа-товарищи, выдаем на-гора 320 тыс. тонн отходов
да плюс 13,4 тыс. тонн отходов токсичных.
При этом до этих «кладбищ» отходы надо еще довезти. Сроки же их вывоза,
как говорят врачи, часто не соблюдаются, не хватает машин, контейнеров,
нет условий для мойки авто, что ведет к загрязнению почвы.
Много проблем в Йошкар-Оле, чье санитарное состояние признано
противоэпидемической комиссией республики неудовлетворительным. Как считает
Госсанэпиднадзор РМЭ, не на высоте уборка остановок транспорта, газонов,
благоустройство дворов, тротуаров, ремонт бельевых, спортивных, детских и
хозплощадок. А какая антисанитария вокруг зачастую неисправных контейнеров!
Отбросы общества … Впрочем, йошкар-олинские мусорщики не баклуши бьют.
Работа кипит с раннего утра. Как поведала мастер по санитарной уборке
города Валентина Егошина, главный человек, отвечающий за чистоту в
Йошкар-Оле, коллективу не хватает машин. По всем техническим нормативам,
чтобы обеспечить ежедневный вывоз мусора из города, нужна 41 машина.
Сейчас в наличии только 31. Причем, абсолютно все мусоровозы изношены
почти на 100 процентов.
Чтобы справиться с валом сора, приходится удлинять рабочий день. Работа
у мусорщиков и без того с шести утра. (А вот к нам, на Петрова, 1, приезжают
даже раньше пяти! Конечно, снимаю шляпу перед этим трудовым подвигом, но
когда они будят в пять утра грохотом весь дом, хочется грызть спинку
кровати). Или вынуждены где-то вывозить сор не каждый день (но в жилом
фонде все же стараются делать это ежедневно).
У йошкаролинцев сейчас мода — ломать перегородки в квартирах, менять
плитку.
И все эти строительные отходы сваливаются в те же контейнеры. Они
тяжелеют.
И почти каждый день на мусоровозах ломаются подъемники. Оказывается,
строительный мусор надо складывать РЯДОМ с контейнером. Это — не неприлично,
это — правильно! Если же в контейнер попадет доска или камень,
уплотнительную плиту, которая спрессовывает мусор, может даже вырвать. И
машину придется чинить.
Злейший враг мусорщиков — бомжи. Если для первых отходы — работа, то
для вторых — вся жизнь, они здесь и едят, и одеваются. Проблем от них
масса.
Падшие человеки роются в контейнерах, вспарывают мешки, расшвыривают
вокруг отходы…
«И что с ними делать? — разводят руками блюстители чистоты. -
Ругаться?
Бесполезно. Только нервы себе вытреплешь. Это ж не люди. Тут же, из
контейнеров, едят, тут же спят». Кстати, лет пять назад, по их
воспоминаниям, бомжей в городе практически не было. Зато сейчас — вал.
Вообще, раньше народ был аккуратнее, совестливее, считает Валентина
Александровна. А сейчас кидают мусор всюду. Бутылки, банки, пакеты из-под
чипсов, шелуха семечек. Особенно рьяно гадит молодежь. Почти в каждом доме
отходы выкидывают из окон, что вообще непонятно: получается, что горожане,
пардон, ходят под себя. Под свои же окна.
Мусорят всюду — что в элитных, что в кварталах для простых смертных.
Впрочем, есть и особо грязные районы: Сомбатхей, трущобы ремзавода и
иже с ними. А элитные дома хороши разве тем, что здесь сор выбрасывают в
мешках.
Его удобнее вывозить: не разлетается, зимой не липнет к стенкам
контейнера.
О раздельном сборе отходов — пищевых и прочих — мечтали еще большевики.
В годы перестройки в Марий Эл пробовали это сделать на практике. В
подъездах стояли бачки, отдельно — для пищевых отходов. Но, увы, эксперимент
свернули в 90-м. И сейчас все отбросы общество валит в одну кучу.
Вот горожане и жалуются: из мусоровозов «все течет». А как иначе,
если «это все» прессуется? А скоро еще и сезон начнется — помидоры, капуста.
Потечет вообще ручьями. Да и свалки с недоеденной пищей привлекают
грызунов, переносчиков инфекций.
Конюшни Авгия Смысл жизни — оставить что-то после себя потомкам.
Хотите посмотреть, что оставляет после себя Йошкар-Ола? Загляните в деревню
Кучки. Рядом, на 22-м км трассы Йошкар-Ола — Чебоксары, находится полигон
по утилизации твердых бытовых отходов. Городская свалка.
Действует с 1975 года. С тех пор здесь скопились горы отходов высотой
до 14 метров. Мусоровозы въезжают по склону наверх (это может сделать даже
легковушка), сбрасывают поклажу и здесь ее уже разравнивает бульдозер.
Подъезжая, ожидаешь услышать вонь, увидеть стаи воронья и бродячего
зверья.
Все оказалось не так страшно: смрада почти нет. Контроль за процессом
строгий — следят и экологи, и санитарные врачи. Делается анализ воды,
воздуха, почвы. Гниющие объедки стараются засыпать инертным мусором -
строительными отходами или грязью с улиц города. Потому и воронья здесь
почти нет, в Центральном парке его куда больше. Бродячих псов тоже
не видно.
Мне объяснили: собаки здесь свои, охранные, чужих не пускают.
Вокруг свалки обваловка и противопожарный ров с водой плюс
круглосуточная охрана. Охотников порыться здесь предостаточно. Прежде
всего те же бомжи.
Ладно бы рылись. Так ведь и поджигают. Последний раз запалили свалку
в апреле, полигон дымил сутки. Бомжей тогда отсюда выгнали — они и подожгли.
Месть
Вообще, бомжей от свалки удалось отвадить. Доходило до того, что сюда
вызывали милицию. И они ушли. Сейчас сюда ходят уже нормальные люди, с
окрестных деревень, около десятка «постоянных клиентов». Деревенские же
скот держат, а йошкаролинцы хлебушек выбрасывают, причем всегда, а в
последние годы даже больше (живем все хуже, да?). «Гости» помогают хозяевам
свалки мусор собирать, дороги подчищать, а за это получают право порыться
в ней, желанной.
Справляются со свалкой всего шестеро человек. Опасные отходы сюда
стараются не пущать, здесь запрещено «хоронить» люминесцентные лампы,
аккумуляторы, металлолом, авторезину.
Вообще, по свалке можно судить о жизни в обществе. Чего здесь только
не найдешь! Случается, и кольца золотые выбрасывают, и деньги. Разумеется,
случайно. Но таких находок — мизер. Меня даже попросили не вызывать ажиотаж.
«Свальщики» до сих пор с содроганием вспоминают, как после статьи в
одной нашей скандальной газете о якобы лежащих здесь несметных богатствах
сюда совершали паломничество по 150 человек в день. После этого журналистов
здесь возненавидели. Всех. И год ни с кем из нашей братии не разговаривали.
Ну, а все эти рассказы о том, что на свалке можно и на машину
насобирать, это хоть и красивая, но все же сказка. Иначе б сюда был
конкурс, как в банк.
А в мусорщики не рвутся. Работают пожилые люди да помногу лет. Молодых
не затащишь. Конечно, под городами с миллионным населением свалки богаче.
К тому же все ценное — алюминиевые банки, картон — бомжи выбирают еще в
Йошкар-Оле. Говорят, они весь город поделили на зоны, у них тоже свой
график сбора мусора, свои маршруты. Своя жизнь…
С.Смирнов, «Марийская правда» (Йошкар-Ола), 20.07.2004 г.

ЧЕЛЯБИНСКАЯ ОБЛАСТЬ
Деньги — на мусор
Промышленные предприятия области вывалили на наши головы 4 миллиарда
тонн отходов. В них вся таблица Менделеева. Тяжелые металлы уловить и
переработать успевают только на 10 процентов. Остальное постепенно
превращается в огромные шлакоотвалы и экологические проблемы.
Куда девать золу и пыль наконец-то решили спросить у ученых. На
научную конференцию приглашены все светлые головы области. Программа
солидная около 40 докладов и запатентованных разработок. Все предложения
министр промышленности обещает внимательно изучить. Ученые наперебой
говорят об экологической катастрофе. Однако жутким рассказам уже никто не
удивляется. Николай Плохих (профессор ЧелГУ): «Было установлено, что
около отвалов степень изменения геосистемы соответствует экологическому
бедствию. Очень высокое содержание токсичных ферментов. В частности на
отвалах возле Пласта у нас содержание мышьяка доходит до 3-х тысяч ПДК.
А менее крупное производство по добыче золота на Северо-западе, там уже
400 ПДК по мышьяку». Делиться научной мыслью готова Магнитка. Вот уже
десять лет на ММК из отходов делают деньги. Перерабатывают все: от золы,
до дыма. В проекте и вовсе безотходное производство. Все это обещает
придумать бывший вице-мэр Магнитогорска, профессор Кентуккийского
университета, а ныне ведущий инженер ММК — Николай Панишев. На зарплату
ученому и научные разработки Рашников не скупится. В год выделяют до 600
тысяч. Выгода двойная. Комбинат богатеет, а город очищается. Уже сейчас
бравируют совсем другими цифрами. Если раньше в Магнитке оседало 1,5
вагона свинца, то теперь в два раза меньше.
ИК «Медиа-центр» — «Панорама» (Челябинск), 7.07.2004

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1218, 15 сентября 2004 г. *
*******************************************************************
Отходы и доходы

МУСОРНЫЕ БИТВЫ НА РОССИЙСКИХ ПРОСТОРАХ — 2

НИЖЕГОРОДСКАЯ ОБЛАСТЬ
Деятельность Приокского центра по переработке токсических отходов
приостановлена.
Нижегородская область. Деятельность Приокского центра по переработке
токсических отходов приостановлена. Деятельность Приокского центра по
переработке токсических отходов (гальваношламов) приостановлена. Об этом
сообщает НТА «Приволжье» со ссылкой на пресс-службу Главного управления
природных ресурсов и охраны окружающей среды МПР России по Нижегородской
области.
Предприятие было закрыто после нескольких проверок по соблюдению
природоохранного законодательства. Был выявлен ряд грубых нарушений. В
частности, отсутствовала лицензия на обращение с опасными отходами,
хранение гальваношламов производилось с нарушениями. Должностные лица,
осуществляющие деятельность по обращению с опасными отходами, не имели
профессиональной подготовки, дающей право работать с опасными отходами.
По результатам проверки, директор привлечен к административной
ответственности, а деятельность предприятия приостановлена до устранения
нарушений.
ИА «REGIONS.RU / Россия. Регионы» (Москва), 1.07.2004 г.
В НИЖЕМ НОВГОРОДЕ ПОЯВЯТСЯ ВИДЕОРОЛИКИ, ПРИЗЫВАЮЩИЕ К
РАЗДЕЛЬНОМУ
СБОРУ МУСОРА
НИЖНИЙ НОВГОРОД, 28 апреля. Круглый стол «Проблема загрязнения Нижнего
Новгорода и роль СМИ в формировании цивилизованного подхода в обращении с
бытовыми отходами» прошел сегодня по инициативе некоммерческого партнерства
«Ассоциация содействия экологическому предпринимательству» (НП «АСЭП») и
городского Комитета охраны окружающей среды и природных ресурсов, при
поддержке Фонда «Институт экономики города».
По словам специалистов, накопление муниципальных отходов в современном
российском городе идет со скоростью 200-300 кг на человека в год. В одном
только Нижнем Новгороде ежегодно образуется 2,5 млн. кубометров твердых
бытовых (ТБО) и приравненных к ним промышленных отходов, в которых
содержится металлы, макулатура, полимеры, стекло и другие полезные
компоненты. Только 3% из них идут во вторичную переработку, тогда как в
странах ЕС эти цифры составляют 40-60%. Вторичная переработка муниципальных
отходов позволяет снизить нагрузку на окружающую среду и повысить
эффективность использования муниципальных ресурсов. Высокий уровень
рециклинга в развитых странах достигается за счет вовлечения местного
населения в процесс раздельного сбора отходов. Во многих странах мира
вовлечение вторичного сырья в производство оформлено законодательно.
Например, в Японии еще в 1992 году был принят закон «О стимулировании
использования вторичного сырья», а в 1997 — закон «О внедрении раздельного
сбора емкостей и упаковок». В 1994 году была принята европейская упаковочная
директива, ставящая целью сбор и переработку использованной упаковки до
65%.
Нижегородский Комитет охраны окружающей среды и природных ресурсов
5 лет назад также начал реализацию муниципальной программы по внедрению
практики раздельного сбора отходов (выделение 3-х фракций: стекла, пластика
и бумаги). В ходе программы было установлено около 500 контейнеров для
раздельного сбора в микрорайонах города, а также рядом с больницами и
школами на сумму более 1,5 млн. рублей, выделенных городским экофондом.
Но, по словам разработчиков программы, население пока не готово к новой
практике: контейнеры расхищаются и приводятся в негодность, в них помещается
нерассортированный мусор, что ставит под угрозу реализацию планов городских
властей. Половина из реализуемых проектов по раздельному сбору ТБО было
приостановлено. В связи с этим, по мнению авторов программы, необходима
продуманная агитационно — разъяснительная кампания по поддержке перехода
столицы ПФО к европейским подходам в обращении с отходами. Огромную роль
в этом может сыграть сотрудничество нижегородских властей, СМИ и
общественности.
По мнению представителей общественных экологических организаций,
просветительская программа должна быть комплексной — включать в себя
круглые столы и акции, конкурсы, выпуск буклетов и социальных плакатов,
проведение кампании в СМИ. Необходимо также разработать систему
стимулирования граждан. Общественники предложили свои услуги, знание и
опыт в области разработки такой программы. Но, по их словам, программа
должна быть профинансирована властью. В мае на 3-х нижегородских каналах
будут транслироваться 2 видеоролика, призванные привлечь внимание
населения к раздельному сбору ТБО. Кроме того, по мнению участников
круглого стола, пока не будет создана качественная система переработки,
система раздельного сбора мусора не приживется. Обязанности по вторичной
переработке упаковки могли бы взять на себя производители и распространители
продукции. Именно такая система действует в Швейцарии. «Наши аптеки также
могут принимать ртутные градусники у населения, а в точках продажи
электротоваров — батарейки», — отметил Лев Лаптев, председатель Комитета
охраны окружающей среды и природных ресурсов города.
По словам Максима Жохова, генерального директора ЗАО «Гостхимпром»,
отечественные производители прохладительных напитков и вино-водочной
продукции, в отличие от западных, существенно усложняют переработку
стеклянной тары тем, что используют водонерастворимый клей на этикетках.
В результате, во время переработки приходится вручную сортировать тару
и вручную снимать наклейки. По мнению участников круглого стола, для
изменения этой ситуации необходимо ввести соответствующий ГОСТ.
В этом году в Нижнем Новгороде на территории Спецзавода будет запущена
линия по сортировке мусора, созданная на основе итальянского опыта. Это
позволит сортировать для вторичной переработки около 25% от общего объема
городского мусора ежегодно.
В работе круглого стола приняли участие представители Комитета охраны
природы и управления природопользованием Нижегородской области, Комитета
охраны окружающей среды и природных ресурсов города, активисты нижегородских
неправительственных экологических организаций, предприятий и организаций,
работающих в сфере обращения с муниципальными отходами.
АСИ Волго-Вятка, 26 апреля — 2 мая 2004 года г.

ОРЕНБУРГ
БЛОКБАСТЕР ПО-ОРЕНБУРГСКИ, ИЛИ КУДА ВПАДАЮТ «СВОЛОЧНЫЕ»
Кто бы мог подумать, что вокруг городской свалки завяжется клубок
корпоративных, научных и даже политических интересов.
Необычный «круглый стол» состоялся недавно в Торгово-промышленной
палате Оренбургской области по теме: «Угрозы экологии города, исходящие
от городской свалки бытовых и промышленных отходов. Мифы и реальности».
Сразу выяснилось, что дурно пахнущую проблему подняли на щит некоторые
потенциальные претенденты на кресло мэра города, дабы заработать себе
какие-никакие дивиденды. Поэтому президент ТИП Виктор Сытежев попросил
присутствующих обсуждать поставленные вопросы без политической
составляющей, а лучше предлагать свои методы решения проблемы. Ибо, кто
бы ни пришел к власти в городе, ему все равно придется засучить рукава,
подвернуть брюки и ехать на особо опасный объект, расположенный в
нескольких километрах от многоэтажек Степного поселка. Именно здесь, в
междуречье двух водных артерий — Сакмары и Урала, сорок лет назад отвели
триста гектаров черноземной пахотной земли под городскую свалку. Летом
после дождей (если жара — свалка обязательно дымится, и тогда приходится
вызывать пожарных) ее стоки движутся по направлению к одному из городских
водозаборов.
Исследования подземных вод, сделанные еще в 70-х годах, доказали, что
уже тогда шел интенсивный дренаж, иначе говоря, загрязнение подземных вод
фенолом и нефтепродуктами. Подняли тревогу и приняли решение построить
установки по сжиганию нефтеотходов на нефтемаслозаводе и заводе РТИ.
Амбары для хранения нефтеотходов стали делать (каждое предприятие — свой)
со специальной защитой — гидроизоляцией.
По словам Владимира Зебзеева, заместителя главного санитарного врача
города, свалка, как и все подобные полигоны в стране, является сегодня
серьезным источником загрязнения поверхностных, подземных вод и атмосферного
воздуха.
Эксплуатируется она все эти годы с большими нарушениями. И если
некоторые заводы, ранее вывозившие сюда ядовитые отходы, в настоящее время
не работают, а Оренбургский газзавод даже построил собственный современный
полигон, то теперешняя беда свалки — люминесцентные лампы, отходы
гальваники и резиновые покрышки, которыми завалены все лесополосы в округе
и сама свалка.
Марк Цинберг, доктор медицинских наук, руководитель комитета палаты по
проблемам экологии, назвал четыре опасности, исходящие от городской свалки.
«Сволочные» стоки (букву «а» он специально в этом слове меняет на «о»),
которые образуются при фильтрации осадков, самые опасные. При оценке
токсичного эффекта считают, во сколько раз надо разбавить водой опасные
отходы, чтобы они стали безопасными для человека. Так вот, стоки
оренбургской свалки надо разбавлять в четыре тысячи раз!
Вторая опасность — накопившийся в «теле» свалки биогаз с высоким
содержанием метана. По осторожным оценкам ученых, за сорок лет на 110
гектарах (столько места занимает сегодня свалка) его скопилось около
одного миллиарда кубических метров. Фактически это маленькое газовое
месторождение! Тут вспомнили про оренбуржцев, отравившихся газом в подвалах
своих гаражей в Овчинном городке, фактически стоящих на старой свалке.
Третья опасность — на свалке складируются безо всякой обработки
больничные отходы, а это, само собой, ведет к загрязнению патогенными
микробами атмосферного воздуха. Михаил Поздняков, заместитель начальника
главного управления природных ресурсов по Оренбургской области, руководитель
государственной службы охраны окружающей среды, привел результаты
анализов проб, взятых из пробуренных на свалке скважин. Из года в год
наблюдается превышение ПДК по железу, фторидам и иным опасным веществам в
двадцать и более раз. Если не принять срочных мер, то в недалеком будущем
придется закрывать Старосакмарский и Новосакмарский водозаборы и искать
другие источники питьевой воды для города.
И четвертая опасность, угрожающая горожанам, — это обитающие на свалке
бомжи — разносчики микробов, нечистот, порой приторговывающие просроченными
продуктами.
Безусловно, это несчастные люди, и их судьбу тоже надо как-то решать.
Вот такой «ужастик» нарисовали участники «круглого стола» — ученые,
специалисты по экологии и гигиене — присутствующим там журналистам. А
дальше пошли поиски решения проблемы.
О строительстве мусороперерабатывающего завода в Оренбурге говорят уже
много лет, но дело с мертвой точки не сдвинул ни предыдущий мэр, ни — пока -
сегодняшний. Областная программа «Отходы» не финансируется. На завод, по
слухам, надо как минимум 20 миллионов долларов. Опять же по слухам,
инвесторы с такими деньгами находятся, но строительство почему-то так и не
начинается. Те небольшие предприятия по переработке отходов — бумаги,
резины, стеклотары — не выживают при существующем налоговом законодательстве.
Михаил Поздняков сообщил, что подготовлен проект областного закона по
освобождению таких предпринимателей от налогов. Если он будет принят, то,
по уверению Михаила Дмитриевича, переработкой мусора захотят заниматься
многие. Но пока что есть предложения только о сортировке отходов.
Администрация на это не идет, и правильно делает.
Переработка нужна, ибо скоро горожане начнут задыхаться от вони и
ядовитого дыма.
Не обошлось на «круглом столе» и без курьезов. Когда Цинберг рассказал
об одном из многих проектов мусороперерабатывающего завода, даже не завода,
а целого ОАО, в котором 18 предприятий изъявили желание быть акционерами,
в том числе даже два иностранных, дело остановилось. И на чем? На отсутствии
положительной экспертизы на проект. На что Поздняков ответил: «Замечания,
которые мы сделали, не были исправлены». И добавил под смех присутствующих:
«Для проведения экспертизы мы приглашаем, как правило, наших известных
ученых. И среди экспертов проекта был и сам Марк Беньяминович».
Сегодня несколько проектов мусороперерабатывающего завода находятся в
горадминистрации и сколько там пролежат — неизвестно. А ситуация на свалке
такова, что промедление смерти подобно. Не случайно на «круглом столе»
прозвучало предложение ввести так называемые полицейские меры, как было
сделано в Германии или Австрии. Один крупный штраф заставит людей,
ответственных за уборку и переработку мусора, мгновенно переменить свое
отношение к работе.
Напоследок посмеялись и над уверениями Владимира Зебзеева в том, что
машины, привозящие на свалку мусор, на выезде моются, а контейнеры
обрабатываются дезинфицирующими веществами. «Обрабатываются, — подтвердил
присутствующий на «круглом столе» начальник свалки Виктор Ломакин, а в
сторону добавил: — Раз в месяц».
На всякий случай мы с фотокорреспондентом Владимиром Соколовым на
следующий день отправились на свалку. С прошлого года (а мы бываем здесь
часто) на полигоне мало что изменилось. Вереницей шли машины с бытовым
мусором, строительными отходами, ветками, выше стали «кряжи» отходов,
гуще ряды обитателей дна, они ударным трудом — выборкой цветного металла
и других полезных вещей — доказывали, что свалка — это городской Клондайк.
Тучей вились над людьми откормленные птицы.
Вдали виднелись многоэтажные здания. Невеселая жизнь у их обитателей:
когда дует северный ветер — хоть противогаз надевай. Это же мне посоветовал
сделать веселый водитель здоровенного «КрАЗа». Никто, конечно, колеса
машин на выезде с полигона не мыл. Впрочем, нам и так было ясно: мифы
рассеялись, а опасности так и остались.
Н.Кожевникова, «Южный Урал» (Оренбург), 14.07.2004

ТАМБОВСКАЯ ОБЛАСТЬ
Отходы — в доходы
На расширенном заседании областной ассоциации промышленников и
предпринимателей в марте нынешнего года губернатор Олег Бетин уделил особое
внимание вопросу развития внутриобластной производственной кооперации,
позволяющей наиболее полно использовать скрытые резервы предприятий. Как
сообщил комитет по промышленности администрации области, новым примером
кооперированных связей может служить эксперимент, проведенный акционерными
обществами «Мичуринская фабрика нетканых материалов» и
«Тамбоврезиноасботехника» по использованию отходов производства.
Полиэфирные отходы нитей, которые прежде «Тамбоврезиноасботехника»
вывозила на свалку, мичуринская фабрика пустила в переработку. Теперь из
отходов производится геотекстильное дренажное полотно, применяемое
дорожниками для укрепления откосов при строительстве дорог с твердым
покрытием. В результате выиграли все. Тамбовское предприятие получило
дополнительную прибыль, фабрика нетканых материалов — относительно дешевое
сырье. А на свалке стало меньше химических отходов.
Пресс-служба администрации области
«Край Тамбовский — сайт обладминистрации» (Тамбов), 14.07.2004 г.
ПОД РАССКАЗОВО НАШЛИ СОРОК ТОНН ОПАСНОГО ФЕНОЛА
На прошлой неделе УФСБ по Тамбовской области обнародовало информацию
о хранилище фенола, найденном под Рассказово. В цистерне, принадлежащей
рассказовскому дорожно-строительному предприятию, обнаружено 30-40 тонн
ядовитых отходов химического производства.
Химические отходы дорожникам, как выяснилось, не принадлежат. Некоторое
время назад они сдали в аренду одному из химических предприятий пустую
цистерну, в которой раньше хранился асфальт и битум. О том, что «химики»
туда слили ядохимикат, работники рассказовского дорожного предприятия
узнали только от ФСБ.
Сегодня пока не известно, какой ущерб людям и природе успело нанести
несанкционированное хранилище химических отходов. Фенол, который положено
хранить только в специальной герметичной таре, сегодня находится в старой
цистерне с приоткрытыми люками. Подозрительные лужи вокруг вызывают
опасение, что цистерна протекает. Тогда могут быть заражены и почва, и
ручей, который протекает неподалеку. «Химическое» амбре вдыхать без
респиратора тоже не рекомендуется.
Название преступного предприятия, которое сэкономило на утилизации
химических отходов, уже известно. Сегодня это дело уже передано в
прокуратуру, которая и определит наказание за экологическое преступление.
Единственное, что нам удалось узнать, — крупнейшее химическое предприятие
Тамбовской области «Пигмент» к хранилищу фенола под Рассказово
никакого отношения не имеет.
Е.Крадинова, «Новая Тамбовщина» (Тамбов), 25.08.2004 г.

ЯРОСЛАВСКАЯ ОБЛАСТЬ
СЛОЕНЫЙ ПИРОГ ИЗ ДОХЛЫХ КОШЕК И ШИН
Деньги можно делать из воздуха. Правда, купюры получаются только из
грязного воздуха. Отличные дивиденды также приносят загаженная вода и
земля.
В 2001 году по постановлению главы Ярославского муниципального округа
у деревни Скоково было организовано одноименное МУП. Новорожденному МУП
полагалось заниматься утилизацией бытовых и промышленных отходов. Проще
говоря, МУП «Скоково» — это огромный полигон, в недрах которого предприятия
Ярославля и Ярославского района хоронят отходы своей жизнедеятельности.
Свалка то есть. Утилизация отходов — дело прибыльное. За то, чтобы
содержимое многотонных помойных ведер больших заводов было погребено с
должными почестями, эти самые заводы платят немалые деньги. Предполагается,
что за такие деньги свалка утилизирует отходы с минимальным ущербом для
окружающей среды. А вот и дудки! Чем больше денег вбухивается в организацию
достойных похорон опасных отходов, тем меньше внимания руководство МУП
«Скоково» в лице Валерия Равинского обращает на экологию, соблюдение всех
технических норм и прочие «отвлекающие» моменты. Вся энергия
сосредоточивается на построении хитроумных финансовых схем, чтобы из
прибыльного предприятия сделать еле держащееся на плаву. Вот уже который
год свалка показывает нулевой доход. То есть вроде как и не убыточная, но
и прибыли для бюджета Ярославского района никакой. Но ведь реально прибыль
(да еще какая!) есть. Только поступает она явно не в фонд защиты природы!
Вот несколько историй из жизни скоковского поля чудес.
КАК В ЯРОСЛАВСКИХ ЛЕСАХ ГРИБЫ СТАЛИ ЯДОВИТЫМИ
По заключению экологов, вода на полигоне «Скоково» не соответствует
санитарно-эпидемиологическим нормам. А с чего ей соответствовать? Осенью
на свалку с НПЗ привезли несколько тонн отходов от производства мазута.
Оч-е-ень токсичная штука. Отходы слегка закопали, а они возьми и
замерзни — зима нежданно грянула. В законсервированном состоянии нефтяные
остатки пролежали до весны, а потом растаяли и стекли в Волгу. Отличный
подарок местным дачникам к купальному сезону получился. Кстати, дачникам
не впервой достается от мусорного соседа. У деревни Малышево Туношенского
сельсовета находятся иловые отстойники «Водоканала». С них и было
привезено несколько тонн промышленного ила в Скоково. Благо везти было
совсем недалеко. Но как-то неудачно этот ил вывалили, так, что завалило
дачные участки.
Владельцы искусственно заиленных участков жаловались в прокуратуру.
Только толку от этого было немного. Иловая жижа потихоньку стекает в озеро.
Местные жители предполагают, что, именно наглотавшись илистой водички, все
коровье поголовье из совхоза «Туношна» заболело туберкулезом. Промышленный
ил — коварная штука. Он имеет сравнительно небольшой коэффициент
токсичности — 4 (самые опасные отходы идут под номером 1, а самые
безвредные под номером 5).
Со временем ил вообще теряет свою токсичность, но потом вновь ее
восстанавливает. Так что купаться в озере, ловить там рыбу и собирать
грибы на окрестных пленэрах отдыхающим настоятельно не рекомендуется.
КАК СО СВАЛКИ ВЫКУРИЛИ ВСЕХ БОМЖЕЙ
Комитет по охране окружающей среды Ярославского района проводил
проверку на территории полигона. Искали трупы отошедших в мир иной своей
смертью коров и свиней. Хоронить падаль в землю нельзя. Для переработки
трупов животных нужна специальная печка, которой в «Скокове» нет.
Экологи коровьих братских могил не нашли, но зато на свалке нашлось очень
много трупов кошек и собак.
Показательное сжигание братьев наших меньших для комитетчиков работники
свалки организовали незамедлительно под девизом «Да зачем нам печка!!.
Получился такой слоеный пирог — слой дохлых собачек, слой шин. И все
это подожгли. Запах был такой, что со свалки сбежали даже привычные ко
всему бомжи.
КАК ИЗ СМЕСИ ДВУХ ОТХОДОВ ПОЛУЧИЛСЯ ЗОЛОТОЙ ПЕСОК
Цена на свалочные услуги напрямую зависит от степени опасности отходов
для окружающей среды. Норский керамический завод хоронил в МУП «Скоково»
свои практически неопасные отходы пятого класса. Естественно, не бесплатно,
но и не за такие большие деньги, как НПЗ, у которого класс отходов первый,
то есть очень токсичный. Все вроде бы просто. Но вот если перемешать эти
отходы, то получится коктейль четвертого класса опасности, утилизировать
который гораздо дешевле. Теперь Валерий Равинский сам платит Норскому
керамическому заводу за его отходы. С НПЗ берет деньги по первому классу,
а фактически хоронит как четвертый. Кстати, после каждого захоронения
Валерий Александрович должен предоставить в комитет по охране окружающей
среды все справки об отходах. А ему согласно предоставленным данным
считают налоги.
Сумма отчислений редко устраивает Валерия Александровича с первого раза.
Поэтому буквально в этот же день он приносит в комитет другие справки
с гораздо меньшими объемами и коэффициентами опасности.
КАК МОЖНО ЛЕЖАТЬ НА ПЕЧИ И ПОЛУЧАТЬ МИЛЛИОНЫ МУП
«Скоково» — это просто замусоренное поле. У самого МУП минимальный
штат работников и транспорта. Поэтому чаще работу по перевозке и захоронению
выполняют фирмы-подрядчики. И вот здесь вырисовывается интересная схема.
Фирма, которая ничего не делает, почему-то получает гораздо больше, чем
та, что делает все. Например, крупное ярославское предприятие решило
воспользоваться услугами скоковской помойки и заплатило ее руководству пять
миллионов.
«Скоково» заключает договоры субподряда с двумя фирмами «X» и «Y».
«X» получает три миллиона, a «Y» — два. Но согласно акту выполненных
работ вырисовывается прямо-таки сказочная картина. «Y» работал, а «X»
лежал на печи и по щучьему веленью, по директорскому хотенью получил
гораздо больше.
Нетрудно догадаться, что возглавляет фирму «X» не чужой Валерию
Равинскому человек.
Когда уж тут думать об экологии и соблюдении технологических норм? Да
и кому это надо, когда на кону такие деньги? А после нас хоть смог от
паленой резины, хоть потоп из фекалий.
Е.Яни, «Золотое кольцо» (Ярославль), 13.07.2004 г.

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1217, 14 сентября 2004 г. *
*******************************************************************
Отходы и доходы

МУСОРНЫЕ БИТВЫ НА РОССИЙСКИХ ПРОСТОРАХ

АСТРАХАНСКАЯ ОБЛАСТЬ
Как превратить отходы в доходы?
Критическая ситуация с ликвидацией отходов производства и потребления
сложилась в Астраханской области. К настоящему времени на ее территории
скопилось 3 млн. тонн всех видов отходов. При этом, большинство из них
разместилось на несанкционированных свалках. Мусор не сортируется, места
его расположения не огорожены, свалки нередко горят, на них отсутствует
система сбора, очистки и фильтрации. На полигонах разместились токсичные
отходы. А места захоронения бытового мусора стали питательной средой для
грызунов и насекомых.
Что с этим делать решали сегодня в обладминистрации, где рассматривалась
концепция целевой программы «Отходы производства и потребления». В
частности она предлагает следующие меры — это создание системы управления
обращением с отходами, внедрение новых технологий по их переработке,
внедрение механизма сбора мусора у населения, строительство специальных
полигонов и, наконец, мини-цехов и мусороперерабатывающего завода,
разговоры о котором идут уже не в первый раз. По словам зам.начальника
главного управления природных ресурсов и охраны окружающей среды МПР
России по Астраханской области Германа Михайлова, финансирование этих
мероприятий предусматривается за счет, как бюджетов всех уровней, так и
внебюджетных источников, включая средства предприятий. Так на сегодняшний
момент уже четыре местные фирмы согласились принять участие в этом благом
начинании, которые, по словам зам. губернатора Татьяны Максимовой знают,
что «из отходов можно получать доходы». Кстати, она предложила еще один
вариант поиска источников финансирования. Это участие в различных грантах
и федеральных целевых программах. По ее словам, этот источник пока
используется неэффективно, что необходимо исправить.
РИА «Аверс» (Астрахань), 25.06.2004 г.

БАШКИРИЯ
Долго ли дымить свалке? Статистика утверждает, что в мире ежегодно
около 7 млн. человек погибает от табака, алкоголя и наркотиков. Из них
около 5 млн. — жертвы табака. Он по-прежнему убийца номер один.
Но вдыхать или нет табачный дым — дело добровольное. А как быть тем,
кто хочет жить, приносить пользу обществу, но его вынуждают дышать
отравляющим дымом свалки, которая находится в нескольких сотнях метров
от его дома? Мы говорим о жителях поселка Железнодорожный города Белорецка.
Эта свалка официально числится как полигон твердых отходов города
Белорецка, а на самом деле даже близко не соответствует технологии
захоронения отходов. Это просто очень высокая гора мусора, постоянно
дымящаяся, извергающая из своих недр токсичный дым с продуктами неполного
сгорания. Дым стелется по земле, заражая все в округе — городские сады,
зеленую зону, поселки Юбилейный, Железнодорожный, Михайловку. Не от того
ли количество больных в этих местах увеличилось?
Н.БАУКИН, М.САЛИМОВ, Е.ЖУКОВА, всего 49 подписей. Все бытовые и
промышленные отходы складируются на городской свалке, которая находится
в 11 километрах от города, недалеко от поселка Юбилейный. Факт, что
существующая свалка — источник негативного воздействия на окружающую
среду, неоспорим. Городская свалка действует с 1971 года с расчетным сроком
эксплуатации 10 лет. На сегодня она не соответствует «Санитарным правилам
устройства и содержания полигона для ТБО».Балансодержатель свалки — МУП
«Белжилсервис» — предпринимает меры по ее обустройству: оборудован КПП с
установкой шлагбаума; территория свалки огорожена; ведется учет принимаемых
отходов; установлены информационные аншлаги на въезде и по границе свалки;
к свалке подведена электролиния; обустроены подъездные пути; ликвидируются
несанкционированные свалки на прилегающей территории и т.д. Но все эти
мероприятия не обеспечивают экологической безопасности объекта. Свалка
исчерпала свои возможности по приему и размещению отходов. Невозможно
проведение работ по изоляции, уплотнению отходов, свалка растет в высоту.
Вопрос о том, что городу необходимо иметь комплексный полигон по
размещению и переработке бытовых и промышленных отходов, неоднократно
поднимался в горрайадминистрации. В настоящее время ведется работа с
Магнитогорским государственным техническим университетом по проектированию
полигона твердых бытовых отходов в г.Белорецке на 2004-2005 гг.
Н.МАКСИМОВ,глава администрации Белорецкого района и г.Белорецка.
Республика Башкортостан (Уфа), 13.07.2004 г.

ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ
Свалка несбывшихся надежд или Как заработать состояние на
экологическом преступлении
Представьте себе, проснувшись однажды утром и выйдя из дому, вы
обнаруживаете свалку у себя на задворках — самую настоящую свалку:
мусор, бытовые отходы, предметы и продукты уже непонятного
назначения и происхождения. Она расстилается от границы вашего
городка или поселка, уходя в бесконечность. В мусорных кучах
шевелятся исконные обитатели таких угодий: насекомые-паразиты, мыши,
крысы. И вскоре, помимо омерзения, к горлу начинает подкатывать страх,
от которого не смогло еще полностью излечиться человечество: отсюда
может прийти чума. Да и в нашем веке осталось еще немало болезней,
которые могут резво разнести со свалок шустрые и зубастые комки шерсти
с розовыми хвостами…
Полагаю, вы сочли бы это самым подходящим моментом, чтобы проснуться
в холодном поту. А жители поселка Марково изо дня в день обречены
наблюдать столь жуткую и удручающую картину.
Поначалу возле их поселка долгое время разрасталась стихийная свалка
на месте старого карьера. Эта проблема, несмотря на все усилия жителей
поселка, долгое время не могла привлечь внимание властей. Пока, как
говорится, жареный петух не клюнул, в данном случае, пока не оказался
заваленным мусором коллектор водовода, обеспечивающего питьевой водой
город Шелехов.
Администрации Иркутского района, на территории которого располагалась
стихийная свалка, пришлось отвечать по искам и жалобам Шелеховского
водоканала. Теперь власти были вынуждены все-таки искать выход из
сложившейся ситуации. В результате в конце 2002 года Иркутская районная
администрация передала эту свалку в управление частной компании ООО
«СибЭкоТранс» и приложила все усилия для того, чтобы помочь этому
предприятию оформить документы и получить земли, освободив при этом
предпринимателей от платежей за ее использование.
Так для жителей Марково забрезжил лучик надежды на то, что за поселком
появится специально оборудованное место для вывоза и захоронения бытовых
отходов. Более того, новые хозяева свалки пообещали даже создать новые
рабочие места, что стало дополнительным поводом для воодушевления.
Только вот радость жителей поселка длилась недолго: отзвенели и
растаяли в воздухе обещания, неспешно и неумолимо продолжило свой ход
время, а воз и ныне там. Впрочем, нет, скорее уж жители Марково предпочли
бы, чтобы этот самый «воз» остался на своем прежнем месте, а не
разрастался до бесконечности. Только не подумайте, что коммерческая
компания просто пренебрегла своими обязанностями — ничего подобного, за
дело она взялась очень усердно. Более того, хотя у нее имелось разрешение
на вывоз и захоронение твердых бытовых отходов только из Иркутского района,
предприниматели же решили проявить инициативу, и в сторону Марково
потянулись мусоросборные машины из Иркутска и Шелехова. Такими темпами
эти активные ребята быстро «выполнили и перевыполнили план», а точнее -
в 10-12 раз превысили временно- согласованные лимиты.
Но при этом сказать, что эти ребята столь же активно взялись за
обещанное обустройство злополучной свалки, как говорится, язык не
поворачивается.
Правда, переданные им два гектара свалки они все же освоили. Но вот
устройством санитарно-защитной зоны, которая обязательно должна быть
организована в 100 метрах от водовода города Шелехова, они не стали себя
утруждать — к чему лишние хлопоты. В то же время, несмотря на то, что все
лимиты ими давно превышены, предприниматели пока не торопятся со
строительством полигона твердых бытовых отходов на участке в 10 га на
землях Иркутского района в районе СХПК «Пригородное», использование
которого было предварительно согласовано с главным управлением природных
ресурсов по Иркутской области еще в марте прошлого года.
Также не стали предприниматели утруждать себя и установкой на свалке
твердых бытовых отходов защитного ограждения, которое должно было бы
препятствовать раздуванию мусора. В результате ветер развлекается с
предоставленными в полное его распоряжение отходами, тем самым создавая в
окрестностях стихийные свалки. К тому же мусоросборные машины следуют не
в объезд, а напрямую через Марково, и еще по дороге теряют часть своего
«драгоценного» груза. Кроме того, размещение на свалке отходов стоит денег.
Неизвестно, каким образом хозяева свалки ухитрились взвинтить цену за
утилизацию мусора намного выше, чем в других местах, — 25 рублей за куб. м,
так что отсутствием рентабельности их дело определенно не страдает, хотя
утилизации-то пока никакой нет. Но при этом некоторые водители из породы
особенно сметливых в целях экономии не доезжают до свалки, разгружаясь
под ближайшими кустами и дополняя имеющуюся картину новыми живописными
штрихами.
Но и это еще не все прелести свалки, скорее это самые безобидные ее
черты.
Гораздо хуже то, что, несмотря на разрешение на вывоз и захоронение
только твердых бытовых отходов, на свалке то и дело оказываются отходы
пищевые.
Кроме того, на территории свалки отсутствует специально оборудованный
скотомогильник, что отнюдь не оказывается препятствием для захоронения
павших животных. И в результате создаются идеальные условия для жизни и
размножения паразитирующих существ. И марковская свалка стала раем для
грызунов, которые стали здесь активно плодиться. Жители поселка уже стали
опасаться угрозы эпидемии, надо сказать, не безосновательно — список
инфекций и болезней, разносчиками которых могут быть мыши и крысы, весьма
впечатляет. Значительно возросло и количество ошивающихся вокруг поселка
бездомных собак.
Вредные вещества, токсины, яды, образующиеся из отходов на свалке, со
временем неизбежно впитываются в землю и просачиваются в грунтовые воды.
А ведь именно из этих источников попадает вода в колодцы жителей Марково,
а значит, и в пищу.
Впрочем, чистотой не отличается не только вода, но и сам воздух над
злополучным поселком. В период разложения и распада неутилизированных
твердых бытовых отходов образуются токсичные газы, которые потом несет
туда, куда дует ветер.
Мысли о возможном пожаре не дают жителям Марково спокойно спать по
ночам.
Ведь, не дай бог, воспламенится что-нибудь на разросшейся свалке -
весь мусор легко возгорается, а вот тушить пожар на полигоне практически
невозможно из-за образующихся при распаде гремучих газов, да, собственно,
и нечем там тушить, нет необходимых запасов воды. А что случись, беды не
избежать и самому поселку: между свалкой и Марково, в нарушение всех
правил пожарной безопасности, нет ни защитной лесополосы, ни даже
элементарного, необходимого по всем требованиям рва.
Наконец, марковцам стало ясно, что больше уже терпеть это нельзя,
необходимо искать выход. Они стали обращаться в средства массовой
информации, направили письмо в прокуратуру. «Свалкой несбывшихся надежд»
назвали они в этом письме полигон, накрывший их существование своей
мрачной тенью.
Правоохранительные органы очень серьезно отнеслись к обращению,
организовали прокурорскую проверку. В результате, во-первых, на территории
свалки был обнаружен склад горючих материалов, что противоречило всем нормам
пожарной безопасности. Кроме того, областной центр госсанэпиднадзора
предоставил информацию о том, что проект по утилизации отходов у хозяев
свалки находится только в стадии разработки, для его реализации пока не
сделано ничего, кроме проведения геологических исследований на площадке.
Отметим, что утилизация отходов — это главная задача, для решения которой
и предоставили ООО «СибЭкоТранс» территорию свалки. Подтвердилась информация
и о превышении лимитов, и о выплоде грызунов. По ряду выявленных нарушений
этой фирме даны обязательные для исполнения прокурорские предписания,
которые пока не принесли особых результатов, по некоторым вопросам
прокуратура продолжает уточнять информацию.
Ну а пока дело находится в работе, у жителей поселка вновь затеплилась
надежда на то, что наконец и на их улице будет праздник, что им позволят
все же жить в нормальных человеческих условиях. Что им наконец не нужно
будет бояться за здоровье свое и своих детей, что однажды, проснувшись
утром, они увидят за окном обычные зеленые поля и деревья, а не мрачный
пейзаж, словно начертанный кистью безумного художника…
Е.Петрова, Восточно-Сибирская правда (Иркутск), 31.08.2004

КЕМЕРОВСКАЯ ОБЛАСТЬ
ВОТ ТУТ-ТО МУСОРУ И КОНЕЦ!
Учёные подготовили городскую программу управления бытовыми отходами
Проблема твердых бытовых отходов (ТБО) — одна из наиболее серьезных
в Новокузнецке. Старая городская свалка переполнена и нуждается в срочном
закрытии. Строительство нового полигона ТБО осложняется из-за отсутствия
территорий, приемлемых с точки зрения природоохранных и экономически
целесообразных требований. Да и население города не всегда поддерживает
проекты администрации по решению этой проблемы. Однако со стороны городской
администрации все чаще звучат утверждения о том, что новые решения по
твердым бытовым отходам удовлетворят большинству требований. Так это или
нет, покажет время, а пока мы предлагаем читателю размышления одного из
наших ведущих специалистов в городе по управлению твердыми бытовыми
отходами, директора «Экологического регионального центра» кандидата
технических наук Екатерины ВОЛЫНКИНОЙ.
Сейчас уже никого не нужно убеждать в том, что проблему ТБО надо решать
незамедлительно. И все же я приведу несколько цифр, чтобы она стала более
зримой.
Количество бытовых отходов ежегодно растет. В среднем, за последние
пять лет оно увеличилось на десять процентов, а если уровень жизни
новокузнечан достигнет уровня жителей развитых стран, оно вырастет в
8-10 раз.
Все время усложняется состав отходов. В основном это разнообразные
синтетические упаковки, которые при сгорании образуют ядовитые выделения.
Кроме того, в составе бытовых отходов содержатся ртутьсодержащие приборы,
токсичные растворители, гальванические элементы и прочее, всего около
100 токсичных компонентов. Сейчас городская свалка в Центральном районе
представляет угрозу не меньшую, чем промышленные предприятия. В
результате проведенных нами обследований установлен чрезвычайно высокий
уровень загрязнения атмосферного воздуха высокотоксичными веществами, а
также поверхностных и подземных вод и почвы.
Но и это не все. Сейчас наш город имеет на территории Центральной
свалки огромный биореактор площадью 22,5 гектара и высотой более 40
метров. В недрах этого реактора в результате сложных физических, химических
и биологических процессов образуется газ метан. Этот взрыво- и пожароопасный
газ может распространяться под землей на большие расстояния. В мире
известны случаи взрывов зданий, находящихся на расстоянии 500 метров
от свалки.
Причем метаногенерирующие бактерии активно работают без воздуха
(значит, перекрытие территории свалки инертным материалом нужного эффекта
не даст), а в водной среде их активность даже возрастает (так что и тушение
пожаров водой бессмысленно).
Сейчас городские власти пытаются найти новое место для размещения
бытовых отходов на территории города. Сделать это чрезвычайно трудно.
Во-первых, чтобы найти место, полностью удовлетворяющее требованиям
существующих нормативов, нужно провести немало дорогостоящих исследований,
во-вторых, из-за плотности населения всегда поблизости могут оказаться
дома, жители которых не согласятся с таким соседством.
Что же делать? Как решать проблему ТБО?
Сегодня мы предлагаем собственный комплекс мероприятий, подготовленных
на основе полученных, в том числе и за рубежом, знаний и
технико-экономических расчетов, которые позволят решить проблему бытовых
отходов в Новокузнецке в течение нескольких лет.
1. Поэтапное закрытие Центральной свалки с обеспечением ее экономической
безопасности.
Необходимо прекратить стихийное выделение свалочного газа и создать
систему его организованного извлечения. Выполненные нами расчеты
показывают, что в год на Центральной свалке образуется не менее 8
миллионов кубометров метана. Нами разработана технология извлечения
свалочного газа с территории старых участков, где главным образом
происходит образование газа, приближающегося по своим параметрам к
природному, и использования его в качестве топлива на городских
промышленных предприятиях. Проработан технически и экономически
конкретный вариант его использования.
2. Создание в городе системы сортировочных установок для извлечения из
бытовых отходов как полезных, так и экологически опасных компонентов.
Нами разработана технологическая схема сортировочного комплекса
производительностью 100 тысяч кубометров в год, готовится участок для его
размещения. Созданная нами установка может стать образцом, на котором
будут опробоваться различные способы сортировки с последующим
распространением и развитием аналогичных установок.
3. Создание сети местных предприятий, перерабатывающих отдельные
компоненты бытовых отходов.
В настоящее время в Сибири еще не развита сеть перерабатывающих
бытовые отходы предприятий. Для создания такой системы необходима городская
программа стимулирования деятельности предприятий, которые возьмутся за
переработку отдельных компонентов бытовых отходов. Некоторые из них уже
сейчас могут быть переработаны на местных предприятиях, для других
требуется создание или расширение действующих производств. У нас есть
конкретные предложения по этому вопросу. Однако для их реализации
необходимы координация и поддержка городских властей.
4. Использование потенциала местных промышленных предприятий для
переработки остаточной части бытовых отходов после сортировки.
Сортировка отходов и переработка их полезных компонентов позволят более
чем на пятьдесят процентов сократить количество отходов. Оставшаяся
неутилизируемая часть, состоящая из пищевых отходов, загрязненной бумаги,
текстиля и прочего, может быть эффективно переработана в металлургических
агрегатах местных металлургических предприятий в качестве топлива.
Металлургические предприятия Новокузнецка являются основными загрязнителями,
но они имеют потенциальные возможности для переработки многих видов
отходов, в том числе и бытовых. В этом преимущество нашего города, которое
нужно использовать. Успешным примером служит внедрение на ЗСМК технологии
переработки отработанных автопокрышек.
Нами выполнена детальная проработка технологии выплавки стали с
использованием неутилизируемого остатка бытовых отходов, которые показали,
что такое предприятие, как, например, «Сталь КМК», может получить от
переработки остатка от сортировки мусора на разработанной нами установке
экономию в размере 30 миллионов рублей в год за счет замены мазута. При
этом не будет вредного воздействия на окружающую среду.
Внедрение наших разработок сократит до минимума количество бытовых
отходов, которые должны размещаться на свалке или полигоне.
И последнее.
5. Внедрение системы выявления и наказания виновников возникновения
несанкционированных свалок.
Проблема несанкционированных свалок может решиться только путем
контроля и наказания за их создание. Мы уже входили в муниципальный
комитет охраны окружающей среды с предложением об организации «Объединенной
экологической полиции» с участием администрации, органов УВД,
общественности, средств массовой информации. Наличие электронной карты
несанкционированных свалок позволит нам быстро выехать на любую из них.
Дежурство экологической полиции позволит обнаруживать и штрафовать
виновников, а репортажи в СМИ покажут жителям, что свалки находятся под
контролем властей и наказание на незаконную свалку мусора неизбежно. Наша
организация готова участвовать в таких рейдах на общественных началах.
В.Валиулин, «Кузнецкий рабочий» (Новокузнецк), 3.8.2004 г.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
Шуваловские плазмотроны Обращение с отходами _ не мусорное дело XXI
столетие вполне можно назвать «веком мусора» — таковы реалии общества
потребления. Сегодня среднестатистический американец ежедневно производит
2-2,5 кг отходов, европеец — 1-1,5 кг, в Петербурге норма бытовых отходов
на душу населения чуть меньше _ около 600 г.
Но есть еще отходы сельского хозяйства и промышленности -
деревообрабатывающей, пищевой, лесной, химической (в предельном, самом
опасном, варианте — это боевые отравляющие вещества, содержащие хлор,
фтор, мышьяк). По степени токсичности к ним
примыкают смеси фреонов и отходы медицинских учреждений…
Методы обращения с отходами тоже разные. Самый простой и невинный -
их захоранивают, что чревато загрязнением сточных вод со всеми вытекающими
последствиям для здоровья населения. Другой метод — сжигание при
сравнительно низких (800-1200 градусов) температурах с введением в зону
реакции горючего газа. В мире несколько десятков тысяч заводов по сжиганию
мусора, мода на них захватила и Россию. Беда в том, что в этом процессе
образуется букет сложной органики — диоксины, цианиды, фураны, — которым
мы дышим.
Принципиально новый метод обращения с отходами пришел из физики плазмы
и ракетной техники. Главный разработчик — директор Института проблем
электрофизики РАН академик Филипп Рутберг. Примечательно, что метод
развивается в Шувалове в одном из институтских корпусов, который окружен
несанкционированными свалками и защищается от них всеми доступными
средствами. Самое изысканное из них — высокотемпературный плазменный пиролиз.
Идея плазменной переработки отходов, в первую очередь токсичных, состоит
в том, чтобы ядовитые молекулы разложить на атомы или ионы при температурах
от 1200 до 2000 градусов (для самых вредных соединений _ до 4 тысяч
градусов), а затем быстро охладить, «закалить», не давая возможности
соединиться снова.
Первые плазмотроны появились у немцев. Но у них электрическая дуга для
превращения газа (чаще всего это воздух или водород) в плазму зажигалась
с помощью постоянного тока. Генераторы ИТЭФ РАН работают на многофазном
переменном. Они оказались дешевле, эффективнее и надежнее зарубежных.
Причем не из-за демпинга, а благодаря принципиальным технологическим
решениям, обеспечившим оптимальный режим горения дуг, рекордный кпд при
передаче энергии плазме.
Первая созданная в институте установка была предназначена для
переработки медицинских отходов. Это весьма специфичный, смешанный вид
отходов: ампулы, бинты, шприцы, биофрагменты из операционных. Их нельзя
сортировать — может расползтись непредсказуемая инфекция.
В Петербурге, несмотря на многолетние разговоры и рекомендации ученых,
так и не принята система обращения с медицинскими отходами: каждая больница
действует на свой страх и риск… В институте же по заказу и на средства
США была создана установка для этих целей производительностью 150-250 кг
в час. Это потребность большого госпиталя. Нормы по выбросам отвечают
требованиям штата Калифорния, считающимся едва ли не самыми жесткими в мире.
У института есть право использовать эту установку в России, но нет
российских заказчиков.
Сейчас на Тайване с помощью американских фирм монтируются разработанные
в институте плазмотроны для переработки особо токсичных отходов. Такие же
агрегаты проектируются для Гавайских островов. Почему для внедрения выбраны
столь экзотические адреса? С точки зрения Рутберга, объяснение простое:
там очень мало свободных территорий, высокие экологические стандарты и
большие средства вкладываются в хайтек.
В высокоразвитых странах активно развивается плазменная переработка
органосодержащих отходов с целью получения синтез-газа, то есть горючей
смеси водорода и окиси углерода. Старт работам в этом направлении был дан
именно в России. Схема с получением синтез-газа особенно эффективна при
утилизации бытовых отходов, примерно на 70 процентов состоящих из органики.
По калорийности синтез-газ лишь вдвое уступает природному газу. А при
сжигании, скажем, бросовых шин — близок к природному. При этом затраты на
питание плазмотрона вдвое-втрое перекрываются за счет полезного выхода
тепловой или электрической энергии.
Сортировать бытовые отходы в России не принято, и вряд ли их разделение
в обозримом будущем у нас приживется. Метод Рутберга и его коллег
прекрасно учитывает эту особенность российского менталитета (впрочем, и
на Западе прежде всего молодежь все меньше утруждает себя сортировкой
мусора). Зачем — если все отходы, даже сильно увлажненные, можно разложить
на атомы в процессе плазменного пиролиза? Впрочем, минимум селекции все
же необходим: надо изъять из общей массы камни и металлические предметы,
чтобы не тратить энергию зря.
Недостатка в сырье, понятно, не предвидится. В России ежегодно
образуется 185 млн тонн бытовых, промышленных, сельскохозяйственных и
140 млн тонн токсичных отходов. В Петербурге действуют два
мусороперерабатывающих завода, суммарной мощностью 1,5 млн кубометров.
Остальной объем _ около 4,4 млн кубометров _ размещается на полигонах,
расположенных вокруг города и давно требующих реконструкции.
Промедление с принятием концепции обращения с отходами лишь усугубляет
ситуацию.
С властями Ленинградской области ученые уже договорились о том, что в
следующем году в Лодейном Поле будет построена установка плазменного
пиролиза для утилизации отходов города и — частично — его теплоснабжения.
Внедрение автономных установок по производству электроэнергии пока
нерентабельно из-за большой разницы цен на отпускаемый и принимаемый
единой энергосистемой киловатт-час.
Есть надежда, что обновленный научно-технический совет при губернаторе
Санкт-Петербурга также рекомендует перспективный метод для решительного
прорыва «мусорной блокады», тем более что одно из ближайших заседаний НТС
будет посвящено проблеме утилизации городских отходов и охране окружающей
среды.
С.Теплов, Санкт-Петербургские ведомости (Санкт-Петербург), 6.08.2004

СВЕРДЛОВСКАЯ ОБЛАСТЬ
ВРЕМЯ СОБИРАТЬ МУСОР
В настоящее время в развитых странах на душу населения ежедневно
образуется от 3 до 4 килограммов бытовых отходов, а значит, в год — сотни
миллионов тонн. Ни в одной стране мира проблема абсолютной утилизации
мусора не решена полностью. К примеру, в Японии население не платит за
утилизацию мусора, который там сжигают в весьма дорогостоящих печах.
Менталитет японцев таков, что, если их заставить оплачивать из своего
кармана уничтожение бытовых отходов, они будут выкидывать мусор куда
попало. В Германии население не только платит, но еще и скрупулезно
сортирует мусор по специально предназначенным для того или иного вида
мусоросборникам.
Самый дисциплинированный народ по части утилизации мусора проживает
в Австрии: жители этой страны все строго расфасовывают по специальным
контейнерам. В США домашние установки по размельчению мусора и спуска его
в канализацию есть буквально в каждом доме.
В России проблемы с мусором испокон веков решались незатейливо — его
вывозили в необитаемые места и сваливали в кучу. Практически так же дело
обстоит и сейчас. Только эти места теперь называют полигонами, мусор -
твердыми бытовыми отходами (ТБО). Под определение ТБО подпадают: пищевые
остатки, бумага, картон, древесина, текстиль, стекло, кожа, резина, камни,
старая мебель, бытовая техника. Словом, все то, от чего мы освобождаем
свои дома, уже нимало не заботясь о том, что со всем этим хламом будет
дальше. На территории страны в отвалах и хранилищах накоплено около 80 млрд
тонн твердых отходов, причем токсичных из них более 1,4 млрд тонн. Только
под свалки и полигоны твердых бытовых отходов (ТБО) ежегодно официально
отводится около 10 тысяч гектаров земель.
Каждый год на территории России образуется около 7 млрд тонн всех видов
отходов, из которых в той или иной мере используется лишь 2 млрд тонн.
Самым распространенным методом утилизации до настоящего времени остается
захоронение 90% несортированных отходов на свалках и полигонах, занимающих
площадь свыше 40 тысяч га. При этом ежегодно из общей мусорной массы
закапывается до 90% полезной продукции: около 9 млн тонн макулатуры, 1,5
млн тонн черных и цветных металлов, 2 млн тонн полимерных материалов, 10
млн тонн пищевых отходов, 0,5 млн тонн стекла. Не отстает в деле пополнения
мусорных запасов Отчизны и Екатеринбург. Как сообщил заместитель директора
ЕМУП «Спецавтобаза» Михаил Ляшенко, только в прошлом году предприятием из
города было вывезено и захоронено 3,2 млн кубических метров бытовых отходов
общим весом 650 тыс тонн.
Всего в Свердловской области находится 740 полигонов ТБО, которые
занимают площадь в 1 300 га. Из них только 50 построено по утвержденным
проектам, всего 92 имеют техническое оснащение. Ни одна из свалок не
оснащена площадкой для взвешивания мусора, все свалки общедоступны, то есть
не имеют ограждений. Большинство кладбищ отходов уже давно не соответствует
никаким санитарно-эпидемиологическим требованиям. Почти все они
превратились в экологически опасные объекты: горы мусора выделяют угарный
газ, метан и другие неприятные соединения. Плюс болезнетворные
микроорганизмы, плюс вечные спутники свалок — грызуны. В планы Европейского
Сообщества на 2010 год входит полный запрет на открытие новых полигонов
для захоронения ТБО. В то же время планируется увеличить долю предприятий,
ориентированных на их сжигание и переработку.
В 80-х годах появились первые заводы термической обработки мусора,
или, как их еще называют, мусоросжигательные заводы (МСЗ). Поначалу их
деятельность казалась едва ли не панацеей от надвигающейся «мусорной беды».
Мало того, что сжигание позволяло уменьшить объем отходов от 2 до 10 раз,
появилась реальная возможность использовать тепло, вырабатываемое при
сжигании, для получения относительно недорогой электроэнергии. Но в скором
времени выяснилось, что все положительные моменты, присущие термической
обработке ТБО, меркнут перед тем фактом, что во время сжигания происходит
довольно мощный выброс в атмосферу множества вредных веществ. При сжигании
твердых бытовых отходов в дымовых газах накапливается значительное
количество токсичных хлорсодержащих компонентов — диоксинов и фуранов.
Эти синтетические яды появляются при температуре 250-800 С и образуют
большую группу химических соединений, опасных не только своей токсичностью,
но и способностью оставаться в окружающей среде, не разлагаясь в течение
как минимум 10 лет.
Несмотря на существующие проблемы, мусоросжигательные заводы действуют
сегодня в 20 странах мира. В это число входит и Россия, хотя доля, приходящаяся на
переработку отходов посредством МСЗ, по сравнению с ведущими странами невелика, всего
около 2%. Лидируют же в этой области такие государства, как Франция, Германия, Япония и
Австрия. На их долю приходится более 40% ТБО, подвергающихся термической обработке.
В мировой практике существует еще один способ утилизации твердых
бытовых отходов — биотехнологический, представляющий собой компостирование
мусора. Суть его заключается в биохимическом процессе разложения
органической части ТБО микроорганизмами. Для компостирования, то есть
биотермической переработки легкогниющих веществ в органическое
гумусообразное удобрение, необходимо три момента: сырье, аэробные микробы
и время. Планы построения подобного перерабатывающего завода вынашивались
и в Свердловской области. Как сообщил начальник отдела министерства
строительства и ЖКХ Свердловской области Рудольф Герцев, предполагалось в
качестве работяг, перерабатывающих отходы в благородный гумус, использовать
особый вид калифорнийских червей.
Но из-за недостаточного финансирования проект сегодня заморожен. Самым
слабым местом биотехнологии является наличие таких неразлагающихся
компонентов, как цинк, медь и свинец, загрязняющих почву и грунтовые воды.
Подобная технология утилизации мусора используется такими странами, как
Франция, Швеция и Нидерланды, большего же распространения она пока не
получила. Известен случай, когда на несколько недель остановил свою работу
завод по утилизации бытовых отходов в Шотландии после похищения сразу 50
тысяч дождевых червей стоимостью 5 тысяч фунтов, мирно трудившихся там над
созданием органических удобрений.
Чистота стоит денег
Применение технологий высокой переработки мусора остается пока для
России делом весьма отдаленного будущего. В первую очередь в силу
дороговизны. Если, предположим, москвичи платят за вывоз 1 кубического
метра мусора 12 рублей, то его переработка на одном из московских заводов
обходится уже в 30 долларов за тот же кубический метр. В результате
ежегодно мэрия Москвы выделяет из бюджета 3 млрд рублей на мусорный передел.
Ясно, что большинству регионов такие траты непосильны. Во-первых,
переработка мусора достаточно энергоемкий процесс, во-вторых — немало
стоит и техника для утилизации.
Например, оборудование производства нижегородского ОАО «Дробмаш» по
переработке строительных отходов в щебень, который затем может быть
использован для дорожных работ, стоит 4 млн рублей. А линия производства
итальянской компании «МакПресс» по разбивке бытового мусора на фракции -
бумагу, стекло, пластик, металл, позволяющая перерабатывать до 100 тыс. тонн
ТБО в год, стоит около 21 млн рублей. Стоимость отечественной линии по
переработке автошин — около 15 млн рублей. Производительность линии 6 тыс.
тонн в год. Подобное оборудование предназначено для измельчения шин в
мелкую крошку, которая затем используется для производства кровельных
материалов, беговых дорожек, железнодорожных переездов. Линия по
переработке деревянных отходов в топливные гранулы стоит примерно
20 млн рублей.
ЖКХ спасет частник
Опыт переработки ТБО в России и зарубежных странах показывает, что не
существует какого-либо единого универсального метода, удовлетворяющего
современным требованиям экономики и ресурсосбережения. Фактически конкретно
для каждого региона и поселения метод переработки ТБО должен выбираться,
исходя из местных условий. Однако централизованная государственная система
учета, сбора и использования вторичных ресурсов отсутствует. При переходе
к рыночной системе хозяйствования не были созданы условия, которые
стимулировали бы утилизацию. Не существует ни федеральной, ни региональных
программ переработки существующих и будущих мусорных завалов.
Соответственно, отсутствует и финансирование.
По оценкам специалистов, через два с половиной года объем образующегося
в крупных городах мусора может увеличиться вдвое. По мнению председателя
постоянной комиссии Законодательного собрания по городскому хозяйству,
градостроительству и земельным вопросам Санкт-Петербурга Михаила Амосова,
необходимо демонополизировать сферу деятельности, связанную со сбором,
вывозом и утилизацией отходов. Михаил Амосов полагает, что в этой сфере
возможна и необходима конкуренция. Обращение с отходами требует больших
инвестиций, но для того, чтобы инвесторы смогли прийти в эту область, они
должны понимать правила игры и знать, что их на этом рынке ждет.
В начале июня Госдума РФ на пленарном заседании приняла в первом
чтении законопроект «Об инвестиционных соглашениях в сфере коммунального
обслуживания». Документ поддержали единогласно 349 депутатов. Целью данного
закона является привлечение инвестиций для использования, реконструкции,
модернизации или создания нового муниципального имущества в коммунальном
комплексе, в который входят системы тепло-, газо- и водоснабжения, низкого
давления, канализации, городской общественный транспорт, благоустройство,
утилизация бытовых отходов.
В законопроекте оговаривается, что муниципалитет может передавать
объекты ЖКХ в управление частным организациям на правах аренды,
доверительного управления и подряда. Кроме того, предприятия коммунального
хозяйства могут передаваться в эксплуатацию частным компаниям без
каких-либо инвестиционных обязательств с их стороны. Возможно, приход
частного капитала в ЖКХ поможет избежать превращения России в гигантскую
свалку.
Деловая газета «Капитал», Екатеринбург, 25.06.2004 г.

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1216, 12 сентября 2004 г. *
*******************************************************************
Пища наша

ЭКОЛОГИЧНЫЕ ПРОДУКТЫ ПИТАНИЯ
(Радио Свобода, Запретная зона, 06.09.2004)

Ведущая Марина Катыс
Экологические продукты питания в России — 6 августа 2004 года

Марина Катыс: Экологические продукты питания в России: зарождающийся
рынок или новая маркетинговая стратегия?
8 сентября в Москве отеле <Олимпик Пента Ренессанс> открывается
конференция <Перспективы развития российского рынка экологических
продуктов питания в условиях экспансии современных технологий>.
Конференция организована агентством CVS Consulting при поддержке
Российского Зернового союза.
Мой первый собеседник — управляющий партнер агентства CVS Consulting
Михаил Мищенко.
Почему вообще возникла идея исследовать рынок именно на отношение к
органическим продуктам питания?
Михаил Мищенко: Дело в том, что исследования на эту тему вообще
практически не проводились. Когда мы начали реализовывать этот проект,
мы столкнулись с тем, что на вопросы — что такое экологические продукты
питания? что такое органика? есть рынок? нет рынка? — на сегодняшний
момент никто ответить не может. Потребители что-то знают, чего-то не
знают. Производители на многие вопросы просто разводят руками и не могут
ответить.
Еще один момент, который нас побудил поднять эту тему — это большой
спрос потребителей на подобного рода продукты в Москве . Москва — это
крупный мегаполис, здесь люди зачастую лишены возможности потреблять в
пищу те продукты, которые потребляли буквально 20-30 лет назад наши
родители и деды (я уж не говорю о столетней давности). Сейчас почему-то
это стало модным. Эта мода пришла, судя по всему, с Запада. Поэтому
интересно посмотреть на тенденции и подумать о будущем: что у нас будет в
России завтра, через 5 лет, через 10.
Марина Катыс: Так что это такое — органические или экологические
продукты питания? С этим вопросом я обратилась президенту Российского
Зернового союза Аркадию Злочевскому.
Аркадий Злочевский: Термин, на самом деле, не очень корректно и верно
сформулирован, кроме того — он нигде не закреплен. Мы все подразумеваем,
что эти продукты чище с точки зрения наличия в них каких-то вредных
веществ для организма человека, — вот о чем идет речь. То есть речь идет
прежде всего о безопасности для здоровья. А безопасность для здоровья на
самом деле достигается не экологической чистотой. Все знают, что сельское
хозяйство применяет пестициды, различные удобрения, и все это,
естественно, оказывается в составе продовольственных товаров, которые мы
потом получаем.
Марина Катыс: Но с другой стороны, ведь есть сельскохозяйственное
производство, где применяются только естественные органические
удобрения. И эти продукты считаются более экологически чистыми.
Аркадий Злочевский: Но это вовсе не значит, что эти органические продукты
полезны для здоровья человека. Опять-таки — заблуждение. Органические
удобрения в больших количествах тоже не есть хорошо с точки зрения
безопасности для здоровья.
Мало того, органические удобрения — это лишь малая толика
производственного цикла. Они влияют на урожайность и так далее, и тому
подобное. Но основой в производстве — речь идет об эффективности как
таковой — все-таки являются средства защиты растений. И эти средства
защиты растений направлены на две основополагающие цели — это
подавление сорняков и борьба с насекомыми, так называемые инсектициды.
А и то, и другое — прямые яды, которые уничтожают: одни — сорняки, другие
- насекомых. И применение этих компонентов особенно вредно для
человеческого организма.
Мы хорошо знаем обо всех факторах накопления. Даже есть расхожее
мнение, что продукты с пестицидами у нас на прилавках имеют место быть, и
это — действительно так. Широко известно, что там присутствуют даже
канцерогенные факторы — в результате накопления этих пестицидов и прочих
ядов.
Марина Катыс: Мой следующий собеседник — директор <Гринпис Россия>
Иван Блоков. Он категорически не согласен с утверждением, что
экологически чистых продуктов не существует.
Иван Блоков: Экологически чистые продукты существуют, они есть в мире,
они есть и в России. Под экологически чистыми продуктами обычно
понимаются те продукты, которые не модифицированы генетически, и при их
выращивании не использовались пестициды, гербициды, ядохимикаты и
искусственные удобрения. В России этот рынок очень невелик, но, тем не
менее, он есть и он растет. В мире это достаточно большой рынок, в
некоторых странах он захватывает до 20 процентов рынка.
Марина Катыс: Президент Российского Зернового союза считает, что в
промышленных масштабах выращивать сельскохозяйственную продукцию
без применения, в частности, пестицидов и гербицидов невозможно.
Иван Блоков: Это — серьезное заблуждение. В промышленных масштабах
выращивать продукцию без применения каких-либо искусственных средств,
безусловно, можно, и легко. Я могу привести пример картофеля, который
селекционно выведен в России, и который сопротивляется колорадскому
жуку почти в такой же степени, как и генетически модифицированный
картофель. Могу привести и второй пример, тоже связанный с российским
картофелем (это все работы наших отечественных селекционеров, даже не
западный вариант) — когда картофель может расти практически на
солончаках и фактически не требуется ничего специального для его
обработки. Это вполне реально, вполне возможно.
В некоторых случаях требуются биологические средства, для того чтобы
бороться с вредителями, но это тоже вполне реалистично. Единственно, что
при выращивании экологически чистой продукции требуется несколько
больше затрат, непосредственно труда при ведении сельского хозяйства. Но
если посмотреть не выращивание продукции <нечистой>, то те же самые
затраты труда (или — достаточно близкие) требуются при производстве
пестицидов, гербицидов и удобрений. То есть по крайней мере экономически
экологически чистые продукты хотя и стоят дороже, чем обычные, но не
очень намного.
А в российской реальности, когда у нас значительное количество
безработных, в первую очередь — в сельской местности, дополнительные
рабочие места были бы очень полезны еще и с социальной точки зрения.
Марина Катыс: Кандидат биологических наук Максим Вонский заведует
сектором биомедицинских технологий Института цитологии Российской
Академии наук в Санкт-Петербурге. Кроме того, он — член технического
Комитета 447 <Биологическая безопасность пищевых продуктов>
Федеральной службы Российской Федерации по техническому
регулированию и метрологии.
Максим Вонский: Экологически чистый продукт — это примерно такое же
новообразование, как и генетически модифицированные продукты. Когда мы
говорим <генетически модифицированный продукт>, мы понимаем, что это
продукт, при приготовлении которого применяются генетически
модифицированные источники. Когда мы говорим <экологически чистый
продукт>, мы понимаем, что это продукт здоровый, который с точки зрения
человека экологически чист, то есть не приносит в организм человека
никаких неблагоприятных для него факторов.
Есть понятие на Западе — органическая пища или
натуральные продукты. Наверное, экологически чистый продукт — это то же
самое, что и натуральный продукт.
Марина Катыс: Если говорить о противопоставлении продуктов, содержащих
генно-модифицированные источники, и органических продуктов, как вы
считаете — за какими продуктами будущее?
Максим Вонский: Сейчас основная проблема, которая стоит перед сельским
хозяйством во всем мире, — это подготовиться к тому, что население будет
расти, обеспечить его пищей. Это глобальная задача — увеличение валового
продукта.
Один путь — это применение современных методов, агробиотехнологий,
развитие генно-модифицированных растений. Однако, к сожалению, это
направление выгодно в основном для фирм, которые развивают эти
технологии.
Практически ни одно из генно-модифицированных растений не дает выше
урожайность. Их проще выращивать — да. Да — у фирмы <Монсанта> резко
увеличился доход за счет продажи гербицидов, которые используются при
выращивании этих растений. Но урожайность этих арстений выше на 2-3
процента или — ниже на 30-40 процентов.
В то же время возможности традиционных методов селекции далеко не
исчерпаны. И сейчас разработаны новые подходы к селекции, которые
позволяют при скрещивании сортов из разных регионов давать прибавку
урожайности в десятки процентов.
Так что это — борьба двух направлений, которая будет идти, и каждое
направление имеет свои перспективы.
Марина Катыс: По предварительным результатам исследований,
проведенных агентством CVS Consulting, на вопрос — может ли продукт,
произведенный с использованием генетически модифицированных
источников, называться экологическим? — около 72 процентов москвичей
ответили отрицательно, 13 процентов — утвердительно, 15 процентов -
затруднились ответить. При этом осведомленность среди потребителей
Москвы о том, что такое генетически модифицированные источники в
продуктах питания, составила 73,5 процента, затруднились ответить 7,5
процента; ничего не знают об этом — 19 процентов.
Прокомментировать эти данные я попросила управляющего партнера
агентства CVS Consulting Михаила Мищенко.
Михаил Мищенко: Мы изучали не просто московский регион — мы взяли
достаточно узкий круг потребителей.
Во-первых, почему московский регион? — В принципе, экологические
продукты питания в России производятся повсеместно, то есть люди,
которые живут вне городов, вне больших мегаполисов, потребляют в пищу те
продукты, которые вырастили сами: нехватка денег, натуральное хозяйство,
свои огороды, отсутствие средств на всевозможные удобрения, пестициды и
все прочее. Соответственно, большая часть России потребляет именно те
продукты, о которых идет речь.
В Москве люди питаются тем, чем их кормят. Плюс ко всему Москва
потребляет 40 процентов общероссийского потребления продовольствия -
это по данным правительства Москвы. Соответственно, здесь как раз есть
люди, которые готовы платить больше за эти продукты питания — продукты,
произведенные по определенным технологиям, определенным образом, во
многом — благодаря ручному труду.
Марина Катыс: И каков процент таких людей?
Михаил Мищенко: По нашим данным, на сегодняшний момент более 80
процентов москвичей озабочены проблемой здорового питания. Более 70
процентов наших респондентов ответили, что они готовы больше платить за
экологически чистые продукты.
Марина Катыс: То есть фактически спрос есть, а предложение еще не
соответствует спросу.
Михаил Мищенко: По поводу предложения — здесь тоже все достаточно
непросто. Я бы не сказал, что предложение не соответствует спросу.
С какая главной проблемой мы столкнулись на российском потребительском
рынке? — В России, по большому счету, нет законов, регулирующих этот
рынок. Законодательная база, регулирующая производство экологически
чистых продуктов питания, не разработана.
Когда компания видит, что потребитель готов платить за это, что
потребитель покупает продукцию, на которой написано <натуральный>,
<экологически чистый>, <био> и все такое прочее, — производитель,
соответственно, штампует упаковку именно в данном направлении. Но на каком
основании он это делает, какие конкретно технологии он при этом применяет,
каким нормам соответствует пометка на упаковке — это неизвестно.
В Москве сейчас приняты соответствующие нормы по контролю как раз за
этим наименованием — <экологически чистый продукт>, за этой маркировкой.
Но опять же — на каком основании она будет проводиться? Сегодня в стадии
обсуждения находится Регламент об экологическом сельском хозяйстве,
экологическом продовольствии, соответствии маркировки экологической
продукции. Он находится в стадии общественного обсуждения, но, по
большому счету, общественность мало что знает об этом.
Марина Катыс: И снова я обращаюсь к президенту Российского Зернового
союза Аркадию Злочевскому.
Кроме всего прочего, рынок формируется с учетом потребительского спроса.
И если большинство людей хотят получать, как они полагают, экологически
чистые продукты питания, тем самым и производители должны основной
акцент делать на производство этих продуктов.
Аркадий Злочевский: Нет такого теста, который бы позволил сказать, что вот
это — экологически чистый продукт, а вот это — экологически нечистый. Где
граница, кто ее определил, каким способом можно отделить одно от другого?
Марина Катыс: Продукты, выращенные в экологически чистых районах,
продукты, выращенные без применения пестицидов, продукты, созданные
без применения генно-модифицированных источников, — вот, собственно,
критерии.
Аркадий Злочевский: Это все иллюзии, мифы. Что такое экологическая
чистота продукции? Хорошо, существуют районы, где чистый воздух и
чистая вода. Но в любом случае вы привносите туда селекционные
достижения. Мы же не едим ничего природного, естественного, все это так
или иначе произведено искусственным путем, то есть это — селекционные
достижения, специально выведенные районированные сорта и так далее.
Мало кто знает, как вообще получаются эти достижения селекции, с
помощью каких методов. Расхожее мнение, что генная инженерия — это
какое-то безумное, чудовищное варварство, а это всего лишь механическая
вставка в генную структуру (геном) того или иного растения.
А что такое обычная селекция? — Это изменение той же самой генной
структуры — только с помощью воздействия радиации или химии, то есть
гораздо более варварскими, на самом деле, методами.
Можно ли назвать все то, что мы покупаем, выращенное искусственным
путем, экологически чистым?
Марина Катыс: Прокомментировать это я попросила директора <Гринпис
Россия> Ивана Блокова.
Иван Блоков: В первую очередь, при обычной селекции крайне редко
используются какие-либо химические воздействия, и далеко не часто
используется радиационное воздействие.
Растения, полученные путем селекции, получены, как правило, методами,
которые существуют в природе, то есть это — природно-образованный
механизм. А что касается генно-модифицированных организмов, то вставка
делается абсолютно искусственно, в природе она никогда не могла бы
попасть на это место. Сам по себе ген, который вставляется, оказывает
влияние на всю хромосому и на все, что производится данным организмом
(или растением). Говорить о том, что механическая вставка делает только
данную конкретную работу, невозможно.
Тем более, если мы возьмем ту самую генно-модифицированную сою
(которая наиболее широко применяется в Российской Федерации), то, кроме
тех генов, которые непосредственно производят заданные свойства, а именно
- сопротивляемость химикату <раунд-ап>, там еще находится несколько
десятков (если не сотен) дополнительных вставок, которые появились
неизвестно откуда, первоисточник которых пока обнаружить не удалось и
действие которых неизвестно. Тем не менее, эту сою мы едим.
Эта соя не отличается от обычной сои практически ничем. Она не отличается
ни урожайностью, ни вкусом, ни внешним видом. Единственно, она
сопротивляется гербициду <раунд-ап>. И при ведении сельского хозяйства,
естественно, используется значительно большее количество <раунд-апа>,
который впоследствии попадает в нашу пищу и который крайне вреден для
человека.
Марина Катыс: Следующий вопрос — к Аркадию Злочевскому, президенту
Российского Зернового союза.
Но, с другой стороны, есть общественное мнение — более 70 процентов
москвичей считают, что экологический продукт не может быть произведен из
генетически модифицированных источников. Соответственно, эти люди
будут внимательно смотреть на маркировку продуктов, которые они
покупают в тех же супермаркетах. И, соответственно, рынок будет
склоняться больше в пользу продуктов без генно-модифицированных
источников.
Аркадий Злочевский: Да нет, вы знаете, это тоже заблуждение в
определенном смысле. Вопрос не стоит в такой плоскости: что победит -
генная инженерия, биотехнологии или — экологическая чистота? Вопрос стоит
совершенно в другой плоскости: когда победит генная инженерия и
биотехнологии?
Марина Катыс: То есть вы абсолютно в этом уверены?
Аркадий Злочевский: Ну, это ход истории. Мы не можем отказаться от
потребления генно-модифицированной продукции, мы просто не в
состоянии. Нравится нам это, не нравится, мы все равно будем потреблять.
Марина Катыс: Но если нам это не нравится и мы не можем ничего сказать о
долгосрочных последствиях этого потребления…
Аркадий Злочевский: Это абсолютно дилетантский разговор. Если
профессионально говорить об этом (а я — человек разбирающийся в этих
вещах), генетика, как наука, говорит, что если в первом поколении признака
нет, то его не может быть во всех остальных поколениях, просто — не может
быть. Если он был в первом поколении, значит, во втором он может не
проявиться, в третьем не проявиться, а в пятом где-то выплыть, но для этого
он должен быть в первом поколении. Если его в первом поколении нет,
значит, его не будет ни в каких последующих.
Марина Катыс: Иван Блоков с таким подходом категорически не согласен.
Иван Блоков: Генно-модифицированные организмы, используемые в пищу,
находятся на рынке всего 10 лет. За эти 10 лет уже есть серьезные основания
подозревать генно-модифицированные организмы в том, что они оказывают
влияние на здоровье людей.
Так, например, есть четкие исследования, которые сравнивали здоровье
жителей Соединенных Штатов, которые потребляют генно-
модифицированные растения, и жителей Швеции, которые фактически их не
потребляют. Оказалось, что, в близких по климатическим условиям регионах
частота желудочных заболеваний невыясненной этиологии в США за эти 10
лет выросла в 8 раз, в то время как в Швеции осталась неизменной.
Единственная разница в питании, которую удалось определить ученым, — это
только то, что в США используются генно-модифицированные организмы, а
в Швеции — нет.
Что касается исследований на мутагенность, то в любом случае при
проведении исследований на дрозофилах ученые всего мира исследуют по
крайней мере пять поколений дрозофил. Поэтому говорить о том, что
результаты проявляются в первом поколении — серьезная ошибка, и любой
профессионал генетик тут же опровергнет это утверждение.
Марина Катыс: И снова я обращаюсь в Санкт-Петербург к заведующему
сектором биомедицинских технологий Института цитологии РАН, кандидату
биологических наук Максиму Вонскому.
Вы проводили исследования по заказу <Гринпис>. И каковы результаты этих
исследований?
Максим Вонский: Результаты исследований подтверждают только то, что
Россия является неотъемлемым участником мирового пищевого рынка, что
как и в мире, по сути дела, применяется генетически модифицированная соя,
так и в России она применяется, как в мире утрачен контроль за
распространением этой сои, так и в России он утрачен (или еще не
организован). Вот такие основные результаты.
Марина Катыс: Вы обнаружили, что эта соя достаточно широко представлена
на российском рынке. Какие последствия будет иметь такая экспансия генно-
модифицированного сырья на российский пищевой рынок?
Максим Вонский: Это очень больной и очень серьезный вопрос.
С одной стороны, нужно четко осознавать, что ни одного факта вреда от
употребления в пищу генетически модифицированных источников (которые
разрешены к применению), не было зафиксировано.
С другой стороны, нужно четко сознавать, что генетически
модифицированное растение и исходное растение — это два разных растения.
Я не могу сказать, что они вредны как пищевые продукты, но то, что они
отличаются, — это четко доказано.
Исследовали две популяции крыс. Одну группу кормили с введение в рацион
30 процентов традиционной сои. У другой вводили в рацион 30 процентов
генетически модифицированной сои. Исследовали клетки печени, и были
выявлены изменения не на макроуровне, а на микроуровне — в структуре
клеток печени, в структуре ядер, в клеточной активности, масса параметров
была изменена. То есть существуют четкие доказательства: это не одно и то
же. Мы не можем пока сказать, это вредно или это полезно.
Марина Катыс: Если у крыс происходят изменения, в частности, в печени на
микроуровне, это не может говорить о том, что продукт безвреден.
Максим Вонский: Это не может говорить, что продукт безвреден, и это не
может говорить, что продукт вреден. Это означает только, что это просто
другой продукт.
Марина Катыс: Президент Российского Зернового союза Аркадий Злочевский
убежден в безопасности продуктов, содержащих ГМО.
Аркадий Злочевский: Я сам требую маркировать всю продукцию на наличие
генной модификации как таковой. Но у меня цель принципиально другая: я
хочу покупать именно трансгенную продукцию.
Марина Катыс: Почему?
Аркадий Злочевский: Потому что она безопаснее для здоровья, существенно
безопаснее, вот и все. И я об этом знаю абсолютно точно.
Марина Катыс: Максим Вонский — эксперт в области генно-
модифицированных организмов — менее категоричен в оценках.
Максим Вонский: Идея создания трансгенных растений — это блестящая
идея. У этой идеи действительно большое будущее, большие перспективы
улучшения свойств растений. Однако стараниями очень ограниченного
количества коммерческих структур эта хорошая идея была
дискредитирована. Сейчас они — попытками усиленно протолкнуть туда
генетически модифицированную продукцию — уже полностью закрыли для
себя европейский рынок. Теперь борьба идет за рынок Азии и Африки. Это -
первое.
Второе, в России до сих пор не разрешено к промышленному выращиванию
ни одно генетически модифицированное растение. И при востребованности
чистой, не модифицированной органической продукции, у нас имеется
большой потенциал, который пока что никак не используется. Этот рынок
органической продукции нами не занимается, хотя мы могли бы на него
попасть.
А по поводу потребления в пищу — мы практически не можем исключить
сейчас потребление в пищу генетически модифицированных источников.
Если бы такая возможность была и цены позволяли бы, — конечно, было бы
приятнее покупать органическую продукцию.
Марина Катыс: В западных странах ежегодный прирост сегмента
экологических (или — органических) продуктов питания на потребительском
рынке превышает 20 процентов. В 2003 году объем этого рынка составил 26
миллиардов долларов. Основная часть прироста приходится на рынки
Западной Европы, где лидерами по объемам продаж органических продуктов
являются Германия, Италия, Франция и Великобритания. В Париже,
например, существуют 23 сети органических магазинов. В Швейцарии около
60 процентов открывающихся супермаркетов входят в органические торговые
сети. В 2003 году в этой стране было открыто 26 органических магазинов
общей площадью 13 000 кв.м., а общий объем продаж органических
продуктов питания составил 726 миллионов евро, то есть — 7 процентов от
общего оборота продуктов питания.

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1215, 11 сентября 2004 г. *
*******************************************************************
Аварии и катастрофы

НЕФТЯНАЯ БЕДА НА САХАЛИНЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Акция протеста в Южно-Сахалинске
11 сентября 2004, Сахалин
Молодежь Сахалина выступает против варварского освоения шельфа
Из пробоины в судне <Христофор Колумб> в море по-прежнему поступает
топливо.
Во второй половине дня пятницы, 10 сентября, в Южно-Сахалинске, у
международного центра делового сотрудничества <Сахинцентр> и центрального
офиса компании <Сахалин Энерджи> прошла акция протеста, организованная
избирательным блоком <Наша Родина - Сахалин и Курилы>. Около 200 студентов
сахалинских вузов, одетые в футболки с надписью <Мы здесь живем!>, сцепив
руки, взяли в кольцо главные центры сахалинского нефтяного бизнеса.
<Сахалинский шельф - сахалинцам>, — таков был главный лозунг пикетчиков.
Специальная комиссия в составе представителей Управления по ГО и ЧС
Сахалинской области, мэрии Холмского района и прокуратуры в пятницу утром
поднялась на борт бельгийского судна <Христофор Колумб>, которое в среду
вечером было выброшено на берег в Холмском порту. Капитан <Колумба>,
Николас Вараекен дал предварительные объяснения. По его словам, он знал
о надвигающемся шторме. Однако понадеялся на надежность судна. Когда
волнение на море достигло уровня 7-ми баллов, капитан принял решение
поднять якоря и уйти с рейда в море. Как раз в этот момент вышел из строя
главный двигатель, и <Колумб> стало сносить к берегу.
По-прежнему нет точных данных о количестве топлива, которое через
полученные пробоины вылилось в море. Называют цифру более 200 тонн. Более
точные данные будут обнародованы после проверки судовых документов. Они
изъяты и сейчас переводятся на русский язык.
Комиссия установила, что из пробоин топливо по-прежнему выходит в море.
Напомним, что были повреждены три топливных танка по правому борту судна.
Мазут и дизельное топливо вылилось в море, а волны частично выбросили его
на сушу. Необходимость немедленного устранения течи и локализации
вытекающего мазута отмечалась на всех уровнях, вплоть до губернатора
области, который в пятницу лично прибыл на место аварии. Однако <Сахалин
Энерджи> и ее подрядчик по ЛАРН компания <Экошельф> в течении дня пятницы
так и не смогли приступить к работам на акватории. Вместо них это сделали
специалисты СахБАСУ, которые к 15.00 локализовали место утечки, выставив
боны между судном и берегом. Попытка постановки бонов в районе входа в
Морской торговый порт, также предпринятая СахБАСУ, потерпела неудачу.
Компания <Экошельф> ограничилась раздачей всем участникам спецодежды и
индивидуальных средств защиты и составлением плана ликвидации последствий.
По словам ответственного за организацию работ от <Сахалин Энерджи> Бедвина
Ван Нюсинбурга, они ждут своих специалистов, которые в пятницу утром с
оборудованием выехали из поселка Ноглики, на севере Сахалинской области.
Их прибытие ожидается в субботу в первой половине дня.
Часть нефтяного пятна, которое образовалось в среду ночью, течением
отнесло от берега в Татарский пролив. Локализовать его не удалось. Береговая
полоса загрязнена на 5 километров. Его очисткой занимаются сейчас около
100 человек. Из них всего 10 специалисты <Экошельфа>. Остальные направлены
на работу Холмской мэрией, СахБАСУ, администрациями портов. К ликвидации
загрязнения также приступила бригада добровольцев из 30 человек,
организованная РЭП <Зеленые> и ОО <Зеленый патруль>.
В пятницу днем в Холмском порту побывали губернатор области Иван
Малахов и вице-губернатор Сергей Дегтярев. Областная администрация крайне
недовольная темпами ведения работ. Губернатор характеризовал происшествие
как преступную халатность и возложил на МЧС контроль за проведением
операции.
К утру субботы в лечебные учреждения Холмска уже обратились более 40
человек с жалобами на обострение заболеваний, связанных с органами дыхания.
Власти Холмска ведут строгий учет всех негативных последствий для здоровья
горожан, связанных с нефтяным разливом. Морские птицы в большинстве своем
покинули побережье в районе Холмска. Местные жители и спасатели МЧС уже
отмечали появление загрязненных мазутом чаек.
По прогнозам специалистов работы по ликвидации последствий разлива
будут длиться не менее двух недель. Никто сейчас не может ответить на
вопрос, когда <Колумб> будет снят с мели. У судна потеряно 80% плавучести.
Более всего сейчас опасаются нового шторма, он может усилить разрушение
судна.
РОО <Экологическая вахта Сахалина>
watch@dsc.ru www.sakhalin.environment.ru
ОО «Зеленый патруль»: green-sakhalin@mail.ru
11 сентября 2004 г. 13:28

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1214, 10 сентября 2004 г. *
*******************************************************************
Аварии и катастрофы

НЕФТЯНАЯ БЕДА: ХРИСТОФОР КОЛУМБ ДОБРАЛСЯ ДО САХАЛИНА

8 сентября 2004 г. в 21.40 по местному времени тропический
тайфун <Сонгда> выбросил на берег судно. В прибрежной зоне оказалось
более 200 тонн мазута.
Мазут и дизельное топливо покрыли около 5 км побережья, включая
акваторию двух морских портов города Холмска, городские пляжи и
набережную Приморского бульвара в трехстах метрах от жилых домов.
Воздух пропитан нефтяными испарениями. Все силы и средства по
ликвидации нефтяных разливов компании <Сахалин Энерджи> — фрахтователя
судна, находятся в районе северо-восточного побережья острова, более
чем в 600 км от места трагедии.
Судно <Христофор Колумб> предназначено для дноуглубительных и
трубоукладочных работ, в течении летнего периода выполняло заказ компании
<Сахалин Энерджи> по строительству подводного трубопровода в районе
морского Лунского месторождения на северо-восточном побережье Сахалина
(проект <Сахалин-2>). Судно под флагом Бельгии приписано к порту Брюгге
и имеет на борту бельгийский экипаж. В среду вечером <Колумб> находился в
акватории Холмского порта. Так же как все остальные суда, капитан <Колумба>
получил от властей порта предупреждение о надвигающемся шторме и
рекомендацию покинуть порт в целях безопасности. Однако по неизвестным
причинам <Колумб> в море не вышел. При этом совершенно аналогичное судно,
также зафрахтованное <Сахалин Энерджи> вышло в море, встало на рейд и
избежало катастрофы.
Мощным прибоем судно <Христофор Колумб> было выброшено на берег между
рыбным и торговым портом. От удара о камни три топливных танка были пробиты.
Мазут и дизельное топливо вынесло в море и далее волнами на берег.
Приморский бульвар, одна из достопримечательностей города Холмска и любимое
место отдыха горожан, залит топливом. По свидетельствам очевидцев, мазут
залепил даже окна офисных зданий, расположенных на набережной.
Специалисты предполагают, что причиной аварии стал отказ главного
двигателя либо рулевого управления. Более точной информации нет. Капитан
судна занял странную позицию — он не сообщил, почему не вышел в море и не
комментирует свои действия. Он не просил помощи, когда штормом его судно
сносило к берегу. Судовой журнал, который хоть как-то может прояснить
ситуацию, выдать властям отказывается. На просьбу мэра Холмска отправить
по факсу относящиеся к аварии страницы ответил отказом. Из-за сильного
прибоя подъем на борт судна затруднен.
Созданная на берегу под флагом МЧС оперативная комиссия российских
государственных органов приняла решение подняться на борт судна с
представителями всех заинтересованных сторон 10 сентября в 7.30 утра. При
этом в составе комиссии будут представители прокуратуры, которые намерены
арестовать все судовые документы для выяснения обстоятельств аварии. В
них должно быть указано точное количество топлива, которое было на борту,
а также причины, по которым судно не вышло в море, несмотря на
предупреждения портовых властей. Замер разницы между имевшимся на момент
аварии и имеющимся на момент проверки количеством топлива покажет реальные
объемы разлива.
По словам начальника управления ГО и ЧС Сахалинской области Николая
Смирнова, они получили информацию о происшествии еще ночью, но приступить
к ликвидации последствий и оценке ущерба не могут. Сильная волна мешает
выйти в море, чтобы выставить боновые заграждения. Кроме того, нет
достоверной информации, сколько топлива было на борту и сколько вылилось в
море. На момент аварии капитан назвал одни цифры, спустя некоторое время
другие. По информации мэра Холмского района Александра Густо полученной с
борта судна, из танков вылилось 122 тонны мазута и 86 тонн дизельного
топлива. <Сахалин Энерджи> утверждает, что суммарный объем топлива в
поврежденных танках судна составлял 189 тонн.
На 19 часов местного времени 09 сентября очистные работы вели около
30 человек. Это работники Холмского морского и рыбного порта, МЧС, и
Сахалинского бассейнового аварийно-спасательного управления. Работы
ограничиваются сбором лопатами загрязненного грунта на пляже и набережных
города и раскладыванием на берегу сорбирующих салфеток. До сих пор, по
прошествии 20 часов после разлива, никаких мер по его локализации в море
с помощью боновых заграждений не принято. Власти ссылаются на штормовую
погоду, однако, к месту происшествия до сих пор не прибыло ни одно
специализированное судно ликвидации аварийных разливов нефти (ЛАРН). При
этом, установленные временные нормативы обязывают все ответственные
стороны обеспечить доставку всех необходимых для ликвидации морского
разлива сил и средств в течении 4 часов.
Главный подрядчик <Сахалин Энерджи> по реагированию на нефтяные
разливы — компания <Экошельф>, оперативно среагировать не смогла. Все ее
оборудование, транспортные средства, суда и специалисты находятся на другом
конце острова, в Ногликском районе. На место аварии, спустя около 10 часов,
смогли прибыть только несколько менеджеров этой компании из Южно-Сахалинска.
После облета во второй половине дня акватории порта на вертолете, они
приступили к разработке <подробного плана по очистке и восстановлению>,
который намерены представить российским властям. Компания <Сахалин Энерджи>
вечером 09 сентября, спустя сутки после аварии, сообщила, что <привела в
состояние готовности свое судно <Смит Сахалин> для оказания возможной
помощи>.
Корпоративный план ЛАРН этапа 2 проекта Сахалин-2 до сих пор находится
лишь в проекте и его окончательно утверждение планируется лишь к концу
строительства — в 2007 г., несмотря на то, что в прошлом году он, как и
остальная документация по проекту Сахалин-2, получил положительное
заключение государственной экологической экспертизы. Проект плана ЛАРН
<Сахалин Энерджи> вообще не предусматривает аварий на судах подрядчиков
вне зоны эксплуатации объектов нефтегазового комплекса — как это случилось
в Холмском порту. Т.е., компания в принципе не планировала никаких мер
по защите от разливов в подобных ситуациях. План ЛАРН ориентирован только
на объекты компании — платформы, трубопроводы, терминалы. В нем, в
частности, говорится, что в случае сильного шторма для локализации
разлива будут применяться специальные тяжелые морские боновые заграждения.
По словам сотрудников Холмского горводоканала, выброшенное на берег
судно блокировало трубу городской канализации, по которой очищенные
городские стоки сбрасываются в акваторию порта. Коммунальщики вынуждены
были перекрыть выпуск, и теперь городские стоки просто некуда девать. В
настоящее время они заполняют резервные колодцы, после исчерпания их
возможностей городское коммунальное хозяйство может попасть в тяжелую
ситуацию.
Благодаря наличию выступающих в море причальных сооружений и сильному
нагонному ветру разлитое топливо осталось между двумя портами. Обследование
побережья к югу и к северу от города, предпринятое сотрудниками
<Экологической вахты Сахалина> вечером 9 сентября, не выявило загрязнения.
Чайки и другие морские птицы покинули пляж и набережные Холмска. Во
всем городе стоит удушливый запах мазута, на Приморском бульваре просто
трудно дышать. Санитарные власти и <Сахалин Энерджи> рекомендовали жителям
не подходить близко к берегу во избежание отравления.
Вечером 9 сентября топливо из поврежденных танков судна <Христофор
Колумб> продолжало поступать в прибрежные воды.
РОО <Экологическая вахта Сахалина>
watch@dsc.ru www.sakhalin.environment.ru
green-sakhalin@mail.ru, 9 сентября 2004 г.

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
****** Х И М И Я * И * В О Й Н А **********************
*******************************************************************
*** Сообщение CHEM&WAR.631, 9 сентября 2004 г. **
*******************************************************************

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1213, 9 сентября 2004 г. *
*******************************************************************

##################################################################
########## ЭКОЛОГИЯ И ПРАВА ЧЕЛОВЕКА ****************##
#######**** ****************************************************##
#### Сообщение ECO-HR.1497, 9 сентября 2004 г. ****************##
##################################################################

ЮБИЛЕЙНЫЙ ВЫПУСК
10 лет назад 9 сентября 1994 года
вышел первый информационный выпуск
электронного бюллетеня Союза «За
химическую безопасность». Он был
посвящен проблеме химического оружия.
Нынешний, юбилейный и объединенный,
выпуск бюллетеня (их за 10 лет стало
три) также посвящен химическому оружию
и тоже в связи с юбилеем.
80 лет назад в центре Москвы была
«сварена» первая партия иприта.

ШУСТОВСКИЙ ИПРИТ НА «ФОСГЕНе» НА ТРИУМФАЛЬНОЙ

В 1920-х годах скульптуры В.В.Маяковского на Триумфальной площади
Москвы еще не было, а сам пролетарский поэт читал стихи совсем в другом
месте — в Политехническом музее.
А вот завод «Фосген» уже был.
ЦАРСКО-СОВЕТСКОЕ НАЧАЛО
Одним из институтов-заводов Москвы — разработчиков химического
оружия — был НИИ органических полупродуктов и красителей (НИОПИК).
Располагался он тогда и располагается до наших дней в одном из больших
дворов в квартале, в который входит и гостиница Пекин. Это — на
Триумфальной площади (одно время — площади Маяковского) по нечетной
стороне улицы Б.Садовой, дом 5 (бывал у него и адрес Б.Садовая, 11).
Именно там в предреволюционные годы обитал завод братьев Шустовых,
славный своими коньяками.
Находился он как раз напротив, через площадь, от «нехорошей квартиры»
М.А.Булгакова (Б.Садовая, 10). И был этот респектабельный завод-институт,
в отличие от той квартиры, абсолютной реальностью, причем в три
исторических периода он занимался химическим оружием.
При царе в годы первой мировой войны под наименованием завод «Фосген-1″
он разрабатывал и выпускал то, что было обозначено в названии — отравляющее
вещество (ОВ) удушающего действия, известное среди химиков как фосген.
Руководил той работой профессор Е.И.Шпитальский, производительность — 120
пудов фосгена в сутки.
При советской власти в начале 1920-х годов здесь был налажен выпуск
иприта — короля военной отравы и героя первой мировой войны. Лучшего места
в Москве, чем Триумфальная площадь, для размещения производства иприта
не нашлось. Здесть же была организована исследовательская работа по
созданию технологий выпуска многих других ОВ.
В конце 1920-х годов массовый выпуск ОВ был перенесен с Триумфальной
на завод No 51 (бывший Ольгинский завод) на шоссе Энтузиастов, 23. А
НИОПИКу осталась разработка технологий выпуска ряда видов ОВ, в том
числе мышьяксодержащих, и выпуск опытных партий этих ОВ. На рубеже 1930-х
годов здесь на Триумфальной действовала Центральная научно-опытная
лаборатория и именно она осуществляла опытный выпуск партий мышьяксодержащих
ОВ — этилдихлорарсина, метилдихлорарсина, фенилдифторарсина,
фениларсиноксида и фенилдихлорарсина (от 0,1 до 1,5 т каждой) для армейских
опытов. Так продолжалось до самой войны. Во всяком случае еще в 1940 году
именно здесь разрабатывалась технология выпуска фенарсазиноксида.
После второй мировой войны НИОПИК активно занимался разработкой
технологий производства нового вида химического оружия — того, что армия
нацелила на поражение растительности «вероятного противника». Этот эпизод
относится уже к 1950-1960 годам, и следы той деятельности и сейчас можно
найти в Рубежном (Луганская область, Украина) и Уфе (Башкирия, Россия),
где был налажен и опытный, и промышленный выпуск ОВ этого типа.
Ныне о своем происхождении от коньяковедов Шустовых в НИОПИКе не
забывают, однако про выпуск фосгена, иприта и вообще о работах с химическим
оружием первого поколения стараются не вспоминать. Так же как о своем
участии в разработке и организации выпуска химоружия против растительности
«вероятного противника». Он стал вполне респектабельным учреждением -
головным институтом промышленности органических красителей — НИОПИК.
ПЕРВЫЙ СОВЕТСКИЙ ИПРИТ
Начало советского периода полупромышленного выпуска химического
оружия неотделимо не только от Триумфальной площади, но и от имени
профессора Е.И.Шпитальского. Именно он решением «Межведомственного
совещания по химическим средствам борьбы» Красной Армии от 29 сентября
1923 года был определен техническим руководителем выпуска первой партии
иприта в полузаводском масштабе. Через несколько недель — 13 октября
1923 года — там же обсуждалась более прозаичная проблема. По докладу
Е.И.Шпитальского было решено местом размещения производства иприта
определить завод «Фосген-1″, на котором в годы первой мировой войны
действовало производство фосгена для военных нужд. Вообще-то мест
размещения опытной установки обсуждалось два — у коньяковедов Шустовых
в центре Москвы или же у П.Беккеля на окраине на Владимирском тракте.
Решили, что окраинный завод пока слишком разорен и остановились на
хорошо сохранившемся заводе Шустовых.
На этом предприятии, получившем новое название Экспериментальный
завод Анилтреста, 30 августа 1924 года был начат выпуск иприта. Продолжался
он вплоть до конца 1926 года. В 1925 году Экспериментальный и Ольгинский
заводы были из Анилтреста переданы в Главное управление военной
промышленности с объединением их в единый военно-химический завод Эксольхим
(Объединенный Экспериментальный и Ольгинский завод). Промышленный выпуск
иприта был впоследствии организован на Ольгинском заводе, а завод «Фосген»
на Садовой утратил свое значение и был возвращен в Анилтрест.
Практически ипритная эпопея началась 8 ноября 1923 года, когда Главное
артиллерийское управление Красной Армии заключило с Анилтрестом договор о
полузаводском изготовлении партии иприта в количестве 60 пудов. За
выполнение заказа Анилтресту было уплачено 40 000 рублей золотом. Тем же
договором предусматривалось, что Экспериментальный завод также разольет
иприт по артиллерийским снарядам (1200 штук снарядов калибра 76 мм).
Первая партия — 18 пудов — иприта была выпущена 80 лет назад
30 августа-3 сентября 1924 года на опытной установке УС в 4 приема при
расходе времени на каждую загрузку 22 часа. Все полученное ОВ было
разлито в артиллерийские химические снаряды для последующих стрельб на
полигоне в Кузьминках (Москва). Изготовление всей партии иприта (60 пудов)
было закончено к 8 августа 1925 года, после чего выпуск был продолжен.
Уже к марту 1926 года завод произвел 857,3 пуда иприта.
Разлив иприта по боеприпасам производился также в двух других местах -
на Богородском снаряжательном заводе No 12 (г.Электросталь, Московская
область) и на специально сооруженном производстве по разливу ОВ на
военно-химическом склада No 136 (Москва, Очаково).
ОТРАВЛЕНИЯ
Первые отравления на заводах химоружия Москвы — последствия ударного
труда по выпуску первой партии иприта на заводе на Триумфальной.
Потери таковы: за год работы к октябрю 1925 года на заводе было
официально зафиксировано 39 работников, пострадавших от ОВ. С учетом
ничтожных (по нынешним меркам) масштабов выпуска ясно, что по существу
за тот год пострадали все. И это неудивительно, если учесть, что выпуск
иприта — ОВ кожно-нарывного и общеядовитого действия — начался в условиях,
когда в стране уже были какие-то противогазы, однако еще не было даже
понятия о том, как защищать кожу.
Дальнейшая судьба тех людей не известна, потому что умирать они
начали много позже. А палаты No 13 в госпитале в Лефортово (Москва) для
лечения пораженных ОВ тогда тоже еще не существовало.
Во второй половине 1920-х годов медицинская сторона обеспечения
подготовки к химической войне перешла из маломощной клиники гражданского
наркома здравоохранения Н.А.Семашко в армейскую организацию, а именно в
Первый московский коммунистический военный госпиталь в Лефортове (ПМКВГ,
ныне — Главный военный клинический госпиталь имени Н.Н.Бурденко). Этот
госпиталь был учрежден именным указом императора Петра I в 1706 году. Там
для наблюдения и лечения отравленных ОВ было открыто специальное и в
высшей степени секретное — 13-е — отделение.
Первоначально в это отделение помещали всех пострадавших от ОВ из
Москвы и ее окрестностей — гражданских и военных. И оно не пустовало
никогда, хотя и не было единственным (в Ленинграде этого рода «врачи»
обитали в Военно-медицинской Академии).
Для наблюдателей на территории госпиталя была создана специальная
лаборатория, которая летом 1930 года была преобразована в Военно-санитарный
институт, подчиненный Военно-санитарному управлению Красной Армии.
Масштабы бедствия легко оценить, заглянув в очередной полугодовой
доклад, который Военно-санитарное управление направило 8 декабря 1930 года
руководству армии. В докладе, касающемся работы 13-го отделения ПМКВГ,
сухо излагаются результаты военно-химической активности в большом
московском регионе. За полгода с 1 апреля по 1 октября 1930 года в
спецотделение поступило 107 военных и гражданских лиц, пораженных самыми
различными ОВ: ипритом — 48, хлорацетофеноном — 8, удушающими ОВ (хлором
и фосгеном) — 5, соединениями мышьяка — 3. Происхождение больных тоже было
самым разным. Самое большое число отравленных поступило из столичного
завода, который тогда назывался заводом No 1 и No 51 (ныне — это институт
ГСНИИОХТ) — 37 человек. Несколько меньше пораженных дал химический склад
No 136 в Очаково, где шло переснаряжение «потекших» химических боеприпасов
(17 пораженных). Не отставали «научные» учреждения: из Центральной
научно-опытной лаборатории «Анилтреста» с ул.Б.Садовой,5 (ныне — институт
НИОПИК) поступило 8 больных (среди этих 8 человек токсикологами были
отмечены пострадавшие с редкими случаями поражений кожи от мышьяксодержащего
этилдихлорарсина), из военно-химического института на Богородском валу -
тоже 8, с военно-химического полигона в Кузьминках (Москва) — 7. А еще 12
пораженных поступило со снаряжательного завода No 12 в Электростали
(Московская область), где многие годы снаряжали не только противогазы, но
и химические боеприпасы.
В дальнейшем произошла неизбежная дифференциация отравленных на
военных и гражданских — армия никогда не любила делиться своими секретами
и наблюдениями.
НАГРАДА РОДИНЫ
Судьба профессора Е.И.Шпитальского — наиболее яркая иллюстрация
процесса самопожирания, происходившего в военно-химической номенклатуре.
Этот незаурядный химик начал работу по выпуску партии иприта на абсолютно
пустом месте и сделал то, что хотело руководство страны, причем в
отсутствие западного знания технологических тонкостей этого производства.
А обеспечив начало выпуска иприта на Триумфальной площади, он организовал
вскоре начало выпуска фосгена на Ольгинском заводе на Владимирском тракте.
Награда Родины не заставила себя ждать.
Избранный 31 января 1929 года в возрасте 50 лет член-корреспондентом
Академии наук СССР, Е.И.Шпитальский был в том же 1929 году арестован и
вскоре осужден по антисоветскому обвинению (как «вредитель»). Хотя с
подбором мотивировок именно для Е.Н.Шпитальского «трудностей» у ОГПУ не
было — он родился в Ардагане, который на момент обвинения находился на
территории Турции.
ИЗ ОБВИНИТЕЛЬНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПО ДЕЛУ СОВЕТСКОГО КОНТРРЕВОЛЮЦИОНЕРА:
«Арестованный Шпитальский показал:
..Наш подход к работе носил характер использования положения для
поддержания наших лабораторий, а также для проведения тех мер и
предложений, которые нам лично могли принести материальные выгоды…
Потребность Красной Армии была для нас объектом, на котором мы
рассчитывали создать для себя блага в смысле обеспечения научной
деятельности… В тоже время нами не принимались меры к тому, чтобы хотя
бы просто скопировать какой-либо из наиболее целесообразных и дешевых
иностранных противогазов.
Такой же подход был у нас по существу и к другим вопросам. В
частности, по отношению к моим работам и их планам не было проявлено такой
твердости, как в организации их так и при рассмотрении программ, которые
диктовались бы исключительно практической целью скорейшего разрешения
основных производственных вопросов» (показания от 30 мая 1929 года).
Для дальнейшего использования таких людей, как профессор
Е.И.Шпитальский, на благо Родины, было заготовлено специальное «правовое»
основание. Оно появилось 15 мая 1930 года в виде «Циркуляра Высшего Совета
Народного Хозяйства и Объединенного государственного политического
управления» об «использовании на производствах специалистов, осужденных
за вредительство». Сей документ был подписан В.В.Куйбышевым и Г.Г.Ягодой
и содержал необходимую формулу решения: «Использование вредителей следует
организовать таким образом, чтобы работа их проходила в помещениях органов
ОГПУ».
Не будем приписывать товарищам Куйбышеву-Ягоде больше, чем они
того заслуживают. Незадолго до их решения появилось еще более мудрое и
директивное, а именно постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 25 февраля,
посвященное недостаткам в работе военной промышленности. Именно этим
документом с самого верхнего этажа властной пирамиды было указано
направление поиска виноватых. Ими оказались «вредители», активный отлов
которых был поставлен на поток по представлениям и под руководством
Экономического управления ОГПУ по всей промышленности ВПК, в том числе
на заводах химоружия Военно-химического треста (в Москве и Чапаевске,
Дзержинске и Электростали).
Арестом профессора Е.И.Шпитальского (по делу о «контрреволюционной
вредительской организации в военной промышленности», обвинительное
заключение ОГПУ по которому дало старт упомянутому постановлению
Политбюро ЦК), дело не ограничилось. Это была большая команда людей из
научно-технической интеллигенции, что искренне встала под знамена
советской власти. Они и заполнили только что созданные под их размещение
многочисленные «шарашки». Однако «органы» не были очень уж сильны в
научно-технических делах, и они «выметали» вредителей слишком широким
бреднем. Вот почему, наряду с «шарашками», в 1931 году было затеяно и
строительство канала Москва-Волга, что позволяло проводить селекцию
«вредителей»: специалисты шли в «шарашки», остальные — в каналоармейцы
(з/к, то есть в заключенные-каналоармейцы).
Вот так смертный приговор Е.И.Шпитальскому заменили на «химию» (не
в переносном, а в прямом смысле) — 10 лет с отбытием срока на рабочем
месте. Вновь обретенный страной з/к Е.И.Шпитальский до самой своей
смерти (она пришла за ним скоро — уже в 1931 году) продолжал руководить
работами по созданию химического оружия, которые велись в Москве на
заводе No 1 (в нынешнем ГСНИИОХТе).
По-видимому, это была первая «военно-химическая шарашка», вскоре
появились и многие другие.
Ну а последний подарок Е.И.Шпитальского Родине — начало работы
опытного сектора завода No 1 (No 51), это случилось именно в 1931 году.
Арест Е.И.Шпитальского обернулся для Военно-химического комплекса
страны Советов и Кухарок большой потерей. Вскоре после него наш великий
химик, основатель военно-химического дела и вообще современной химической
промышленности академик В.Н.Ипатьев покинул Родину и принес немало пользы
более ласковым землям. У нас же он был забыт навсегда — в наши дни его
уже никто не знает.
Нелишне напомнить, что с 1930 года за границей оказался также
академик А.Е.Чичибабин (основатель химико-фармацевтического дела России),
не сумевший вжиться в систему жизни, в которой создание нового типа ОВ -
инкапаситантов — требовалось совершить к очередному кварталу. В 1936
году он был лишен звания академика. А дело с усыпляющими ОВ было
довершено уже без него — оно закончилось гибелью 130 ни в чем не повинных
людей 26 октября 2002 года в «Норд-Осте» на Дубровке.
Помянем эти жертвы советской мясорубки.

*******************************************************************
* П Р О Б Л Е М Ы Х И М И Ч Е С К О Й Б Е З О П А С Н О С Т И *
*******************************************************************
**** Х И М И Я * И * Ж И З Н Ь ***************
*******************************************************************
** Сообщение UCS-INFO.1212, 5 сентября 2004 г. *
*******************************************************************
Болезни и эпидемии

ОНИЩЕНКО — В ПОИСКАХ БИОЛОГИЧЕСКИХ ТЕРРОРИСТОВ И БЮДЖЕТНЫХ ДЕНЕГ

Главный государственный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко -
об угрозе биотерроризма
ЧЕЛОВЕК становится уязвим, зависим от воздействия патогенных
микроорганизмов — возбудителей инфекционных болезней. Все более
актуальной становится проблема противодействия биологической опасности.
Реальность биотерроризма
Оптимистические прогнозы середины ушедшего столетия, прогнозы
благополучного исхода в борьбе с инфекциями не оправдались. По данным
Всемирной организации здравоохранения, каждый год в мире умирает
примерно 51 миллион человек. Из них 16 миллионов уносят инфекционные и
паразитарные болезни. И тут практически нет различий между развивающимися
и весьма благополучными странами: инфекции мигрируют без виз, у них, как
правило, нет определенных адресов. Многие беды, представьте себе,
принесло широкое использование антибиотиков. Да, они в свое время были
эффектным и эффективным прорывом в лечении инфекций, спасли миллионы
жизней и стали столь желанными, что их начали безудержно использовать,
не задумываясь о возможных отрицательных последствиях. И… развилась
устойчивость микроорганизмов к их воздействию, а это способствовало
«возвращению» ряда болезней. Тот же туберкулез, который, казалось,
удалось с помощью антибиотиков одолеть, вернулся в еще более злом обличье,
во многих странах достиг эпидемических масштабов.
Надо было срочно изыскивать новые средства борьбы с ним. Да и не
только с ним. Исследователи вынуждены постоянно создавать антибиотики
нового поколения. Есть даже такой термин: «антибиотики резерва».
Наши победы над инфекциями более чем скромные, фактически удалось
одолеть лишь одного возбудителя — вирус натуральной оспы.
Зато ХХ век ознаменовался выявлением ранее неизвестных возбудителей
инфекционных недугов: вирус иммунодефицита человека, вирусы экзотических
геморрагических лихорадок Ласса и Эбола, возбудителей острых кишечных
болезней. Более всего стал известен коронавирус, вызывающий тяжелый острый
респираторный синдром. Короче, вместо ожидаемого снижения груза
инфекционных заболеваний человечество приобрело 36 новых инфекций. Знания
в области молекулярной биологии и иммунологии, достижения в разработке
высокочувствительных методов диагностики изменили наши представления о
происхождении многих недугов.
Оказалось, что инфекционные агенты повинны в развитии
сердечно-сосудистых, нервных заболеваний, болезней легких, рака. Это имеет
огромное практическое значение для диагностики и лечения таких недугов.
Мы склонны во весь голос говорить о достижениях генно-инженерной
технологии, клонировании — человек всему властелин. По существу речь идет
о микроорганизмах, обладающих искусственно измененными на основе этих
технологий свойствами. Однако за этими достижениями — опасность
использования их для приготовления вакцин, лекарств, витаминов, пищевых
продуктов… Все генетически модифицированные микроорганизмы нуждаются в
постоянном и тщательном контроле, систематическом надзоре за их получением
и использованием. На этот счет есть немало нормативных актов. Но даже
обязательной маркировки продуктов, полученных в результате генных
технологий, повсеместно нет.
Между тем террористические действия с применением возбудителя сибирской
язвы в США в 2001 году еще раз напомнили миру об актуальности проблемы
биологической опасности, о том, что биотерроризм превратился из угрозы в
реальность. Мы просто обязаны осознать глобальность проблемы биологической
опасности. Осознать, чтобы обеспечить жизнедеятельность человека, оградить
его от негативных последствий влияния биотических факторов.
50 миллиардов рублей — годовой доход инфекций
Картина отнюдь не радужная: растут биологические угрозы, снижается
уровень защищенности человека и окружающей среды. Подсчитано: 90 процентов
биологического и генетического разнообразия на Земле приходится на долю
мира микробов, из которого изучено всего от 0,4 до 10 процентов. Так что
масштаб деятельности микроорганизмов в природе еще только предстоит
оценить. Пока же известно, что микроорганизмы повинны в возникновении
более 400 инфекционных болезней. Всемирная организация здравоохранения
(ВОЗ) считает инфекции второй ведущей причиной смертности и первой причиной
преждевременной смертности в мире. Каждый год 2 миллиарда людей страдают
инфекционными заболеваниями. В нашей стране ежегодно регистрируется почти
35 миллионов инфекционных недугов, прямые и косвенные экономические
потери от них — более 50 миллиардов рублей.
Нас прежде всего пугают новые инфекции, и это вполне объяснимо: они
не известны. И порой недооцениваем реальную опасность традиционных, особо
опасных зараз, некоторые из которых в истории человеческой цивилизации
сыграли опустошительную роль: оспа, чума, холера, сибирская язва,
туляремия, бруцеллез, сап… Особо опасные — это те, чтотяжело протекают,
нередко не поддаются лечению, часто приводят к смерти, способные
распространяться среди людей или передаваться от животных к человеку.
Эпидемические проявления их, как правило, характеризуются возникновением
вспышек или эпидемий той или иной интенсивности, тяжелыми
социально-экономическими последствиями.
Достижения научно-технического прогресса, внедряемые в промышленность,
на транспорте, в медицину и сельское хозяйство, нарушили равновесие,
которое складывалось в ходе длительной эволюции между микро- и макромиром
живых существ. Оказалось, что мир микробов более устойчив по сравнению с
высшими организмами к изменяющейся среде обитания и более агрессивен по
отношению к человеку и животным. Доказательство тому — рост инфекционных
недугов, появление новых, ранее неизвестных или видоизменившихся
(атипичных) инфекций.
Различные техногенные факторы не могли не сказаться на характере
взаимоотношений патогенных (заразных) микроорганизмов с организмом хозяина.
Наиболее яркий пример тому — неразумное использование в лечебных целях
антибактериальных средств без учета их влияния на нормальную микрофлору
организма человека. Все это ни что иное, как вмешательство в процессы
эволюции. Реальность такова, что сейчас человека окружает микромир,
опасность и угроза которого многократно увеличились. Любые изменения в
условиях существования микроорганизмов приводят к их быстрой эволюционной
адаптации. Все это очень сложные вопросы. На них нет простых ответов.
Но, поверьте, они чрезвычайно важны для решения насущных проблем
обеспечения биологической безопасности страны. 20-30 лет назад удалось
убедить правительство, общественное мнение в значимости смещения
приоритетов в область фундаментальных биологических и биотехнологических
исследований. И они были проведены. Но времена изменились, теперь мы
вынуждены снова отстаивать свои права на внимание государства к
проблемам, о которых нынешний разговор.
Аварии на биопредприятиях
Так сложилось, что вопросам безопасной эксплуатации объектов,
использующих в своей деятельности патогенные биологические агенты, всегда
уделялось особое внимание. Это, как ни странно, привело к тому, что
укоренилось в обществе мнение о невысокой опасности лабораторной и
производственной работы с микроорганизмами. Хотя существует и иная -
диаметрально противоположная точка зрения. Где истина? Какой объем
финансирования, какие мероприятия могут стать достаточными и необходимыми
сейчас, а главное в будущем для надежного обеспечения такой деятельности,
пока остается открытым. Более того, нет, не определены даже ведущие
критерии и система их оценок. А решать проблему нужно с позиций общей
безопасности.
Принятый еще в 1997 году Закон «О промышленной безопасности опасных
производственных объектов» предусматривает: предприятие или учреждение,
которое — источник повышенной опасности, обязано обеспечить меры по защите
населения и окружающей среды от опасных воздействий. Но, как это часто у
нас бывает, закон законом, а действительность им не соответствует: в
последние годы в России высока опасность возникновения чрезвычайных
ситуаций, в том числе и различного рода аварий, участившимися актами
терроризма. Хочу напомнить: к таким должны относиться объекты, на которых
используются, производятся, перерабатываются, хранятся и транспортируются
опасные биологические вещества.
Специалисты выделяют три основные причины роста числа и масштабов
аварий: объективные, связанные с повышением технологических нагрузок и
параметров; субъективные, то есть нарушения, ошибки или дефекты в процессе
проектирования, монтажа, эксплуатации; специфические, то есть изношенность
фондов, отсталость технологий, системы защиты, не отвечающие требованиям
современных стандартов. У биологических аварий ряд особенностей, и их
нельзя не учитывать. Главная — способность источников биологической
опасности к самовоспроизводству и размножению при неконтролируемом выходе
во внешнюю среду.
Оспа опаснее войны
Часто ли мы задумываемся над тем, что биологический терроризм
реально угрожает нашей национальной безопасности? В последнее время все чаще.
Биотерроризм — тот же террор, использующий в качестве оружия биотических
агентов. Использование таких агентов в военных целях известно с давних
времен. В прошлом веке, например, Япония во время Второй мировой войны
применила против Китая возбудителя чумы. Но вообще-то случаи использования
биологических агентов в террористических целях единичны. До событий
сентября 2001 года в США, связанных с преднамеренным распространением спор
сибирской язвы через почтовые переводы, единственным доказанным случаем
считается заражение салата в барах одного из американских городов в 1984
году. Тогда в приправу к салатам была добавлена сальмонелла.
И это несмотря на то, что в 1975 году была подписана Конвенция о
запрещении биологического оружия. Однако отдадим ей должное: она значительно
уменьшила потенциальную опасность его применения. Конвенция была как нельзя
кстати: эксперты прогнозировали возрастающую угрозу биотерроризма. И не
без оснований: биооружие доступно, его проще изготовить, удобно хранить,
транспортировать. Это оружие бедных агрессивных политических режимов. К
тому же биотехнологии, имеющие двойное назначение, широко распространены.
Нельзя забывать и о трудностях контроля производства и применения
биологических агентов и токсинов. Это увеличивает вероятность
использования биологического оружия странами «третьего мира» в локальных
военных конфликтах, в диверсионных и террористических целях, возможность
скрытого применения биологического оружия против сельскохозяйственных
растений и животных.
Применение самых опасных из них может привести к массовым жертвам,
а такие, как оспа, способны поставить под угрозу существование самой
цивилизации. За всю историю человечества оспа унесла около полумиллиарда
жизней — больше, чем войны и прочие эпидемии вместе взятые.
Развитие науки, прежде всего биотехнологий, ставит человечество перед
серьезными этическими проблемами. С помощью этих технологий создаются
новые лекарства, вакцины, решаются проблемы голода, создаются продукты
питания с заданными свойствами, выращиваются органы для пересадки… И это
прекрасно. Но вместе с тем значительную угрозу представляют организмы,
сконструированные с помощью простых генетических манипуляций, возникают
предпосылки преднамеренного создания таких свойств микробов, продуктов
питания, растений, которые могут наносить непоправимый вред здоровью,
использоваться для бесчеловечных целей, удовлетворения корпоративных,
национальных амбиций.
Потенциальную угрозу безопасности представляет преднамеренное
использование террористами природных или искусственно созданных
(генно-инженерных или трансгенных) биологических агентов (опасных бактерий
и вирусов или токсинов бактериального и растительного происхождения) для
поражения людей, животных и растений. И все это с целью подрыва экономики,
вывода из строя воинских подразделений, оказания давления на видных
политических и государственных деятелей, провоцирования паники в обществе.
Непредсказуемость биотеррористических атак по времени, мотивам, объекту
и используемому биологическому агенту в качестве оружия выдвигает ныне эту
проблему на первый план. В противовес этим угрозам нужно разработать
методики выявления таких искусственно созданных агентов, разработать
специфические средства для профилактики и лечения вызываемых ими недугов.
Наука защиты
Ни в коем случае нельзя забывать о реально существующей опасности
завоза особо опасных инфекций из стран ближнего и дальнего зарубежья, о
возможности возникновения аварий на биологически опасных предприятиях,
об угрозе применения биологических агентов в террористических актах, о
том, что на территории России немало природных очагов опасных инфекций,
способных вызывать эпидемии.
Не забудем и о том, что увеличение импорта сельскохозяйственной
продукции, изменение условий охраны грузов и пересечения ими государственной
границы повышают вероятность возникновения и распространения на ранее
благополучные территории России опасных и особо опасных инфекционных
болезней животных.
За рубежом и в нашей стране постоянно ведутся исследования в области
вакцинопрофилактики и лечения инфекций, созданы препараты нового поколения,
основанные на современных достижениях медицины и биологии. Это химические,
синтетические, живые вакцины, новые антибиотики и иные субстанции с
противовирусными и антибактериальными лечебными и профилактическими
свойствами. Отечественная теоретико-экспериментальная и производственная
база позволяет создавать новые, совершенствовать используемые в
практическом здравоохранении и ветеринарии иммунобиологические препараты
для лечения и профилактики.
Тут не место для подробного рассказа о работах ученых, исследователей,
практиков по защите нас от опасных инфекций. Замечу лишь, что полученная
научно-техническая продукция предназначена для медикаментозного обеспечения
исполнения календаря профилактических прививок по эпидемическим показаниям.
Этот официальный календарь предусматривает обязательную вакцинацию людей,
выезжающих в неблагополучные по холере страны, вакцинацию населения
приграничных районов России в случае возникновения неблагополучной по
холере эпидемиологической обстановки на территории сопредельных государств.
Получены и испытаны образцы комплексной химической туляремийной вакцины,
чумной вакцины, вакцины против сибирской язвы… Примеры можно множить.
Все они свидетельствуют: уровень отечественной науки в области биологии
и медицины, накопленный в последние годы экспериментальный материал,
позволяют говорить о том, что мы не беззащитны перед биологической
опасностью, человек способен противостоять ей. Но это ни в коем случае не
повод для спокойствия — жизнь полна неожиданностей. Мир микробов агрессивен,
изменчив, постоянно готов к нападению, постоянно изыскивает новые жертвы.
В этом противостоянии можно рассчитывать на успех лишь при настоящей
заинтересованности — и моральной, и материальной со стороны общества,
государства.
Г.Онищенко, главный государственный санитарный врач РФ,
академик РАМН
«Российская газета» (Москва), 29 января 2004 г.